https://ukraina.ru/20231103/1050727069.html
Кирилл Копылов: ВСУ обездвижили сами себя, поэтому Россия их "покусает", а потом побьет за пять ударов
Кирилл Копылов: ВСУ обездвижили сами себя, поэтому Россия их "покусает", а потом побьет за пять ударов - 03.11.2023 Украина.ру
Кирилл Копылов: ВСУ обездвижили сами себя, поэтому Россия их "покусает", а потом побьет за пять ударов
В ближайшем будущем мы увидим несколько наступательных операций российской армии, которые окончательно сломают нынешнюю украинскую действительность. Это позволит нам зимой продвинутся вперед на фоне возрастающих украинских проблем, считает военный историк Кирилл Копылов
2023-11-03T04:07
2023-11-03T04:07
2023-11-03T10:08
интервью
россия
всу
сво
днепр
авдеевка
артиллерия
штурмовик
германия
великобритания
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/01/1e/1043106067_55:2:882:467_1920x0_80_0_0_c28005f740b73d47637e1161b2e0b57c.jpg
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.Сейчас в зоне СВО складывается запутанная ситуация. На Южном направлении по-прежнему атакуют ВСУ, на северном фланге фиксируется медленное продвижение ВС РФ. При этом в одной половине Донбасса киевский режим не оставляет попыток продавить российскую оборону возле Артемовска, а армия России ведет активные штурмовые действия в районе Авдеевки.— Кирилл, в годы Первой мировой были похожие эпизоды? Или такая ситуация в СВО уникальна?— Ситуация, когда одна сторона наступает где-то наступает, а где-то отступает, была для Первой мировой войны нехарактерна. Тогда была если не стадийность, то зональность боевых действий. Например, те же немцы на Западном фронте чуть больше оборонялись, а на Восточном — чуть больше наступали. Но на одном участке такой ситуации не было. Потому что стороны конфликта и для наступательных, и для оборонительных операций тратили довольно крупные ресурсы. Они не могли делать все сразу.Более того, более половины протяженности Западного фронта (от Вердена до швейцарской границы) была статичными после первых сражений 1914 года до конца войны. Он оставался относительно спокойным участком, когда обе стороны даже беспокоящих действий особо не вели. Оборону там держали части, которых выводили на восстановление с более горячих участков фронта. Так что 99% активности на Западном фронте происходили на его северных участках, а не на южных.Повторюсь, такая ситуация сложилась потому, что стороны и для наступления, и для обороны тратили максимум своих ресурсов, чтобы не упустить успех или не допустить своего поражения.Текущая ситуация в СВО лишь отдаленно напоминает эпизод Первой мировой, когда одновременно шло сражение при Вердене и сражение на Сомме. Да и то немцы завершили все свои попытки продвинуться при Вердене за несколько недель до начала сражения на Сомме, поскольку их разведка хорошо знала о подготовке британского наступления. Германия понимала, что одновременно наступать и обороняться у нее не получится. Аналогичная ситуация была в 1917 году, когда французы и британцы продолжали свое наступление, а немцы оборонялись.Единственное, что можно вспомнить, что осенью 1917 года немцы и австро-венгры, успешно обороняясь на западном фронте, перешли в успешное наступление в Италии, разгромив под Капоретто итальянскую армию, одновременно проведя Рижскую операцию с прорывом фронта и захватом большей части современной Латвии и Литвы. Но это были совершенно разные фронты с совершенно уникальной спецификой.Повторюсь, тогда не было ситуации, когда на участке в 200–300 километров идет и оборона, и наступление.— Почему же сейчас сложилась такая ситуация? В какой степени это зависит от ресурсов, которые тратят стороны на такие операции?— Такая ситуация сложилась по двум причинам.Первое. ВСУ необходимо показывать хоть какие-то успехи. Киевский режим с осени 2022 по весну 2023 года (их знаменитый ролик, что «планы любят тишину») серьезно накачивал свое население пропагандой. Западная пресса писала, что первый день «контрнаступа» будет сравним с высадкой союзников в Нормандии. А результат этой операции оказался вполне сравним со сражением Первой мировой, когда ВСУ потеряли 90 тысяч бойцов ради захвата семи деревень. Поэтому противник до сих пор пытается показывать какие-то успехи.Второе. Одновременно с этим ВС РФ, обладая перевесом в области танков и артиллерии, а также примерно равной численностью личного состава, может позволить себе проводить наступательные операции в том виде и в том месте, которые они сами заходят.Вот и получается ситуация, когда ВСУ продолжают колупаться на Запорожье, обороняясь под Купянском и в Авдеевке. Это меня не удивляет. Это укладывается в парадигму, в которой живет сама Украина, когда ей надо везде наступать и ничего не терять. Не могу сказать, что меня печалит. Они сами залезли в этот капкан, из которого они в ближайшее время не выберутся.Поэтому в ближайшем будущем мы увидим еще несколько наступательных операций российской армии, которые окончательно сломают эту украинскую действительность. Это позволит нам зимой продвинутся вперед на фоне возрастающих украинских проблем.— Лично я не слышал о городских боях в Первую мировую, но осады крепостей в то время точно были. Были ли тогда ситуации, похожие на Авдеевку, когда надо было что-то окружить, не заходя при этом в саму застройку?— На самом деле городских боев в Первую мировую было достаточно. В то время они как раз и появились.Например, на Западном фронте наступающая или обороняющаяся сторона рано или поздно упирались в населенные пункты. Потому что во Франции и в Бельгии было много крупных деревень на несколько сотен каменных домов с подвалами глубиной в 3–5 метров. Некоторые из них до сих пор уцелели и пользуются популярностью у туристов.— Это же чистый Донбасс.— Да.Уже в 1916 году в армиях появились наставления по поводу боев в населенных пунктах. Командиры объясняли, как правильно штурмовать каменные строения и господские дворы с самим домом, подвалами и конюшнями. Да и сам фронт проходил возле городов вроде Ипра и Арраса. За все эти населенные пункты шли очень тяжелые сражения. На Сомме один из таких поселков штурмовался четыре месяца. Его буквально снесли под ноль. От него вообще живого места не осталось.Кстати, в Первую мировую были попытки вписать танки в штурм населенных пунктов. Они же и показали, что бронетехника в таком бою — совершенно отдельный жанр. Именно тогда появились первые «мангалы» (козырьки) на танках. Британцы таким образом пытались обезопасить свои танки от бросания гранат сверху немецкими пехотинцами, которые они кидали из подвалов, окопов и укрытий.Под Авдеевкой мы имеем дело с типичной ситуацией Первой мировой, когда нужно взломать долговременную оборону противника, которая упирается на городскую и промышленную застройку. Сейчас любой командир 1917 года вообще ничему бы не удивился. Ему бы тоже пришлось выкуривать противника из заводских подвалов или из домов, между которыми прорыты бункеры с подземными ходами.Например, в 1916 году штаб одного из немецких полков (он был успешно похоронен попаданием артиллерийского снаряда) находился в подвалах рядом с церковью. Там был глубокий восьмиметровый подвал, а немцы вокруг него вырыли еще несколько галерей. У ВСУ сейчас штабы тоже закопаны в индустриальной застройке по подвалам.— А с артиллерией как тогда боролись, которая не давала взять населенный пункт в кольцо?— Плохо.Контрбатарейная борьба с 1914 года из второстепенного вопроса к 1918 году стала вопросом первостатейной важности. Она осложнялась из-за отсутствия быстро вычислить огонь вражеской артиллерии. Да, многие сегодняшние методы борьбы были придуманы именно тогда (звукометрическая и воздушная разведка). Но тогда стороны в целом пытались просто засыпать градом снарядов все места, где теоретически могла бы быть вражеская артиллерия.Тогда это было сделать проще, потому что мобильность у артиллерии была низкой. Если сегодня гаубица может выскочить на позицию, отстреляться и убежать, то тогда для вывода крупнокалиберного орудия на позицию по разбитым дорогам требовалось несколько часов.Кроме того, тогда одним из эффективных способов подавить вражескую артиллерию было применение газовых снарядов. Ими по орудиям били чаще, чем по пехоте. Если не удавалось сразу же вывести из строя орудийный расчет, то когда артиллеристы вынуждены были действовать в противогазах, их эффективность была гораздо ниже. Они не могли бы быстро выстрелить и вовремя покинуть позицию.Так что газовый снаряд — это был любимый метод контрбатарейной борьбы.— А сейчас мы будем ждать, пока по украинской артиллерии отработают «Ланцеты» и авиация? Или как-то по-другому?— Сегодня беспилотные средства являются самым важным атрибутом российской армии в контрбатарейной борьбе. Телеграм-каналы Минобороны каждый день делятся красивыми кадрами полета «Ланцетов» во вражескую самоходку с последующей детонацией последней. В условиях, когда вражеская гаубица может за 10 минут выкатиться, отстреляться и уехать, а ты ее потом ищешь целый день, только такие методы будут работать.— Некоторые эксперты приводили данные, что основная задача немецких штурмовых групп Первой мировой состояла в непрерывном продвижении, чтобы нейтрализовать огневые средства противника. Насколько достоверна эта информация? Придерживаются ли штурмовые группы сейчас именно такой тактики?— В немецком полевом уставе первым пунктом предписывалось выполнить боевую задачу, указанную штабом. Если надо было продвигаться на 5 километров — надо было продвигаться на 5 километров. Ни в какой армии тех лет не говорилось, что пехота должна наступать за горизонт.Те же немецкие штурмовые группы действовали в тесной связке с собственной артиллерией. Это было гораздо более важно, чем мифические прыжки в окопы с гранатами. Пехота не должна была отставать от своей артиллерии или замедляться перед подвижным огневым валом.Более того, немецкие штурмовые группы были вещью в себе. Их слава опережает их реальные достижения. Да, им удавалось благодаря высокой подготовке личного состава успешно продвигаться вперед. Но рано или поздно этому приходил конец, потому что они несли тяжелые потери.Основных успехов они добивались в первые часы наступления. Но по мере того, как оборона противника становилась все более вязкой и разрывалась связь с собственной артиллерией, эти потери иногда достигали 100%. Они превращались в обычную пехоту. У британцев, французов и итальянцев было то же самое.Сейчас связка штурмовых групп с артиллерией такая же, как в Первую мировую. Потому что им приходится решать те же задачи, но на чуть более высоком уровне.Я давно хотел процитировать известного военного историка из Франции Мишеля Гойя, который давно и подробно комментирует ход СВО. Он считает, что французский пехотинец образца 1918 года имеет больше общего с современным пехотинцем, чем со своим аналогом образца 1914 года.— То есть сейчас размер штурмовой группы меньше, а связка с артиллерией — плотнее?— Связка с артиллерией стала плотнее, потому что сейчас есть качественные средства связи. В годы Первой мировой были радиостанции на батальонном уровне, но это были огромные ящики. Чтобы их нести, нужно было пять человек. И они плохо работали.Что касается размера штурмовых групп, то тут я ничего не могу сказать, потому что он варьировался и в Первую мировую в зависимости от конкретных задач. Немецкие штурмовые группы могли насчитывать от 12 до нескольких сотен человек. Одно дело — штурмовать небольшую позицию с небольшим наблюдением противника, а другое — батальонный опорный пункт.В ходе СВО ситуация с ними точно такая же. Все зависит от конкретного участка и от конкретной задачи.— Мы в прошлом интервью отчасти сравнивали ситуацию на Херсонском направлении с боями в Мессопотамии между британцами и османами, которые велись вдоль естественных водных преград. Можно ли сейчас учесть этот опыт при парировании десанта ВСУ через Днепр, которая сейчас выглядит реальной, а не гипотетической? — Бои в Месопотамии были вещью в себе даже по меркам Первой мировой войны. Там британцы и османы висели на очень длинной и очень плохой ниточке снабжения. Это была война, которая велась вдоль одной единственной реки. Это было бы то же самое, как если бы ВС РФ наступали с юга на север вдоль Днепра, а ВСУ вдоль Днепра оборонялись бы. И обе стороны не имели бы возможности маневрировать на расстоянии 20–30 километров в бок от нее.Что касается десанта ВСУ, то я скептически настроен к паническим сообщениям некоторых наших военблогеров. Потому что любая десантная операция — это очень сложно. Если вы высадите пехоту, это не означает, что она может продвинуться куда-то далеко.Люди любят вспоминать опыт Второй мировой войны. Но они забывают, что в то время большинство десантных операций Красной Армии закончилось печально. Мы можем вспомнить Петергофский десант, когда на ступеньки дворца высадили несколько батальонов морской пехоты, которые прямо там и погибли. Даже новороссийская операция кончилась тем, что советские части были заблокированы на этом маленьком пятачке Малой Земли. А керченская операция закончилась тем, что главный десант был уничтожен, а вспомогательный десант топтался в районе Керчи до тех пор, пока ситуация не изменилась после вхождения советских войск на полуостров с севера.— Только Мариуполь и Николаев были более-менее успешными.— В Мариуполе немцы сами отходили и бросали позиции. В Николаеве большая часть десанта тоже была бы уничтожена, если бы немцы не стали сами уходить из города. Там, где немцы собирались обороняться, советские десанты успеха не имели.У нас также любят рассказывать про Лютежский плацдарм и форсирование Днепра в 1943 году. Но мы тоже десантировались на плечах у противника. И вообще это был особый случай.Повторюсь, без техники пехота не сможет продвинуться вперед. Она будет находиться под бесконечным огнем нашей артиллерии, авиации и БПЛА. Как ВСУ будут высаживать технику, когда в любое переправочное средство полетит ракета или планирующая бомба?Я не отрицаю, что ВСУ могут провести крупную попытку высадки и захватить маленький плацдарм. Но ни в какой бросок противника до Перекопа я не верю.— Пусть дальше высаживаются, чтобы мы их там перебили?— Конечно. Чтобы перебросить танковую бригаду с силами поддержки, Украине придется сконцентрировать огромное количество переправочных и высадочных средств, которые будут попадать под огонь с нашей стороны. Пусть попробуют. Успеха у них не будет.— Историк и футуролог Сергей Переслегин считает, что Россия может проделать с ВСУ аналог Стодневного наступления союзников из пяти операций, когда заканчивалось одно наступление и сразу начиналось следующее. Правильно ли он понимает суть тех сражений? Возможно ли такое сегодня?— Стодневное наступление не появилось из ниоткуда. Просто к концу лета — началу осени 1918 года союзники получили огромное преимущество по целому ряду направлений. И чтобы добиться этого преимущества, они очень много работали в предыдущие годы. Они получили достаточно артиллерии и новый инструмент в виде бронетанковых частей. Авиация была усилена. Общевойсковой бой был поднят на новый уровень.Короче говоря, у Антанты был фазовый переход за счет накопленного опыта, материального превосходства и целого набора факторов, каждый из которых был подготовлен ими до этого. И это совпало с тем, что в это же самое время у немцев начинало заканчиваться все — от людей до снарядов.Возможно ли повторение Стодневного наступления сегодня? Да, возможно. Но не имея данных о состоянии сил и средств российской армии в зоне СВО предсказать направления удара и их эффективность сложно. Дай бог, чтобы оно было.— А пока мы будем решать тактические задачи на фронте, одновременно накапливая силы и средства для последующих операций?— Да.Бои под Авдеевкой — это ползучее наступление России. Британцы называли это тактикой Bite and Hold (откусить и удержать). Главное — не захватить населенный пункт, а перемалывание сил противника, которые он сам привяжет себя к обороне на тех или иных рубежах.Британцы тоже перемалывали немцев ураганным огнем, продвигались на километр, окапывались, отбивали их контратаки, потом повторяли то же самое. Это было медленно и кроваво, но при правильном применении наносило противнику в два раза больше потерь, чем он мог бы нанести им. В условиях войны на истощение это главное.Да, захват населенных пунктов — это красиво и здорово. Но мы не можем прорвать фронт противника и обеспечить быстрого продвижения. И перемалывание ВСУ на тех рубежах, за которые они сами цепляются, подыгрывая нам, — эффективнее, чем рисование на карте стрелок к Днепру.
https://ukraina.ru/20230728/1048301842.html
https://ukraina.ru/20231102/1050657876.html
https://ukraina.ru/20231101/1050680809.html
https://ukraina.ru/20231102/1050712746.html
https://ukraina.ru/20231031/1050642589.html
https://ukraina.ru/20231101/1050659193.html
россия
днепр
авдеевка
германия
великобритания
франция
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, россия, всу, сво, днепр, авдеевка, артиллерия, штурмовик, германия, великобритания, франция
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Сейчас в зоне СВО складывается запутанная ситуация. На Южном направлении по-прежнему атакуют ВСУ, на северном фланге фиксируется медленное продвижение ВС РФ.
При этом в одной половине Донбасса киевский режим не оставляет попыток продавить российскую оборону возле Артемовска, а армия России ведет активные штурмовые действия в районе Авдеевки.
— Кирилл, в годы Первой мировой были похожие эпизоды? Или такая ситуация в СВО уникальна?
— Ситуация, когда одна сторона наступает где-то наступает, а где-то отступает, была для Первой мировой войны нехарактерна. Тогда была если не стадийность, то зональность боевых действий.
Например, те же немцы на Западном фронте чуть больше оборонялись, а на Восточном — чуть больше наступали. Но на одном участке такой ситуации не было. Потому что стороны конфликта и для наступательных, и для оборонительных операций тратили довольно крупные ресурсы. Они не могли делать все сразу.
Более того, более половины протяженности Западного фронта (от Вердена до швейцарской границы) была статичными после первых сражений 1914 года до конца войны. Он оставался относительно спокойным участком, когда обе стороны даже беспокоящих действий особо не вели.
Оборону там держали части, которых выводили на восстановление с более горячих участков фронта. Так что 99% активности на Западном фронте происходили на его северных участках, а не на южных.
Повторюсь, такая ситуация сложилась потому, что стороны и для наступления, и для обороны тратили максимум своих ресурсов, чтобы не упустить успех или не допустить своего поражения.
Текущая ситуация в СВО лишь отдаленно напоминает эпизод Первой мировой, когда одновременно шло сражение при Вердене и сражение на Сомме. Да и то немцы завершили все свои попытки продвинуться при Вердене за несколько недель до начала сражения на Сомме, поскольку их разведка хорошо знала о подготовке британского наступления. Германия понимала, что одновременно наступать и обороняться у нее не получится.
Аналогичная ситуация была в 1917 году, когда французы и британцы продолжали свое наступление, а немцы оборонялись.
Единственное, что можно вспомнить, что осенью 1917 года немцы и австро-венгры, успешно обороняясь на западном фронте, перешли в успешное наступление в Италии, разгромив под Капоретто итальянскую армию, одновременно проведя Рижскую операцию с прорывом фронта и захватом большей части современной Латвии и Литвы.
Но это были совершенно разные фронты с совершенно уникальной спецификой.
Повторюсь, тогда не было ситуации, когда на участке в 200–300 километров идет и оборона, и наступление.
— Почему же сейчас сложилась такая ситуация? В какой степени это зависит от ресурсов, которые тратят стороны на такие операции?
— Такая ситуация сложилась по двум причинам.
Первое. ВСУ необходимо показывать хоть какие-то успехи. Киевский режим с осени 2022 по весну 2023 года (их знаменитый ролик, что «планы любят тишину») серьезно накачивал свое население пропагандой.
Западная пресса писала, что первый день «контрнаступа» будет сравним с высадкой союзников в Нормандии. А результат этой операции оказался вполне сравним со сражением Первой мировой, когда ВСУ потеряли 90 тысяч бойцов ради захвата семи деревень. Поэтому противник до сих пор пытается показывать какие-то успехи.
Второе. Одновременно с этим ВС РФ, обладая перевесом в области танков и артиллерии, а также примерно равной численностью личного состава, может позволить себе проводить наступательные операции в том виде и в том месте, которые они сами заходят.
Вот и получается ситуация, когда ВСУ продолжают колупаться на Запорожье, обороняясь под Купянском и в Авдеевке. Это меня не удивляет. Это укладывается в парадигму, в которой живет сама Украина, когда ей надо везде наступать и ничего не терять.
Не могу сказать, что меня печалит. Они сами залезли в этот капкан, из которого они в ближайшее время не выберутся.
Поэтому в ближайшем будущем мы увидим еще несколько наступательных операций российской армии, которые окончательно сломают эту украинскую действительность. Это позволит нам зимой продвинутся вперед на фоне возрастающих украинских проблем.
— Лично я не слышал о городских боях в Первую мировую, но осады крепостей в то время точно были. Были ли тогда ситуации, похожие на Авдеевку, когда надо было что-то окружить, не заходя при этом в саму застройку?
— На самом деле городских боев в Первую мировую было достаточно. В то время они как раз и появились.
Например, на Западном фронте наступающая или обороняющаяся сторона рано или поздно упирались в населенные пункты. Потому что во Франции и в Бельгии было много крупных деревень на несколько сотен каменных домов с подвалами глубиной в 3–5 метров. Некоторые из них до сих пор уцелели и пользуются популярностью у туристов.
Уже в 1916 году в армиях появились наставления по поводу боев в населенных пунктах. Командиры объясняли, как правильно штурмовать каменные строения и господские дворы с самим домом, подвалами и конюшнями.
Да и сам фронт проходил возле городов вроде Ипра и Арраса. За все эти населенные пункты шли очень тяжелые сражения. На Сомме один из таких поселков штурмовался четыре месяца. Его буквально снесли под ноль. От него вообще живого места не осталось.
Кстати, в Первую мировую были попытки вписать танки в штурм населенных пунктов. Они же и показали, что бронетехника в таком бою — совершенно отдельный жанр. Именно тогда появились первые «мангалы» (козырьки) на танках. Британцы таким образом пытались обезопасить свои танки от бросания гранат сверху немецкими пехотинцами, которые они кидали из подвалов, окопов и укрытий.
Под Авдеевкой мы имеем дело с типичной ситуацией Первой мировой, когда нужно взломать долговременную оборону противника, которая упирается на городскую и промышленную застройку. Сейчас любой командир 1917 года вообще ничему бы не удивился. Ему бы тоже пришлось выкуривать противника из заводских подвалов или из домов, между которыми прорыты бункеры с подземными ходами.
Например, в 1916 году штаб одного из немецких полков (он был успешно похоронен попаданием артиллерийского снаряда) находился в подвалах рядом с церковью. Там был глубокий восьмиметровый подвал, а немцы вокруг него вырыли еще несколько галерей. У ВСУ сейчас штабы тоже закопаны в индустриальной застройке по подвалам.
— А с артиллерией как тогда боролись, которая не давала взять населенный пункт в кольцо?
Контрбатарейная борьба с 1914 года из второстепенного вопроса к 1918 году стала вопросом первостатейной важности. Она осложнялась из-за отсутствия быстро вычислить огонь вражеской артиллерии.
Да, многие сегодняшние методы борьбы были придуманы именно тогда (звукометрическая и воздушная разведка). Но тогда стороны в целом пытались просто засыпать градом снарядов все места, где теоретически могла бы быть вражеская артиллерия.
Тогда это было сделать проще, потому что мобильность у артиллерии была низкой. Если сегодня гаубица может выскочить на позицию, отстреляться и убежать, то тогда для вывода крупнокалиберного орудия на позицию по разбитым дорогам требовалось несколько часов.
Кроме того, тогда одним из эффективных способов подавить вражескую артиллерию было применение газовых снарядов. Ими по орудиям били чаще, чем по пехоте. Если не удавалось сразу же вывести из строя орудийный расчет, то когда артиллеристы вынуждены были действовать в противогазах, их эффективность была гораздо ниже. Они не могли бы быстро выстрелить и вовремя покинуть позицию.
Так что газовый снаряд — это был любимый метод контрбатарейной борьбы.
— А сейчас мы будем ждать, пока по украинской артиллерии отработают «Ланцеты» и авиация? Или как-то по-другому?
— Сегодня беспилотные средства являются самым важным атрибутом российской армии в контрбатарейной борьбе. Телеграм-каналы Минобороны каждый день делятся красивыми кадрами полета «Ланцетов» во вражескую самоходку с последующей детонацией последней.
В условиях, когда вражеская гаубица может за 10 минут выкатиться, отстреляться и уехать, а ты ее потом ищешь целый день, только такие методы будут работать.
— Некоторые эксперты приводили данные, что основная задача немецких штурмовых групп Первой мировой состояла в непрерывном продвижении, чтобы нейтрализовать огневые средства противника. Насколько достоверна эта информация? Придерживаются ли штурмовые группы сейчас именно такой тактики?
— В немецком полевом уставе первым пунктом предписывалось выполнить боевую задачу, указанную штабом. Если надо было продвигаться на 5 километров — надо было продвигаться на 5 километров. Ни в какой армии тех лет не говорилось, что пехота должна наступать за горизонт.
Те же немецкие штурмовые группы действовали в тесной связке с собственной артиллерией. Это было гораздо более важно, чем мифические прыжки в окопы с гранатами. Пехота не должна была отставать от своей артиллерии или замедляться перед подвижным огневым валом.
Более того, немецкие штурмовые группы были вещью в себе. Их слава опережает их реальные достижения. Да, им удавалось благодаря высокой подготовке личного состава успешно продвигаться вперед. Но рано или поздно этому приходил конец, потому что они несли тяжелые потери.
Основных успехов они добивались в первые часы наступления. Но по мере того, как оборона противника становилась все более вязкой и разрывалась связь с собственной артиллерией, эти потери иногда достигали 100%. Они превращались в обычную пехоту. У британцев, французов и итальянцев было то же самое.
Сейчас связка штурмовых групп с артиллерией такая же, как в Первую мировую. Потому что им приходится решать те же задачи, но на чуть более высоком уровне.
Я давно хотел процитировать известного военного историка из Франции Мишеля Гойя, который давно и подробно комментирует ход СВО. Он считает, что французский пехотинец образца 1918 года имеет больше общего с современным пехотинцем, чем со своим аналогом образца 1914 года.
— То есть сейчас размер штурмовой группы меньше, а связка с артиллерией — плотнее?
— Связка с артиллерией стала плотнее, потому что сейчас есть качественные средства связи. В годы Первой мировой были радиостанции на батальонном уровне, но это были огромные ящики. Чтобы их нести, нужно было пять человек. И они плохо работали.
Что касается размера штурмовых групп, то тут я ничего не могу сказать, потому что он варьировался и в Первую мировую в зависимости от конкретных задач. Немецкие штурмовые группы могли насчитывать от 12 до нескольких сотен человек. Одно дело — штурмовать небольшую позицию с небольшим наблюдением противника, а другое — батальонный опорный пункт.
В ходе СВО ситуация с ними точно такая же. Все зависит от конкретного участка и от конкретной задачи.
— Мы в прошлом интервью отчасти сравнивали ситуацию на Херсонском направлении с боями в Мессопотамии между британцами и османами, которые велись вдоль естественных водных преград. Можно ли сейчас учесть этот опыт при парировании десанта ВСУ через Днепр, которая сейчас выглядит реальной, а не гипотетической?
— Бои в Месопотамии были вещью в себе даже по меркам Первой мировой войны. Там британцы и османы висели на очень длинной и очень плохой ниточке снабжения. Это была война, которая велась вдоль одной единственной реки.
Это было бы то же самое, как если бы ВС РФ наступали с юга на север вдоль Днепра, а ВСУ вдоль Днепра оборонялись бы. И обе стороны не имели бы возможности маневрировать на расстоянии 20–30 километров в бок от нее.
Что касается десанта ВСУ, то я скептически настроен к паническим сообщениям некоторых наших военблогеров. Потому что любая десантная операция — это очень сложно. Если вы высадите пехоту, это не означает, что она может продвинуться куда-то далеко.
Люди любят вспоминать опыт Второй мировой войны. Но они забывают, что в то время большинство десантных операций Красной Армии закончилось печально.
Мы можем вспомнить Петергофский десант, когда на ступеньки дворца высадили несколько батальонов морской пехоты, которые прямо там и погибли. Даже новороссийская операция кончилась тем, что советские части были заблокированы на этом маленьком пятачке Малой Земли.
А керченская операция закончилась тем, что главный десант был уничтожен, а вспомогательный десант топтался в районе Керчи до тех пор, пока ситуация не изменилась после вхождения советских войск на полуостров с севера.
— Только Мариуполь и Николаев были более-менее успешными.
— В Мариуполе немцы сами отходили и бросали позиции. В Николаеве большая часть десанта тоже была бы уничтожена, если бы немцы не стали сами уходить из города. Там, где немцы собирались обороняться, советские десанты успеха не имели.
У нас также любят рассказывать про Лютежский плацдарм и форсирование Днепра в 1943 году. Но мы тоже десантировались на плечах у противника. И вообще это был особый случай.
Повторюсь, без техники пехота не сможет продвинуться вперед. Она будет находиться под бесконечным огнем нашей артиллерии, авиации и БПЛА. Как ВСУ будут высаживать технику, когда в любое переправочное средство полетит ракета или планирующая бомба?
Я не отрицаю, что ВСУ могут провести крупную попытку высадки и захватить маленький плацдарм. Но ни в какой бросок противника до Перекопа я не верю.
— Пусть дальше высаживаются, чтобы мы их там перебили?
— Конечно. Чтобы перебросить танковую бригаду с силами поддержки, Украине придется сконцентрировать огромное количество переправочных и высадочных средств, которые будут попадать под огонь с нашей стороны. Пусть попробуют. Успеха у них не будет.
— Историк и футуролог Сергей Переслегин считает, что Россия может проделать с ВСУ аналог Стодневного наступления союзников из пяти операций, когда заканчивалось одно наступление и сразу начиналось следующее. Правильно ли он понимает суть тех сражений? Возможно ли такое сегодня?
— Стодневное наступление не появилось из ниоткуда. Просто к концу лета — началу осени 1918 года союзники получили огромное преимущество по целому ряду направлений. И чтобы добиться этого преимущества, они очень много работали в предыдущие годы.
Они получили достаточно артиллерии и новый инструмент в виде бронетанковых частей. Авиация была усилена. Общевойсковой бой был поднят на новый уровень.
Короче говоря, у Антанты был фазовый переход за счет накопленного опыта, материального превосходства и целого набора факторов, каждый из которых был подготовлен ими до этого. И это совпало с тем, что в это же самое время у немцев начинало заканчиваться все — от людей до снарядов.
Возможно ли повторение Стодневного наступления сегодня? Да, возможно. Но не имея данных о состоянии сил и средств российской армии в зоне СВО предсказать направления удара и их эффективность сложно. Дай бог, чтобы оно было.
— А пока мы будем решать тактические задачи на фронте, одновременно накапливая силы и средства для последующих операций?
Бои под Авдеевкой — это ползучее наступление России. Британцы называли это тактикой Bite and Hold (откусить и удержать). Главное — не захватить населенный пункт, а перемалывание сил противника, которые он сам привяжет себя к обороне на тех или иных рубежах.
Британцы тоже перемалывали немцев ураганным огнем, продвигались на километр, окапывались, отбивали их контратаки, потом повторяли то же самое. Это было медленно и кроваво, но при правильном применении наносило противнику в два раза больше потерь, чем он мог бы нанести им. В условиях войны на истощение это главное.
Да, захват населенных пунктов — это красиво и здорово. Но мы не можем прорвать фронт противника и обеспечить быстрого продвижения. И перемалывание ВСУ на тех рубежах, за которые они сами цепляются, подыгрывая нам, — эффективнее, чем рисование на карте стрелок к Днепру.
