Дом Бадени
На протяжении столетий шляхетский род Бадени был одним из самых известных и богатых в Галичине. Относительно его происхождения существует две версии.
По одной из них, родиной Бадени было Волошское княжество, точнее — окрестности города Сучава. По другой — род происходит от полковника войск князя Миланского Яна Сфорца, который прибыл в Польшу вместе с королевой Боной, будущей женой короля Сигизмунда I Старого. Как бы там ни было, историки сходятся в том, что Леонард Бадени получил дворянский титул из рук короля Сигизмунда Августа в 1563 году.
В 1659 году Даниель Бадени переселяется во Львов, где становится одним из «отцов города». Его внук, Ян Канты Бадени, представлял Львов на Сейме Речи Посполитой, избранном в 1697 году, а позже стал архиепископом Краковским. В свою очередь, внук Яна Канты, Станислав Бадени, был секретарём последнего короля Польши, Станислава Августа Понятовского.
В ноябре 1845 года род Бадени получил от императора Австрии графский титул и активно включился в политическую жизнь как провинции — Королевства Галиция и Лодомерия (Владимерия, т.е. Волынь — прим. автора), так и всей империи.
Так, граф Владислав Бадени был одним из наиболее выдающихся депутатов Галицкого Сейма, благодаря ему в провинции было построено около 3500 км новых дорог. Избирался Владислав Бадени и в состав Рейхсрата — имперского парламента в Вене.
Оба его сына, Казимир и Станислав, также стали политиками, и, что примечательно, врагами москвофилов и сторонниками польско-русинского сотрудничества в Галичине. Старшему брату, Казимиру Феликсу фон Бадени удалось достичь в последней сфере выдающегося успеха — который, правда, оказался кратковременным. Но обо всём по порядку.
Казимир фон Бадени родился 14 октября 1846 года в селе Сурохов (ныне Подкарпатское воеводство Польши), учился в гимназии Святой Анны в Кракове. В 1867 году он окончил юридический факультет Ягеллонского университета в Кракове, получив титулы доктора права и философии, и поступил на австро-венгерскую государственную службу.
Поначалу он работал в министерствах внутренних дел и земледелия Цислейтании (австрийской части империи, подчинявшейся напрямую Вене).
В 1871 году Казимир Бадени был назначен окружным начальником (Bezirkshauptmann) Жолквы (ныне город Жовква Львовской области), затем Жешува (ныне центр Подкарпатского воеводства Польши). В 1879 году он получил высший чин госслужащего Австро-Внгрии — надворного советника, и стал представителем императорского наместника Галичины в Кракове. А в 1888 году граф Казимир фон Бадени и сам был назначен наместником императора в Королевстве Галичина и Лодомерия.
К тому времени Казимир Бадени уже был депутатом V созыва Галицкого Сейма (1882-1889), причём стоит отметить, что граф без перерыва оставался членом этого органа вплоть до своей смерти в 1909 году.
«Москвофилы» и «народовцы»
Хотя представителей русинов в этом органе было немного, и они были разделены на «москвофилов» (ориентирующихся на Российскую империю) и «народовцев» (националистов), однако русинские политики были достаточно активными, и резко выступали в первую очередь против поляков, которые занимали доминирующие позиции в крае.
При этом Вена ещё с конца 1860-х поддерживала «народовцев» — как инструмент и против «москвофилов», и против поляков.
После Берлинского конгресса 1878 года российско-австрийские отношения начали обостряться. В условиях потенциального конфликта с Российской империей Габсбурги были заинтересованы в отсутствии межнационального противостояния в Галичине, которое влияло на прочность империи и часто вело к появлению пророссийских симпатий.
Ослаблению «москвофилов» должны были служить как прямое давление (процесс 1882 года против Ольги Грабарь, дочери лидера подкарпатских русинов Адольфа Добрянского), так и противопоставление им альтернативной силы — украинофилов-народников.
Но «народовцы» даже к концу 1880-х не могли сравниться по своему влиянию с «москвофилами», с которыми, несмотря на существенные различия во взглядах, вынуждены было сотрудничать в борьбе против общего врага — поляков.
При этом часть польских консерваторов, так называемые «станьчики», были готовы на компромиссы с русинами, считая, что игнорирование их требований может привести к революции. Одним из лидеров «станьчиков» был младший брат наместника, Станислав фон Бадени, который с 1883 года был депутатом Галицкого Сейма (позже Станислав Бадени будет дважды возглавлять этот орган).
Но главным толчком к провозглашению «новой эры» в польско-русинских отношениях в Галичине всё же стала позиция имперского центра.
Во-первых, в январе 1890 года было подписано чешско-немецкое соглашение, так называемые «Пунктации», и этот опыт Вена хотела распространить на другие народности империи.
Во-вторых, на польско-русинском примирении настаивал лично министр иностранных дел Австро-Венгрии Густав Кальноки, который убедил в необходимости этого наместника Бадени. Причём аргументы у министра были не только внутри-, но и внешнеполитическими: мол, галицкие русины-«народовцы» находятся в тесном контакте с организацией «Громада» в Киеве, которая рассматривает Галичину как «Пьемонт Украины», а потому потенциальное польско-русинское соглашение в крае может дать Вене инструмент влияния в Российской империи…
«Новая эра», её друзья и враги
17 октября 1890 года Казимир фон Бадени встретился с русинским юристом Константином Телишевским — кстати, шурином известного «москвофила» Дионисия Кулачковского.
Телишевский передал наместнику список требований («концессий»): создание кафедры истории Украины во Львовском университете, открытие новой украинской гимназии, внедрение польско-русинского двуязычия во всех учительских семинариях, практическая реализация гарантированного Конституцией равноправия «русско-украинского» языка с польским и немецким, возвращение русинских чиновников и учителей из Западной Галиции в Восточную и тому подобное.
За это «народовцы» обязались разорвать любые контакты с «москвофилами» и достичь соглашения с поляками. Однако договорённости Бадени и Телишевского носили исключительно устный характер, что впоследствии способствовало спекуляциям с обеих сторон.
После этого начались переговоры в треугольнике наместник — поляки — русины, которые проходили в глубокой тайне.
Потому, когда 24 ноября 1890 года Казимир фон Бадени (в компании Константина Телишевского, Александра Барвинского, Костя Левицкого, Омеляна Огоновского, Корнила Мандичевского и греко-католическим митрополитом Сильвестром Семибратовичем) появился перед прессой и публикой во Львове, и объявил «новую эру» в польско-русинских отношениях, это вызвало эффект разорвавшейся бомбы — причём не только в крае, но и далеко за его пределами.
А на следующий день Юлиан Романчук на заседании Галицкого Сейма предложил польским депутатам «соглашение» («порозуміння»).
Романчук провозгласил программные принципы «народовцев», символизирующие начало «новой эры» (именно такое название это соглашение получило в прессе):
1) украинцы (русины) составляют отдельный народ,
2) верность греко-католическому обряду,
3) лояльность дому Габсбургов,
4) либерализм,
5) улучшение положения крестьянства.
Эти тезисы, разве что кроме последнего пункта, имели отчетливое анти-русофильськое направление, — как того хотели поляки и Вена.
Большинство «народовцев» поначалу благосклонно восприняло обещанное «изменение системы» в Галичине в пользу русинов.
Русофилы, учитывая явную направленность «новой эры» против них, заняли бескомпромиссно враждебную позицию по отношению к «соглашению».
К русофилам присоединилась и новообразованная Русско-украинская радикальная партия, стоявшая тогда на марксистских позициях. По мнению её руководства, «соглашение» не соответствовало первоочередным социально-экономическим потребностям галицких русинов-украинцев, и отвлекало внимание общества на второстепенные национальные аспекты.
С польской стороны против «новой эры» выступили консервативные землевладельцы — «подоляки».
Они, в отличие от «станьчиков», традиционно были против любых уступок украинскому движению, ведь их мировоззрение базировалось, прежде всего, на земельной собственности — польских «островках», разбросанных по русинскому крестьянскому «морю». Боязнь изменений и потери земли определяла отношение «подоляков» к украинскому движению вплоть до Первой мировой войны.
Однако в случае «новой эры» их возможности оказались ограничены, во-первых, поддержкой соглашения со стороны Вены, а во-вторых — необходимостью сохранять хотя бы видимую солидарность польских сил.
Противоречивые последствия
Результаты польско-русинского «соглашения» (которое, между прочим, никогда не было зафиксировано в виде документа) стороны оценивали по-разному.
Часть «концессий» действительно была реализована: введено двуязычие в учительских семинариях, возвращён ряд украинских госслужащих из Западной Галичины, создана украинская гимназия в Коломые и т.п. Без «новой эры» вряд ли произошло бы преобразование Литературного общества имени Шевченко в Научное, передача ему прибыльных заказов на печать учебников и согласие польского большинства в Сейме на предоставление этой структуре ежегодных субвенций. В контексте «соглашения» состоялось и создание первого украинского страхового общества «Днестр».
Для ослабления русофилов произошли изменения и в церковной политике в крае, хотя формально она и не имела отношения к «новой эре».
Огромное значение имело и официальное внедрение в 1892-1893 годах фонетического правописания — вместо этимологического. Это не только упростило получение образования для простого народа, но и сыграло ключевую роль для утверждения в Галичине идеи единства украинского народа.
С другой стороны, «народовцам» так и не удалось отобрать у «москвофилов» контроль над «Народным домом» во Львове.
Кроме того, имело место несовпадение ожиданий участников «соглашения». Одна сторона ожидала «изменения неприязненной к русинам системы», — чего, несмотря на все «концессии», не произошло. Поэтому все уступки «народовцы» считали недостаточными и, учитывая динамику украинского движения, требовали всё новых «концессий».
Кроме того, реализация даже принятых решений часто затягивалась, хотя далеко не всегда по вине польской стороны. Но украинцы воспринимали это как очередное доказательство «коварства» поляков.
С другой стороны, даже благосклонные к «новой эре» польские политики, не говоря уже о «подоляках», считали, что русины-украинцы должны довольствоваться сделанными уступками.
Главным достижением «новой эры» принято считать демонстрацию возможностей компромиссной политики — как для украинцев, так и для поляков.
Последние, особенно «станьчики», благодаря «соглашению» оказались в выгодном свете перед Веной — как фактор урегулирования национальных противоречий в провинции.
Была достигнута и ещё одна цель польских и венских элит — ослабление русофилов в Галичине.
Грушевский, Франко и конец «новой эры»
Своеобразным символом реализации «соглашения» была ситуация с отдельными кафедрами Львовского университета.
С одной стороны, была создана вторая кафедра «мировой истории с особым вниманием к истории Восточной Европы», которую «народовцы» согласились считать кафедрой «украинской истории». Более того, её руководителем был назначен прибывший из Киева Михаил Грушевский — хотя уровень его познаний был явно недостаточен для такой должности. Процесс назначения Грушевского курировал лично наместник Бадени.
Дальнейшая «научная деятельность» Грушевского была определяющей для идеи создания из Галичины «украинского Пьемонта», как того и хотели надднепрянцы и Вена.
С другой — ни Кость Левицкий, ни Михаил Зобкив так и не смогли возглавить украиноязычную кафедру права.
Как пишут украинские историки, «несмотря на усилия Бадени и Барвинского, руководство Львовского университета саботировало эти назначения». Конечно, Барвинский никакого влияния на университет не имел, а вот Бадени явно не хотел видеть русинов-украинцев на подобных должностях.
Более того, в 1895 году, когда «соглашение» уже формально потеряло силу, Казимир Бадени лично заблокировал предоставление Ивану Франко должности доцента «руськой литературы» во Львовском университете, хотя руководство кафедры было на это согласно.
Кстати, Франко лично ходил к наместнику, и тот в разговоре не скрывал, что претензии к потенциальному преподавателю — чисто политические: критические по отношению к властям статьи во «Львовском курьере» и… женитьба на гражданке Российской империи.
После реализации к началу 1894 года главных пунктов «соглашения», «новая эра» в Галичине фактически исчерпала себя. К этому добавилась и потеря интереса со стороны Вены в результате временного улучшения российско-австрийских отношений.
Недовольство части «народовцев» подогревалось и сильной оппозицией к «новой эре» в галицкой провинции. Русофилы и радикалы, а также отдельные «народовцы» (например, Евгений Олесницкий) организовывали многочисленные вече против «соглашения» и его инициаторов.
Боясь потерять политическую почву, все больше «народовцев» склонялось к отказу от провозглашенной в 1890 году политики. В результате они разделились на два лагеря: сторонников продолжения соглашательской линии (Александр Барвинский, Анатоль Вахнянин), и сторонников перехода в оппозицию — в союзе с русофилами и радикалами (Юлиан Романчук).
Формальным и логическим концом «новой эры» стало общее собрание общества «Народна рада» в мае 1894 года.
Абсолютное большинство «народовцев» поддержало Романчука, тогда как возглавляемое Барвинским меньшинство, продолжавшее верить в перспективность начатой «новой эрой» политики компромиссов, создало новое политическое движение (Католический русько-народный союз, позже Христианско-общественный союз).
Премьер-министр и его падение
Считается, что «новая эра» сыграла ключевую роль и для карьеры Казимира Бадени, который в 1895 году стал премьер-министром Цислейтании.
Сложно сказать, считал ли так сам Бадени, который, перебравшись в Вену, предпринял одну из последних попыток унитаризации Австро-Венгерской империи.
В 1896 году правительство Бадени произвело изменение избирательного законодательства. К четырём избирательным куриям (крупные землевладельцы, города, торговые и ремесленные объединения) была добавлена пятая, в которую были включены все подданные мужчины старше 24 лет, платящие налоги. Число мест в Палате депутатов Рейхсрата было увеличено с 252 до 425, по квоте новой курии стали избираться 72 депутата.
Реформа привела к изменению расстановки политических сил в парламенте, из чего наибольшую выгоду извлекли социал-демократы и христианские социалисты.
Произошло изменение принципов работы Рейхсрата: если в рамках системы так называемых «партий знати» депутаты до сих пор объединились в парламенте скорее в свободные фракции, то отныне необходимость мобилизации избирателей сделала парламентские группы более прочными, связанными с массовыми партиями.
Сформировались три политических лагеря, которые определяли внутриполитический ландшафт Австрии вплоть до 1980-х годов: социал-демократы, христианские социалисты и немецкие националисты.
Созданная правительством Бадени парламентская система просуществовала до 1907 года, когда была заменена всеобщим избирательным правом для мужчин.
При этом первые выборы по новому закону в 1897 году сопровождались конфликтами.
К примеру, в Галичине в ходе столкновений 10 человек было убито, 19 тяжело ранено, 769 арестовано. Из-за противодействия властей не был избран баллотировавшийся в Рейхсрат от Збаража Иван Франко, а из 63-х депутатов от Галичины всего трое было русинами-украинцами.
Те выборы в крае окрестили «баденивскими», хотя существует немало доказательств, что за насилием и нарушениями в ходе выборов стоял наместник Галичины Евстахий Сангушко.
Выборы в Рейхсрат, в конце концов, привели к отставке правительства Казимира фон Бадени.
Правда, Галичина была ни при чём: поводом стали требования немецких и социалистических партий, а причиной — попытка введения чешско-немецкого двуязычия в Богемии, и последовавшие за ней массовые демонстрации протеста в Праге и Вене.
28 ноября 1897 года Бадени подал в отставку, принятую императором Францом Иосифом I. Граф уехал в свою летнюю резиденцию в городок Буск неподалёку от Львова, где ещё в 1876 году приобрёл роскошный дворец семьи Мийеров, построенный в 1810-м в стиле классицизма. Больше в политику он не возвращался.
Месть Франко
Граф Казимир фон Бадени умер 9 июля 1909 года неподалёку от Буска, в вагоне поезда на станции Красне, возвращаясь с лечения в Карлсбаде (Карловых Варах). Он был похоронен в семейной гробнице Бадени, которую уничтожили в советский период.
После 1945 года во дворце Бадени в Буске работал райком КПСС, а с 1950-х в нём дислоцировалась воинская часть стратегической связи Минобороны СССР. Примечательно, что советские военные дворец не разрушили, а поддерживали его в более или менее хорошем состоянии.
25 мая 2004 года воинскую часть расформировали, но заброшенная резиденция графов Бадени так и осталась на балансе Минобороны Украины. Началось запустение и медленное разрушение памятника архитектуры, в нём произошло несколько пожаров. Впоследствии дворец передали на баланс Министерства внутренних дел, а с мая 2016 года его владельцем стала община Буска, — но у города нет денег даже на консервацию объекта, не говоря уже о его реставрации.
Бывший графский парк у замка неплохо сохранился, ныне это главный городской парк Буска, который носит имя Ивана Франко. Так что писатель, журналист и политик парадоксальным образом отомстил своему обидчику Бадени, — который не пустил Франко ни за университетскую кафедру, ни на парламентскую трибуну.
