Во-первых, это поставило точку в предположениях о том, что информационная кампания, развернутая Порошенко вокруг томоса, является всего лишь предвыборным пиаром. В принципе эта задача, конечно, стоит, более того, само получение томоса приурочено к началу избирательной кампании по выборам президента Украины не случайно. Но все-таки это не главная задача.
Сегодня, и это во-вторых, стало очевидным, что патриарх Варфоломей решился окончательно пойти против Русской православной церкви (РПЦ), несмотря на все имеющиеся проблемы внутри новосозданной ПЦУ, сложности, которые возникают у него с Украинской православной церковью (УПЦ) и теми Поместными церквями, которые поддерживают РПЦ и УПЦ.
А имеющихся проблем немало. Это и неустойчивая позиция инициатора процесса получения автокефалии Порошенко, у которого на носу выборы. Это и внутренние конфликты в ПЦУ, связанные с дележом имущества. Это и неуступчивость лидера раскольников Филарета (Денисенко), не готового делиться своим статусом «патриарха». И это, конечно же, достаточно твердая позиция УПЦ, отказавшейся вступать в ПЦУ. Впрочем, все это было известно и раньше.
Что, собственно, произошло нового 6 января 2019 года?
В этот день получил юридическое оформление (хотя и несколько сомнительное, но все же) огромный, по сути геополитический раскол мирового православия. До сегодняшнего дня, то есть до 6 января, это еще были предположения, рассуждения и сценарии. Сегодня раскол стал фактом истории. И это главное, что произошло в этот день.
Православная церковь оказывается в новой реальности, в которой нужно делать неприятный выбор между Константинопольским патриархатом и Русской православной церковью; между признанием раскольников из УПЦ Киевского патриархата и каноническими священниками, в раскол не вступавшими; между церковью, которая по закону отделена от государства, и государством Украина, которое явно и целенаправленно встало на путь церковной узурпации. А еще этот выбор будет заключаться в признании или непризнании ПЦУ как автокефальной поместной церкви.
Уже 6 января об этом выборе заявил заместитель председателя Отдела внешних церковных связей РПЦ Московского патриархата протоиерей Николай Балашов: «Теперь он [Варфоломей] уже на деле вступил в молитвенное и каноническое общение с так называемым "митрополитом" <…> До сих пор ни одна из поместных церквей не поддержала этих шагов, а ряд церквей ясно заявили о своем несогласии. Теперь всем церквям предстоит трудный выбор: будут они поминать нового "предстоятеля", как их призывает Фанар (исторический район в Константинополе, где расположена резиденция Константинопольского патриарха. — Ред.), или откажутся».
Издание Украина.ру решило разобраться в том, что же именно вручил Варфоломей Епифанию и во что это может со временем превратиться.
Томос, автокефалия и православие
Текст самого томоса об автокефалии был обнародован еще 5 января, когда его подписал Варфоломей. Ничего необычного в нем не оказалось: о том, что ПЦУ будет зависимой от Фанара, говорили уже давно. Приводить текст полностью смысла нет, а об основных моментах написал православный блогер Максим Павлов:
«1) ПЦУ не будет иметь право создавать зарубежные епархии и приходы…
3) Все существующие епархии и приходы в других странах отныне подчиняются Константинополю.
4) Константинополь будет высшей инстанцией в разрешении споров внутри ПЦУ.
5) Устав ПЦУ должен отвечать положениям томоса.
6) Автокефальная церковь Украины, согласно томосу, признает своей главой Константинопольский престол.
7) ПЦУ обязана принимать участие во всех совещаниях, которые проводятся под эгидой Фанара и на которых рассматриваются важные вопросы церковной жизни.
8) ПЦУ будет получать миро от Константинополя…
10) В томосе заявлены права Константинополя на экзархат (!) и ставропигии в Украине».
Таким образом, речь идет не о полностью автокефальной церкви, как, например, РПЦ, Болгарская церковь или Грузинская. ПЦУ будет сильно зависеть от Фанара в дальнейшем, а за ее подконтрольностью будут следить доверенные иерархи Варфоломея, которым доверено представлять экзархат или ставропигии.
Полученный томос также прокомментировал проживающий в Германии религиовед Николай Митрохин, который, несмотря на то что занимает весьма скептическую по отношению к РПЦ и РФ позицию, подтвердил отсутствие реальной самостоятельности: «ПЦУ выписан мандат на существование, предполагающий её включение в состав Константинопольского патриархата на правах самоуправляемой церкви, а не право быть самостоятельным патриархатом… Этот документ разрушил систему сдержек и противовесов в мировом православии, существовавшем до того времени. К чему это приведет, неизвестно, но пока реакция других православных церквей сдержанная или отрицательная».
Следует отдельно сказать, что каждая автокефалия по-своему уникальна, и единого формата создания автокефалий нет.
Самостоятельность церкви включает в себя множество параметров: это и избрание предстоятеля, и возможность самостоятельно варить миро, и разрешение спорных вопросов и т.д. По большинству параметров ПЦУ не является действительно самостоятельной церковью.
С другой стороны, номинально статус автокефальной у ПЦУ есть. И Епифаний, рукоположенный в митрополиты преданным анафеме Филаретом, подтверждение своей каноничности получил, сослужив с патриархом Варфоломеем общую службу 6 января. По крайней мере, для тех церквей, которые склоняются к признанию ПЦУ, этот факт неоспорим.
Для прихожан же РПЦ и УПЦ факт вручения томоса не изменил ничего: наши церкви отказались признавать создание ПЦУ, легализацию раскольников и дарование автокефалии.
УПЦ, ПЦУ и раскольник Филарет
ПЦУ планировалось создать из раскольников в лице «филаретовцев» УПЦ КП и УАПЦ и примкнувших к ним в существенном количестве архиереев канонической УПЦ. К канонической УПЦ относится наибольшее число приходов на Украине: около 12 тысяч. Однако на «объединительном соборе» 15 декабря стало ясно, что архиереи УПЦ не стали массово переходить в ПЦУ: прибыли лишь два давних сторонника автокефалии — митрополиты Александр (Драбинко) и Симеон (Шостацкий).
Это, с одной стороны, создало трудности для Фанара, а с другой — упростило ситуацию внутри ПЦУ. Сложность в том, что «объединительный собор» перестал быть объединительным, и речь идет лишь о легализации раскольников, что не очень хорошо выглядит в глазах других церквей. Но Варфоломей решил эту проблему не замечать, объявив о создании ПЦУ и утвердив предстоятелем ставленника Филарета Епифания и обратившись к другим поместным церквям с просьбой признать ПЦУ. Теперь поместная церковь, отказавшаяся признавать ПЦУ, окажется в состоянии конфликта с Фанаром.
Упрощение же произошло в том, что количество претендентов на епархии и викариатства уменьшилось. Ведь в каждой области теперь будут только архиереи — выходцы из УПЦ КП или УАПЦ. Но внутренняя борьба за приходы и епархии еще впереди — как заявил Епифаний, лишь после получения томоса ПЦУ займется созданием административного аппарата и распределением уделов.
Угрозу ПЦУ со стороны Филарета подтверждает и украинский политолог Алексей Якубин: «Сам он себя до сих пор называет патриархом и намерен всерьез усилить свои позиции после разделения должностей и Синода ПЦУ, на котором будут рассматривать устав. Неудивительно, что Филарета никто не пригласил на торжественную часть».
Православие, госдеп США и раскол Церкви
Другой серьезный риск: это твердая позиция УПЦ, не желающая признавать ПЦУ и твердо намеренная не прогибаться под давлением со стороны власти. К УПЦ относятся наиболее богатые и известные приходы: лавры, монастыри, храмы. После получения томоса давление усилится, так как временно власти играли в добровольность, опасаясь потерять расположение Фанара. О том, что в ближайшее время будет принят законопроект, позволяющий «упорядочить и дать очень четкие юридические процедуры перехода церквей Московского патриархата в Украинскую поместную православную церковь». Этот законопроект позволяет осуществлять захваты храмов, его еще называют «рейдерским». Чем закончится противостояние между властью и УПЦ, не известно никому.
Однако Варфоломей, зная об этих рисках, все-таки идет на конфликт с РПЦ и вручает томос. Более того, получателем он указывает, кроме Епифания, «его Высокопревосходительство Президента господина Петра Порошенко». Последнее — очевидное подыгрывание Порошенко в президентской кампании. И это лишний раз свидетельствует о государственном интересе и участии государства в делах церковных, что полностью противоречит украинской Конституции.
Издание Украина.ру уже неоднократно писало о поддержке Госдепом США украинских инициатив Фанара. Речь шла и о «идеологе восточного папизма» митрополите Элпидофоре, и об участии представителей американской власти в деятельности Константинопольского патриархата. Последние события лишь подтверждают заинтересованность США в создании ПЦУ: госдепартамент США поддержал создание новой церкви, Епифания поздравил госсекретарь Майк Помпео, а одну из первых встреч он провел с послом США в Украине Мари Йованович. Америка даже не старается скрыть свои интересы в этом деле.
Именно холодный конфликт России и США является источником религиозного конфликта на Украине. США только умело воспользовались имеющимися факторами, чтобы создать новое его измерение — религиозное. Они использовали властные амбиции Порошенко, позволив ему сделать из автокефалии предвыборный проект и при этом достигли своей стратегической цели — резко ослабили РПЦ МП, крупнейшую православную церковь в мире.
Что будет дальше? Либо РПЦ пойдет на попятную и откажется от борьбы, сдав по сути Украину Фанару, либо продолжит борьбу, стараясь сохранить позиции в мировом православии. В первом случае начнется борьба против лояльных РПЦ церквей, а на Украине наступит вслед за гражданской войной на востоке и религиозная война по всей стране. А именно в этом — ситуации чрезвычайшины и нескончаемого конфликта — заинтересованы и президент Порошенко, и Госдеп США. Порошенко это дает шанс победить на выборах, объединив вокруг себя теперь и «православных патриотов», а в случае чего и объявить военное положение с отменой президентских выборов. А для США это продолжение конфликта, теперь на религиозном уровне, у границ России.
В любом случае 6 января 2019 года в очередной раз показало, что борьба с Россией будет идти теперь на новом уровне — религиозном, не как с государством, а как с верой и идеологией единства всего православия, что было всегда одной из важнейших скреп России — и империи, и нынешнего государства.
Но, пожалуй, самое главное сейчас предстоит в этой истории пережить мировому православию, которое стоит перед огромной угрозой раскола на «простамбульские» и «промосковские» поместные церкви. Удастся ли избежать этого раскола, сравнимого со Схизмой 1054 года, сказать трудно. Возможно, раскол будет глубоким и необратимым и приведет к резкому ослаблению самой Церкви в мире.
Для прихожан РПЦ и УПЦ с дарованием томоса не изменилось ничего — мы не признаем ПЦУ, не молимся совместно с ними, не участвуем в их службах и не приступаем к таинствам в их церквях. Для нас они так и остались раскольниками.
