Когда начинаешь говорить с патриотически или националистически, — кому как больше нравится — ориентированным украинцем, то от политики, языка, культуры неизбежно переходишь к происхождению. Кто откуда вышел и с чем пришёл. Украинец, заведясь, начинает рассказывать невероятные истории, запиши которые и составишь конкуренцию Лавкрафту с Хаббардом. Тут же вспоминает русских, то ли финно-угров, то ли татаро-монгол с генами, из-за которых давно пора раскаяться. Повторюсь, речь исключительно об излишне патриотически (националистически) настроенных украинцах.
У русских, в общем, та же беда, но ориентированы они скорее внешне и в бедовых своих заключениях не идут дальше «бандеровцев» и «польской Украины». Интерес к славянским корням, неоязычество в России, конечно, в тренде, но катализатора для их национального всплеска нет. Весьма скудно по сравнению с украинской феерией.
Вот и киевский таксист, везущий меня в Борисполь, мог читать лекции по альтернативной украинской истории. Древние, мудрые украинцы! Дикие, глупые русские!
— До Петра Первого вообще грязные были! Европа их к мытью приучила!
— Так, вроде ж наоборот…
— Ха! Ты телевизор смотри!
Ухмыльнулся таксист и для начала порекомендовал мне «ДНК — портрет нации». Эту телепередачу демонстрировали на одном из центральных украинских каналов больше года назад. Шесть миллионов зрителей, слюнекипящие обсуждения, споры — заметное явление, в общем. Не такое, конечно, как «Дом-2», но тем не менее.
Упоминание шоу юродивых с Собчак и Бородиной во главе не случайно. «ДНК — портрет нации» — проект из той же категории, апеллирующей к низменным инстинктам, к заменителям конструктивной реальности, в которой всё настолько обыденно и убого, что необходимы пусть и фальшивые, искусственные, но надконструкты.
Когда на руинах прежних ценностей возводятся новые: вредные, хрупкие, но зато быстро строящиеся и блестящие.
По сути, «ДНК — портрет нации» декларирует украинцам их величие, не требующее никаких доказательств. Причём, величие это сугубо из прошлого, мало коррелирующего с настоящим и сомнительно перспективного для будущего.
Учёный-генетик Питер Форстер проводит исследование ДНК украинцев, на основании которого делает сенсационное открытие: именно они самые древние, самые гениальные люди Европы, ничего общего с мифическими славянами (выдумка, фальшь) не имеющие. Украинцы — арии и кельты в лучшем их проявлении. На исследования Форстера, как на шампур, нанизываются заявления украинских историков, филологов, выступающих с неизменным галичанским акцентом.
Слепленная в манере «скандалы, интриги, расследования», телепередача чудно отражает ту мифологизацию украинцев, что происходила на протяжении двадцати трёх независимых лет. И суть даже не в том, что «ДНК нации» содержит ложь и нестыковки — сказано на этот счёт достаточно, — а в том, что и без каких-либо «доказательств» вывод её заранее ясен. Он отражает вектор той националистической риторики, посредством которой решаются две задачи: нарушение адекватного (критического) мышления через внедрение идеи сверхчеловека и сепарация украинцев и русских.
Агрессивная риторика Евромайдана, сначала воспринимаемая большинством митингующих настороженно, после молча, а в итоге с некоторой долей согласия и понимания, базировалась именно на двух данных аспектах. Из не слишком богатого арсенала национальных героев были извлечены те, кто доказывал (с поправкой на сознании извлекающих) свою преданность Отчизне наиболее яро.
Отсюда — лозунги ОУН-УПА, портреты Бандеры, Шухевича и тому подобные атрибуты. Изначально они не были приемлемы большинством, но активное позиционирование и отсутствие альтернативы сделали их доминантными.
Русофобская же компонента, от которой после Евромайдана открещивались, но сейчас она вновь ударила адреналином, с одной стороны, несомненно, самостоятельна, а, с другой, порождена идеей сверхчеловека. Экономически, политически, социально Россия и Украина сделали всё, чтобы очернить, изничтожить отношения между их народами.
При этом оставался лишь один скрепляющий элемент — общие славянские корни. «ДНК нации» и схожие проекты должны были выкорчевать, сжечь их. Чтобы знали: русские и украинцы до конфликта разные, а если и есть у них что общее, то исключительно гадкого свойства.
Исходя из анонса и времени, «ДНК — портрет нации» — отчасти, венец националистической и русофобской пропаганды, приводящейся в Украине на протяжении двадцати трёх лет.
Когда улица Лермонтова переименовывается в Дудаева, а предприятиям запрещается работать с Россией как с «вражеской державой». Это не гротескные примеры, вырванные из контекста, нет — это сам контекст, полный таких примеров.
Я ведь хорошо помню то время, когда в седьмом классе учился по одним учебникам, а в восьмом — совсем по другим, переписанным, противоречащим прошлым. Та же история с кино, телевидением, литературой, где русский позиционировался как деструктивный элемент, препятствующий развитию великого украинского народа. Коммуняки, имперцы душили, травили, вредили.
Когда в детской книжке, где Гитлер обнимает украинского хлопчика, читаешь о русских зверях-захватчиках, логично начинаешь относиться и к России, и к русскому населению Украины иначе.
Особенно, если, вооружившись опытом «Аненербе», тебе рассказывают, что украинский трезубец родом из Атлантиды. Проникаешься уважением к одним и омерзением к другим. Двадцать три года накачки — и вот уже надо переформатировать страну, отделив титульную нацию от нетитульной. Итогом — гражданская война.
Россия занималась, в общем-то, тем же. Очерняла украинцев, активно педалируя «бандеровскую тему», допуская ошибку за ошибкой во внешней политике, создавая образ великоросского барчука, заезжающего в малоросское именье, девок пощупать да горилки попить. Клин, усиливающий раскол. Но в России изначально не было столько украинского населения. В Украине же проживали десятки миллионов русских.
К тому же, россияне никогда не сомневались в своём превосходстве, а вот украинцы, хоть и декларировали, излишне громко, напористо, обратное, но всегда подсознательно, в силу гнёта, давления со стороны, сравнивали себя с кем-то.
Да, можно сколько угодно говорить о путинской пропаганде, но сначала был Евромайдан, нелепые законы и заявления, а после раздел страны по национальным, историческим признакам. Майданные шаманы вызвали тех демонов, что сидели, наливаясь ложью и злобой, всё «незалежное» время, готовые вырваться наружу и уничтожить милосердие, здравый смысл, мир.
Мы потеряли Украину не в баталиях о Януковиче и Тимошенко, — к слову, разве не по принципу «русский — нерусский», «восточный — западный» за них голосовали?— а в пропаганде сомнительных достоинств великой украинской нации.
Она выглядела как хвастовство, как позерство деревенского паренька, только что купившего айфон и теперь бряцающего им по случаю и без.
Но тот, кто задирает голову, так же охотно и склоняет её. Собственно, в Украине произошло именно это.
И проблема тут не в величии украинской нации, не в отсутствии у неё достоинств — наоборот, украинцы, безусловно, обладают многими замечательными качествами, не присущими другим национальностям, — а в аляповатом выпячивании, бравировании ими, неизбежно заставляющими думать: «Что-то не так, уж больно хвастлив, велеречив…» И это, пожалуй, та проблемная хромосома, которая портит генотип украинской нации, на протяжении сотен лет делая её зависимой то от одного, то от другого внешнего влияния, а, прежде всего, от самой себя, от своих комплексов и фобий.
