- Антон, как вы оцениваете использование «мягкой силы» Россией? Она в ее руках эффективна или нет? Если нет, то почему? Что надо сделать для того, чтобы она была эффективной?
— Крайне неэффективна. Причин много, однако главная, на мой взгляд, — это стремление к быстрому результату. Однако "мягкая сила" направлена не на структуры, она направлена в общество. Ее задача — изменить общественное сознание, которое в свою очередь уже влияет на государство. А общество — большое и инертное. С ним невозможно быстро. А значит, стратегия должна доминировать над тактикой, тренд должен быть важнее результата, и главное — нельзя "обламываться" в случае поражения.
Вот возьмём для примера выборы в Украине 2004 года. Да, "мягкая сила" РФ допустила ряд ошибок (в частности, перегнули палку), но, несмотря на сокрушительное поражение на Майдане, позитивный общественный тренд все же имел место. И хотя стремительная политизация ещё недавно абсолютно аполитичного общества привлекла больше людей на антироссийскую сторону, численность пророссийского актива также выросла.
Более того, к нему на тот момент примкнул целый ряд деятелей культуры и прочих лидеров общественного мнения (ЛОМ). Вот только вместо того, чтобы развивать стратегию, направленную на общество, проводить культурные мероприятия и усиливать воздействие на ЛОМ, Россотрудничество как инструмент "мягкой силы" сменило стратегию и стало организовывать круглые столы для околополитических хлыщей — не воздействовать на общество, а пытаться держать возле себя телеболванчиков и прочие его симулякры.
В итоге, в 2014 году подавляющее большинство участников этих мероприятий оказались на стороне нового Майдана, а общество, делившееся почти 50-50, так и не сформировало антитезы Майдану.
- В чем успех «мягкой силы» коллективного Запада — США и ЕС? Почему она эффективна? Ее эффективность в какой-то особой методике или просто обусловлена привлекательностью либерально-западной модели мира?
— Запад (ЕС-США-Британия-Сорос) четко осознают постструктуралистскую организацию современного мира. И стратегии строят соответственно.
Именно тут они опережают оппонентов, которые брали под контроль телевизор, когда Запад строил стратегии в онлайн, вели борьбу на уровне сайтов, когда Запад создавал стратегии работы в соцсетях и брал под контроль группы активного досуга — от клубов исторического фехтования до организации и финансирования школьных олимпиад.
- Как надо относиться к деятельности западных НКО и НПО на территории России, Украины и Белоруссии? Не кажется ли вам, что их роль сильно преувеличена, или это все-таки серьезный фактор?
— Их роль, безусловно, велика, однако это не значит, что их надо бояться. С ними надо научиться успешно конкурировать, а их энергию использовать себе в плюс.
- Как Россия должна бороться с западной «мягкой силой»? Что эффективней — запретительные меры или контрмеры гуманитарного порядка?
— Запретительные стратегии бесполезны. Невозможно самоизолироваться, как Северная Корея, оставаясь при этом успешным государством и влиятельным геополитическим игроком. "Мягкая сила" — оружие обоюдоострое, и это надо научиться использовать.
Китай, например, использовал возможность отправки студентов и молодых ученых в США в свою пользу и вместо утечки мозгов получил резкий скачок в науке и технологиях.
- А почему у Китая получилось? Как он не допустил утечки мозгов?
— Допустил, но стал выкупать их обратно. Иммигрант, как правило, сталкивается в своей карьере с потолком возможностей. Когда руководить побочным проектом можно, а магистральным — уже нет. Когда можно быть главной рабочей лошадкой, а представительские функции отдадут человеку с лучшим английским.
Осознание потолка — серьезное разочарование. Вот тут человеку и предлагают на родине должность мечты, и за не худшие, чем в США деньги. И весь свой опыт, знания, связи и даже корпоративные секреты он везёт домой.
- И что, США на это безобразие смотрят сквозь пальцы? Они попытались как-то это прекратить?
— Ругаются. Но теперь они зависимы от китайских ученых. Без них уже американской науки не будет.
- А почему тогда Россия не может пойти по стопам Китая — отправлять на учебу на Запад, а потом предлагать лучшие условия? Что мешает?
— Во-первых, вопрос человеческих ресурсов. Китай — это очень много людей. Да и школьное образование на постсоветском пространстве уже не то, что в былые годы. Но главное даже не в этом. Вопрос опять же упирается в краткосрочное и долгосрочное планирование.
Китай планирует на десятилетия вперёд, а российское руководство (в силу родовой травмы русского капитализма) не верит в долгосрочные стратегии и требует работы на быстрый результат.
