"Гитлера — через мой труп". Как киевлянин стал самым обаятельным группенфюрером Советского Союза
В этот день, ровно пять лет назад, не стало талантливого актёра, "самого обаятельного Мюллера" всех времён и народов Леонида Сергеевича Броневого. Он родился в благополучной семье, но затем жизнь сыграла с ним злую шутку, опустив с самой верхней ступеньки социальной лестницы на нижнюю. Однако та же судьба сделала его затем всенародно любимым актёром.
Лёня родился 17 декабря 1928 года в Киеве в семье бухгалтера Беллы Львовны, в девичестве Ландау, и сотрудника окружного экономического отдела ОГПУ Киева Соломона Иосифовича Броневого.
До 13 сентября 1936 года семья Броневых жила беззаботной жизнью: мама работала, отец служил, а юный Лёня обучался игре на скрипке в десятилетней музыкальной школе при Киевской консерватории у известного, в то время, украинского скрипача, уроженца Подольской губернии Давида Соломоновича Бертье. Семья занимала в центре Киева, на Крещатике, просторную 4-комнатную квартиру, не знала финансовых и бытовых проблем, таких обычных для основной части советских граждан тех лет.
Но в ночь с 12 на 13 сентября 1936 года всё изменилось.
Одесский красногвардеец, киевский чекист
На судьбе старшего Броневого, следует остановиться подробнее, так как на жизнь его сына она оказывала непосредственное влияние до самого последнего дня.
Отец будущего актёра родился в семье одесского кондитера Иосифа Факторовича.
В семье их было четверо: три брата и сестра. Когда началась Гражданская война, братья вступили в Красную гвардию.
В январе 1918 во время боёв за установление Одесской советской республики, старший из них, Абрам, прикрывая подступы к вокзалу, в одиночку пошёл на гайдамацкий броневик с гранатой. Машину он уничтожил, но при этом и сам погиб. С тех пор в Одессе его родных стали называть "броневыми" т.е. по-русски "бронированными", и прозвище это намертво к ним приклеилось. Оно так понравилось оставшимся братьям, что они поменяли на него свою фамилию.
С 1917 по 1919 год Соломон Броневой работал сотрудником для особых поручений при председателе Одесского совдепа, ревкома, исполкома. В 1919 году, в 14 лет, он вступил в ряды комсомола и записался на службу в погранотряд, в 1920-1923 годах служил в органах ВЧК, в 1925 году вступил в ВКП(б).
Старший Броневой закончил юридическое отделение рабфака Института народного хозяйства в Киеве, где познакомился с будущей женой, студенткой экономического отделения. Он остался работать здесь же, в аппарате Института народного хозяйства Украинской ССР, но в 1927 году его исключили из партии по обвинению в троцкизме и уволили из института.
В 1928 году, незадолго до рождения сына, по ходатайству старшего брата, Александра, Соломона взяли в окружной экономический отдел ГПУ Киева.
Спустя годы мать говорила Леониду:
"Знаешь, сынок, я все глаза проревела еще в рабфаке, где мы вместе учились. Я умоляла, просила, убеждала его не идти в НКВД. Он не послушал. И кончил так, как кончил".
После работы в Киеве отец был командирован в Иваново, а в 1933 году награжден орденом Красной Звезды.
В 1934 году в звании майора госбезопасности Броневого-старшего назначили начальником 6-го отдела НКВД УССР. Но уже в 1935 году Соломона Иосифовича второй раз уволили из органов госбезопасности и назначили начальником парка культуры и отдыха в Киеве, а затем 13 сентября 1936 года арестовали. Как утверждал позже Леонид Броневой:
"Инкриминировали ему троцкизм, он в двадцать третьем на комсомольском собрании выступил в поддержку Троцкого, извлекли из-под сукна пятнадцатилетней давности протокол и припомнили ему это".
В ГУЛАГ и обратно
9 марта 1937 старшего Броневого приговорили к пяти годам ИТЛ. Потом этот срок удвоили. С 1937 года по октябрь 44-го он находился в системе ГУЛАГа: на золотых приисках Колымы, на дорожном строительстве в Уссурийском крае; весь 1944 год проработал на строительстве № 500, которая прокладывала на Дальнем Востоке железнодорожную линию Комсомольск – Советская Гавань. Здесь он выполнял работу начальника командировки, помощника прораба и в большинстве случаев – бригадира земляных работ.
За отличную работу и выполнение правительственных заданий бригаду Броневого по ходатайству командования строительства № 500 освободили досрочно и закрепили за стройкой до 1 сентября 1945 года.
После освобождения Соломона Иосифовича назначили начальником базы. В 1946 году он выехал из мест заключения и проживал в городе Янгиюль, Ташкентской области Узбекистан, но 9 февраля 1949 года его репрессировали повторно. По статье 58.11 УК РФСФР "Активные действия или активная борьба против рабочего класса во время Гражданской войны" старшего Броневого подвергли высылке в Казачинский район Красноярского края. Освободили только уже после смерти Сталина и расстрела Берии – 18 мая 1954 года.
С 1956 года Соломон Иосифович поселился в городе Ростове-на-Дону, работал хоздесятником в Стройуправлении № 1 треста "Ростовстрой". Ему восстановили партийный стаж, вернули орден Красной Звезды, наградили знаком "50 лет в КПСС", но ничто не могло вернуть 18 лет жизни, потерянной первой семьи. Полностью старшего Броневого реабилитировали только в декабре 2003 года.
До последнего дня жизни Броневого тяготили проступки его отца, ведь, по некоторым данным, в ОГПУ он занимался, в том числе и пытками. Об этом актёр сказал сам в одном из своих интервью: "Вы знаете, конечно же, он преступник, но, может, я стал артистом интуитивно, даже не понимая этого, чтобы хоть немного загладить его вину".
Дяде будущего актёра – старшему брату его отца Александру Броневому – повезло меньше. Он был заместителем Наркома внутренних дел УССР по кадрам, и погиб ещё в 1940 году – его нашли застреленным в собственном кабинете.
Их сестра, тётя актёра, эмигрировала в США, о чём Броневые скрывали от начальства. В Штатах она впоследствии была занята в американской киноиндустрии.
Из огня да в полымя
Через полтора года после ареста Соломона Иосифовича его жене Белле Львовне предложили или отказаться от фамилии мужа, или развестись с ним, чтобы они с Лёней пробыли в ссылке в городе Малмыж Кировской области не 5 лет, а 2 года. Отказываться от фамилии она не захотела, только подала на развод и сменила сыну отчество с Соломоновича на Сергеевича.
Но всё оказалось напрасным, в ссылке они пробыли все пять лет и вернулись в Киев только в 1941 году, в конце мая – до войны оставалось 22 дня.
Броневые поселились на улице Чкалова в доме № 84, и 22 июня недалеко от него возле бывшего здания штаба Киевского особого военного округа, разорвалась первая немецкая бомба. И месяца не прошло, как передовые немецкие танковые дивизии оказались всего в 15 километрах от окраин Киева. Леонид Александрович потом уже не мог вспомнить, в какой именно летний день, но однажды они с матерью отправились на киевскую пристань:
"Там стояла толпа народу… огромная, с детьми, с вещами, женщины… Стоял маленький пароходик, который должен был отбыть – нельзя было подойти. На него помещалось что-то 100 с лишним человек, на него погрузились 500 человек. Он не успел отплыть, прямым попаданием… в 30-ти метрах, все ушли... А мы шли, мать плакала".
Устроиться в товарный эшелон, как и на пароход, тоже было практически невозможно, но они устроились. Ехали месяц и добрались до Чимкента Казахской ССР, где Леонид учился в средней школе и работал: учеником пекаря, секретарём-машинистом, в пошивочном цеху кукольного театра.
Школу он закончил экстерном в 1944 году и, по совету матери, поступил в Ташкентский институт театрального искусства имени Островского. С этого момента с родителями Леонид больше никогда не жил и только периодически навещал маму в Киеве и отца в Ростове-на-Дону.
"Амплуа — провинциальное"
По окончании института в 1950 году Леонида Броневого распределили в Челябинскую область, в Магнитогорский драматический театр имени Пушкина. Позже он переехал в Оренбургский драмтеатр. Через некоторое время, благодаря ходатайству актёра Алексея Грибова, Леонида приняли на третий курс Школы-студии МХАТ.
Однокурсниками Броневого стали будущие звёзды советского театра и кино: Ирина Скобцева, Людмила Иванова, Галина Волчек, Анатолий Кузнецов.
В это же время Леонид Сергеевич женился на актрисе, выпускнице Высшего театрального училища имени Щукина, москвичке, Валентине Блиновой. В Иркутске у них родилась дочь. После окончания Школы-студии, в 1955 году, Леонид Броневой снова уехал в провинцию: работал в театре имени Лермонтова в Грозном, потом в драмтеатре Иркутска, а с 1958 года по 1962 год — в Воронежском драмтеатре им. Кольцова.
О ролях того периода он потом говорил: "Амплуа — провинциальное, на все руки. Это же были Магнитогорск, Оренбург, Воронеж, там актеры играют всё". Порой получалось, что почти одновременно на одной сцене актёр играл молодого Ленина, на другой – стареющего, а на третьей – Сталина.
В Воронеже его супруга тяжело заболела, ей диагностировали рак. Чтобы обеспечить лечение жены Броневой озаботился переводом в Москву. Ему удалось договориться о просмотре в одном из столичных театров.
По его результатам на работу Броневого не взяли, сказав, что он вложил в игру недостаточно красок. Тот с гневом ответил: "Спасибо вам, дорогие коллеги, что вошли в моё положение, когда я на взятые в долг деньги приехал в Москву в ваш театр!" Особенно Броневой был обижен на Галину Волчек, которая также участвовала в том просмотре. До конца жизни он после этого называл её не Волчек, а Волчок.
Уже после смерти жены Леонид Сергеевич с дочерью переехал в Москву, поселился в квартире жены, но работы не было – страшным клеймом в личном деле "горела" запись "Сын врага народа". В это время ему приходилось зарабатывать на жизнь игрой в домино.
"Произвожу впечатление какого-то чудовища"
В конце концов, в 1962 году его приняли в труппу театра на Малой Бронной. Именно в этот период туда пришёл режиссёр Анатолий Эфрос. Отношения Броневого с мастистым режиссёром складывались непросто, Леонид Сергеевич вспоминал:
"Эфрос меня видел в основном в отрицательных ролях. Он вытаскивал из меня отрицательные свойства. Но когда их без конца вытаскивают, становится так тошно, начинаешь думать, наверное, я действительно отвратительный тип, смотришь на свою морду в зеркало, думаешь, наверное, ему противно мое лицо, моя фигура, я произвожу впечатление какого-то чудовища".
По горьким замечаниям актёра с Эфросом у него сложился творческий тандем, но была человеческая несовместимость.
В 1988 году Броневого пригласил в театр Ленинского Комсомола (легендарный "Ленком") Марк Анатольевич Захаров. Здесь Леонид Сергеевич прослужил до самого своего конца, до 2017 года. Когда его пытались переманить другие режиссеры он, не задумываясь, отвечал: "У меня один дом".
В кино Леонид Броневой дебютировал в 1964 году в роли полковника жандармерии в фильме "Товарищ Арсений". Особую же популярность и любовь зрителей ему принесла роль Мюллера в легендарном 12-серийном телефильме "Семнадцать мгновений весны" (1973).
Изначально режиссёр, Татьяна Лиознова, предложила Броневому роль Гитлера и осталась довольна его пробами в гриме: он действительно был похож на фюрера. Но вторая жена актёра, Виктория Валентиновна, сказала: "Гитлера — только через мой труп. В крайнем случае, я согласна на Мюллера".
От Мюллера до Велюрова
Изначально роль группенфюрера СС предложили Всеволоду Васильевичу Санаеву, но тот отказался, сочтя её унизительной. Мюллер же в исполнении Броневого стал легендой и героем анекдотов – это ли не лучшее подтверждение огромной популярности. Актёр говорил, что сразу понял:
"Мюллер очень интересный тип. Я не отрекаюсь от Мюллера, он уже ко мне пристал как Чапаев к Бабочкину, и это, кажется, была достойная работа".
Знаменитый нервный тик Мюллера появился из-за неудобства костюма.
Броневому сшили мундир на два размера меньше, чем нужно, и воротник постоянно резал шею:
"Поэтому я постоянно дергался и двигал головой. В итоге режиссёр Татьяна Лиознова не выдержала:
- Что с вами?
- Мне трёт мундир
- Я не об этом. А почему бы нам не сделать это краской в тех местах, где Мюллер нервничает?".
И Лиознова такие моменты в картине нашла.
По признанию актёра, анекдоты о Штирлице и Мюллере его нисколько не раздражали: он считал их знаком народного признания.
Вторым столь же популярным персонажем Броневого стал Герцог из фильма Марка Захарова по сценарию Григория Горина "Тот самый Мюнхгаузен", а третьим – Доктор из "Формулы любви" того же авторского тандема.
Броневой точно передал черты характера своего героя – пожилого, умудрённого опытом человека, для которого в мире нет ничего неожиданного, ничего такого, что могло бы поколебать уверенность в себе и в правильности своих взглядов на жизнь. Многие фразы Герцога и Доктора, произнесённые с интонацией Броневого, как говорится, ушли в народ. А одна из них "Когда доктор сыт, так и больному легче", достойна украшать собой вестибюль любой больницы или поликлиники.
Последней звёздной стала для Броневого роль артиста эстрады Велюрова из ленты Михаила Казакова "Покровские ворота". Там практически все реплики его героя почти сразу стали крылатыми изречениями, которыми долго потом было принято щеголять в приличном обществе.
Всего же Броневой сыграл в более чем 40 фильмах.
9 ноября 2017 года Леонида Сергеевича госпитализировали в московской больнице № 51. Ровно через месяц в 7:30 утра его не стало – до 89 лет он не дожил чуть больше недели.
