8 октября 1920 года началась Заднепровская операция — последняя наступательная операция «Белой гвардии» в Гражданской войне. Это был скорее жест отчаяния, чем нацеленное на успех военное предприятия — Красная армия уже давно и качественно, и количественно «била» силы барона Врангеля. Польские союзники в лице Пилсудского его предали и заключили с большевиками сепаратное соглашение. Страны Антанты оказывать помощь в достаточном для победы объёме отказывались. В частях процветало дезертирство.
Сначала наступление переправившихся на правый берег частей — «офицерских» Дроздовской, Корниловской, Марковской и Кубанской казачьей дивизий, а также 2-й Русской армии генерал-лейтенанта Даниила Павловича Драценко продвигалось успешно. После разгрома Никопольской группировки противника, конница должна была разгромить силы красных на правом берегу Днепра в районе Каховки.
В результате попали бы в окружение скопившиеся на Каховском плацдарме силы большевиков. Они захватили его ещё в начале августа и два месяца угрожали основным силам Русской армии, отрезать их от крымских баз снабжения. Отсюда до Перекопского перешейка им оставалось каких-то 60-70 километров. В сложившихся условиях это означало бы катастрофу. Ни августовские, ни сентябрьские попытки ликвидировать плацдарм результатов не дали. Было потеряно множество живой силы, орудий, даже несколько танков, но сбросить красных с плацдарма в Днепр не удалось.
Новый штурм наметили на 14 октября.
Однако уже к вечеру 13-го стало понятно, что Заднепровская операция провалилась. Во встречном бою 2-я Конная армия командарма Филиппа Миронова разгромила Кубанскую казачью дивизию генерала Николая Гавриловича Бабиева, сам он погиб. Корниловская и Дроздовская дивизии уже отошли на левый берег, их отступление прикрывала Марковская, которая тоже начала отход. Поступили сообщения, что без его на то разрешения 2-я армия генерала Драценко начала переправу на Хортицу.
Тем не менее приказ об отмене операции по ликвидации Каховского плацдарма Врангель не отдал.
Против красных на этом участке фронта были направлены группа генерала Александра Николаевича Черепова (1.200 штыков, около 150 сабель, восемь орудий) и 2-й армейский корпус генерала Владимира Константиновича Витковского (13-я и 34-я пехотные дивизии, Виленский и Симферопольский кавалерийские дивизионы и Чехословацкий полк, всего до 5.000 штыков, 500 сабель, 60 орудий). Корпусу был придан 1-й дивизион танков — 12 машин, и 1-й дивизион броневых автомобилей — 11 броневиков.
Главный удар наносился вдоль шоссе Каховка — Перекоп и на хутор Терны. Основной расчёт был на внезапность и массированное (для Гражданской войны) применение бронетехники на узком участке фронта.
На плацдарме у красных в это время оборонялась 51-я стрелковая дивизия (сд) комдива (будущего маршала) Василия Константиновича Блюхера и 44-я стрелковая бригада 15-й сд — всего около 10.000 штыков, 500 сабель и 250 пулеметов.
Кроме того, 20 сентября дивизии придали 4-ю Ударно-огневую бригаду Ивана Александровича Ринка, состоявшую из кавалерийского полка, двух ударно-огневых стрелковых полков, артиллерийского дивизиона, авто-броневого отряда, сапёрной роты и огневой команды особого назначения.
Последняя была вооружена новейшим оружием — 25 фугасными огнемётами, которые начали производить в Казани ещё для нужд Первой мировой войны, но до боевых действий они доехали только сейчас. Их закапывали в землю, маскировали, и активировали дистанционно при подходе противника. Пороховые газы выбрасывали горящую огнесмесь на расстояние в 35-50 метров. Костяком бригады, по воспоминаниям участника тех боёв Н.Циммера были казанские татары.
Всего броневые силы красных на Каховском плацдарме насчитывали пять авто-бронеотрядов (3-й, 23-й, 24-й, 42-й и 47-й), на вооружении которых всего было 22 броневика (восемь вооружённых 76-мм орудиями пушечных — семь «гарфордов» и один «уайт», и 14 пулеметных — семь «фиатов», шесть «остинов» и один «джеффри»).
Советская разведка ещё от Черноморских портов «вела» вражеские танки, а потому их концентрация перед Каховским плацдармом никакого секрета для комдива Блюхера не составляла. Тем более, что первые «Уиппеты» были здесь подбиты и захвачены ещё месяц назад. Для парирования массированного танкового наступления в каждом секторе обороны выделили специально подготовленные к ведению прямой наводкой расчёты 76-мм пушек.
Кроме того, была создана мобильная группа орудий для борьбы с танками, прорвавшимися в тыл оборонительных линий. Также в качестве мобильных групп планировалось использовать пушечные броневики. Блюхер лично ездил по частям и выступал перед красноармейцами с инструктажем о том, как можно выводить танки из строя гранатами и огнём пулемётов
Артиллерия плацдарма состояла из четырёх лёгких, двух тяжёлых артиллерийских дивизионов и двух дивизионов тяжёлой артиллерии особого назначения (ТАОН). Непосредственно на плацдарме находилось 45 орудий: 37 пушек 3-дюймовок (76-мм), одна 76-мм зенитка Лендера, две 122-мм и две 152-мм гаубицы, одно 107-мм орудие и из состава 3-й батареи ТАОН на левый берег переправили две 120-мм французские пушки. На правом берегу Днепра у дивизионов ТАОН осталось четыре 120-мм и шесть 155-мм французских пушек.
Ещё в августе на плацдарме началось строительство трёх линий укреплений, за проектировку и возведение которых отвечал бывший царский полковник и будущий советский генерал-мученик Дмитрий Михайлович Карбышев.
Белые начали атаку затемно в 4:00. Ей предшествовал обстрел. К внешней линии обороны красных танки приблизились в 4:30. Увидев их, сидевшие в траншеях солдаты 151-й бригады не выдержали, и отошли на основную линию. Туда же отошла и Ударно-огневая бригада. Её огнемёты не смогли нанести какого-либо урона танкам и броневикам — они просто не вышли на их позиции.
Зато не повезло одной лёгкой артиллерийской батарее. Залп огнемётов произвёл на неё ошеломляющее действие. Личный состав батареи бросился бежать, и посеял панику среди других подразделений, солдаты которых хорошо слышали вопли заживо сгорающих артиллеристов и отлично видели в предрассветной мгле жёлто-оранжевые огненные струи.
1-й танковый дивизион белогвардейцев состоял из английских лёгких машин Mark A «Whippet» («Гончая») — 3 единицы, и тяжёлых Mark V — 9 единиц. Последние британцы выпускали в двух версиях: пушечной — такие танки назывались «самцами», и пулемётной — «самками». Любопытно, что часть «каховских» Mark V (стоят на постаментах в Луганске и Харькове) была «гермафродитами» — они несли смешанное вооружение.
Броневики и танки в Гражданской войне играли огромную роль, поэтому у каждого из них было своё личное имя. Белогвардейские Mark V назывались «Атаман Ермак», «Великая Россия», «Верный», «Генерал Слащёв», «Генерал Кутепов», «Генерал Скобелев», «Генералиссимус Суворов», «За Русь Святую», «Фельдмаршал Кутузов»; Mark A — «Тигр», «Степняк», «Уралец».
У красных названия броневиков носили несколько другой характер: «Антихрист», «Мощный», «Красный богатырь», «Пугачёв», «Сокол».
Большинство белогвардейских танков смогло прорваться в тыл внешней линии обороны противника, три — повернули назад. При этом произошла дуэль между одним из отступивших танков и орудием из состава 1-й батареи 2-го артдивизиона командира Берзина. Он добилось как минимум одного попадания — на поле боя потом нашли куски брони, искорёженный пулемёт и раненого механика. Осколками снаряда был ранен и сам Берзин.
Хоть танки и прорвались вперёд, пехота и кавалерия белых их не поддержали, отсечённые винтовочным огнём и пулемётными очередями. Фактически с этого момента экипажи были обречены.
Танки, атаковавшие 452-й полк красных, столкнулись с «гарфордами» из 42-го автобронеотряда. Броневик «Антихрист» подбил «Генералиссимуса Суворова». Ответным огнём два остальных танка подбили один «гарфорд», и стали отступать. Но «За Русь Святую» вскоре тоже получил попадание, и команда была вынуждена его оставить.
В тыл оборонявшегося на внешней линии 2-го полка Ударно-огневой бригады прорвались три танка. Расчёт орудия командира Нестерова с шести снарядов смог зажечь «Генерала Скобелева». «Фельдмаршал Кутузов» и «Великая Россия» огнём артиллерии были только подбиты.
Участник боёв на плацдарме будущий маршал Леонид Александрович Говоров, который в то время командовал артдивизионом, вспоминал этот бой:
«Танк стоит на вершине холма, как маленький форт. Окружившие его люди безуспешно стреляют из винтовок, кидают одну за другой гранаты. Рев мотора, людской крик, удары гранат. Атакующие оттягиваются назад. Рядом с этим бронированным чудовищем они выглядят пигмеями, атакующими мамонта.
Что делать? Как подобраться к громадине? Не вырвалась бы она из этого неожиданного капкана. На соседний холм влетает на карьере четверка коней. Быстро развертывается орудие. Возбужденный командир отдает команду. Выстрелы грохочут один за другим. Башня останавливается, не закончив поворота. Танковая пушка накреняется дулом к земле.
Новый выстрел! С хвоста танка вырывается пламя и дым, огненная пелена окутывает машину. В стальной коробке рвутся снаряды. Судорожно подергиваются гусеницы. Танк умирает».
Ещё два танка прорвались на участке 1-го полка бригады. В «Генерала Кутепова» попала и обездвижила его миномётная мина. Экипаж оставил танк и скрылся под покровом темноты. «Атаман Ермак» добрался до штаба полка, и обстрелял его, после чего двинулся в атаку на батарею 10-го артдивизиона, но провалился в землянку полковой бани.
Стрелки пытались, как их учил сам Блюхер, забросать его гранатами, но экипаж отбил атаку огнём пулемётов, одновременно пытаясь вывести танк из провала. Тогда орудие командира Дубровина открыло по нему огонь прямой наводкой с расстояния всего в 90 метров. Бронебойных снарядов тогда ещё не было, а то б танкистам-белогвардейцам совсем несдобровать. Но и так, после шести выстрелов, танк оказался разбит, а его команда сдалась.
Трое танкистов погибли, трое — получили ранения, ещё двое — контузии. У красных были ранены командир артдивизиона Орлов, командир орудия Дубровин и 19 красноармейцев.
К 11:00 наступление белогвардейцев окончательно захлебнулось, а к 13:00 комдиву Блюхеру удалось организовать контратаку, и белые были отброшены за внешнюю линию обороны плацдарма. С наступлением темноты бой по всему фронту прекратился, части красных вновь заняли внешнюю линию обороны.
В результате в течение боя 51-я стрелковая дивизия красных потеряла 28 человек убитыми, 289 — ранеными, 65 — пропавшими без вести. Вышли из строя два пулемёта, два 76-мм орудия и одна 152-мм гаубица. Был подбит один пушечный броневик.
Белые потеряли двух офицеров, 59 солдат убитыми и ещё 11 — дезертировавшими. Красным достались 7 подбитых танков, один из которых сгорел.
Бои продолжились и на следующий день. 51-я сд пыталась контратаковать, но безуспешно. Зато удалось подбить «Степняка» и сжечь «Уральца» — танковые силы белых были практически уничтожены. Оставшиеся танки больше в боях почти не участвовали, и достались красным при захвате ими Крыма.
Контратаки 51-й сд продолжались и на следующий день, однако Блюхеру так и не удалось разгромить корпус генерала Витковского, но и тот не смог выполнить поставленную Врангелем задачу — уничтожить Каховский плацдарм.
В свете общих событий, развернувшихся на территории Новороссии, Русская армия Врангеля и Белое дело теперь были обречены. До их полного разгрома оставался всего месяц.
