Действительно, нам не удалось найти аналогов такого опроса в истории выборов зарубежных стран. Хотя сама по себе технология напрашивается, ранее ею, кажется, никто не пользовался. Скорее всего, дело тут в уникальных условиях, сложившихся в современной Украине.
Тем не менее, сам по себе опыт проведения опросов общественного мнения в день выборов на Украине был, хотя тут можно говорить только о подобии с содержательной и технологической стороны.
Содержательные аналогии
С содержательной точки зрения подобием такого опроса могут быть референдумы, которые привязывались ко дню выборов. Смысл аналогии состоял именно в том, что в день выборов задавались вопросы, которые прямо к избранию тех или иных должностных лиц отношения не имели, но могли присутствовать в информационной повестке дня.
Примеров можно привести довольно много.
— 17 марта 1991 года, одновременно с Всесоюзным референдумом, был проведён всеукраинский опрос.
По сути, особой разницы между референдумом и опросом не было.
С содержательной точки зрения и там, и там ставился вопрос относительно сохранения Союза, но разными были формулировки. В украинском опросе по-другому назывался обновлённый союз, и указывалось, что вступление в него возможно только на основе Декларации о суверенитете Украины (тем самым она ставилась выше союзного законодательства).
С точки зрения юридической существенной разницы между референдумом и опросом не было — ни тот, ни другой не имели прямой силы и их решения должны были быть имплементированы через решения органов власти СССР, которые завершить процесс имплементации не смогли.
— 17 марта 1991 года во Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской областях состоялся «Галицкий референдум». На вопрос «Хотите ли Вы, чтобы Украина стала независимым государством, самостоятельно решала все вопросы внутренней и внешней политики, обеспечивала равные права гражданам, независимо от национальной и религиозной принадлежности?» положительно ответили 88% избирателей.
Инициатором проведения референдума был председатель Львовского облсовета Вячеслав Черновол, а три облсовета координировали свои действия в рамках т.н. «Галицкой ассамблеи».
Результат этого регионального референдума, удивительным образом, был имплементирован, но уже по итогам другого референдума — 1 декабря.
— 1 декабря 1991 года референдум о независимости был проведён одновременно с президентскими выборами.
Там, правда, так и осталось непонятным — это референдум был назначен в день выборов или выборы — в день референдума. Каждый избирательный штаб для себя сам решал, что первично, а что вторично. Националистически настроенные кандидаты (Черновол и Лукьяненко в основном), решили, что первичен референдум…
— 1 декабря 1991 года референдум об автономии был проведён в Закарпатской области. «За» проголосовало 78% избирателей, но результат референдума никогда не был реализован, хотя соответствующий законопроект был подготовлен облсоветом.
— 27 марта 1994 года, одновременно с парламентскими выборами, был проведён референдум в Донецкой и Луганской областях.
На референдум было вынесено четыре вопроса:
— «Согласны ли вы с тем, чтобы Конституция Украины закрепила федеративно-земельное устройство Украины?» (80% в Донецкой области, в Луганской этого вопроса не было).
— «Согласны ли вы с тем, чтобы Конституция Украины закрепила функционирование русского языка в качестве государственного языка Украины наряду с государственным украинским языком?» (87% и 90%).
— «Согласны ли вы с тем, чтобы на территории Донецкой (Луганской) области языком работы, делопроизводства и документации, а также образования и науки был русский язык наряду с украинским?» (89% и 91%).
— «Вы за подписание Устава СНГ, полноправное участие Украины в экономическом союзе, в межпарламентской ассамблее государств СНГ?» (89% и 91%).
В этот список не попали крымский референдум 20 января 1991 года и всеукраинский референдум по народной инициативе 16 апреля 2000 года — они были назначены отдельно от выборов.
Разумеется, голосование на референдумах было связано с голосованием на выборах и оказывало на них влияние. То есть кандидаты, поддерживавшие определённые ответы на вопросы референдума, могли получить больше голосов. Но целью самого референдума изменение результатов выборов не было.
С организационно-юридической точки зрения это были инициативы вполне официальные — решение принималось соответствующим советом, голосование проводилось на участках отдельными бюллетенями, а подсчётом голосов занимались избирательные комиссии.
Технологические аналогии
Как уже объявлено, нынешний опрос будет проводиться волонтёрами за пределами избирательных участков, то есть процедура будет уже другой.
Прямым аналогом нынешнего опроса с процедурной точки зрения являются exit-poll`ы — опросы на выходе с избирательных участков. Их методика достаточно отработана — на Украине такого рода опросы проводятся с 1998 года. Только общенациональных выборов, на которых проводятся такого рода исследования, прошло 12, причём почти на каждых проводилось несколько exit-poll`ов. Кроме того, проводилось множество исследований в отдельных округах и регионах.
Один из руководителей Киевского международного института социологии Владимир Паниотто утверждает, что его компания провела 15 exit-poll`ов (включая проведённый на президентских выборах 2019 года).
С точки зрения организации — действительно аналог опроса Зеленского, но с содержательной точки зрения он отличается принципиально.
В ходе опроса задаётся, как правило, только один содержательный вопрос, напрямую связанный с выборами: за какого кандидата / за какую партию вы проголосовали. Иногда задаётся несколько других содержательных вопросов, но тоже связанных с основной темой (например — «когда вы приняли решение голосовать за этого кандидата»).
Основная задача исследования, соответственно — определить результаты выборов до завершения официального подсчёта голосов. При этом может быть выявлена и доля фальсификаций (чаще все не может, поскольку исследование само по себе имеет довольно значительную погрешность, да и юридически его результаты не могут служить доказательством).
Естественно, задача повлиять на ход голосования не ставится, а само влияние — ничтожно (хотя само по себе оно конечно есть).
Гораздо ближе к опросу Зеленского «народный референдум», который проводился КПРФ в 2011 и 2020 годах и КПУ в 2012 году. Там вопросы были содержательные (КПУ, например, задавала вопросы о целесообразности сотрудничества с МВФ, продаже земли сельскохозяйственного назначения, вступления в ЕЭП с Россией, Белоруссией и Казахстаном, статусе русского языка и т.п.). Само же голосование обычно проводилось в партийных палатках на улице.
Однако, формат «народных референдумов» и их цели (агитация и формирование реестра избирателей) исключал проведение голосования в день выборов, поскольку это было прямым нарушением предвыборного запрета на агитацию.
Юридический аспект
Проведение exit-poll`ов законодательством не запрещено, именно потому, что они не могут оказать существенного влияния на результат выборов. Опрашиваются только люди, выходящие с участка, и говорят с ними только о том, за кого они уже проголосовали.
Это, разумеется, не избавляет от стычек с особо бдительными бабушками (как правило — в ранге наблюдателей), но у интервьюеров, как правило, есть с собой памятка, в которой указано, какие именно законы проведения исследований не запрещают. Кроме того, полиция и избирательные комиссии, как правило, предупреждены, в работу не вмешиваются и на сторону бдительных бабушек не встают.
Проведение же опроса на содержательные темы само по себе на грани юридического фола.
Во-первых, сам факт проведения опроса может оказать существенное влияние на результат выборов — и по явке, и по голосованию. По первому пункту многие избиратели придут именно для того, чтобы принять участие в опросе. По второму пункту важно не допускать, чтобы в опросе принимали участие люди ещё не проголосовавшие. Впрочем, повлиять на результат голосования — главная задача этого мероприятия.
Во-вторых, понятно, что инициатива принадлежит президенту, который по должности не может быть членом политической партии. И, таким образом, рекламы «Слуги народа» во время проведения опроса не будет. Тем не менее, все знают характер отношений между президентом и партией.
Таким образом, само по себе проведение опроса прямой агитацией в день выборов не является, но отстоит от него очень близко. Думается, достаточно компетентный и настойчивый юрист мог бы создать для команды президента большие проблемы.
Ну и, главное, остаются большие вопросы относительно источников финансирования столь дорогостоящего мероприятия, не говоря уже о его возможной коррупционной составляющей.
Кстати, о финансировании: во время национального exit-poll`а, проводившегося на парламентских выборах 2019 года, КМИС и Центр им. Разумкова опросили 11,6 тыс. человек. Стоимость составила около $200 тыс. Для такого рода исследований это, скорее, норма.
В ходе опроса Зеленского планируется опросить пять миллионов человек. Тут разница не количественная, а качественная. Представить себе, сколько это будет стоить, мы не берёмся, а в реальности проведения такого опроса — сомневаемся.
Резюме
По имеющейся информации, речь идёт об импровизации. Между выдвижением инициативы и выступлением президента прошли часы (максимум — дни). Ни о какой внятной подготовке, как организационной, так и юридической, речь не шла.
Если бы Зеленский своевременно вспомнил, что он обещал чаще советоваться с обществом, то «Слуга народа» могла бы провести «народный референдум» или опрос по модели 17 марта 1991 года (если уж новый закон о референдуме не принят).
Тут действительно сработал фактор уникальности украинской ситуации — политик-популист, страдающий склерозом в отношении предвыборных обещаний (политики, правда, этим не страдают, а наслаждаются), и партия, формально с политиком не связанная. В любой другой ситуации эта инициатива и не появилась бы.
