Об этом эксперты рассказали в интервью изданию Украина.ру 1 апреля.
Удар в Белгороде: как защититься в будущем
Утром 1 апреля стало известно о ЧП на территории нефтебазы в Белгороде. По словам местного губернатора Вячеслава Гладкова, пожар начался из-за авиаудара с двух вертолетов ВСУ, которые зашли на территорию России на низкой высоте. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что авиаудар не создает комфортных условия для продолжения переговоров между Москвой и Киевом.
Учитывая, что такое нападение произошло, нужно будет строить радиолокационные станции (РЛС) по обнаружению целей на крайне малых высотах, считает военный эксперт, директор Музея войск ПВО Юрий Кнутов. Там, поясняет он, есть устройство для того, чтобы антенну вывести наверх, и она способна видеть все цели, которые пролетают над деревьями и на предельно малых высотах. Эта станция обнаруживает цель, дает команду зенитно-ракетному комплексу, который наводится на эту цель. Когда цель входит в зону поражения, открывается огонь и уничтожает эту цель.
«Придется выстроить системы ПВО над важными стратегическими объектами и населенными пунктами, потому что украинские нацисты могут обстрелять мирных граждан. По крайней мере, я бы так к этому подошел», — сказал эксперт.
Сейчас добавил он, есть две проблемы: украинская артиллерия (реактивные системы залпового огня) и вертолеты. Нужно сосредоточить внимание именно на этой технике.
Спецоперация России: каким будет второй этап
Военный эксперт, президент фонда «Основание» Алексей Анпилогов пояснил, почему происходящее на Украине называется «специальной военной операцией» — и таковой по факту является. Дело в том, что применяется отнюдь не вся номенклатура вооружений, которая есть в распоряжении у российской армии.
«Это ограниченный военный конфликт. Причем сознательно ограниченный российской стороной, которая взяла на себя массу обязательств, например, по поводу минимизации ущерба для гражданского населения», — заявил Анпилогов.
По его мнению, сейчас мы подошли к критической точке, потому что перегруппировка, которая, как было сказано, предусматривает снижение активности на Киевском и Черниговском направлении, — это переход к стратегической обороне.
Первый этап российской операции, считает эксперт, был просто уникален, потому что нападающая сторона несла меньшие потери, чем противник.
«Для начала второго этапа… Он очевиден, понятно, что Украина готовится к отражению ударов с юга и ударов с севера, со стороны Изюма. Но стоит понимать, что и со стороны Изюма и со стороны Запорожья фронт составляет по длине около 150 км. Поэтому украинцы сейчас просто не понимают, где на этих трехстах километрах общей протяженности фронта будет нанесен главный удар.
Мы, когда увидим этот удар, когда на брифингах будут называться десятками занятые села — тогда мы можем сказать, что второй этап российской операции пошел успешно», — рассказал Анпилогов.
При этом он подчеркнул, что речь не идет о днях или неделях: это длительная операция, театр военных действий огромный, он превосходит сирийский, иракский — он очень сложный, там есть реки, леса, пересеченная местность, масса городов.
Кровь и внутренние органы: ужасающий бизнес во время конфликта
В условиях любых конфликтов черный рынок человеческих органов и крови растет в несколько раз, сообщила политолог, президент Международного института развития научного сотрудничества (МИРНаС) Елена Пономарёва. Происходит резкое увеличение неконтролируемого и нелегального изъятия органов и, к сожалению, западная медицина, которая является главным потребителем этого «товара», на этом хорошо зарабатывает.
Дело в том, пояснила Пономарёва, что органы, добытые в условиях конфликтов, в несколько раз дешевле полученных легально.
«Больше всего в условиях современного конфликта на Украине следует опасаться того, что делается легче всего, — это забор крови.
По мере освобождения территорий в ходе спецоперации будут происходить расследования массовых захоронений (на Украине. — Ред.), и я надеюсь, через какое-то время эксперты нам всем расскажут о тех зверствах, которые устраивают неонацистские формирования. Возможно, и по заборам крови у мирных жителей», — заявила эксперт.
Особое внимание приковано к крови, продолжила Пономарёва, потому что раненым военнослужащим ВСУ и тербатов прежде всего нужно переливание крови.
«Тем более учитывая, что они скрываются, хоронятся, будучи ранеными, по полуподвальным помещениям, поэтому я совершенно не исключаю, что могут делать прямое переливание крови от обычного мирного жителя раненому», — сказал Пономарёва.
Россия и Google: что дальше?
Сейчас иностранные IT-гиганты, такие как Google, занижают российские СМИ в поисковой выдаче, скрыто замедляют трафик, применяют иные меры. При этом, считает председатель Комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со СМИ Алексей Пушков, у Роскомнадзора достаточно инструментов для противодействия Google.
Помимо этих нарушений, рассказал Пушков, за Google есть еще целый ряд прегрешений, и поэтому вполне можно выставить им за эти прегрешения крупные штрафы. Google был недавно оштрафован на 7,2 миллиарда рублей за повторное неудаление запрещённого контента. Это так называемый оборотный штраф, который должен достигать от 10% до 20% годового дохода компании в России.
«Крупные штрафы превратились в норму отношений национальных государств с IT-гигантами. Я считаю, что надо, безусловно, на нарушения реагировать, потому что любое наше инстинктивное желание закрыть глаза на какие-то прегрешения порождает больше прегрешений с их стороны», — сказал сенатор.
В то же время, если они хотят уйти из России — пусть уходят из России, обойдёмся без них, уверен Пушков: китайцы обошлись — и мы обойдёмся. Создадим свои собственные альтернативные платформы. Они уже, собственно, есть, нуждаются в развитии.
Отдельно Пушков прокомментировал ситуацию с YouTube.
«YouTube, я считаю, находится на самой грани, прежде всего, он ответственен за цензурирование российских интернет-ресурсов, информационных ресурсов.
Все наши главные телеканалы, все наши ведущие программы, всё заблокировано. Я думаю, что YouTube постепенно движется к тому, что он не будет работать на территории России. При сохранении нынешней политики YouTube я не вижу перспективы надежной, прочной работы в России», — сказал председатель Комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со СМИ.
Однако, отметил Пушков, у YouTube в России есть определённая социальная востребованность — им пользуются многие люди, поэтому есть и сторонники блокировки, есть и противники.
