https://ukraina.ru/20221117/1040918866.html
Иван Лизан: Поляки хотят дойти до Урала
Иван Лизан: Поляки хотят дойти до Урала - 27.06.2023 Украина.ру
Иван Лизан: Поляки хотят дойти до Урала
Украина.ру, 27.06.2023
2022-11-17T13:52
2022-11-17T13:52
2023-06-27T10:46
интервью
иван лизан
сво
польша
украина
политика
экономика
россия
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/08/0f/1037672491_67:16:861:463_1920x0_80_0_0_4b821f738713cdb06d5e4b489eff06bc.jpg
Практика показала, что концепция золотовалютных резервов изжила себя. Все деньги, которые есть, нужно не складировать где-то, а инвестировать в самой России, покупать заводы, оборудование, технологии, развиваться самостоятельно, считает глава Аналитического бюро проекта «Сонар-2050» Иван Лизан.Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.— Иван, вопрос о ситуации с ударом ракетой по польскому селу. Все просто рвали и метали, готовы были применить пятую статью Устава ООН, но оказалось, что ракета украинская, ракета от комплекса С-300, и как-то все затихли, все резко успокоились. Получается, Украине вообще все прощается — и румынский самолет, сбитый украинским комплексом, и удар по польскому трактору и зерносушилке, при котором тоже погибли несколько граждан Польши?— Еще была история, когда украинское ПВО сбило российскую ракету, которая шла на цель в Черновицкой области, и обломки этой ракеты упали на молдавской территории. Но тогда, опять же, Кишинев Киеву ничего не сказал, но, по-моему, выслал одного нашего дипломата.Да, Украине простят, а что еще делать, — понять, простить и отпустить. Поэтому была такая яркая эмоциональная реакция в том, что кому-то в Варшаве показалось — вот он, наконец-то, наш исторический шанс навалять России при поддержке НАТО и, возможно, даже откусить свой кусок украинской территории, потому что поляки никогда не скрывали своих амбиций и Междуморье выстраивали. Они в первых рядах, кто планирует потом делить территорию России и за счет этого обогащаться. В этой истории у них более чем меркантильный интерес.Затем появились сомнения, российская ли это ракета. Изначально было непонятно, что российской ракете делать на территории Польши, если крайняя западная цель для российских ракетных ударов — это Львовская ТЭЦ-1, ну и Львовская ТЭЦ-2 — ее можно проигнорировать, она один район Львова всего обеспечивает. Причем, зачем запускать ракету дальше — совершенно непонятно.— А делить территорию России, это была оговорка, или мы всю территорию, вплоть до Львова, принимаем уже как российскую?— Я исхожу из того, что поляки хотят территорию старой России поделить, они именно в этом контексте рассматривают конфликт. Их мечта — сломить Россию на территории Украины, ну а затем взять Москву и продвинуться вплоть до самого Урала. Вот такой исторический матч-реванш.Затем оказалось, что ракета пусть и советского производства, но она все-таки выпущена из украинского зенитно-ракетного комплекса. Ну, и что делать? Ничего уже не сделаешь, пришлось накал истерики сразу же укрутить. Американцы эту историю восприняли более, чем спокойно, и на этом этапе все закончится.В очередной раз пожурят Россию, возможно, вышлют одного-двух дипломатов, обвинят Россию в том, что она косвенно виновна в произошедшем, по принципу — если бы вы ракетами не стреляли и Украину не обстреливали бы, то и к нам бы ничего не прилетело, зерносушилка была бы на месте, трактор бы не перевернулся и несколько человек не погибли бы.Пожалуй, все на этом закончится, потому что больше ничего сделать нельзя. Ну что, Польша бы пригрозила России ядерным ударом? Так у Польши нет атомного оружия. Все бы на этом закончилось. Воевать за Польшу и устраивать ядерный апокалипсис из-за уничтоженной зерносушилки совершенно не интересно.Просто такой казус, курьез, не первый и не последний, еще будут такие истории. В конце концов, еще, я уверен, Польше аукнется ее поддержка украинских Вооруженных сил, и потом это оружие рано или поздно окажется уже и на территории самой Польши.Это занятный казус, который наложился на общее, крайне истеричное восприятие происходящего, и на крайне нервное реагирование на все события последних недель, связанные со специальной военной операцией.— Возникает вопрос касательно польского ПВО. Почему Польша не прикрывала потенциально опасное направление, потому как граница с Украиной попадает под это определение. Там ведутся боевые действия, и стоило бы прикрыть хотя бы территорию рядом со Львовом. Что теперь получит Польша от ЕС и США, ведь на этой истории всячески попытаются выиграть какие-то дивиденды. Больше систем «Пэтриот» на территории Польши или что-то еще?— Мне сложно ответить на этот вопрос. Во-первых, я не знаю, как устроена польская ПВО, но я допускаю, что никто там особо за небом не следил, по принципу — «к нам тридцать лет ничего не прилетало, а почему должно прилететь сейчас».Даже если следили, не факт, что подобную воздушную цель можно быстро сбить, все-таки, там радиус полета у ракеты – 75 километров. В Польшу она уже залетела на каких-то своих остаточных мощностях. Не факт, что просто успели бы запустить ракету из зенитно-ракетного комплекса и сбить ее. В то же время, скорее всего, все-таки прозевали.Что касается того, получит ли что-то Польша — пожалеют ее, скорее всего. Насчет того, чтобы получить что-то конкретно, разве что в рамках передислокации каких-то соединений США и НАТО. Новое оружие — с этим очень большая проблема. Американский ВПК подутратил свои производственные мощности, он в принципе не может сейчас Украину оружием обеспечить в том объеме, который хотелось бы Киеву получить.Польше в связи с этим приходится закупать бронетехнику в Южной Корее и формировать у себя настоящий зоопарк из различных боевых машин, которые сложно обслуживать и дорого ремонтировать. Вряд ли что-то получат прямо здесь и сейчас, не думаю.— Ваше мнение по саммиту G20 на Бали. Насколько большое значение сохраняет этот формат в мире? Со стороны выглядит так, что мировые лидеры спокойно съезжаются, в милой, дружелюбной атмосфере общаются, выходят, делают заявления о том, что они за мир во всем мире, против войны и против ядерной войны. Потом возвращаются в свои страны, и возвращается их риторика — агрессивная, резкая. Где эти мировые лидеры — настоящие?— Очень тяжелый вопрос, где они настоящие. Скорее всего, они нигде не настоящие, потому что особых-то принципов нет, есть только личные интересы. И есть необходимость, так или иначе, лавировать.Саммит не по плану пошел. Планировалось, что туда приедет Владимир Владимирович (Путин. — Ред.), под него целую виллу зарезервировали, а он взял и не приехал, потому что помнил один из таких минувших саммитов, когда он в Австралии был. Тогда его критиковали, шельмовали, оттуда пришлось уехать досрочно. Поэтому Владимир Владимирович схитрил и отправил вместо себя главу МИД Лаврова.Лаврова там объявили госпитализированным, затем принялись докапываться до него, почему это у него на запястье часы, похожие на Apple Watch, и в целом пытались всячески игнорировать. Но почему-то местные его встречали с красной ковровой дорожкой, на плакате у них Россия с новыми территориями. Обнимали, пили шампанское, все было хорошо.В целом же подобные саммиты «Большой двадцатки» — я их воспринимаю как нечто схожее с заседаниями Генассамблеи ООН. Ну да, собрались хорошие люди. Правда, на Генассамблее — значительно больше, что-то обсудили, за что-то проголосовали. Толку от того, что они это сделали, совершенно никакого, просто потому, что это разные люди, — и там развитые капиталистические страны, которые теряют свои позиции в мире, страны развивающиеся, которые, наоборот, вес наращивают. Интересы у них абсолютно разные. Китаю с Индией в двустороннем формате тяжело договориться, а если к этому добавить еще 18 стран — это совершенно нетривиальные задачи.Воспринимаю такие саммиты, как один из элементов старого миропорядка. Рано или поздно они перестанут собираться. Окажется потом, что Китай чего-то сделал против Тайваня, ну и — уже и Си Цзиньпин нерукопожатен, и он не прилетит... а затем внезапно окажется, что и в ШОС, и в БРИКС стало больше полноправных членов, и скоро этот мир расколется на несколько крупных геополитических блоков, и каждый будет решать свои вопросы в том формате, в котором выгодно. А сейчас самый оптимальный вариант для достижения каких-то практических результатов — это двусторонние переговоры.Вот в двустороннем формате — работает, а если больше сторон, то там очень сложно, не говоря уже про двадцать стран. Они по факту чисто декларативное заявление совместное с большим трудом согласовали, потому что у них общее непонимание того, что происходит на Украине, и что с ней делать. Повестки разные, разные цели.— Вы упомянули о Генассамблее ООН. Не могу не спросить о решении о механизме взимания репараций с Российской Федерации и о его значении. Высказывают мнение, что голосование по этому вопросу знаменует фактически конец старого миропорядка. Чем закончится вся эта история, и когда придет конец антироссийской истерии в мире?— Антироссийская истерия в мире будет длиться достаточно долго, нас назначили евреями XXI века, нужно же кого-то системно гнобить. Будут на нас оттягиваться, потому что евреев сильно гнобили в прошлом столетии, в этом — нельзя.Что касается самой резолюции — мне сложно сказать, приведет ли она к каким-то серьезным последствиям, например, к конфискации золотовалютных резервов России. Пока они находятся в статусе замороженных. Но замороженные — это такое: «Я у вас забрал, но взял себе подержать и не трогаю его». А национализированные или конфискованные, это: «Я не просто взял подержать, я уже эти деньги могу тратить».Вот Германия решила перевести из-под режима внешнего управления, это как раз — «взял подержать на время», в формат национализации, то есть «отобрал», активы «Газпрома» в стране. Компанию они переименовали и теперь будут выбивать деньги, и все — она перестала быть российской. То есть это можно засчитывать в чистые убытки России.Золотовалютные резервы, по-моему, их уже нужно для себя списать. Да, это очень чувствительная потеря, но это наш выходной билет из старого миропорядка. Скорее всего, эти деньги рано или поздно у нас отберут. Дойдут ли они до Украины? Очень сомневаюсь. Их, скорее, потратят на нужды Евросоюза, на спасение его инвестиционных банков, потому что там своих проблем хватает.Соответственно, нужно забыть про эти деньги. А странам, которые за этим наблюдают, надо сделать самим выводы. Саудовская Аравия выводы сделала еще в начале СВО, писали, что саудовские принцы распродают свои особняки в Европе, сокращают инвестиции.В целом, практика показала, что концепция золотовалютных резервов изжила себя. Все деньги, которые есть, их нужно инвестировать в самой России, не проводить системную стерилизацию экономики, изымая из нее деньги для того, чтобы наскладировать где-то во что-то и потом думать, украдут, не украдут, обесценится, не обесценится. Нужно покупать технологии, оборудование, заводы и развиваться самостоятельно.— Как вы оцениваете то, что происходит в мире вокруг российско-украинского конфликта. Не кажется ли вам, что все большее количество стран с течением времени перестают поддерживать Украину, занимают нейтральную, а то и пророссийскую позицию? Польский инцидент – а реакция стран на него показательна – это один из примеров. Как вы думаете, с чем связано такое падение поддержки Украины?– Я бы не сказал, что есть падение поддержки Украины. В конце концов, в том же Европейском Союзе стран-бунтарей больше не стало. Как бунтовала одна Венгрия, так и бунтует. Да и в целом по миру не вижу массового движения из одного лагеря в другой. Кто не поддерживал Запад, тот так и занимает свою позицию, все остались при своих.Скорее, можно говорить о росте психологической усталости от Украины. Это есть, но эта психологическая усталость не перешла из количества в качество. То, что в Европе люди поводили хороводы, пока было тепло, с требованием запуска «Северного потока — 2», ну, поводили — и все, и нет «Северного потока». Политика осталась неизменной.Для Запада поддержка Украины не является обременительной. Там на год — порядка сорока миллиардов покрытие бюджетного дефицита, с учетом того, что финансирование проводится не одной страной, а США, Европейским Союзом, международными организациями. Полтора миллиарда в месяц каждый из них найдет. Украину в этом плане обеспечат.С оружием сложнее, его просто физически меньше становится. Но в то же время явно видно, что, например, в США есть понимание у части военщины, что успехи Украины на поле боя вызваны не силой украинской армии, а, скорее, временной слабостью армии российской.Готовились к СВО 1:0 и рассчитывали, по всей видимости, на госпереворот в Киеве, а вышла по факту такая мини Первая мировая война под прикрытием ядерного зонтика, когда приходится выставлять кучу орудий и без конца стрелять друг в друга, уничтожая инфраструктуру и стирая города с карты.В таких условиях часть американской военщины понимает, что 300 тысяч мобилизованных все-таки до фронта дойдут, и далее может случиться все что угодно. У России ракеты не заканчиваются, Россия в принципе может Украину в каменный век вогнать в энергетике, потому что те же удары носят накопительный характер.Потому эта военщина забрасывает тезис — ребята, нужно как-то перевести это противостояние во что-то управляемое. А в Киеве исходят из того, что это их война до победного конца, окрыленные «перемогой». И там еще есть осознание той идеологической рамки, в которой Киев воюет с Россией: можно вытерпеть энное количество военных поражений, но нельзя допустить какого-либо договорняка либо перемирия с Москвой — эту «зраду» (измену. — Ред.) никто не поймет. Пятятся же? —Пятятся. Освобождаем Херсон? — Да, освобожаем Херсон. А тут переговоры с Россией? — Нет.А у России тоже крайне сложно представить какие-то переговоры. Лучше проводить переговоры с позиции силы, предпосылок пока нет. Соответственно, думаю, что мы зайдем в холодное время года. Наступательные действия если и будут, то локальные, где-то в агломерациях Донбасса. На флангах фронт стабилизируется, даже в той же Запорожской области тоже стабилизируется. Там бесконечные поля, дорог немного, зимы у нас не настолько крепкие, чтобы было минус 40 и можно было бы на танках гарцевать по полям.Скорее всего, все это замрет и оттает уже с наступление тепла, когда начнет почва просыхать. За это время наша сторона будет копить силы, учить людей. Украина будет заниматься примерно тем же, с поправкой на то, что уже будут очень большие проблемы в тылу.Рассчитывать на то, что украинская армия войдет в состояние деморализации, рассыплется, разбежится — нет. Даже тот факт, что с электроэнергетикой огромные проблемы, с отоплением — по-прежнему нет, никуда от этого Украина не денется. Не нужно надеяться на то, что, как в голливудском фильме, прискачет Гэндальф, посветит из своей здоровенной палки шаром света и все орки разбегутся. Нет! Тем более что «орки» в этой истории — мы.
https://ukraina.ru/20211008/1032426256.html
https://ukraina.ru/20221116/1040868714.html
https://ukraina.ru/20221115/1040824992.html
https://ukraina.ru/20221117/1040907714.html
https://ukraina.ru/20221116/1040893569.html
польша
украина
россия
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, иван лизан, сво, польша, украина, политика, экономика, россия
Практика показала, что концепция золотовалютных резервов изжила себя. Все деньги, которые есть, нужно не складировать где-то, а инвестировать в самой России, покупать заводы, оборудование, технологии, развиваться самостоятельно, считает глава Аналитического бюро проекта «Сонар-2050» Иван Лизан.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Иван, вопрос о ситуации с ударом ракетой по польскому селу. Все просто рвали и метали, готовы были применить пятую статью Устава ООН, но оказалось, что ракета украинская, ракета от комплекса С-300, и как-то все затихли, все резко успокоились. Получается, Украине вообще все прощается — и румынский самолет, сбитый украинским комплексом, и удар по польскому трактору и зерносушилке, при котором тоже погибли несколько граждан Польши?
— Еще была история, когда украинское ПВО сбило российскую ракету, которая шла на цель в Черновицкой области, и обломки этой ракеты упали на молдавской территории. Но тогда, опять же, Кишинев Киеву ничего не сказал, но, по-моему, выслал одного нашего дипломата.
Да, Украине простят, а что еще делать, — понять, простить и отпустить. Поэтому была такая яркая эмоциональная реакция в том, что кому-то в Варшаве показалось — вот он, наконец-то, наш исторический шанс навалять России при поддержке НАТО и, возможно, даже откусить свой кусок украинской территории, потому что поляки никогда не скрывали своих амбиций и Междуморье выстраивали. Они в первых рядах, кто планирует потом делить территорию России и за счет этого обогащаться. В этой истории у них более чем меркантильный интерес.
Затем появились сомнения, российская ли это ракета. Изначально было непонятно, что российской ракете делать на территории Польши, если крайняя западная цель для российских ракетных ударов — это Львовская ТЭЦ-1, ну и Львовская ТЭЦ-2 — ее можно проигнорировать, она один район Львова всего обеспечивает. Причем, зачем запускать ракету дальше — совершенно непонятно.
— А делить территорию России, это была оговорка, или мы всю территорию, вплоть до Львова, принимаем уже как российскую?
— Я исхожу из того, что поляки хотят территорию старой России поделить, они именно в этом контексте рассматривают конфликт. Их мечта — сломить Россию на территории Украины, ну а затем взять Москву и продвинуться вплоть до самого Урала. Вот такой исторический матч-реванш.
Затем оказалось, что ракета пусть и советского производства, но она все-таки выпущена из украинского зенитно-ракетного комплекса. Ну, и что делать? Ничего уже не сделаешь, пришлось накал истерики сразу же укрутить. Американцы эту историю восприняли более, чем спокойно, и на этом этапе все закончится.
В очередной раз пожурят Россию, возможно, вышлют одного-двух дипломатов, обвинят Россию в том, что она косвенно виновна в произошедшем, по принципу — если бы вы ракетами не стреляли и Украину не обстреливали бы, то и к нам бы ничего не прилетело, зерносушилка была бы на месте, трактор бы не перевернулся и несколько человек не погибли бы.
Пожалуй, все на этом закончится, потому что больше ничего сделать нельзя. Ну что, Польша бы пригрозила России ядерным ударом? Так у Польши нет атомного оружия. Все бы на этом закончилось. Воевать за Польшу и устраивать ядерный апокалипсис из-за уничтоженной зерносушилки совершенно не интересно.
Просто такой казус, курьез, не первый и не последний, еще будут такие истории. В конце концов, еще, я уверен, Польше аукнется ее поддержка украинских Вооруженных сил, и потом это оружие рано или поздно окажется уже и на территории самой Польши.
Это занятный казус, который наложился на общее, крайне истеричное восприятие происходящего, и на крайне нервное реагирование на все события последних недель, связанные со специальной военной операцией.
— Возникает вопрос касательно польского ПВО. Почему Польша не прикрывала потенциально опасное направление, потому как граница с Украиной попадает под это определение. Там ведутся боевые действия, и стоило бы прикрыть хотя бы территорию рядом со Львовом. Что теперь получит Польша от ЕС и США, ведь на этой истории всячески попытаются выиграть какие-то дивиденды. Больше систем «Пэтриот» на территории Польши или что-то еще?
— Мне сложно ответить на этот вопрос. Во-первых, я не знаю, как устроена польская ПВО, но я допускаю, что никто там особо за небом не следил, по принципу — «к нам тридцать лет ничего не прилетало, а почему должно прилететь сейчас».
Даже если следили, не факт, что подобную воздушную цель можно быстро сбить, все-таки, там радиус полета у ракеты – 75 километров. В Польшу она уже залетела на каких-то своих остаточных мощностях. Не факт, что просто успели бы запустить ракету из зенитно-ракетного комплекса и сбить ее. В то же время, скорее всего, все-таки прозевали.
Что касается того, получит ли что-то Польша — пожалеют ее, скорее всего. Насчет того, чтобы получить что-то конкретно, разве что в рамках передислокации каких-то соединений США и НАТО. Новое оружие — с этим очень большая проблема. Американский ВПК подутратил свои производственные мощности, он в принципе не может сейчас Украину оружием обеспечить в том объеме, который хотелось бы Киеву получить.
Польше в связи с этим приходится закупать бронетехнику в Южной Корее и формировать у себя настоящий зоопарк из различных боевых машин, которые сложно обслуживать и дорого ремонтировать. Вряд ли что-то получат прямо здесь и сейчас, не думаю.
— Ваше мнение по саммиту G20 на Бали. Насколько большое значение сохраняет этот формат в мире? Со стороны выглядит так, что мировые лидеры спокойно съезжаются, в милой, дружелюбной атмосфере общаются, выходят, делают заявления о том, что они за мир во всем мире, против войны и против ядерной войны. Потом возвращаются в свои страны, и возвращается их риторика — агрессивная, резкая. Где эти мировые лидеры — настоящие?
— Очень тяжелый вопрос, где они настоящие. Скорее всего, они нигде не настоящие, потому что особых-то принципов нет, есть только личные интересы. И есть необходимость, так или иначе, лавировать.
Саммит не по плану пошел. Планировалось, что туда приедет Владимир Владимирович (Путин. — Ред.), под него целую виллу зарезервировали, а он взял и не приехал, потому что помнил один из таких минувших саммитов, когда он в Австралии был. Тогда его критиковали, шельмовали, оттуда пришлось уехать досрочно. Поэтому Владимир Владимирович схитрил и отправил вместо себя главу МИД Лаврова.
Лаврова там объявили госпитализированным, затем принялись докапываться до него, почему это у него на запястье часы, похожие на Apple Watch, и в целом пытались всячески игнорировать. Но почему-то местные его встречали с красной ковровой дорожкой, на плакате у них Россия с новыми территориями. Обнимали, пили шампанское, все было хорошо.
В целом же подобные саммиты «Большой двадцатки» — я их воспринимаю как нечто схожее с заседаниями Генассамблеи ООН. Ну да, собрались хорошие люди. Правда, на Генассамблее — значительно больше, что-то обсудили, за что-то проголосовали. Толку от того, что они это сделали, совершенно никакого, просто потому, что это разные люди, — и там развитые капиталистические страны, которые теряют свои позиции в мире, страны развивающиеся, которые, наоборот, вес наращивают. Интересы у них абсолютно разные. Китаю с Индией в двустороннем формате тяжело договориться, а если к этому добавить еще 18 стран — это совершенно нетривиальные задачи.
Воспринимаю такие саммиты, как один из элементов старого миропорядка. Рано или поздно они перестанут собираться. Окажется потом, что Китай чего-то сделал против Тайваня, ну и — уже и Си Цзиньпин нерукопожатен, и он не прилетит... а затем внезапно окажется, что и в ШОС, и в БРИКС стало больше полноправных членов, и скоро этот мир расколется на несколько крупных геополитических блоков, и каждый будет решать свои вопросы в том формате, в котором выгодно. А сейчас самый оптимальный вариант для достижения каких-то практических результатов — это двусторонние переговоры.
Вот в двустороннем формате — работает, а если больше сторон, то там очень сложно, не говоря уже про двадцать стран. Они по факту чисто декларативное заявление совместное с большим трудом согласовали, потому что у них общее непонимание того, что происходит на Украине, и что с ней делать. Повестки разные, разные цели.
— Вы упомянули о Генассамблее ООН. Не могу не спросить о решении о механизме взимания репараций с Российской Федерации и о его значении. Высказывают мнение, что голосование по этому вопросу знаменует фактически конец старого миропорядка. Чем закончится вся эта история, и когда придет конец антироссийской истерии в мире?
— Антироссийская истерия в мире будет длиться достаточно долго, нас назначили евреями XXI века, нужно же кого-то системно гнобить. Будут на нас оттягиваться, потому что евреев сильно гнобили в прошлом столетии, в этом — нельзя.
Что касается самой резолюции — мне сложно сказать, приведет ли она к каким-то серьезным последствиям, например, к конфискации золотовалютных резервов России. Пока они находятся в статусе замороженных. Но замороженные — это такое: «Я у вас забрал, но взял себе подержать и не трогаю его». А национализированные или конфискованные, это: «Я не просто взял подержать, я уже эти деньги могу тратить».
Вот Германия решила перевести из-под режима внешнего управления, это как раз — «взял подержать на время», в формат национализации, то есть «отобрал», активы «Газпрома» в стране. Компанию они переименовали и теперь будут выбивать деньги, и все — она перестала быть российской. То есть это можно засчитывать в чистые убытки России.
Золотовалютные резервы, по-моему, их уже нужно для себя списать. Да, это очень чувствительная потеря, но это наш выходной билет из старого миропорядка. Скорее всего, эти деньги рано или поздно у нас отберут. Дойдут ли они до Украины? Очень сомневаюсь. Их, скорее, потратят на нужды Евросоюза, на спасение его инвестиционных банков, потому что там своих проблем хватает.
Соответственно, нужно забыть про эти деньги. А странам, которые за этим наблюдают, надо сделать самим выводы. Саудовская Аравия выводы сделала еще в начале СВО, писали, что саудовские принцы распродают свои особняки в Европе, сокращают инвестиции.
В целом, практика показала, что концепция золотовалютных резервов изжила себя. Все деньги, которые есть, их нужно инвестировать в самой России, не проводить системную стерилизацию экономики, изымая из нее деньги для того, чтобы наскладировать где-то во что-то и потом думать, украдут, не украдут, обесценится, не обесценится. Нужно покупать технологии, оборудование, заводы и развиваться самостоятельно.
— Как вы оцениваете то, что происходит в мире вокруг российско-украинского конфликта. Не кажется ли вам, что все большее количество стран с течением времени перестают поддерживать Украину, занимают нейтральную, а то и пророссийскую позицию? Польский инцидент – а реакция стран на него показательна – это один из примеров. Как вы думаете, с чем связано такое падение поддержки Украины?
– Я бы не сказал, что есть падение поддержки Украины. В конце концов, в том же Европейском Союзе стран-бунтарей больше не стало. Как бунтовала одна Венгрия, так и бунтует. Да и в целом по миру не вижу массового движения из одного лагеря в другой. Кто не поддерживал Запад, тот так и занимает свою позицию, все остались при своих.
Скорее, можно говорить о росте психологической усталости от Украины. Это есть, но эта психологическая усталость не перешла из количества в качество. То, что в Европе люди поводили хороводы, пока было тепло, с требованием запуска «Северного потока — 2», ну, поводили — и все, и нет «Северного потока». Политика осталась неизменной.
Для Запада поддержка Украины не является обременительной. Там на год — порядка сорока миллиардов покрытие бюджетного дефицита, с учетом того, что финансирование проводится не одной страной, а США, Европейским Союзом, международными организациями. Полтора миллиарда в месяц каждый из них найдет. Украину в этом плане обеспечат.
С оружием сложнее, его просто физически меньше становится. Но в то же время явно видно, что, например, в США есть понимание у части военщины, что успехи Украины на поле боя вызваны не силой украинской армии, а, скорее, временной слабостью армии российской.
Готовились к СВО 1:0 и рассчитывали, по всей видимости, на госпереворот в Киеве, а вышла по факту такая мини Первая мировая война под прикрытием ядерного зонтика, когда приходится выставлять кучу орудий и без конца стрелять друг в друга, уничтожая инфраструктуру и стирая города с карты.
В таких условиях часть американской военщины понимает, что 300 тысяч мобилизованных все-таки до фронта дойдут, и далее может случиться все что угодно. У России ракеты не заканчиваются, Россия в принципе может Украину в каменный век вогнать в энергетике, потому что те же удары носят накопительный характер.
Потому эта военщина забрасывает тезис — ребята, нужно как-то перевести это противостояние во что-то управляемое. А в Киеве исходят из того, что это их война до победного конца, окрыленные «перемогой». И там еще есть осознание той идеологической рамки, в которой Киев воюет с Россией: можно вытерпеть энное количество военных поражений, но нельзя допустить какого-либо договорняка либо перемирия с Москвой — эту «зраду» (измену. — Ред.) никто не поймет. Пятятся же? —Пятятся. Освобождаем Херсон? — Да, освобожаем Херсон. А тут переговоры с Россией? — Нет.
А у России тоже крайне сложно представить какие-то переговоры. Лучше проводить переговоры с позиции силы, предпосылок пока нет. Соответственно, думаю, что мы зайдем в холодное время года. Наступательные действия если и будут, то локальные, где-то в агломерациях Донбасса. На флангах фронт стабилизируется, даже в той же Запорожской области тоже стабилизируется. Там бесконечные поля, дорог немного, зимы у нас не настолько крепкие, чтобы было минус 40 и можно было бы на танках гарцевать по полям.
Скорее всего, все это замрет и оттает уже с наступление тепла, когда начнет почва просыхать. За это время наша сторона будет копить силы, учить людей. Украина будет заниматься примерно тем же, с поправкой на то, что уже будут очень большие проблемы в тылу.
Рассчитывать на то, что украинская армия войдет в состояние деморализации, рассыплется, разбежится — нет. Даже тот факт, что с электроэнергетикой огромные проблемы, с отоплением — по-прежнему нет, никуда от этого Украина не денется. Не нужно надеяться на то, что, как в голливудском фильме, прискачет Гэндальф, посветит из своей здоровенной палки шаром света и все орки разбегутся. Нет! Тем более что «орки» в этой истории — мы.
