В первые недели пандемии коронавирус называли болезнью социальной элиты. В длинном списке заразившихся мелькали имена известных политиков и киноактеров, музыкантов, спортсменов, представителей шоубиза и прочих медийных звезд. Список больных знаменитостей обновлялся в ежедневном режиме. И эти поверхностные наблюдения, помноженные на слухи и панику, создавали почву для рассуждений о необыкновенных социальных особенностях новой болезни.
Журналисты, эксперты и проповедники в церквях говорили о том, что угроза коронавируса уровняла между собой богатых и бедных. Кто-то откровенно злорадствовал, усматривая в этом заслуженную небесную кару для поправшей земные законы власти. А кто-то надеялся, что испытание вразумит чиновников и миллиардеров, заставляя их обратить внимание на проблемы простых людей. Ведь прежде они практически не страдали от опасных заболеваний, находясь под постоянным наблюдением медиков и под надежной защитой социальных барьеров.
Подобные заблуждения поначалу бытовали повсюду — ведь коронавирус чаще всего проникал в страны Первого мира, с наиболее развитыми транспортными коммуникациями, интенсивным трафиком пассажиров, среди которых хватало людей с достатком. Губернатор мексиканского штата Пуэбла Мигель Барбоса заявил о том, что бедные имеют против COVID-19 некий особый социальный иммунитет. А некоторые вообще называли коронавирусную инфекцию проклятьем развитых и «цивилизованных» государств — полагая, что «нормальные» эпидемии должны случаться в трущобах Третьего мира.
«Чем более отсталой, бедной, неразвитой является страна, тем относительно меньший ущерб наносит ей коронавирус… Сообщения об инфекционных болезнях и их распространении обычно ассоциировались со словами «отсталость», «слабость», «бедность», «неграмотность», «несвобода», «авторитаризм». Вспышки инфекций и эпидемий последних десятилетий — Эбола, Зика, MERS, SARS, лихорадка Западного Нила, желтая лихорадка, холера, чума — могли происходить и действительно происходили в Африке, в Восточной, Юго-Восточной, Южной, Средней Азии, в Латинской Америке, на Ближнем Востоке. Но не в Европе и не в Северной Америке. Невозможно было представить, что это будет происходить в главных центрах современной цивилизации. Но это происходит, и в каких масштабах!» — переживал по этому поводу неолиберальный экономист Андрей Илларионов.
То же самое говорили и в Украине — ведь в числе первых коронавирусных больных были известные бизнесмены и депутаты, неудачно отдохнувшие в фешенебельном Куршевеле. И многие откровенно радовались, что представители власти должны будут лечиться не в западных клиниках, а у себя на родине, где они годами уничтожали построенную в советские времена медицину.
Однако развитие эпидемии расставило все на свои места. Ранние случаи заболевания действительно фиксировались в среде обеспеченных граждан — по причине того, что они часто путешествовали по миру и первыми оказались в заграничных очагах этой болезни. Но затем в Украину вернулись сотни тысяч заробитчан, которые работали на польских фабриках, трудились на испанских стройках и ухаживали за итальянскими стариками. А это сразу привело к новым вспышкам болезни — в Тернополе, Черновцах, Житомире, Львове и Луцке. После чего COVID-19 быстро распространился по всей стране.
И тогда быстро выяснилось — малообеспеченные люди являются главной группой риска в условиях глобальной пандемии. Болезнь не только не уравняла между собой разные слои современного общества — скорее, она дополнительно подчеркивает его глубокий социальный раскол. Представители элиты окружены комфортом и заботой врачей, хорошо питаются, не испытывают нужды в медицинских препаратах и средствах защиты, а в самом тяжелом случае для них всегда будет зарезервирована палата — с реаниматологом и аппаратом искусственной вентиляции легких. Как сообщил бывший депутат, в Днепре уже выделили для лечения ВИПов недавно отремонтированную детскую онкологическую клинику. А для больных из простонародья заблаговременно вырыто шестьсот новых могил — что хорошо показывает, кого намерена спасать местная власть.
Среднестатистический украинец зачастую не может обеспечить себя парацетамолом и медицинскими масками, которых не хватает даже для персонала провинциальных больниц. Постоянно дорожающие овощи становятся для них него настоящим деликатесом, и миллионы людей размышляют о том, как они будут жить дальше — потеряв работу и растратив последние средства к существованию. Ведь им нужно покупать еду и лекарства, оплачивать аренду жилья, растить детей и платить долги по кредитам. А государство не оказывает никакой реальной помощи, способной компенсировать своим гражданам вынужденный простой в самоизоляции.
Нужда гонит на улицу, несмотря на опасность заражения и формальные условия карантина. Малоимущие украинцы устраиваются курьерами и грузчиками, работают водителями, уборщиками и поварами, трудятся медсестрами, которые постоянно заражаются в результате контакта с больными. Они бегают в поисках скидок по незакрывшимся магазинам, стоят в огромных очередях на базарах, которые фиксировались за последние дни в разных регионах страны, пробираются в села, чтобы привезти запасы из погребов. И постоянно подвергаются риску, который практически не грозит состоятельным украинцам. Как результат, среди умирающих от коронавируса абсолютно преобладают простые, никому не известные люди.
Подобные тенденции фиксируются сейчас во всем мире — а в США это привело к настоящей социальной трагедии. «Журналисты составили карту заражений коронавирусом по районам Нью-Йорка. Оказалось, что наибольшее количество инфицированных в бедных и чёрных/латиноамериканских районах. Может они просто ленивые, и плохо моют руки? Потом посмотрели карту по типу занятости и, сюрприз-сюрприз, оказалось, что в этих неблагополучных районах живут те, кто работают доставщиками, продавцами, работниками складов, в обслуживающем секторе. Все те, кто вынужден продолжать ходить на работу в карантин, рискуя своей жизнью. Модные нью-йоркские блогеры выкладывают фотографии пустых улиц. Кажется, что город вымер. На самом деле, модные блогеры перемещаются на машинах и не спускаются в метро», — пишет из США блогер Александр Назаров, публикуя снимок из городской подземки. Она буквально забита бедными людьми с темной кожей, которые едут работать — потом что у них нет других выходов.
Подцепив COVID-19, эти американцы часто вообще не сообщают о себе докторам. «Если вы заболеете коронавирусом, и вам понадобится госпитализация, то в США лечение обойдется вам: без страховки — $42,000-74,000, со страховкой — $22,000-$38,000. Не удивительно, что люди боятся обращаться за помощью к врачу, и думают, в первую очередь, о последствиях счетов, а не о последствиях болезни», — сообщает из Лос-Анджелеса украинец Анатолий Ульянов. Вполне естественно, что эта дикая ситуация максимально способствует распространению эпидемии. Недоступная для широких масс медицина стала заложенной под основание общества бомбой, которая взорвала сейчас США.
Издание L`Espresso прямо говорит о «классовой разнице», которая проявила себя ходе пандемии, называя бездомных «наиболее уязвимой и подверженной коронавирусу частью населения». По словам журналистов, многие зараженные до сих пор продолжают оставаться на улице: «Два главных приюта находятся в Бруклине и Бронксе, и растущее количество случаев заболевания уже ставит их перед трудным вызовом, ведь вместимость ограничена. Часто мест уже нет, и многим бездомным приходится вернуться туда, откуда они пришли и продолжать распространять вирус». Ситуация такова, что власти начали размещать бездомных на автомобильных стоянках, позволяя им лежать посреди огороженных парковок на одеялах — прямо под дождем или солнцем.
Конечно, шансы таких людей будут куда ниже, чем у любой заразившейся знаменитости со страниц светской хроники. А их количество постоянно растет — потому что владельцы американского жилья выбрасывают на улицу неплатежеспособных съемщиков, не обращая внимания на пандемию и безработицу. И все это подстегивает распространение коронавирусной инфекции, которая становится болезнью американских социальных низов.
Та же ситуация наблюдается в других странах. Французское издание Atlantico сообщает об «очень высокой смертности» в мигрантском департаменте Сен-Сен-Дени, где уже переполнены конторы ритуальных услуг. А The Washington Post рассказывает о бедном стокгольмском пригороде Хусбю, который наиболее пострадал от эпидемии COVID-19. Все это дает наглядный ответ Андрею Илларионову — пандемия вскрыла, что отсталость, бедность, неграмотность, несвобода давно превратились в норму для социально-сегрегированного общества наиболее развитых стран планеты, где давно сложился внутренний Третий мир. И за это приходится платить тем же бедным, на которых беззастенчиво перекладывают всю тяжесть эпохального кризиса.
Неравенство проявляет себя даже в бытовых условиях самоизоляции. Актер Уилл Смит призвал поклонников оставаться дома — после чего в соцсетях опубликовали фото его огромного и дорогого особняка, в котором нескучно коротать время на карантине. Целый ряд знаменитостей — например, самая молодая в мире женщина-миллиардер Кайли Дженнер — напоказ демонстрируют в инстаграме свою роскошную жизнь, на которую не повлиял никакой кризис. Собственные бассейны, спортзалы и парки позволяют им сохранять прежнюю форму — в то время, как сотни миллионов людей заперты в тесных помещениях, как в тюрьме. Что уже привело к всплеску массового бытового насилия, чаще всего направленного против детей и женщин.
Теоретики социального расизма открыто оправдывают это положение дел. Они делят человечество на людей первого и третьего сорта — на привилегированных больных, которые заслуживают качественного лечения от болезни, и тех, чья жизнь не имеет большой цены — а значит, за нее не стоит бороться. Этот подход призывает к продолжению политики экономии на здравоохранении и социальных расходов, которая и стала главным фактором катастрофы.
«Представьте два магазина посуды. В одном обычные чашки, глина, немного фарфора. В другом множество предметов из утонченного хрусталя. После небольшого землетрясения (вирус тяжелее гриппа, но не такой уж страшный) во втором магазине разобьется намного больше посуды. Образно выражаясь, популяция Италии включала огромное количество таких хрупких «хрустальных ваз». У нас таких пациентов намного меньше, это деятели культуры, ученые и врачи, которые получают такое же качественное лечение, как в Италии. Именно они сейчас в группе максимального риска, и их нужно защищать в первую очередь» — поэтически написали об этом в российской «Новой газете».
Реальность же такова — чтобы успешно бороться с пандемией, нужно преодолеть кастовые барьеры современного общества, обеспечив всем равный доступ к медицинской помощи, к достойной, хорошо оплачиваемой работе, к доступному жилью и базовым социальным благам.
Без этого не получится преодолеть ни вирус, ни кризис.
