— С технологической точи зрения электорат Лукашенко, который на самом деле никто никогда не мерил толком, достаточно специфический на самом деле. И он достаточно пассивный. То есть мобилизационный эффект к выводу людей на улицы достаточно невысокий, поэтому основная задача президента — максимально сушить выборы. А в том, что он забрал целое информационное поле, есть определенные риски.
В общей структуре электората Лукашенко пророссийский электорат оценивается в 50+ — это люди, которые сочувствуют Российской Федерации либо непосредственно поддерживают Российскую Федерацию. Даже те, кто на самом деле выступает за белорусскую линию, в принципе не сильно ее противопоставляют российскому контуру, например. Поэтому с этой точки зрения развивать концепцию противостояния с Москвой было очень странной историей.
- Несет ли решение Лукашенко разыграть антимосковскую карту еще какие-то риски, помимо электоральных?
— Конечно, решение странное по целому ряду причин. Во-первых, быть праволиберальнее, так сформулируем, чем [кандидат в президенты Светлана] Тихановская, у Лукашенко все равно не получится, сколько бы диверсантов он ни поймал. Также очевидно, что никто вступаться за Лукашенко со стороны украинского контура, польского контура не будет. Если будет реальная возможность для сноса, конечно, никто смягчать позиции не будет. Даже договоренности, которые есть на американском направлении, тоже весьма условны. Как показывает практика, такого типа договоренности долго не держатся: у нас есть примеры Египта, Сирии, Турции. Та же ситуация с Пакистаном: длительная поддержка страны и вооружения в интересах работы по Афганистану, а в дальнейшем — ослабление поддержки на фоне активизации взаимодействия с Индией.
Получается, с одной стороны, такое решение насторожило часть электората пророссийского, который тоже может выйти на улицу и начать Майдан, а с другой стороны, не скрепило основной ресурс Лукашенко — аппарат. Самое опасное в случае выступлений — это не массовые акции, как таковые, а аппаратный раскол.
Лукашенко начал выдавливать [экс-кандидат в президенты Виктора] Бабарико — зачищать финансовый контур. Затем начал зачищать IT-контур, именно опасаясь, что у него может быть аппаратный разрыв. Как показывает практика, все основные передвижения такого типа связаны с аппаратным разрывом, когда определенные группы пытаются в разные стороны двигать: так было в Украине, Ливии, везде. Находится какая-то аппаратная оппозиция, которая меняет свою принадлежность. Соответственно, раскол аппарата — это то, чего больше всего опасался Лукашенко.
- Можете привести какой-то пример последствий маневрирования на этом направлении?
— Скажем, определенной ошибкой была игра в коронавирус. Понятно, что он играл в [президента США Дональда] Трампа, но у него $2,5 триллионов, чтобы это компенсировать. Люди, которые сидела в США в изоляции, получали компенсации. В Белоруссии это наложилось на экономические проблемы. И, соответственно, можно было играть в концепцию «у нас пандемия — мы переносим выборы», или хотя бы проводить их без массовых акций на основании эпидемиологической ситуации.
Но вместо того, чтобы идти в этом направлении, технологически понятном хотя бы, он пошел по своему пути. Он изначально выступал против коронавируса, считал, что его не существует, и у него даже накопилась масса людей, которая его поддерживала. И на самом деле, выбирая непоследовательное направление, он серьезно расшатывал ту часть, которая выступила бы за него. Ему необходимо было противопоставить стабильность турбулентности, которая происходит в мире. А он начал двигаться в разных направлениях — шведский сценарий, бразильский сценарий — и расшатывал тех людей, которые ему доверяли.
В результате с протестом, который объективно присутствует в обществе, Лукашенко не работает. Во всех странах появляются протесты — это нормальная ситуация. Но власть может по-разному реагировать: может закрыться и играть в свои игры, а может перехватывать повестку. Умение адаптироваться под изменяющуюся реальность — это очень важно. Большим недостатком Лукашенко, возможно, заключается в том, что он не быстро адаптируется.
- Что ему следовало бы делать в эту последнюю неделю перед выборами?
— Первое — необходимо было мобилизовать свой электорат. Второе — необходимо засушить выборы: например, вы выкидываете какие-то досрочные данные о поддержке, чтобы ферментировать не 9, а 10 число [августа], когда вы выступите с официальными результатами выборов. То есть вам необходима единая информационная позиция.
Но все это время вы бегаете за какими-то диверсантами, все это время вы информационно обсуждаете, кого куда депортировать, таким образом полностью упуская внутреннюю повестку. В результате вы теряете время на вещи, которые в конечном счете еще и проиграли. Почему? Потому что в пятницу — последний информационный день — вам выкидывают информацию о том, что это могла быть провокация на украинском направлении, которая обнуляет всю вашу неделю. А еще звонок с белорусской стороны: «Хорошо, да, мы были не правы». В результате, вы и свой ядерный электорат теряете, то есть не поддерживаете, при этом еще и чужой не получая.
- Вы упомянули, что следует делать акцент не на день выборов, а последующий. Что будет происходить в последующие дни?
— С учетом летнего периода протестные акции достаточно долго длятся: температурный режим хороший, ни дождя, ни снега, ничего. Поэтому с этой точки зрения Лукашенко важно учесть на неделе, которая пройдет после выборов, сколько будет стоять массовая акция, насколько будут разгоны их, или он просто даст всем выйти и будет ждать, пока все постепенно уйдут. И третий момент: как будут признаваться или не признаваться выборы, будут санкции, не будут, будут требования выдвигаться, не будут, что будет с кандидатами? Потому что он уже глав штабов пересажал, но есть еще кандидаты основные. Что будет с Тихановской? Будет ли попытка ее ареста, уедет ли она в Польшу и будет в изгнании, сядет ли она и станет ли знаменем, под которым будет собираться народ?
Множество сценариев, но люди по-любому будут выходить. Вопрос, как это все будет модерироваться. Это может модерироваться по принципу 6 августа — по принципу пакта дружбы народов, грубо говоря, когда у вас мероприятия параллельные, люди выходят, и вы им не мешаете. Либо какая-то схема, которая будет связана с тем, что попытаются предварительно обезглавить протест.
В любом случае, маневрами последней недели Лукашенко обеспечил себе самые слабые позиции, которые у него были во время избирательной кампании.
— Убрать всех кандидатов. Создать одного кандидата от оппозиции — это самое бестолковое решение, которое можно было придумать. То есть вы собираете весь протест под одного человека. Вы не ведете нескольких кандидатов, которые будут друг у друга электоральный рейтинг есть, а объединяете их вокруг одного. Теперь люди, которые не поддерживают повестку по коронавирусу, люди, которые не поддерживают антироссийскую риторику, люди, которые не поддерживают антипольскую риторику, — все эти люди собираются против Лукашенко. Вместе они рядом никогда бы не встали. Это первая ошибка.
И вторая ошибка — это то, что не была определена позиция до избирательной кампании, то есть какой посыл был основной. Электорат может не прийти на избирательные участки, но он должен быть уверен, что его кандидат победит. И чем меньше эта уверенность, тем меньше вероятность того, что человек выйдет отстаивать своего кандидата. И вот насколько эффективен механик мобилизации Лукашенко — вопрос очень открытый.
Многие маневры непонятны. Вот к вам приезжает [украинский журналист Дмитрий] Гордон. Зачем он к вам приезжает? Чтобы получить от вас позицию по поводу того, что Российская Федерация во всем виновата, что он поддерживает Украину, не признает Крым — все эти вопросы он задавал. Что ему в ответ? Такое ощущение, что Гордон брал интервью у президента [РФ Владимира] Путина. Его спрашивают, какие у вас отношения с Российской Федерацией? «Да в чем проблема? Это наш старший брат!». «Наш старший брат» — Гордон приехал, чтобы послушать это.
Проблема заключается в том, что приглашать Гордона и давать ему интервью, в котором вы целенаправленно гробите украинскую базовую позицию, — это не Гордону, это ВГТРК надо было говорить или Первому каналу.
- Таким образом, видимо, Лукашенко пытался отыгрывать позицию многовекторности Белоруссии, о которой он говорил?
— В том-то и дело, что не может быть никакой многовекторности во время избирательной кампании. У вашего избирателя нет шизофрении: он не может понимать, что вы на одном стуле сидите в отношении Польши, на другом стуле сидите в отношении Российской Федерации. Все, эти игры закончились — во время избирательной кампании вам необходимо принять решение, за кого вы сидите.
Даже на США посмотреть: против Китая. Нет такого, что у нас сложные отношения, — все, это враг, против которого вы собираете свой электорат. Электорат не понимает многовекторности во время избирательной кампании, они не понимают, как можно дружить с Украиной, быть заодно с Польшей и взаимодействовать с Москвой. Вам, соответственно, необходимо кристаллизировать свою позицию по принципу «свой — чужой».
А неопределенность трактуется разными избирателями как предательство своей позиции. Грубо говоря, пророссийский электорат услышали про Крым, который надо было отвоевывать, люди, которые за польский сегмент, услышали про «старшего брата», которого не надо обижать, проукраинский — про то, что там еще сестренка младшая затесалась… Лукашенко надо было определяться — пытаться удержать все электоральные группы бессмысленно.
- Как ему действовать в уже существующих обстоятельствах?
Потому что может быть такая ситуация: 10 числа будут признавать выборы, и будет очень забавно и весело, если выборы не признает Россия, потому что их тогда не признает никто из крупных игроков. Германия их, скорее всего, уже не признает, Польша — очевидно, в США, скорее всего, под давлением Трампа прижмут к стенке. И кто признает? Азербайджан?
- Насколько вероятен сценарий, при котором Россия не признает выборы?
— Все зависит от того, как будет вести себя Лукашенко. Если он устроит очередные «Маски-шоу» в день тишины, например, который сегодня (8 августа — ред.) заканчивается, вопрос открыт. У нас официально делегация не едет, но мы находимся в делегации от СНГ. И в принципе по итогу надо будет смотреть, что, как будет. Многое зависит, конечно, от того, как пройдет день голосования.
Ну и если он выйдет в понедельник (10 августа — ред.), например, и скажет, что все это российские диверсанты, что Тихановская куплена, что у нее нашли рубли на счетах, мы ее сажаем, мы что, после этого будем выборы признавать?
Но я думаю, что Лукашенко попытается максимально перехватить повестку, засушить протест, вполне возможно, сделает какие-то разноплановые заявления. А дальше ему нужна будет поддержка, и он может с нами телефонные переговоры изобразить, с Украиной, с США вряд ли получится, может, с Германией или Польшей. Но дальше все будет зависеть от реакции стран, и мяч уже будет не на стороне Лукашенко.
