https://ukraina.ru/20221130/1041371990.html
Александр Жучковский: Военные говорят, что русская армия сражается с "лучшей армией мира"
Александр Жучковский: Военные говорят, что русская армия сражается с "лучшей армией мира" - 01.12.2022 Украина.ру
Александр Жучковский: Военные говорят, что русская армия сражается с "лучшей армией мира"
Писатель и волонтер, военнослужащий Народной милиции ДНР Александр Жучковский рассказал изданию Украина.ру, в чем на сегодня нуждается российская армия. Украина.ру, 01.12.2022
2022-11-30T15:39
2022-11-30T15:39
2022-12-01T12:06
интервью
александр жучковский
спецоперация
днр
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/103348/32/1033483276_274:227:1566:954_1920x0_80_0_0_24432a5c788b080d4f245c6ad42587f8.jpg
Писатель и волонтер, военнослужащий Народной милиции ДНР Александр Жучковский рассказал изданию Украина.ру, в чем на сегодня нуждается российская армия.— Александр, чего сейчас в плане оснащения не хватает Вооруженным силам РФ и Народной милиции ЛДНР?— Вижу, что мы сейчас находимся в самой низкой точке качества снабжения армии, потому что большая война уже идет 9 месяцев.То, что заранее было заложено на активные боевые действия, либо исчерпалось, сломалось, износилось, расходники закончились, а новые мощности еще не успели нарастить, потому что к большой полномасштабной войне — долгой и затянутой — мы не были готовы.Я вижу, что где-то только-только начинает набирать обороты новое производство «броников» и всего остального, так нужного фронту. Где-то мы сейчас только начинаем раскачиваться. Очень надеюсь, что к весне мы получим какое-то относительно сносное снабжение.— Когда говоришь «относительно сносное снабжение», что имеется в виду? Тяжелое вооружение, снаряды, боеприпасы?— Я говорю о том, чем лично я занимаюсь, — это вещи вспомогательные, то, что помогает воевать. Бронезащита, коптеры, ночники-тепловизоры, качественная амуниция.Понятно, что эти базовые вещи — военная форма, сапоги-берцы, вооружение, боеприпасы — это есть. Где заканчивается — подвозится. В целом есть, во что одеться, и есть, чем стрелять.А то, от чего зависит качество войны, качество ведения боевых действий, то, что я перечислил, — этого нет в необходимых количествах, и это необходимо как воздух.— А танки, гаубицы, «Ланцеты», «Краснополь»...?— «Буратино»…— Их хватает или нет?— Мне сложно сказать в масштабе всей СВО и всех фронтов, я не могу везде быть одновременно. Там, где я бываю, все жалуются на нехватку огневой мощи и контрбатарейной борьбы. Но всем командирам свойственно жаловаться на недостаточность огневой мощи, потому что хочется всегда больше, лучше — это естественно.Где это очевидно, и это видно по херсонской или харьковской историям — да, не хватало. Но опять же, вопрос: либо оно есть, либо не успело доехать, либо просто не применяется. Разные ситуации бывают.В целом вооружение есть, просто оно не оптимально и не рационально используется. Не успели перебросить, не подвезли боеприпасы, прохлопали вспышку где-то.В целом проблема не столько в дефиците этих вооружений и боеприпасов к ним, сколько в не очень компетентном командовании, но об этом только ленивый не говорит.— О владении этой техникой — беспилотниками, новыми видами высокоточных вооружений, тем же «Ланцетом» и «Краснополем». Научились в армии их использовать, или есть еще вопросы?— Мне кажется, в целом удовлетворительные результаты. Еще Мариуполь это показал. Начальная стадия СВО показала, что уровень владения этими видами вооружения достаточно сносный.Я бы не сказал, что это очень сложные в управлении, в использовании боевые средства. Мне кажется, большая проблема с другими — с той же беспилотной авиацией или со средствами разведки. Уже речь идет о цифровой связи и электронике — более сложные вещи, где необходимо обучение. Не само вооружение, а то, что я назвал «вспомогательным» вооружением. Здесь нужно большее внимание, большая обкатка.Сейчас мы, наша группа, которая обеспечивает 123-й полк, этим занимается.— «Тыл» — это ваша организация?— Да. Мы собрались, люди из разных организаций. Мы занимаемся внедрением цифровой связи в армию. На примере одного полка мы занимаемся цифровизацией армии.— Ты можешь объяснить, что такое «цифровизация армии», как ее внедрить?— На примере беспилотников — это когда человек умеет работать с цифровой аппаратурой. На примере связи – это когда есть аналоговая радиосвязь, есть просто какие-то примитивные, обычные рации, радиосвязь, а есть цифровая радиосвязь, зашифрованная, когда нужно знать модель, какие-то базовые станции, ретрансляторы ставить — все это объединять, цифровать, разбираться в инфраструктуре.Я сам не связист, мне сложно бэкграунд описать. Но цифровизация армии — это необходимая и важная вещь. У украинцев цифровизация, кстати, более развита. Они восемь лет не сидели без дела — их натовцы обучали хорошо.У нас тоже декларировалось, что это все есть, но когда мы вступили в войну, оказалось, что либо все своровано, либо просто люди не учились, а пили, или не знаю, что они делали.В общем, очень сложный, долгий процесс, и мы на своем уровне этим всем занимаемся и видим, насколько это все запущено здесь.— Что говорят командиры по поводу боевой выучки украинской армии? Известно, что под Донецком воюют наиболее обученные кадровые части украинской армии. Но состав убывает, заменяется новым. Люди погибают, выбывают по ранениям. Сейчас каков уровень боевой подготовки украинских частей после 9 месяцев боев и серьезных потерь?— Уровень высокий. В целом от наших ребят — и старых ополченцев, и от свежемобилизованных — очень часто можно услышать комплиментарное мнение о противнике. О том, что там действительно высокий уровень подготовки и высокий уровень стойкости личного состава — они хороши в обороне.Общая картина, которая наблюдается еще со времен Мариуполя, а не только сейчас — это то, что люди без дела не сидели, готовились к войне, начиная от рядового состава, заканчивая руководителями серьезных уровней, разведки, тех же БПЛА. Очень все хорошо, качественно.Есть даже мнение, что мы воюем с лучшей армией в мире, потому что никакая армия не воевала столько лет, столько не готовилась. С лучшей армией в мире, с лучшим в мире вооружением, если мы говорим о натовском вооружении, которое поставляется ВСУ.И в этом смысле не так зазорно проигрывать такой армии... Ну это я просто передаю настроения. Много скепсиса по поводу того, что мы не столь мотивированы были и не готовились так упорно и активно, как противник.Что касается различий территориальных, конечно, здесь, в Донецке, сосредоточена самая крупнейшая, самая сильная группировка, потому что здесь ключевой козырь Украины — это давление на Донецк. ДНР фактически зависит от того, чтобы здесь держать крупнейшую русскую группировку и сдерживать противника.Пока этот узел в Донецке сохраняется, говорить о каком-то серьезном изменении ситуации в целом на войне не приходится. Наши понимают, что надо сдерживать.— Примерно какая численность украинской группировки на территории ДНР?— Тысяч шестьдесят есть. Дело тут даже не в численности, а в техническом состоянии, в хороших оборонительных позициях. Под Донецком украинцы не готовы сдавать свои позиции, видимо, из Киева пришли распоряжения удерживать позиции.Можно очень четко сравнивать то, что было в ЛНР в эти полгода и в ДНР. В ДНР к ВСУ совершенно другой подход. Здесь не готовы сдавать позиции и отходить, как это было в ЛНР.— С чем это связано?— Наверное, с наличием ахметовских предприятий. Есть и политические причины. Поэтому очень серьезные укрепрайоны строились. Может быть, на решение не сдавать позиции влияет символическое значение удержания этой территории.
https://ukraina.ru/20220815/1037693661.html
https://ukraina.ru/20220815/1037658364.html
днр
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, александр жучковский, спецоперация, днр
Писатель и волонтер, военнослужащий Народной милиции ДНР Александр Жучковский рассказал изданию Украина.ру, в чем на сегодня нуждается российская армия.
— Александр, чего сейчас в плане оснащения не хватает Вооруженным силам РФ и Народной милиции ЛДНР?
— Вижу, что мы сейчас находимся в самой низкой точке качества снабжения армии, потому что большая война уже идет 9 месяцев.
То, что заранее было заложено на активные боевые действия, либо исчерпалось, сломалось, износилось, расходники закончились, а новые мощности еще не успели нарастить, потому что к большой полномасштабной войне — долгой и затянутой — мы не были готовы.
Я вижу, что где-то только-только начинает набирать обороты новое производство «броников» и всего остального, так нужного фронту. Где-то мы сейчас только начинаем раскачиваться. Очень надеюсь, что к весне мы получим какое-то относительно сносное снабжение.
— Когда говоришь «относительно сносное снабжение», что имеется в виду? Тяжелое вооружение, снаряды, боеприпасы?
— Я говорю о том, чем лично я занимаюсь, — это вещи вспомогательные, то, что помогает воевать. Бронезащита, коптеры, ночники-тепловизоры, качественная амуниция.
Понятно, что эти базовые вещи — военная форма, сапоги-берцы, вооружение, боеприпасы — это есть. Где заканчивается — подвозится. В целом есть, во что одеться, и есть, чем стрелять.
А то, от чего зависит качество войны, качество ведения боевых действий, то, что я перечислил, — этого нет в необходимых количествах, и это необходимо как воздух.
— А танки, гаубицы, «Ланцеты», «Краснополь»...?
— Мне сложно сказать в масштабе всей СВО и всех фронтов, я не могу везде быть одновременно. Там, где я бываю, все жалуются на нехватку огневой мощи и контрбатарейной борьбы. Но всем командирам свойственно жаловаться на недостаточность огневой мощи, потому что хочется всегда больше, лучше — это естественно.
Где это очевидно, и это видно по херсонской или харьковской историям — да, не хватало. Но опять же, вопрос: либо оно есть, либо не успело доехать, либо просто не применяется. Разные ситуации бывают.
В целом вооружение есть, просто оно не оптимально и не рационально используется. Не успели перебросить, не подвезли боеприпасы, прохлопали вспышку где-то.
В целом проблема не столько в дефиците этих вооружений и боеприпасов к ним, сколько в не очень компетентном командовании, но об этом только ленивый не говорит.
— О владении этой техникой — беспилотниками, новыми видами высокоточных вооружений, тем же «Ланцетом» и «Краснополем». Научились в армии их использовать, или есть еще вопросы?
— Мне кажется, в целом удовлетворительные результаты. Еще Мариуполь это показал. Начальная стадия СВО показала, что уровень владения этими видами вооружения достаточно сносный.
Я бы не сказал, что это очень сложные в управлении, в использовании боевые средства. Мне кажется, большая проблема с другими — с той же беспилотной авиацией или со средствами разведки. Уже речь идет о цифровой связи и электронике — более сложные вещи, где необходимо обучение. Не само вооружение, а то, что я назвал «вспомогательным» вооружением. Здесь нужно большее внимание, большая обкатка.
Сейчас мы, наша группа, которая обеспечивает 123-й полк, этим занимается.
— «Тыл» — это ваша организация?
— Да. Мы собрались, люди из разных организаций. Мы занимаемся внедрением цифровой связи в армию. На примере одного полка мы занимаемся цифровизацией армии.
— Ты можешь объяснить, что такое «цифровизация армии», как ее внедрить?
— На примере беспилотников — это когда человек умеет работать с цифровой аппаратурой. На примере связи – это когда есть аналоговая радиосвязь, есть просто какие-то примитивные, обычные рации, радиосвязь, а есть цифровая радиосвязь, зашифрованная, когда нужно знать модель, какие-то базовые станции, ретрансляторы ставить — все это объединять, цифровать, разбираться в инфраструктуре.
Я сам не связист, мне сложно бэкграунд описать. Но цифровизация армии — это необходимая и важная вещь. У украинцев цифровизация, кстати, более развита. Они восемь лет не сидели без дела — их натовцы обучали хорошо.
У нас тоже декларировалось, что это все есть, но когда мы вступили в войну, оказалось, что либо все своровано, либо просто люди не учились, а пили, или не знаю, что они делали.
В общем, очень сложный, долгий процесс, и мы на своем уровне этим всем занимаемся и видим, насколько это все запущено здесь.
— Что говорят командиры по поводу боевой выучки украинской армии? Известно, что под Донецком воюют наиболее обученные кадровые части украинской армии. Но состав убывает, заменяется новым. Люди погибают, выбывают по ранениям. Сейчас каков уровень боевой подготовки украинских частей после 9 месяцев боев и серьезных потерь?
— Уровень высокий. В целом от наших ребят — и старых ополченцев, и от свежемобилизованных — очень часто можно услышать комплиментарное мнение о противнике. О том, что там действительно высокий уровень подготовки и высокий уровень стойкости личного состава — они хороши в обороне.
Общая картина, которая наблюдается еще со времен Мариуполя, а не только сейчас — это то, что люди без дела не сидели, готовились к войне, начиная от рядового состава, заканчивая руководителями серьезных уровней, разведки, тех же БПЛА. Очень все хорошо, качественно.
Есть даже мнение, что мы воюем с лучшей армией в мире, потому что никакая армия не воевала столько лет, столько не готовилась. С лучшей армией в мире, с лучшим в мире вооружением, если мы говорим о натовском вооружении, которое поставляется ВСУ.
И в этом смысле не так зазорно проигрывать такой армии... Ну это я просто передаю настроения. Много скепсиса по поводу того, что мы не столь мотивированы были и не готовились так упорно и активно, как противник.
Что касается различий территориальных, конечно, здесь, в Донецке, сосредоточена самая крупнейшая, самая сильная группировка, потому что здесь ключевой козырь Украины — это давление на Донецк. ДНР фактически зависит от того, чтобы здесь держать крупнейшую русскую группировку и сдерживать противника.
Пока этот узел в Донецке сохраняется, говорить о каком-то серьезном изменении ситуации в целом на войне не приходится. Наши понимают, что надо сдерживать.
— Примерно какая численность украинской группировки на территории ДНР?
— Тысяч шестьдесят есть. Дело тут даже не в численности, а в техническом состоянии, в хороших оборонительных позициях. Под Донецком украинцы не готовы сдавать свои позиции, видимо, из Киева пришли распоряжения удерживать позиции.
Можно очень четко сравнивать то, что было в ЛНР в эти полгода и в ДНР. В ДНР к ВСУ совершенно другой подход. Здесь не готовы сдавать позиции и отходить, как это было в ЛНР.
— Наверное, с наличием ахметовских предприятий. Есть и политические причины. Поэтому очень серьезные укрепрайоны строились. Может быть, на решение не сдавать позиции влияет символическое значение удержания этой территории.
