В конце этой недели этому событию исполнится четыре года. В связи этой годовщиной наша редакция решила сделать серию интервью с теми, кто был причастен к провозглашению республики.
Её открывает интервью с Андреем Пургиным.
— Могу кратко воспроизвести всю хронологию этих процессов, — предлагает Пургин. — Весь процесс подготовки Координационного совета, который потом занимался референдумом 11 мая 2014 года, начался еще 25 января в донецкой гостинице «Ева». С этого момента начинается процесс бесконечных заседаний сначала в этом отеле, а потом в гостинице «Централь». Иногда по четыре раза в неделю, и там же формировался Координационный комитет по подготовке к референдуму.
На пик всей этой работы мы вышли где-то 6-7 апреля 2014 года.
— Кто входил в Координационный совет?
— Это были представители партийных структур, люди, которые давно занимались общественной работой, те, кто выдвигались на бесконечных митингах, были люди, которые стояли на блокпостах (если вы помните, то блокпосты появились уже в феврале 2014 года). Были также и те, кто 22 января снесли палаточный городок евромайданщиков на бульваре Шевченко.
Весь март тогда в Донецке проходил бурно.
И вот мы выходим на 6 апреля. Этот день стал определенным водоразделом, когда против нас серьезно начала работать милиция, а губернатор Донецкой области Сергей Тарута заявляет, что готовится список из 500 наших активистов, которых надо арестовать, и что, мол, простесты все заглохнут.
Уже позже у меня на руках будут данные о прослушках нас. В общем, власть работала на полное подавление нашего протеста. Когда по субботам и воскресеньям мы проводили митинги, нам перекрывали дороги по области. В Донецк невозможно было попасть из близлежащих городов. Ситуация в то время напоминала то, что мы читали у Ленина — сегодня еще рано, а завтра будет уже поздно.
Поэтому 6 апреля довольно-таки плотная, но не очень большая группа организации «Донецкая республика», которая существует с 2005 года, взяла на себя ответственность и повела народ на штурм Донецкой обладминистрации.
Но я не преувеличиваю нашего влияния на те события, потому что это был народный протест, но, тем не менее, группа «Донецкая республика», растянув баннер, выступила запалом, который взорвал всю эту ситуацию.
— Кто непосредственно вел все эти заседания Координационного совета?
— Сергей Барышников, потом при ДНР он стал ректором Донецкого университета, и Кирилл Черкашин, который преподает сейчас в Донецком университете.
— Как непосредственно происходило провозглашение ДНР?
— В ночь с 6 на 7 апреля коммунист Борис Литвинов, впоследствии первый спикер парламента ДНР, непосредственно пишет документы — Акт и Декларацию независимости ДНР, а также готовит документ о подготовке референдума о независимости. Он их писал всю ночь.
На тот момент в захваченном здании Донецкой обладминистрации был вскрыт один единственный кабинет на втором этаже. В нем разместился наш штаб. В остальных кабинетах никто замки не ломал. Вскрытый кабинет принадлежал Римме Филь, которая, кстати, была главредом газеты «Донецкие новости» Рината Ахметова. Не я его вскрывал, но когда я к нему подошел, увидел табличку на дверях «Римма Филь», и поняв, где мы будем заседать, сразу непроизвольно улыбнулся.
Когда провозглашалась независимость, зал заседания был битком набит теми людьми, с которыми мы заседали с 25 января, но только трое из них знали, что за документы будут зачитаны и их содержание. Это господин Литвинов, господин Черкашин и Андрей Пургин. Никаких подписантов, никаких других персонажей во всем этом не участвовало.
Я попросил Владимира Маковича, будущего вице-спикера парламента ДНР, зачитать документы, а Петра Шимановского, будущего депутата Народного совета ДНР, помочь ему с мегафоном. Макович перед чтением не знал, что в нем написано. Те люди, которые сами себя посадили в президиумы, не знали, что написано в этих документах.
А сейчас утверждается, что под этими документами якобы было 17 или 18 подписей. Этих подписей не было. Эти люди, скажем так, просто «записались» в историю. Понятно, что все ждали этого документа, понятно, что всё это обсуждалось и витало в воздухе, но сам документ прошел только потому, что о его подготовке знало только три человека.
6 апреля, и тут надо отдать должное бывшему нацболу и члену ЕСМ Александру Матюшину (лидер донецкой праворадикальной молодежной организации «ВарягЪ crew» — прим. авт.), собравшему подшефную ему молодежь. Он растянул наш баннер и стал во главе колонны, к которой присоединились и мы все, и повел ее на штурм Донецкой облгосадминистрации.
Тогда 6 апреля мы решились «на последний и решительный бой». Мы тогда понимали, что мы или побеждаем, или идем в тюрьму. К такому финалу всё тогда шло. Как я уже говорил, готовились списки, готовились аресты, очень серьезно работали СБУ и милиция.
Мы понимали, что если 6 апреля мы не на что не решаемся, то будет жесткое подавление всего протеста, и начнется работа по посадке наших людей. Тогда, чтобы не допустить митингов по субботам и воскресеньям, как я уже рассказывал, милиция перекрывала дороги. Поэтому если бы мы не решились на захват облгосадминистрации, то следующей субботы для нас уже бы не было.
Скорее всего, 13 апреля нам уже не дали бы провести ни митинг, ни шествия, ничего.
— Какова была реакция донецких властей и отцов города на провозглашение ДНР?
— Если вы помните, то Донецкий горсовет 1 марта 2014 года принял, в общем-то, неплохой документ, которым рекомендовал проведение референдума. Он был принят благодаря депутатам Татьяне Мармазовой и будущему мэру Донецка после Лукьянченко — Игорю Мартынову.
Увы, Донецкий горсовет не собирался уже после 1 марта, многие депутаты испугались и не могли собрать кворум. Но тогда Мармазова и Мартынов надавили на мэра Донецка Александра Лукьянченко, и тот созвал внеочередную сессию горсовета и приняли очень неплохой документ.
Однако Донецкая обладминистрация вела по референдуму переговоры, в которых принимали участие украинские националисты, областная администрация, условно пророссийские силы — например, «Русский блок». Всё это были закрытые кулуарные заседания, о которых не знала основная масса дончан. Последнее их заседание состоялось 18 марта. Тогдашняя администрация пыталась весь этот процесс ввести в согласительное русло, а в это время подготовиться и ударить по активистам. Тогда Тарута и заявил, что арест 500 человек решит весь вопрос с протестами.
— Что за это время удалось сделать Донецкой народной республике, а чего не удалось?
— Ей не удалось стать республикой и народной. Это если в общем. В этом основная проблема. Не преодолен разрыв между властью и народом.
Однако после всех этих революционных событий, люди Донбасса стали другими. Они пережили 2014 год, это люди с другим опытом. Люди осознали себя народом, начало которому положило провозглашение республики 7 апреля и референдум о независимости 11 мая. Это массовый подвиг, который совершил народ Донбасса. И это забыть невозможно.
На одном из украинских сайтов прочел пост о том, как прошли местные выборы в Славянске, когда туда вернулась Украина. Пришло на участки только 24% горожан. И те, кто был в комиссиях, делились между собой впечатлениями. Они все признали, что единственный раз, когда на участки для голосования пришло 100% горожан, был референдум о поддержке независимости ДНР. А это о многом говорит.
