- Андрей, выборы состоялись, Зеленский получил большинство в парламенте. Теперь все в ожидании изменений. Но какими будут эти изменения? Есть ли какие-то знаки, указывающие на то, что возможно изменение политики репрессий против инакомыслящих? После того как из СИЗО освободили Александра Ефремова, многие настроены оптимистично. Оправдан ли такой оптимизм?
— Начнём с того, что Зеленский у власти уже с весны. Ему подчиняется силовой блок, как минимум одиозная Служба безопасности Украины (СБУ). С весны он является гарантом Конституции, с весны он является Главнокомандующим, с весны он является высшим должностным лицом страны… И единственное, что он за это время смог сделать, так это переименовать Администрацию президента в Офис президента. На этом все его реформенные потуги закончились. В то же время репрессии не прекратились, люди сидят по тюрьмам, суды идут. Зеленский не признал наличия политических узников, не признал наличия преследования журналистов, просто обычных граждан во времена Порошенко. Зеленский не обозначил позицию — ни в чём. Он не дал ответа ни по Юго-Востоку, ни по Крыму, и по внешней политике он однозначного ответа не дал.
- Репрессии продолжаются?
— Главный редактор РИА Новости Украина Кирилл Вышинский по-прежнему находится в СИЗО, а СБУ регулярно рапортует о новых задержанных администраторах социальных сетей, о жутких «российских шпионах». Многие списывали на то, что Зеленскому понадобится большинство в парламенте, чтобы назначить нового генерального прокурора, сформировать правительство и тогда начать изменения. Но то количество полномочий, которым президент располагает, позволяет многое сделать и без этого. Он не сделал ничего.
- Теперь большинство в Раде у него есть…
— Надо понимать, какое это большинство. В чудеса мы не верим, как завещал классик. Глядя на этих людей — я говорю о людях Зеленского, — мы понимаем, что кто-то этим людям давал деньги на избирательную кампанию, кто-то печатал листовки, кто-то лоббировал включение этих людей в команду Зеленского. И какие группы влияния будут в Верховной Раде, мы пока не знаем.
Для того чтобы прекратились репрессии, надо, во-первых, признать их наличие, во-вторых, дать команду их прекратить, и в-третьих, наказать причастных к репрессиям. Если три этих шага не сделать, то репрессии в той или иной мере будут продолжаться. Возможно, это не будет делать СБУ, а будет делать кто-то другой. Во времена Януковича, например, политическими репрессиями занимался УБОП — Управление борьбы с организованной преступностью. Там был центр. Во времена Порошенко центр политических репрессий сместился в СБУ. Куда он сместится при Зеленском, покажет новый расклад сил — может быть, в какой-либо антикоррупционный орган, или же снова вернётся в МВД. Этого мы знать не можем, однако можем прогнозировать: раз Зеленский не признал наличия репрессий, то они могут продолжиться.
- Но Ефремова освободили из СИЗО…
— У меня тут двоякие чувства. Лично для него это, конечно, хорошо — уйти на домашний арест после такого длительного заключения. А для всех остальных это сигнал о том, что наши суды, особенно по таким делам, не находятся в области права. Опять идут какие-то подковёрные договорённости, учитывается политический момент. В правовое русло мы не вернулись. Поэтому освобождение Ефремова как положительный сигнал рассматривать не стоит, поскольку оно не стало результатом правовой борьбы. Напротив, правовая борьба заходила в глухой угол. Напомню, что и при Порошенко освобождали из СИЗО под домашний арест — так освободили Василия Муравицкого, Дмитрия Васильца и Евгения Тимонина, Руслана Коцабу. Но это произошло не из-за того, что право восторжествовало, а из-за того, что были международный резонанс, общественное мнение, давление гражданского общества. Всё это заставляло власть пойти на попятную.
На фоне одного освобождённого Ефремова СБУ отчитывается о сотнях задержанных «шпионов» — администраторов соцсетей. Вы понимаете, что это неравноценно.
- На ваш взгляд, есть в стране политические силы, которые могут оказать давление на власть, чтобы политзаключённые были освобождены, а политика репрессий прекращена?
— Политических сил в стране нет в принципе, если исходить из классического понимания слова «политика». У нас есть олигархат, есть группы по интересам, и управление государством представляет из себя бизнес. Эти группы при необходимости незамедлительно мимикрируют, и главным проводником для них являются деньги. Мы видели, например, как юго-восточные элиты хорошо ложились под Порошенко, сдавали и культуру, и язык, и память о Победе. Мы видим, как псевдонационалисты перебегают в так называемый русский лагерь. То есть все они не являются политиками и политическими элитами. Поэтому на них надежды нет, у них всё зависит от финансовых потоков.
- А общество?
— Вот гражданское общество этого от Зеленского требует. Оно как раз в Украине нарождается, потому что гражданское общество возникает под прессом. Оно требует прекращения репрессий, освобождения политических заключённых. Но… Пока нет обратной связи.
- Мы знаем, что журналисты Павел Волков и Руслан Коцаба обратились к Зеленскому с письмом, в котором выражено такое требование, под ним подписались и другие журналисты, общественные деятели.
— Да, инициировали такое письмо, в котором говорится о репрессиях в отношении канонической Украинской православной церкви и в отношении инакомыслящих, о политических преследованиях. Но мы не видим пока от Зеленского какой-либо реакции. Может быть, ему ещё не сказали его кураторы, есть у нас репрессии или нет.
