Если мы сохраним это враждебное государство на нынешних территориях, война продолжится через какое-то время, считает ветеран первой чеченской кампании, офицер запаса, писатель Виктор Кутырь
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
— Виктор Борисович, в прошлой нашей беседе основная ваша мысль была такова: даже если ВС РФ будут двигаться к Днепру, над ними будет нависать Слобожанский балкон, откуда ВСУ могут наносить им фланговый удар. Следовательно, нам придется решать проблему Харькова, которую придется решать одновременно с проблемой Сум. Поменялись ли ваши оценки после того, как мы начали двигаться в Харьковской области?
— Не поменялись.
Наше продвижение в районе Волчанска — это прикрытие левого фланга нашей наступающей Донбасской группировки. Это отвлекающий удар.
Удар этот получился хорошим и неожиданным. Точнее, неожиданным он стал для рядовых украинцев, а не для гарнизона и администрации Волчанска. Их военнопленные сейчас рассказывают, что их информировали о российском наступлении.
Разведка работает со всех сторон. Украина сама ведет разведку. К тому ж ей помогает спутниковая группировка НАТО. Скрыть наш наступательный потенциал было очень тяжело. Тем не менее наши службы смогли сохранить в тайне информацию о времени нашего удара, а это вылилось в наше удачное продвижение.
Более того, наши ребята недавно взяли одного пленного, который действительно был в заградотряде. Это говорит о том, что моральный дух ВСУ в районе Волчанска очень слаб. Большая часть пленных — это мужики старше 50 лет. Это те самые мобилизованные, которых поставили вдоль границы, пообещав, что они будут охранять кукурузу. Они оказались не готовыми к ведению боевых действий.
Киевский режим в качестве пожарной команды посылает туда свои боеспособные подразделения, но ничего они сделать не могут. И мне кажется, это активность в районе Липцев и Волчанска — не последний наш удар.
— У нас еще остается не задействованной часть Харьковской области и вся Сумская область.
— Я не исключаю нашего продвижения к западу от Харькова в районе Грайворона вдоль реки Ворскла, а также продвижения в Сумской области.
В Сумах протекает река Псел. За ними есть река Сейм, которая протекает восточнее Ворожбы и Белополья (напротив Теткино в Курской области) в сторону Путивля. Это крупная и полноводная река. А Ворожба и Белополье — это единственная железная дорога, связывающая Конотоп и Сумы. Так вот река Сейм будет прикрывать наш фланг, когда мы пойдем к этим населенным пунктам.
Украина уже сообщает об эвакуации населения из Ворожбы и Белополья. Наверное, это просто пиар, потому что в Сумах началась конкретная эвакуация производств (там еще остаются объекты химической промышленности) на запад. Бронь дали всем, кто будет связан со спасением этих станков и мощностей. Значит, киевский режим готовится к такому развитию событий.
Так что помимо продвижения к Волчанску, мы можем увидеть клещи вокруг Харькова по реке Ворскла, удар из района Теткино или удар между Сумской и Черниговской областями вдоль реки Сейм.
— Если Украина эвакуирует Ворожбу и Белополье, получается, что они там ждут нашего основного удара?
— Конечно. В этом случае нам не стоит опасаться флангового удара со стороны Путивля, потому что он находится на противоположном берегу Сейма. Мост разрушили и все. А железная дорога с Конотопа на Белополье идет вдоль границы. Если мы ее перережем, снабжение Сум будет очень серьезно затруднено.
Помимо этого, мы можем подойти к Сумам напрямую через Суджу (Курская область), а также в направлении Великая Писаревка — Ахтырка. Это и есть стык Харьковской и Сумской областей.
— Сколько надо сил для такой операции, учитывая, что противник оценивает всю нашу группировку "Север" в 50 тысяч человек?
— Это хорошо, что он именно так ее оценивает. Мы не знаем, какова ее реальная численность. Но мы же держим фронт вдоль границы. Мы давали серьезный отпор ГУР и ВСУ, которые под видом власовцев пытались заходить на российскую территорию.
Более того, наш успех в районе Волчанска был обусловлен в том числе тем, потому что с украинской стороны там стояли мобилизованные старше 50 лет. Моральный дух у них крайне низок. Вы же знаем, как проходит на Украине мобилизация. Если людей на фронт загоняют силком, особого желания воевать у них нет. Недаром там появились заградотряды. Это очень серьезно.
Более того, в плен попадают даже боевики из "Кракена"* — "пожарной команды" ВСУ.
Это говорит о том, что мы все просчитали. Группировка "Север" учла много предыдущих ошибок. И теперь нам важно не просто занять эту территорию. На ней надо закрепиться. Надо расставить комендатуры и блокпосты, а также вырыть окопы. Чтобы все было как положено.
— Если говорить о пожарной команде ВСУ, то, по данным военкора Поддубного, враг перебросил под Харьков около 17 батальонов. Это много или мало? И как это может сказаться на других направлениях?
— Для этого надо брать калькулятор и считать. Это знают только в Генштабе. Они сопоставляют силы и возможности. Многое будет зависеть от погодных условий, фактора высот и пропускной способности логистики.
Да, я буду приятно удивлен, если враг побежит. Но на это надеяться тоже нельзя. Надо исходить из того, что ВСУ будут биться до последнего.
Один из пленных "кракеновцев"* рассказывал, как его друг подорвал себя гранатой, потому что не хотел сдаваться. Так поступаем только мы, славяне. Мы пытаемся унести с собой в могилу как можно больше вражеских солдат.
Повторюсь, пока наша активность вокруг Харькова — отвлекающий удар, который ставит своей целью помочь нашей группировке в Донбассе.
— Можем ли мы растянуть ВСУ до такой степени, что у них будет 10 солдат на километр?
— Можем. Нет невыполнимых задач. Просто есть непродуманные действия. Математика и хитрость — по-другому никак.
— Кстати, в Харьков уже приехал Зеленский. Он обвинил в происходящем весь мир и сказал, что если Запад не даст ему хотя бы два "Пэтриота", то Украина потеряет город. Он действительно думает, что им хоть как-то помогут комплексы ПВО, учитывая, что мы в этом районе и так все простреливаем?
— Зеленский артист. Это говорящая голова, которая говорит то, что ему скажут. Просто иногда сквозь туман в его голове пробивается что-то свое, и он это иногда озвучивает.
Более того, если Зеленский приезжает сфотографироваться в какой-то город, он рано или поздно становится нашим. Так что в случае с Харьковом он все делает правильно. Пусть он просит хоть "Патриоты", хоть манную кашу. Все равно город будет наш, а ему ничего не поможет.
Мы же видели фотографии со сравнением "линии Суровикина" с "зубами Зеленского". Что такое "зубы Зеленского" — это три-четыре пирамидки вдоль дороги. Это говорит о коррупции, которая позволяет украинским властям заработать как можно больше денег. У них же сейчас пир во время чумы. "Хватай чемодан — вокзал уезжает". Они по-другому не умеют. Другое дело, как это воспринимает население Украины.
Наверное, поэтому на подконтрольных Киеву территориях многие уже объединяются в партизанские движения, помогая нашим войскам с целенаведением. Все [на Украине] уже устали от войны. Все уже понимают ее бессмысленность.
Это же понимает сам Зеленский, который буквально через несколько дней станет просроченным.
— Мне вообще кажется, что Украина с этими фортификационными сооружениями придумала себе новую "вундервафлю". Ведь для эффективной обороны недостаточно иметь "зубы дракона". Тебе нужен обученный личный состав и огневые средства.
— Более того, история двух мировых войн показала, что даже если у противника все это есть, линию обороны можно пройти или обойти. Потому что всегда можно отыскать слабые места.
Просто Украина должна что-то говорить публике. У нее же постоянно идет этот единый телемарафон. "Перемога, перемога, чуть-чуть зрады, потом опять перемога". Это нужно, чтобы держать население в тонусе. Мол, мы побеждаем.
А Зеленского я бы сравнил с ребенком в магазине, который бьется в истерике и кричит: "Купите мне шоколадку!"
— Насчет того, как мы будем прорывать оставшиеся линии обороны ВСУ. Какие у вас ожидания от нового министра обороны Андрея Белоусова? Как лично вы понимаете его лозунг: "Ошибаться можно — врать нельзя"?
— Воровать тоже нельзя (смеется).
Давайте судить Белоусова не по заявлениям, а по делам. Минобороны — это очень сложный механизм. Замена руководителя может поменять вектор, но болото не растрясет.
Чтобы растрясти болото, у министра должна быть своя команда. Есть ли у Белоусова своя команда? Это вопрос в пустоту. Прошло еще немного времени. Результат его работы мы увидим только к осени.
Пока все истории с задержанием и увольнением замов министра обороны — это результат работы на основе информации, которая была собрана еще до назначения Белоусова. Многое зависит от того, кто придет на их место и будет заниматься своими обязанностями. И потом, не надо думать, что вы переставите два-три человека, и это все поменяет. Мгновенно ничего не будет. Нужен плодотворный труд.
Надеюсь, Белоусов знает, что делает. К тому же, у него есть карт-бланш от президента. А если есть карт-бланш, он может сделать многое.
— Что конкретно Белоусов может успеть сделать за лето?
— Разобраться с логистикой. Считать деньги. Насыщать войска всем, начиная от еды, и заканчивая снарядами и беспилотниками.
Ни для кого не секрет, что население закупает коптеры и везет их в войска. Причем эти коптеры стоят дешевле, чем их поставляет государство. Белоусов экономист. Он может задать вопрос: "Почему?" А когда он услышит ответ, он скажет: "Вы нам не подходите. Вы уволены". Если убрать одного-двух-трех, остальные задумаются. А дальше будет как в любой оперативной работе: первый расскажет о втором, думая, что его пронесет.
Руководство Минобороны ничем не отличается от любого трудового коллектива. Все зависит от того, кто возглавит этот трудовой коллектив и сможет ли он навести там порядок, чтобы получить максимальную эффективность.
Повторюсь, раньше осени мы не увидим конкретных результатов работы Белоусова. Минобороны — это сложный механизм. Это можно на мопед быстро сесть и уехать. А вы попробуйте завести "БелАЗ", который возит уголь и руду. Пока она доедет, загрузится и доберется до пункта назначения, пройдет немало времени.
— Правильно ли я понимаю, что основная проблема Минобороны заключается в коррупции, а не в том, что армия не так воюет или ВПК не так работает?
— А это все в комплексе надо смотреть.
Надо подозвать человека и сказать ему: "Ты отвечаешь за это. Давай без приписок скажи, как у тебя дела. А мы сами поймем — ошибаешься ты или врешь". Белоусов будет все перепроверять. У него есть свои источники. Ему помогут. Та же контрразведка предоставит ему информацию. Ему останется только соотнести эту информацию с тем, что говорит его подчиненный.
Кроме того, надо прекратить истории, как это было в случае с несчастным Работино. То мы его взяли, то не взяли. Определенные подвижки в этом вопросе уже есть. У группировки "Север", учитывая ее реальные успехи, победных реляций очень мало. Мы узнаем о ее результатах либо от противника, либо по геолокации. Только потом Минобороны подтверждает, что мы взяли тот или другой населенный пункт.
Зачем врать, что мы сбили 150 тысяч самолетов и в день уничтожаем по 5 тысяч украинских солдат? Арифметика же не сходится. Если мы их такими темпами уничтожаем, почему они стоят на позициях? Это же все можно проверить.
— Я согласен, что в случае с группировкой "Север" что-то меняется. Когда Минобороны доложило, что мы накрыли украинскую самоходку "Богдана", у нас было к ней подтверждающее видео.
— Повторюсь, надо прекращать шапкозакидательство. Если мы врем, что взяли какой-то населенный пункт, то может сложиться ситуация, что мы пошлем людей в тот район, где все еще сидит противник. Надо сперва взять, закрепиться и показать. А не докладывать, что мы что-то взяли, а потом посылать солдат, чтобы они это исправили.
На Украине же точно такая же ситуация. Если мы куда-то прорываемся, местные офицеры не спешат об этом докладывать, опасаясь, что их будут ругать. Вот они и помалкивают, пока это не становится очевидным.
Если не будут верить тебе, будут верить другим — это золотое правило.
— А когда вы были в Чечне, у вас не возникало соблазна приписать себе количество убитых боевиков?
— У меня такого желания не было. Оно было у наградного отдела.
В представлении о награде нельзя же было просто написать, что ты подавил огневую точку противника. Это все делают. Вот истории и пытаются приукрашивать. Поэтому в таких случаях надо смотреть не на наградные документы, а на журнал учета боевых действий, который заполняет командир роты. Там действительно содержится достоверная информация.
В этом смысле мне понравился ролик с Героем России Иваном Жарским, который стоял у подбитого германского танка. У него спрашивают:
— За что тебя наградили?
— За любовь к родине.
— А все-таки?
— Да я писарем в штабе был. А потом меня в столовую перевели.
Надо именно так себя вести. А не рассказывать на каждом углу, что ты кровь мешками проливал.
— Вернемся к началу разговора. Получается, что если мы срежем этот Харьковский и Сумской балкон, то победа почти у нас в руках?
— Это не будет победа. Это будет лишь тактическое продвижение. Стратегическое продвижение — это выход к Днепру. А победа — это полная и безоговорочная капитуляция Украины. Если мы сохраним это враждебное государство на нынешних территориях, война продолжится через какое-то время.
Мы же видим, что Киев и Запад не выполняют взятые на себя обязательства. Через какое-то время они переобуются и начнут опять гадить.
— Когда Запад выступает с агрессивными заявлениями о готовности послать войска на Украину, он озвучивает свои планы? Или он таким образом пытается начать с нами переговоры о заморозке конфликта?
— Эти заявления делаются не для нас и не для Киева. Они рассчитаны для внутреннего пользования. Я имею в виду слова Макрона о готовности направить на Украину несколько тысяч военнослужащих из "Иностранного легиона". На самом деле ларчик открывается просто.
"Иностранный легион" напрямую подчиняется президенту Франции. По данным из Франции, 710 человек из этого подразделения (этнические украинцы) после начала СВО уже уехали воевать на Украину, не увольняясь из "Иностранного легиона". Если они не уволились, они продолжают получать зарплату. А если они погибают, их семьям положена компенсация.
На неудачное катание в Альпах много потерь не спишешь. Их надо как-то оправдывать. Поэтому Макрон заявляет, что Франция может отправить на Украину "Иностранный легион". Так они уже там. "Иностранный легион" на 70% состоит из граждан бывшего "Варшавского блока", которые владеют русским языком, советским оружием и знают нашу тактику. В основном это специалисты, которые обслуживают технику.
Возьмем еще для примера Эстонию. Она говорит: "Мы пошлем на Украину войска". Так вся эстонская армия — это 9 тысяч человек. Сколько вы отправите из этих 9 тысяч? Четыре писаря и две поварихи? Их могут отправить или охранять кукурузу на белорусской границе, или воевать на технике.
Если же с Украины пойдут гробы, завернутые во флаги, местное население начнет спрашивать: "Допустим, Путин плохой. Допустим, в России страшные медведи. Но мы-то почему должны страдать?"
Так что все эти заявления об интервенции рассчитаны на внутреннюю западную аудиторию, чтобы объяснить, почему она живет плохо. Кто-то верит, кто-то нет.
— Получается, большой войны с Западом не будет?
— Экономического смысла нападать на нас Западу сейчас нет.
Понятно, что если там к власти придет лохматое чудовище, который решит шмальнуть в нас ядерное оружие, то война будет. Но мы же прекрасно понимаем, что война — это деньги. Недаром у нас поставили министром обороны человека, который умеет считать. У кого экономика готова к войне, тот и победит.
Тот же Гитлер проиграл войну чисто по экономическим причинам. Это стало понятно уже в 1943 году.
И я бы на месте российского руководства помогал украинским генералам совершить переворот и свергнуть Зеленского. Это могло бы закончить войну гораздо быстрее.
Киевский режим может сколько угодно говорить про военное положение, но он очевидно утратит свою легитимность. И я бы на месте Зеленского выступил с заявлением: "Я устал, я ухожу". Это его единственный шанс выжить.
* "Кракен" — террористическая организация, запрещенная в России.
Более подробно об обстановке на Харьковском направлении вы можете прочесть в интервью Сергея Полетаева: Россия залатала рану на Запорожье, чтобы у Волчанска выбить из-под ВСУ последний стул