Президент Белоруссии, который находится на вершине власти уже 27-й год, еще с нулевых годов периодически заявляет, что «наелся власти», но не может покинуть свой пост, потому что его выбирает народ. В 2004 году из Конституции было вычеркнуто ограниченное количество президентских сроков для одного человека, что дало Лукашенко право выдвигать свою кандидатуру на каждых выборах. При этом была выстроена суперпрезидентская иерархичная модель управления, при которой минимизировалось участие альтернативных политиков в государственных делах.
Оппозиция и несогласные, которые были недовольны возможностью президента править неограниченное время, а также далёкой от идеалов прозрачности избирательной системой, периодически проводили акции протеста, но они, как правило, подавлялись силовиками. Политологи часто гадали, готовит ли президент себе преемника и кто это может быть, однако сам Лукашенко это отрицал. Никто не мог точно сказать, сколько еще он будет находиться у руля республики.
К избирательной кампании в августе 2020 года власть шла в привычном для себя стиле с уверенностью в победе. Однако начавшийся сразу после выборов политический кризис всё изменил. За далеким от идеальности избирательным процессом последовала первая в истории республики кровь, пролившаяся во время столкновений протестующих с силовиками. Это поспособствовало распространению недовольства действиями властей среди населения. Произошли первые забастовки рабочих.
И во время встречи в середине августа с недовольными сотрудниками одного государственного предприятия, требовавшими новых выборов, президент объявил: «Нам нужно принять новую Конституцию, что вы хотели, и даже альтернативщики не были против. Вы её должны принять на референдуме, потому что мы прежнюю Конституцию принимали на референдуме, и по новой Конституции провести, если вы хотите, выборы».
Речи ни о досрочных выборах, ни тем более о преемниках и отказе от участия в них действующего главы государства не шло. Выборы по новой Конституции, а какой порядок выборов будет предусматривать документ — вопрос открытый. В Основной закон Белоруссии вносили серьёзные правки в 1995, 1996 и 2004 годах, однако ни разу это не влекло за собой досрочных выборов.
Единственный раз, когда Лукашенко говорил о досрочных выборах после начала нынешнего политического кризиса, был во время интервью для ряда российских медиа в сентябре: «Если мы будем менять Конституцию, то мы должны в Конституции прописать выборы президента. Но отдельно (и я к этому склонен) провести досрочные президентские выборы. Я это не исключаю». Во время той беседы Лукашенко также признал, что, «возможно, немного пересидел на посту президента».
Ни обещанная конституционная реформа, ни перспектива проведения досрочных выборов не устроила оппозицию — она осталась при своих требованиях: отставка руководства и освобождение политзаключённых. Посему протестная активность на улицах и в интернете продолжилась, а стороны конфликта не сблизились — пропасть и недопонимание, наоборот, углубились. Масла в огонь подлили всё чаще встречающиеся столкновения силовиков с несогласными.
Компромисс на условиях власти
Заинтересованное в стабилизации обстановки в республике руководство России подхватило высказывание Лукашенко о том, что он, «возможно, немного пересидел на посту президента». «Сам президент Республики Беларусь Александр Григорьевич Лукашенко сказал, что, возможно, он «засиделся». На мой взгляд, он предложил очень перспективную идею — конституционную реформу», — заявил через неделю после встречи лидеров Белоруссии и России министр иностранных дел Сергей Лавров.
С другой стороны, после данных заявлений Александр Лукашенко больше не поднимал тему досрочных выборов и планов по поводу собственной политической карьеры.
Активно обсуждались лишь изменения в Конституцию, что говорит о намерениях укрепившей свое положение власти именно данный процесс положить в основу перемирия с недовольными. Риторика о досрочных выборах звучала лишь в контексте более острой фазы политического кризиса, а теперь утратила свою актуальность.
Официальному Минску удалось сохранить управление всеми сферами жизни в Белоруссии, а протестная активность с течением времени падает. Это усиливает его переговорные позиции и позволяет активнее диктовать собственные условия компромисса.
Но оппозиция с этим не согласна, что делает перспективы реализации сценария власти весьма туманными.
Повернуть время вспять
Белорусская власть с начала политического кризиса демонстрировала твёрдую решимость не идти на главные уступки и сохранить собственное положение. Об этом свидетельствуют многочисленные признаки «закручивания гаек» в общественно-политической сфере, намерение создать в обязательном порядке на каждом частном предприятии профсоюзные ячейки, увеличить роль идеологии в школах и университетах. Подвижек в сторону демократизации, что могло бы успокоить хотя бы часть недовольных, нет.
В руководстве рассчитывают, что им удастся вернуться к довыборной ситуации. Восстановить стабильное управление государством в суперпрезидентской форме через увеличение идеологической работы с молодёжью.
Снижение протестной массы даёт власти надежду на такой сценарий. Но одновременно с этим загонит недовольство с улиц в интернет и «андерграунд», где оно будет какое-то время «мариноваться», пока рано или поздно не выльется на улицы с ещё большей силой. Особенно на фоне вероятных в скором времени серьёзных проблем в экономике.
Любопытно будет наблюдать и за реакцией российского руководства на заявления Лукашенко. Позиция Москвы по белорусской ситуации станет яснее. Несмотря на приведённые выше слова Сергея Лаврова, Москва пока никак не выражает заинтересованность в транзите власти в республике. Александру Лукашенко была выражена поддержка в форме признания результатов выборов, а также обещания оказать необходимую помощь Минску в случае усугубления кризиса.
Чаще всего звучащий тезис российского руководства выражается в том, что политический кризис — это «внутреннее дело белорусов, и они сами разберутся». И если на этот раз не последует реакции, то есть большая вероятность, что вопрос преемника и досрочных выборов в Белоруссии — вопрос для российского руководства не принципиальный. И версия о договорённостях сторон о преемнике была, вероятно, раздута СМИ и Telegram-каналами.
При отсутствии реакции Москвы можно будет говорить и о том, что принципиальным для российской стороны остается лишь вопрос недопущения сближения Белоруссии с Западом при любой власти в республике.
