Ведь и правда, и истина на нашей стороне. Мы — добро, мы — невинные жертвы, наше слово должно быть веским, к нашему слову должны прислушиваться. Но этого не происходит. Нас глушат, блокируют. Более того — нам не верят. Ситуация поистине сказочная, кривда на коне, а правда в погребе, если не глубже.
«Нас боятся»
«Нельзя сказать, что мы проигрываем информационную войну вчистую, — считает луганский журналист Леонард Свидовсков, — если нас запрещают, ставят "глушилки", блокируют интернет-платформы и "валят" ютуб-каналы — значит, они нас боятся. Значит, наше слово значимо. Воздействует на сознание и на восприятие процессов. Глобальных и "местечковых". По большому счёту, события в Народных Республиках Донбасса — это периферия геополитики. Эдакие "задворки", где глобальные игроки решают свои задачи. А люди, местные, коренные жители — заложники. Мировых процессов, разного рода "систем безопасности", опять-таки "Комплекса мер". И пресловутой "территориальной целостности" синтетического государственного образования».
По мнению Леонарда никого в мире не интересует ни наша точка зрения, ни наши взгляды, ни наши убеждения. В Брюсселе, Париже, Лондоне, Вашингтоне определённо не до этого. «Ну "подчистили" ютуб, удалили программы за пять лет. Что с того? Это и раньше было! В 2014-м, 2015-м, 2016-м годах, — говорит Свидовсков, — сейчас уже трудно найти видеодоказательства настоящих преступлений против человечности. Обстрелов Луганска, убийства мирных жителей. Настоящей резни людей. Как это было в Новоайдаре… Или зачистки Лутугино. Нет видео — никто не увидит. Не сокрушится и не предъявит претензии украинскому государственно-территориальному образованию. Так же легче! И всем "цивилизованным миром" будет сохраняться девственно невинная доктрина жертвенности Украины, естественно, теория её территориальной целостности».
«Телевизионная программа — индустрия развлечений, кино, талант-шоу и разного рода "постирушки грязного белья", — сокрушается Свидовсков, — уже двадцать лет подряд. Второе поколение "журналистов" на таких программах воспитывается. И, в сущности, даже в новостных программах идёт просто пересказ пресс-релизов. С крайне незначительными правками. Добывать информацию нынешние работники СМИ разучились. Словом не дорожат. Отсюда проблемы в информационном пространстве. Проблемы явные. Которые надо исправлять. Срочно!»
Отсутствие школы и текучка
«Ещё до войны я много лет работал на разных Донецких телеканалах, — поделился со мною режиссёр Мирослав Бабуков, — мы выходили в эфир и на область (Государственная областная телерадиокомпания), и на всю Украину («Киевская Русь Телевидение», ТРК «Украина»). И всегда у нас была одна и та же проблема с инфоповодами: спикеров, в силу ограниченного количества говорящих людей, мало, а на события, происходящие на нашей небольшой территории, всегда приезжало много журналистов.
Но, слава богу, мы расходились разными путями в своих эфирах: одни вещали на Донецк, другие — захватывали областной центр и всю область, третьи — покрывали всю страну и даже выходили на спутник. Одни имели собкоров в других регионах Украины, имея избыток в материалах, другие же задыхались от их недостатка. И, конечно же, мы расходились в подаче новостей. В 2014-2015 годах ситуация в информационном поле поменялась: уже весь журналистский мир пасся на полях боевых действий Донбасса, пожиная каждый свои плоды.
Затем интенсивность военных действий уменьшилась и, как следствие, уехали все, кто ловил военный хайп от эфиров из ЛДНР. И опять возникла известная проблема, которая только усугубилась. Мы и территориально стали меньше, и количество "говорящих голов" уменьшилось, а инфоповодов, к сожалению, не стало больше. Количество же телеканалов, радиостанций, газет, электронных СМИ, как мне кажется, кардинально не изменилось.
И теперь на одну "говорящую голову" приезжает хоть и такое же количество операторов и журналистов, как раньше, но они практически все только встали к своему профессиональному станку, и зачастую пришли с улицы. И если раньше, немного войдя в журналистскую струю, пообтесавшись, они уносились за копейкой и славой в Киев, то сейчас за рублём и признанием едут в большие города России. А в эфире, перефразируя вождя мировой революции, всё те же "детские болезни левизны регионального телевидения"… Очень много "левого". Нет, не в политическом смысле, а просто постороннего, случайного. Того, что со временем должно изживаться путём познания. Нет так называемой ремесленной школы, которая воспитала бы людей, способных не только правильно взять в руки оружие информационной войны: ручки, диктофоны и камеры, но и, что самое главное, имеющих свой сформировавшийся взгляд на мир, в котором эта война происходит».
Мы не умеем врать и не краснеть!
«Если серьёзно, то мы проигрываем информационную войну потому, что стараемся говорить правду, — считает писатель Владислав Русанов, — а противник врёт и не краснеет. Во-первых, разум обывателя устроен так, что лжи верить легче. Во-вторых, на один факт правды можно нагенерировать 100500 фактов лжи — их же ничто не ограничивает. Соответственно, правдивую информацию просто заваливает информация лживая. Как лавина».
У нас есть совесть!
«Во-первых, мы вступили в информационную войну позже и не успели перестроиться от обычной пропаганды к ведению "боевых действий", — отвечает на мой вопрос лидер общественного мнения, дончанин Рашит Шехмаметьев, — во-вторых, мало профессионалов и много предателей. И самое главное — другая ментальность. У нас есть совесть, и поэтому зачастую мы не переходим красные линии, не переступаем черту. В информационных войнах так, к сожалению, нельзя».
«Моё мнение субъективно, — сразу предупредил меня Дмитрий К., житель Донецка, пожелавший скрыть свою фамилию, — для того, чтобы победить в информационной войне, нужны агрессивные действия, а мы постоянно опасаемся последствий, то есть того, как на наши действия отреагируют в Москве. В итоге получается, что в нашу сторону как из рога изобилия выливаются всё новые и новые лживые сообщения, а мы на это отвечаем неуверенными действиями».
Слово снайпера
«Если говорить об информационной войне, в которой я, конечно, не самый большой специалист, то, на мой взгляд, это поле битвы возделывают недостаточно активно, — поделилась Юла, — проще говоря, этим всерьёз с использованием самых современных средств не занимаются! Вот простой пример. Даже в воинских частях должность политрука условная, многие люди забыли, зачем и почему мы встали в 2014 году. Наши дети в виду отсутствия политпросвещения вообще являются потерянным поколением. Ладно те дети, которые воспитываются в семьях, где есть военные. А те, кто живут в семьях "моя хата с краю"? А такие семьи тоже есть…
Мне кажется, было бы верным ввести в школах уроки политинформации, как это было когда-то. Это принесло бы через какое-то время плоды. Борьба действительно идёт за умы и души. Может сложиться впечатление, что раз на нашей стороне правда, то она не нуждается в защите. Мы все выросли на тезисе, что правда всегда проявляет себя, что тайное становится явным, лживое рано или поздно себя обнаруживает. Это, к сожалению, не так. Именно правда нуждается и в мощной броне, и в защите, не потому что она слаба, а потому что её слишком многие не хотят и боятся слышать».
