Спектакль о войне и любви "Вальс на 2/4", Одессе в памяти Григория Данцигера и театре на фронте и в тылу
06:02 27.12.2023 (обновлено: 14:03 27.12.2023)
© предоставлено Григорием Данцигером
Премьера постановки "Вальс на 2/4" режиссера Антона Непомнящего состоялся в августе 2023 года. Спектакль побывал на гастролях в Крыму, Петербурге, на годовщине присвоения звании города-героя Керчи, регулярно идет в фольклорном центре "Москва" в столице
Пьеса рассказывает одновременно о войне, и не о ней самой. Где-то в донбасской степи, в заброшенном доме встречаются раненный российский военный и местная жительница, девушка, которая помогает украинским военным.
Оба они оказываются в доме случайно: он не может уйти из-за ранения, она сперва хочет его убить, но по ходу спектакля их отношения меняются.
«Вальс расставания» Яна Френкеля на текст Константина Ваншенкина становится неожиданной объединяющей деталью, которая превращает идейных врагов в очарованных друг другом, вальсирующих мужчину и женщину.
Об идее создания пьесы и постановки, а также о судьбе спектакля и реакции на него корреспондент издания Украина.ру поговорила с режиссером и исполнителем главной роли — военнослужащего — актером Григорием Данцигером.
Режиссер Антон Непомнящий рассказал: это метафорическая, вечная история — раненый солдат и девушка на территории, где идет война. Он напомнил о более ранних произведениях на эту тему: и о Великой Отечественной войне — «Альпийская баллада» (повесть Василия Быкова), и о Гражданской войне — «Сорок первый» (повесть Бориса Лавренёва).
«Пьеса была написана в 2015 году, через год после того, как началась война. Дело происходит в той самой донской степи, в небольшом домике — заброшенном, оставленном из-за боевых действий.
Сама фабула очень древняя — встреча представителей двух разных точек зрения, которые в процессе своего диалога и в предлагаемых обстоятельствах, в которых они оказываются, понимают: главное для жизни — это то, что они мужчина и женщина, и еще то, что есть огромная корневая система, на которой они выросли, хотя кому-то из них сейчас и кажется, что возврата не будет.
Уже в 2014 году было понятно, что рано или поздно война закончится и нам надо будет находить общий язык с людьми на тех территориях, которыми мы прирастём. И дело это будет трудное, и мы должны были начать это сразу же, в 2014 году.
Эта проблема есть не только на территориях новой России и в Крыму, но и здесь, у нас. Постоянно слышишь: что мы там делаем? Зачем нам это нужно? Может быть, нужно сосредоточиться на себе, что мы лезем все время куда-то?
В этом и была главная идея пьесы: начать разговор. Но это возможно только тогда, когда люди умеют говорить и чувствовать, в каждом из них есть божья искра и умение сострадать. Наша задача — эту искру разжигать», — рассказал режиссер.
«Вальс расставания» Френкеля был выбран авторами постановки как мелодия, которая объединяет и персонажей пьесы, и воюющие народы.
«Эта мелодия появилась в то время, когда сама идея войны между Восточной Украиной и русскими была не просто нереальной, а человек, ее высказавший, мог просто уехать в дурдом», — отмечает автор.
Григорий Данцигер подробно рассказал о преображении своего героя. В самом начале, когда героиня хочет его убить, он относится к ней снисходительно, с некоторой долей пренебрежения: «Вот ты — баба, а я — мужик. Ты хочешь меня убить, но не можешь. А я тебя — могу, но не хочу». Это то, что в крови русского солдата, — солдат ребенка не обидит.
Эта ирония, поначалу кажущаяся многим высокомерием, это такая грубая мужская жалость: «Что же ты дурочка такая? Ты же такая красивая, тебе же вообще не здесь нужно быть».
А потом через все эти панцири и бронежилеты, через все позиции вылезают люди: вылезает девочка, вылезает парень, и они начинают общаться на этом уровне. Тогда все становится нормально, естественно.
В работе над этой ролью мне очень помогает то, что я многодетный отец, что я уже достаточно взрослый мальчик, мне под полтинник, и мой жизненный опыт мне здесь во многом помогает».
В тех экспозиционных сценах спектакля, где герои говорят о том, кто прав и виноват, многие реплики звучат шаблонно, озвучиваются, казалось бы, прописные истины, отмечает режиссер.
«Все, что происходит в нашей жизни, довольно банально. Слова "я тебя люблю" в 95 процентах случаев прозвучат довольно пошло, но от них мы никуда не денемся. В юности нам очень хочется быть оригинальными, мы надеваем на себя онегинскую маску нигилизма и отрицания, но герой Гриши эту маску уже снял, он уже не боится говорить тривиальности.
Но очень важно, кто играет эту роль. Это обязательно должен быть человек, умеющий любить, человек с эрудицией».
«Мы же постоянно слышим от тех людей, которые с нами не согласны, что здесь все плохо, что им стыдно. Даже когда они говорят о любви, все равно слышно это "стыдно". И тогда слова "родина", "патриотизм", "любовь" звучат чудовищно пошло», — добавляет Григорий.
В спектакле удалось передать очень многое настоящее, живое. Данцигер рассказал:
«У меня один из пацанов с фронта после спектакля спрашивает: "А ты где воевал?" Я ему сказал, что не воевал нигде, и он так удивился: "Откуда же ты все это знаешь?"»
У постановки был и военный консультант, Михаил, участник боевых действий на Украине, десантник из Бурятии.
«Когда мы работали с текстом на самом первом этапе, нам необходимо было это насытить бытом: ранение, содержимое рюкзака, аптечка… Миша нам очень помогал. У него удивительное ощущение фальши, он сидел на репетициях, делал очень много пометок. И для нас очень важно было, что он сказал: "Вы очень точно говорите этот текст, и он правдивый"», — рассказал Антон Непомнящий.
Мы поговорили и о том, что в российском медиапространстве регулярно поднимается вопрос того, что в театре и кино недостаточно уделяется внимания теме военных действий на Украине.
В частности, писатель и доброволец Захар Прилепин рассказывал несколько историй о том, как спектаклям на эту тему просто не дают выйти, а недавно произошла история с актрисой Олесей Железняк: она лишилась роли в фильме после того, как с ней отказался играть ее неназванный коллега из-за ее поддержки российской армии.
«Это так, — подтверждает Григорий Данцигер. — Тема очень болезненная. Основная проблема в том, что тех, кто уехал и обозначил свою позицию против, все знают в лицо, но гораздо больше тех, кто, разделяя те же взгляды, остались и затаились здесь. По большому счету в среде людей, от которых в нашей культуре что-то зависит, ничего не поменялось».
«С продвижением нашего спектакля нам помогает наш театр, наш директор Сергей Викторович Нечаенко. Из восьмидесяти с лишним директоров он один из немногих — это необычная история для московских театров сейчас. А меценатом спектакля стал просто неравнодушный человек, мой старший товарищ Александр, с которым выросли на одной улице», — добавляет режиссер.
1 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
2 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
3 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
4 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
5 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
1 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
2 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
3 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
4 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
5 из 5
© предоставлено Григорием Данцигером
По словам режиссера и актера, у спектакля бывают проблемы с площадками: один из крупных столичных вузов, пообещав принять «Вальс на 2/4», в последний момент отказался, то же произошло и с гастролями в одном из российских городов.
То, что происходит сегодня в России, прямо повторяет историю столетней давности, считает Антон Непомнящий.
«Трагичность нашей истории заключается в том, что когда был 1916 год, шла Первая мировая война, все было очень похоже на то, что происходит сейчас: окопы, снег, из-за появления большевиков была еще и жуткая деморализация на фронте — сейчас, слава богу, нет такого…
Но поведение бомонда, условных Патриарших прудов, было таким же: московские и петербургские рестораны были полны, варьете работало, кабаре работало, а там, где-то, на территории Западной Украины, на территории Австро-Венгрии шли бои.
И когда эта масса солдат вернулась или когда они попадали в госпиталь и натыкались на богатых барынек, становится понятно, почему в 1917-м и 1918-м году они свирепствовали с таким ожесточением… Нельзя раздражать людей. И сейчас мы слышим от военнослужащих то же самое».
Григорий Данцигер соглашается:
«Всем очень удобно говорить: "СВО". Может быть, юридически это так, но мы должны отдавать себе отчет в том, что, когда убивают наших солдат, — это всегда война.
Когда говорят, что на Новый год нужно отдохнуть, я не понимаю, от чего они отдыхают? Все, с кем я общаюсь с самого начала войны, все живут проблемами страны, помогают как волонтеры, как артисты, — как могут, так и помогают. И они не говорят, что им надо отдохнуть.
Кому нужно отдохнуть? Филиппу Бедросовичу Киркорову? От чего отдохнуть?
Вот пацанам там действительно нужен отдых. Им нужно на полтора часа чуть-чуть отключиться, если это возможно. Все наши коллеги, кто там был и выступал, подтвердят: лучше всего заходят песни под гитару. И еще студенты ездили: в программе первого курса театральных вузов есть такое упражнение — наблюдение: студенты показывают зверушек, смешных людей. И они рассказали, что это тоже шло на ура».
11 сентября 2023, 08:00История
Довженко: к политической биографии гениального режиссёраВ советские времена говорили, что фильмы бывают хорошие, плохие и студии Довженко. Ну, во-первых, это не так – даже на киевской киностудии рождались и просто хорошие фильмы и даже подлинные шедевры. А во-вторых к самому Довженко это точно не относится – он-то был кинематографистом мирового уровня, признанным в том числе и за пределами СССРЭта постановка нужна тем, кто здесь, в Москве, в тылу, утверждают создатели. На спектакль приходили коммерсанты, которые потом начинали помогать фронту, приходили люди с антивоенной позицией, которые находили для себя темы подумать и отрефлексировать.
«Ты сделал честный спектакль, я понимаю, о чем ты хочешь со мной поговорить», — такие слова режиссеру сказала его знакомая, взгляды с которой у Антона Непомнящего не совпадают.
Украина для Григория Данцигера — не чужое и не неизвестное место. В 2007 году актер снимался в сериале Сергея Урсуляка «Ликвидация», он рассказал о съемках в Одессе:
«Я был в Одессе не только на "Ликвидации", я бывал там много раз. А последний мой приезд в Одессу был за сутки или двое до Дома профсоюзов (трагедия 2 мая 2014 года. — Ред.). Я ужинал на соседней улице, утром улетел в Москву, а буквально через 2 дня это случилось.
Это были съемки фильма «Сын за отца» (Левана Когуашивили. — Ред.), там играли Алексей Горбунов, Антон Макарский, Денис Никифоров. Это был совместный российско-украинский проект.
Знаете, когда умирает очень близкий человек, который очень долго болел, ты видишь постепенно, как он меняется на твоих глазах, а потом видишь, что в гробу лежит совершенно неизвестный тебе человек. Ты помнишь его не таким. Одесса мне помнится до болезни, до этого злосчастного дня — прекрасная, вкусная, веселая, с этими хрестоматийными шуточками.
Я, когда готовился к "Ликвидации", там был человек, который отвечал за этот одесский говор, и у нас с ним была одна встреча. Я к нему пришел, мы поговорили, и он не поверил, что я москвич. Он говорит: "Ты для москвича как-то очень легко в это все влезаешь». И я ему ответил: "Ну, слушайте, кровь — не вода, я все-таки наполовину Данцигер!"
Я никогда не был на Западной Украине, а в Центральной и Восточной — многократно, и на съемках, и на гастролях: Киев, Днепропетровск, Переяслав-Хмельницкий».
О последних кинопремьерах актёр говорит неохотно, признается: времени смотреть кино совершенно не остается. Но советует всем москвичам и гостям столицы побывать на актуальном и важном спектакле Полины Агуреевой «Живые и мёртвые. Солдатами не рождаются» по роману Константина Симонова.
Григорий Данцигер с горечью отмечает: именно эта постановка так нужна зрителю, но о ней знают немногие, а сайты с билетами особенно и не рекламируют. В театральном мире Москвы все должно перемениться, уверен он.
