Возлагая на Россию ответственность за сепаратистские настроения Донецка и Луганска, западный истеблишмент упорно отказывается признавать за отколовшимися от Украины мятежными территориями полноценную субъектность. Центробежные процессы — не только, кстати, на Украине, но также в Молдавии и Грузии — инспирированы Россией и ею же поддерживаются как военным путем, так и финансовой помощью. Такова в целом точка зрения просвещенной Европы и Америки на происходящее на постсоветском пространстве.
Украинский истеблишмент довел этот подход до логического предела и абсурда одновременно. Россию упорно считают и даже называют стороной конфликта, постоянно призывая ее к исполнению Минских соглашения. Все попытки Москвы объяснить, что да, она поддерживает попавшее в беду русское население Донбасса и пытается по мере возможности оказывать ему помощь, но с первого дня сопротивления государственному перевороту жители региона действовали исключительно по собственной воле, наталкиваются на ледяное презрение.
«Ну что же, — как бы говорит Владимир Путин Дональду Трампу, — давайте попросим людей прямо заявить о своих интересах. Пусть проголосуют за то будущее, которое они считают для себя предпочтительным. А чтобы не было сомнений в их искренности и неподневольности, проведем такой референдум под контролем международных наблюдателей».
Крайне сомнительно, чтобы американский президент поддержал инициативу своего российского коллеги. Я уверен, что Трамп, и другие руководители западных стран прекрасно знают о реальных результатах крымского референдума — о том, что они ничем не отличались от объявленных. Даже российские либералы, отличающиеся куда большим радикализмом в оценках действий российских властей, нежели их западные коллеги, если берутся обсуждать эту тему, не ставят под сомнение желание подавляющего большинства жителей полуострова быть с Россией. Поэтому голосование 2014 года квалифицируется как незаконное по сугубо формальным основаниям — дескать, не были соблюдены все положенные процедуры. При этом упреков в фальсификации итогов референдума почти не слышно. Всем все ясно.
Точно так же не вызывает ни малейших сомнений исход референдума в Донбассе. Да, собственно, таковой уже проводился в том же самом 2014, хотя, как и в Крыму, без международных наблюдателей. С его результатами можно легко ознакомиться. Конечно, итоги сегодняшнего опроса могут слегка отличаться от прежнего, который был наполнен надеждами на скорое вхождение в Россию. Четыре года войны многое изменили в настрое людей: стало больше тех, кто критически оценивает политику России по отношению к двум народным республикам, многие разочарованы в местных властях, но это вовсе не означает, что хоть как-то выросло доверие к Украине.
Я знаком с данными закрытого социологического опроса, проводившегося в ДНР в июле. Там такие цифры: за Донбасс в составе России выказалось чуть больше 50 процентов, за самостоятельное развитие республики 20, за возвращение в состав Украины — 8. В сухом остатке это все означает, что ключевой показатель не поменялся: хотя отчуждение от России явно нарастает, против Киева все так же выступает более 90 процентов.
То есть референдум стал бы прямой дорогой к международному признанию права Донбасса (а по аналогии и любых сепаратистов вообще) самостоятельно решать свою судьбу. Ничего подобного ни Америка, ни Европейский Союз допустить не могут, поскольку донбасский прецедент обязательно запустит цепную реакцию и без с того с трудом удерживаемого европейскими властями процесса. В загривок референдуму в Донбассе тут же встроятся Каталония, баски в Испании, Северная Ирландия, Шотландия в Англии, Фландрия в Бельгии, Пьемонт, Венето и Ломбардия и Южный Тироль в Италии, Трансильвания в Румынии.
Принцип территориальной целостности и по сей день является приоритетным в международной правовой практике, хотя, казалось бы, «Декларация прав человека» устанавливает абсолютную непреложность личных прав и свобод человека. Выдвигая идею референдума, Путин как раз и апеллирует к конкретным человеческим чаяниям, нуждам и интересам, а не к абстрактному праву государства хранить нерушимыми свои границы независимо от того, как внутри этих границ живут и чего на самом деле хотят дискриминируемые народы или этнические группы.
Понятно, что глава американского государства вежливо откажется обсуждать столь взрывоопасную идею, но это даст возможность в публичном пространстве начать и развить масштабную дискуссию об изъянах западной демократии, которая демонстративно отказывается делать то, что она сама же и вменила себе в обязанность — защищать права человека.
И в этом смысле инициатива Путина явилась ловушкой: принять нельзя ни при каких обстоятельствах. А отказ обсуждать эту идею обязательно сделает США и Запад в целом объектом предсказуемой и вполне справедливой критики.
