25 апреля стали известны окончательные результаты второго тура выборов президента Французской Республики. На них победил действующий глава государства Эммануэль Макрон, который набрал 58,5% голосов избирателей — при общей явке в 72%.
Его соперница, депутат парламента Марин Ле Пен, выдвинутая ультраправой партией «Национальное объединение» (бывший «Национальный фронт»), получила 41,5% голосов, и еще до окончания подсчета бюллетеней официально признала свое поражение.
Этому предшествовал довольно комичный казус. Еще за полтора часа до публикации результатов голосования провластный телеканал BFMTV досрочно объявил о триумфе Эммануэля Макрона и даже анонсировал его заранее заготовленную победную речь. Редакция канала назвала преждевременную новость ошибкой, однако, на самом деле, этот фальстарт не вызвал у публики удивления. Все понимали, что победа действующего президента предрешена. Несмотря на его кричащую непопулярность среди французов, которая местами перерастает в настоящую и совершенно неподдельную народную ненависть.
Макрон все равно должен был победить, потому что главным фактором его успеха является противостоящая ему кандидат Ле Пен. А президентские выборы 2022 года являются в этом смысле классическим примером «управляемой демократии», когда избирателей поставили перед выбором: «жаба или гадюка», подготовив для недовольных граждан что-то вроде электоральной ловушки.
Большинство французов категорически не хотели переизбрания Макрона, ведь его правление сопровождалось массовыми акциями протеста, в которых принимали участие несколько миллионов граждан. Падение уровня жизни, постоянно растущие цены и рекордная безработица привели к беспрецедентному обнищанию рабочих и уничтожению среднего класса. Причем все это сопровождалось жесткими полицейскими репрессиями против участников митингов и политической цензурой в масс-медиа.
И даже те, кто голосовал когда-то за Макрона в надежде на перемены, со временем увидели в нем послушного ставленника корпоративных элит, который обеспечивает интересы горстки сверхбогачей, заставляя платить за кризис простых французов.
Казалось бы, президент обречен на поражение. Однако на него уже во второй раз подряд вывели националистку Марин Ле Пен, которая в принципе неприемлема для значительной части французского общества. Она улучшила свои прошлые результаты, аккумулировав в свою пользу значительную часть голосов протестного электората. Однако ее не поддержали левые противники Макрона, которые большей частью просто не стали идти на выборы. Прежде всего, это касается сторонников левого кандидата Жан-Люка Меланшона, занявшего в первом туре третье место, с 22% избирательных голосов. А другие избиратели предпочли голосовать за президента, чтобы не допустить победы националистов.
«Накануне воскресных президентских выборов французы, с которыми мы говорили, повторяли нам: «Я буду голосовать за Макрона, но только для того, чтобы не допустить к власти Ле Пен», — написала об этом Катя Адлер, редактор Би-би-си по вопросам европейской политики.
Таким образом, выдвижение Ле Пен позволило французской власти эффективно расколоть протестно настроенных избирателей и обеспечить продление полномочий Макрона. Причем эта карта разыгрывалась французскими элитами в течение десяти лет — начиная с президентских выборов 2012 года, на которых Марин ворвалась в большую политику Французской Республики и сенсационно заняла третье место.
Французские политологи уже тогда рассуждали о том, что ее кандидатура исключительно удобна для контролировавшего страну режима неолиберальных центристов. Фигура Ле Пен, безусловно, привлекала к себе множество избирателей. Однако при этом она все равно оставалась априори непроходной. Потому что Марин всегда ассоциировалась у множества французов со своим одиозным отцом Жан-Мари Ле Пеном — ультраправым политиком, который однажды заявил, что газовые камеры были «лишь эпизодом в истории Второй мировой войны».
Партия «Национальное объединение»/«Национальный фронт» отмежевалась после этого от своего лидера, возглавлявшего ее в течение тридцати восьми лет. Но эта политструктура все равно вызывает отторжение у многих французов, воспитанных на стойкой традиции антинацистской борьбы, не принимают расизм и никогда не будут поддерживать ультраправых. Такие люди не голосовали сейчас ни за Марин Ле Пен, ни за Эммануэля Макрона. И политтехнологи в Елисейском дворце расчётливо использовали это обстоятельство в своих целях. Они начали праздновать уже по результатам первого тура, потому что его результаты гарантировали их шефу итоговую победу.
Стоит напомнить, что фактор Ле Пен пытались когда-то использовать в украинской политике. Влиятельные лица из окружения бывшего президента Виктора Януковича, которые исследовали европейские политтхнологические новшества и заигрывали с украинскими ультраправыми в надежде на то, что их лидер Олег Тягнибок станет для него удобным спарринг-партнером и позволит переизбраться на второй срок. Ведь большинство украинских граждан однозначно поддержала бы Януковича, чтобы не допустить к власти представителя радикальных националистов.
Как известно, этот хитроумный план провалился, потому что набравшие силу националисты захватили власть при поддержке своих западных покровителей и влиятельных представителей украинской политэлиты.
В свою очередь, победа президента Макрона вовсе не означает, что он поставил под свой контроль французское общество. Акции протеста против результатов выборов вспыхнули во Франции сразу после объявления результатов выборов и они будут продолжаться — тем более что уже в июне в стране пройдут парламентские выборы, где оппозиция имеет больше шансов укрепить свои политические позиции, а левые надеются создать свою коалицию с прицелом на формирование антимакроновского правительства.
«Результат голосования должен заставить Эммануэля Макрона задуматься. Лозунг его кампании "Pour Tous" ("Для всех") выглядит чуть ли не насмешкой, если попытаться оценить реальное число его сторонников. Ведь к ним нельзя отнести тех, кто голосовал за действующего президента, только чтобы не допустить к власти Ле Пен, 40% сторонников лидера «Национального объединения», — и еще миллионы испортивших свой бюллетень или вообще отказавшихся голосовать», — написала об этом Адлер.
Найдется ли политическая сила, которая способна объединить вокруг себя это недовольное большинство? От этого зависит будущее Французской Республики. Но уже ясно, что ее ожидает неминуемое ужесточение кризиса и новая волна массовых социальных выступлений.
