https://ukraina.ru/20221011/1039605324.html
Василий Прозоров о том, почему нельзя повторять путь Украины в информационной политике
Василий Прозоров о том, почему нельзя повторять путь Украины в информационной политике - 28.11.2023 Украина.ру
Василий Прозоров о том, почему нельзя повторять путь Украины в информационной политике
Украина.ру, 28.11.2023
2022-10-11T15:39
2022-10-11T15:39
2023-11-28T16:56
интервью
василий прозоров
сбу
потери всу
информационная безопасность
спецслужба
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/103382/44/1033824429_160:195:1727:1076_1920x0_80_0_0_2ffae1733084d65c3f3536df5a7aee64.jpg
Военкоры делают свою работу качественно, лишнего они не сболтнут. Но сейчас, благодаря тому, что у каждого есть смартфон и доступ в Телеграм, появляется масса людей, которые иногда откровенно вредят, откровенно работают на стороне врага, вбрасывая и панику, и недостоверные сведения. С этим надо бороться, считает бывший сотрудник Службы безопасности Украины, руководитель Центра расследований "УкрЛикс" Василий Прозоров.Об этом он сказал в интервью изданию Украина.ру.- Василий Николаевич, вопрос о выдворении экс-главы Запорожской АЭС Мурашова, который передавал Украине все сведения о станции, в том числе сведения, касающиеся безопасности. Об этом сообщил советник главы российского Энергоатома. Зачем мы выдворяем людей, которые обладают потенциально важной для нас информацией, не стоит ли в таких случаях применять другие меры?– Реальные основания для выдворения, наверное, знает наше высшее руководство, мы можем только догадываться, в чем причина. Я думаю, какие-то закулисные договоренности, то есть, не повергать его жестким каким-то санкциям, имею в виду уголовное преследование – взамен на что-то там.Просто помните последний обмен, и как все рвали волосы, как же так, мы отдаем этих "азовцев". Недавние новости с собрания стран-производителей, добывающих нефть, как-то показывают, что, наверное, договоренности были гораздо глубже, чем судьба этих нескольких отбросов, откровенных преступников из "Азова". Решения ОПЕК гораздо важнее и несут больше профита для нашей страны, чем будем говорить – какие-то пешки.Думаю, что в истории с выдворением главы Запорожской АЭС, тоже, наверное, есть какие-то подковерные течения, подводные камни. Опять же, вполне может быть, что наша сторона играет, в глазах Запада достаточно гуманную позицию занимая - смотрите, мы не заинтересованы в каких-либо проблемах с атомными станциями.Поэтому мы даже откровенных преступников или саботажников отдаем на территорию Украины. Может быть так, может быть, это такой шаг. Мы можем только догадываться… Эта операция (СВО – Ред.) уже столько раз показала, что все не так, как кажется на первый взгляд. Будем смотреть, что будет дальше.– Тоже интересная версия. У нас четыре новых региона, четыре новые территории. Война идет фактически, боевые действия - война, СВО, как ни называй – на территории Российской Федерации, не только фактически на русских землях, но и юридически теперь. Насколько сложно обеспечивать безопасность на границах с территориями, которые прилегают к зоне боевых действий? Какие существуют угрозы? Таможня упразднена у нас, остаются только КПП. Можем ли мы задействовать какие-то методы и силы после юридического присоединения регионов к России?– А нужно ли? Я понимаю, Погранслужба Российской Федерации, которая как стояла, так и будет пока стоять, пока временный режим будет действовать на этих территориях. Таможни не будет, да, хозяйственная деятельность будет осуществляться полностью в рамках единого экономического пространства России, но пограничные службы останутся. Это, в принципе, вполне обосновано. Когда была война на Кавказе, были блокпосты на всех территориях, прилегающих к району где шла контртеррористическая операция. Это обоснованные действия.Думаю, придумывать что-то новое не стоит. Погранслужба достаточно хорошо натренирована, натаскана, и собачки, и инспектора, которые досматривают – поиск оружия, взрывчатки - и вычисляют людей, которые не совсем наши. Я думаю, они это умеют, и умеют хорошо.Пограничники российские – к ним претензий вообще нет никаких по работе. Я думаю, они пусть все работают в этом режиме. Они останутся на Чонгаре, на границе с Донецкой и Луганской областями, и будут работать. Что-то ужесточать, придумывать какие-то новые варианты, думаю, не стоит.– Про новые методы в работе непосредственно на территориях, потому что после присоединения к России у них более широкие юридические возможности?– Быть Вангой - неблагодарное занятие, но, я считаю, что сейчас там будут создаваться временные подразделения, временные отделы, временные комендатуры, в том числе, подразделения ФСБ, МВД, Следственного комитета. Возможно, будет какое-то упрощенное судопроизводство по делам о терроризме, о шпионаже, о диверсиях.И будут наверняка создаваться временные оперативные группы, совместные, то есть, скажем, куда будут входить оперативники ФСБ и МВД, возможно, военной разведки, с силовым обеспечением из подразделений Росгвардии, например. И они будут работать в тесной связке с военными следователями из Следственного комитета. И военные суды.Это упростит работу в плане процессуальном, но мы же не можем ликвидировать всех террористов и диверсантов. Мы страна, в которой действуют юридически все права и обязанности для граждан, и даже задержанный диверсант имеет право на процессуальные какие-то действия.Поэтому - их будут задерживать, но будет, я думаю, упрощенное какое-то судопроизводство. И вот эти временные оперативные подразделения – они какой-то период, лет пять, будут работать. Может, даже меньше, пока не закончится период активных боевых действий. А потом будут создаваться постоянно действующие территориальные подразделения МВД, ФСБ, прокуратуры. Это нормально.– Близится зима, близятся холода. Что, кроме зимней формы, сейчас потребуется на фронте? Есть ли что-то неочевидное, в чем будут нуждаться бойцы? И помимо сезонных изменений - что надо улучшить? Большее количество беспилотников, связь, возможно, комплектация аптечек?– Давайте так – уже надо сейчас задумываться о теплом термобелье, уже надо задумываться о теплой обуви, о теплых перчатках и головных уборах. Хоть это и территория южнее Москвы, но зимы бывают очень суровые, до минус 20, это вполне реальные температуры. Опять же - спальники, химические грелки, обогреватели для бойцов, которые лежат в секрете и у них нет возможности шевелиться – химическая грелка способна действительно обогревать достаточно длительное время.Я помню по своей практике занятий горным туризмом и альпинизмом на больших высотах… Когда очень низкие температуры, до минус сорока – химические грелки, химические стельки в обувь, которые не позволяли замерзнуть ногам – это просто спасение. Обморожение – это такая штука, ее можно очень легко не заметить, а потом уже поздно, потом нужно уже чуть ли не хирургическое вмешательство.Дальше, для позиций непосредственных, надо что-то думать по поводу буржуек. Идет зима, и соответственно, к буржуйкам нужно придумывать какие-то отличные экраны, которые не позволят видеть их в инфракрасном спектре с беспилотника. Потому что буржуйка в блиндаже, если она ничем не прикрыта – ее хорошо видно. Соответственно, надо думать о каких-то экранах.Смазка нужна для оружия в условиях мороза, потому что обычная смазка при низких температурах будет загустевать, оружие может отказывать. Наше оружие достаточно неприхотливое, оно способно работать в этих условиях. Кстати, интересный момент – посмотрим, как хваленые западные образцы будут работать в условиях грязи, а потом морозов? Мне кажется, нас ждет много интересного.Ну и, конечно, лекарственное обеспечение. Бойцы, находясь длительное время, несколько дней на открытом воздухе – это неминуемо простудные заболевания, это вирусные всякие вещи, за этим надо хорошо следить. И уже сейчас готовиться к тому, что может быть, будет не так много раненых зимой, но будет много просто заболевших.Опять же, по своему опыту, я помню, зимой 2014-2015 года, когда я находился на той стороне в командировках, были некоторые подразделения украинских вооруженных сил, у которых до пятидесяти процентов личного состава находилось в госпиталях по причине простудных заболеваний. Лечились выдачей лошадиных доз чеснока и лука – но это тоже не выход.Это такие самые простые вещи, которые сразу в голову приходят. Но об этом думать надо уже сейчас, потому что через месяц минусовые температуры станут реальностью.– Как быть с ответственными за отсутствие необходимых вещей? Очень часто вскрываются проблемы, их оперативно решают, однако - кто-то отвечает за эти проблемы?– Нам нужны показательные… "казни" нельзя говорить, но - показательные процессы. Пусть даже не ко всем виновным, но один-два-пять-десять человек нужно показательно "растерзать", надо посадить их. Пожизненное, наверное, не получится за это, но лет на десять-пятнадцать посадить показательно, в назидание другим.Это не решит проблему в глобальном вопросе халатности, коррупции, некомпетентности, но это даст сильный психологический толчок для других, что надо оторвать задницу и пошевелиться, чтобы обеспечить бойцов всем нужным, а то, может быть, и к тебе завтра придут вежливые следователи Следственного комитета.– Ничто так не мотивирует, как неотвратимость наказания.– Абсолютно согласен.– Здесь мы переходим к теме военной цензуры и информационной войны. Благодаря гражданскому обществу удалось ряд проблем вскрыть и купировать или ликвидировать окончательно. Однако сейчас некоторые стали говорит, что требуется цензура по образцу украинской. Там жесткие ограничения информирования о ситуации на фронте. Напротив, некоторые считают, что "созвездие наших военкоров" - это единственная отдушина и главное оружие в информационном противоборстве с Украиной и Западом. Интересует ваше мнение об этом вопросе.– Я вам скажу сразу, те военкоры, которых вы назвали "созвездием", я их очень уважаю, почти всех их знаю лично, и я считаю, что их ограничивать нельзя. Это умные, опытные люди, прошедшие уже и Крым и рым, огонь и воду, и медные трубы. Они сами прекрасно знают, что можно давать, а что нельзя. Они уже столько видели того, что простым людям видеть нельзя, что на них уже клеймо ставить негде от подписок о неразглашении.Поэтому их, я думаю, нельзя ограничивать. Они делают свою работу, делают ее качественно, и лишнего они не сболтнут. Другое дело, что сейчас, благодаря тому, что у каждого есть смартфон и доступ в Телеграм, появляется масса людей, которые иногда откровенно вредят, откровенно работают на стороне врага, вбрасывая и панику, и недостоверные сведения. С этим надо, конечно, бороться.Но отделять зерна от плевел – это я не знаю даже, кто этим должен заниматься. Ну, наверное, да, какой-то орган, который будет осуществлять цензуру, он нужен. Но, опять же, на том же Западе есть такое понятие - "пул". Есть журналистский пул, который обеспечивается доступом ко всей важной информации, а всех остальных "рубят".Думаю, пул, это "созвездие" - они должны работать, им должен быть дан зеленый свет, чтобы они освещали военные действия, как надо. А всех остальных надо, наверное, все-таки, как-то ограничивать. Но это, опять же, мое мнение, потому что идти по пути Украины нельзя… Я объясню, почему.С февраля, когда началась операция, и по сегодняшний момент, мы все говорим, что Украина несет колоссальные потери. То есть, все равно - даже несмотря на то, что сейчас они наступают, это дается им ценой очень больших потерь, особенно на Южном фронте. Там действительно реально потери идут один к трем, как минимум. На Украине это замалчивается. И понимаете, этот вал накопившейся информации, которая замалчивается, о потерях… Они все по-прежнему считают, что у них потери минимальны. Но - десятки тысяч убитых уже.То есть, общество, грубо говоря, глухо ропщет, но официально нигде об этом (о потерях – Ред.) не говорится. Вот когда эта волна прорвется – это будет очень сильный удар, страшный. И вот с этой точки зрения - я думаю, что украинская власть здесь допускает серьезную ошибку. Когда-то же этот нарыв лопнет, и он просто зальет все украинское медийное пространство. Поэтому идти по этому пути нельзя. Все равно надо какую-то отдушину информационную, правдивую оставлять.
https://ukraina.ru/20220826/1038121454.html
https://ukraina.ru/20220914/1038716940.html
https://ukraina.ru/20221008/1039516963.html
https://ukraina.ru/20220923/1038989220.html
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, василий прозоров, сбу, потери всу, информационная безопасность, спецслужба
Военкоры делают свою работу качественно, лишнего они не сболтнут. Но сейчас, благодаря тому, что у каждого есть смартфон и доступ в Телеграм, появляется масса людей, которые иногда откровенно вредят, откровенно работают на стороне врага, вбрасывая и панику, и недостоверные сведения. С этим надо бороться, считает бывший сотрудник Службы безопасности Украины, руководитель Центра расследований "УкрЛикс" Василий Прозоров. Об этом он сказал в интервью изданию Украина.ру.
- Василий Николаевич, вопрос о выдворении экс-главы Запорожской АЭС Мурашова, который передавал Украине все сведения о станции, в том числе сведения, касающиеся безопасности. Об этом сообщил советник главы российского Энергоатома. Зачем мы выдворяем людей, которые обладают потенциально важной для нас информацией, не стоит ли в таких случаях применять другие меры?
– Реальные основания для выдворения, наверное, знает наше высшее руководство, мы можем только догадываться, в чем причина. Я думаю, какие-то закулисные договоренности, то есть, не повергать его жестким каким-то санкциям, имею в виду уголовное преследование – взамен на что-то там.
Просто помните последний обмен, и как все рвали волосы, как же так, мы отдаем этих "азовцев". Недавние новости с собрания стран-производителей, добывающих нефть, как-то показывают, что, наверное, договоренности были гораздо глубже, чем судьба этих нескольких отбросов, откровенных преступников из "Азова". Решения ОПЕК гораздо важнее и несут больше профита для нашей страны, чем будем говорить – какие-то пешки.
Думаю, что в истории с выдворением главы Запорожской АЭС, тоже, наверное, есть какие-то подковерные течения, подводные камни. Опять же, вполне может быть, что наша сторона играет, в глазах Запада достаточно гуманную позицию занимая - смотрите, мы не заинтересованы в каких-либо проблемах с атомными станциями.
Поэтому мы даже откровенных преступников или саботажников отдаем на территорию Украины. Может быть так, может быть, это такой шаг. Мы можем только догадываться… Эта операция (СВО – Ред.) уже столько раз показала, что все не так, как кажется на первый взгляд. Будем смотреть, что будет дальше.
– Тоже интересная версия. У нас четыре новых региона, четыре новые территории. Война идет фактически, боевые действия - война, СВО, как ни называй – на территории Российской Федерации, не только фактически на русских землях, но и юридически теперь. Насколько сложно обеспечивать безопасность на границах с территориями, которые прилегают к зоне боевых действий? Какие существуют угрозы? Таможня упразднена у нас, остаются только КПП. Можем ли мы задействовать какие-то методы и силы после юридического присоединения регионов к России?
– А нужно ли? Я понимаю, Погранслужба Российской Федерации, которая как стояла, так и будет пока стоять, пока временный режим будет действовать на этих территориях. Таможни не будет, да, хозяйственная деятельность будет осуществляться полностью в рамках единого экономического пространства России, но пограничные службы останутся. Это, в принципе, вполне обосновано. Когда была война на Кавказе, были блокпосты на всех территориях, прилегающих к району где шла контртеррористическая операция. Это обоснованные действия.
Думаю, придумывать что-то новое не стоит. Погранслужба достаточно хорошо натренирована, натаскана, и собачки, и инспектора, которые досматривают – поиск оружия, взрывчатки - и вычисляют людей, которые не совсем наши. Я думаю, они это умеют, и умеют хорошо.
Пограничники российские – к ним претензий вообще нет никаких по работе. Я думаю, они пусть все работают в этом режиме. Они останутся на Чонгаре, на границе с Донецкой и Луганской областями, и будут работать. Что-то ужесточать, придумывать какие-то новые варианты, думаю, не стоит.
– Про новые методы в работе непосредственно на территориях, потому что после присоединения к России у них более широкие юридические возможности?
– Быть Вангой - неблагодарное занятие, но, я считаю, что сейчас там будут создаваться временные подразделения, временные отделы, временные комендатуры, в том числе, подразделения ФСБ, МВД, Следственного комитета. Возможно, будет какое-то упрощенное судопроизводство по делам о терроризме, о шпионаже, о диверсиях.
И будут наверняка создаваться временные оперативные группы, совместные, то есть, скажем, куда будут входить оперативники ФСБ и МВД, возможно, военной разведки, с силовым обеспечением из подразделений Росгвардии, например. И они будут работать в тесной связке с военными следователями из Следственного комитета. И военные суды.
Это упростит работу в плане процессуальном, но мы же не можем ликвидировать всех террористов и диверсантов. Мы страна, в которой действуют юридически все права и обязанности для граждан, и даже задержанный диверсант имеет право на процессуальные какие-то действия.
Поэтому - их будут задерживать, но будет, я думаю, упрощенное какое-то судопроизводство. И вот эти временные оперативные подразделения – они какой-то период, лет пять, будут работать. Может, даже меньше, пока не закончится период активных боевых действий. А потом будут создаваться постоянно действующие территориальные подразделения МВД, ФСБ, прокуратуры. Это нормально.
– Близится зима, близятся холода. Что, кроме зимней формы, сейчас потребуется на фронте? Есть ли что-то неочевидное, в чем будут нуждаться бойцы? И помимо сезонных изменений - что надо улучшить? Большее количество беспилотников, связь, возможно, комплектация аптечек?
– Давайте так – уже надо сейчас задумываться о теплом термобелье, уже надо задумываться о теплой обуви, о теплых перчатках и головных уборах. Хоть это и территория южнее Москвы, но зимы бывают очень суровые, до минус 20, это вполне реальные температуры. Опять же - спальники, химические грелки, обогреватели для бойцов, которые лежат в секрете и у них нет возможности шевелиться – химическая грелка способна действительно обогревать достаточно длительное время.
Я помню по своей практике занятий горным туризмом и альпинизмом на больших высотах… Когда очень низкие температуры, до минус сорока – химические грелки, химические стельки в обувь, которые не позволяли замерзнуть ногам – это просто спасение. Обморожение – это такая штука, ее можно очень легко не заметить, а потом уже поздно, потом нужно уже чуть ли не хирургическое вмешательство.
Дальше, для позиций непосредственных, надо что-то думать по поводу буржуек. Идет зима, и соответственно, к буржуйкам нужно придумывать какие-то отличные экраны, которые не позволят видеть их в инфракрасном спектре с беспилотника. Потому что буржуйка в блиндаже, если она ничем не прикрыта – ее хорошо видно. Соответственно, надо думать о каких-то экранах.
Смазка нужна для оружия в условиях мороза, потому что обычная смазка при низких температурах будет загустевать, оружие может отказывать. Наше оружие достаточно неприхотливое, оно способно работать в этих условиях. Кстати, интересный момент – посмотрим, как хваленые западные образцы будут работать в условиях грязи, а потом морозов? Мне кажется, нас ждет много интересного.
Ну и, конечно, лекарственное обеспечение. Бойцы, находясь длительное время, несколько дней на открытом воздухе – это неминуемо простудные заболевания, это вирусные всякие вещи, за этим надо хорошо следить. И уже сейчас готовиться к тому, что может быть, будет не так много раненых зимой, но будет много просто заболевших.
Опять же, по своему опыту, я помню, зимой 2014-2015 года, когда я находился на той стороне в командировках, были некоторые подразделения украинских вооруженных сил, у которых до пятидесяти процентов личного состава находилось в госпиталях по причине простудных заболеваний. Лечились выдачей лошадиных доз чеснока и лука – но это тоже не выход.
Это такие самые простые вещи, которые сразу в голову приходят. Но об этом думать надо уже сейчас, потому что через месяц минусовые температуры станут реальностью.
– Как быть с ответственными за отсутствие необходимых вещей? Очень часто вскрываются проблемы, их оперативно решают, однако - кто-то отвечает за эти проблемы?
– Нам нужны показательные… "казни" нельзя говорить, но - показательные процессы. Пусть даже не ко всем виновным, но один-два-пять-десять человек нужно показательно "растерзать", надо посадить их. Пожизненное, наверное, не получится за это, но лет на десять-пятнадцать посадить показательно, в назидание другим.
Это не решит проблему в глобальном вопросе халатности, коррупции, некомпетентности, но это даст сильный психологический толчок для других, что надо оторвать задницу и пошевелиться, чтобы обеспечить бойцов всем нужным, а то, может быть, и к тебе завтра придут вежливые следователи Следственного комитета.
– Ничто так не мотивирует, как неотвратимость наказания.
– Здесь мы переходим к теме военной цензуры и информационной войны. Благодаря гражданскому обществу удалось ряд проблем вскрыть и купировать или ликвидировать окончательно. Однако сейчас некоторые стали говорит, что требуется цензура по образцу украинской. Там жесткие ограничения информирования о ситуации на фронте. Напротив, некоторые считают, что "созвездие наших военкоров" - это единственная отдушина и главное оружие в информационном противоборстве с Украиной и Западом. Интересует ваше мнение об этом вопросе.
– Я вам скажу сразу, те военкоры, которых вы назвали "созвездием", я их очень уважаю, почти всех их знаю лично, и я считаю, что их ограничивать нельзя. Это умные, опытные люди, прошедшие уже и Крым и рым, огонь и воду, и медные трубы. Они сами прекрасно знают, что можно давать, а что нельзя. Они уже столько видели того, что простым людям видеть нельзя, что на них уже клеймо ставить негде от подписок о неразглашении.
Поэтому их, я думаю, нельзя ограничивать. Они делают свою работу, делают ее качественно, и лишнего они не сболтнут. Другое дело, что сейчас, благодаря тому, что у каждого есть смартфон и доступ в Телеграм, появляется масса людей, которые иногда откровенно вредят, откровенно работают на стороне врага, вбрасывая и панику, и недостоверные сведения. С этим надо, конечно, бороться.
Но отделять зерна от плевел – это я не знаю даже, кто этим должен заниматься. Ну, наверное, да, какой-то орган, который будет осуществлять цензуру, он нужен. Но, опять же, на том же Западе есть такое понятие - "пул". Есть журналистский пул, который обеспечивается доступом ко всей важной информации, а всех остальных "рубят".
Думаю, пул, это "созвездие" - они должны работать, им должен быть дан зеленый свет, чтобы они освещали военные действия, как надо. А всех остальных надо, наверное, все-таки, как-то ограничивать. Но это, опять же, мое мнение, потому что идти по пути Украины нельзя… Я объясню, почему.
С февраля, когда началась операция, и по сегодняшний момент, мы все говорим, что Украина несет колоссальные потери. То есть, все равно - даже несмотря на то, что сейчас они наступают, это дается им ценой очень больших потерь, особенно на Южном фронте. Там действительно реально потери идут один к трем, как минимум. На Украине это замалчивается. И понимаете, этот вал накопившейся информации, которая замалчивается, о потерях… Они все по-прежнему считают, что у них потери минимальны. Но - десятки тысяч убитых уже.
То есть, общество, грубо говоря, глухо ропщет, но официально нигде об этом (о потерях – Ред.) не говорится. Вот когда эта волна прорвется – это будет очень сильный удар, страшный. И вот с этой точки зрения - я думаю, что украинская власть здесь допускает серьезную ошибку. Когда-то же этот нарыв лопнет, и он просто зальет все украинское медийное пространство. Поэтому идти по этому пути нельзя. Все равно надо какую-то отдушину информационную, правдивую оставлять.
