Итак, представим себе сценарий сериала про «Фукусиму». Основное действующее лицо — молодой инженер по безопасности, ну, допустим, Нияма Никанава.
Итак — строительство АЭС. На случай МПА («максимальная проектная авария») на любом энергоблоке предусмотрено резервное энергопитание. Это дизель-генераторы, которые включаются автоматически или по отдельной команде в случае глушения реактора. Есть другие варианты (например — энергоснабжение блока за счёт выбега отключённой от реактора турбины; именно при проверке такой возможности произошла катастрофа в Чернобыле).
Во время строительства АЭС в Японии, дизель-генераторы были установлены в подвале станции. Инженер вежливо интересуется — зачем? Ведь, в случае цунами…
— Никанава-сан, вы представляете, сколько будет стоить изменение проекта и строительство на другом месте? У нас рыночная экономика, вы сами готовы оплатить эту работу?
В реакторах BWR существует система охлаждения, независимая от внешних источников энергии. Но американские конструкторы предусмотрели, что включить систему, предназначенную на случай отключения электричества, можно только при помощи электромотора.
Инженер вежливо интересуется. У него тоже интересуются — не слишком ли он умный и не хочет ли он самостоятельно спроектировать реактор.
Инженер просит хотя бы в инструкции вписать, что делать, если электричества нет. Ему отвечают, что электричество есть, а он — паникёр. И обещают поступить по законам военного времени (потому что мирный договор с Россией не подписан).
Тем временем земля говорит «ух», а океан говорит «плюх».
На станции срабатывает аварийная защита. Реакторы не работают, но продолжают греться (реакция ядерного распада идёт, хоть и не цепная).
Дизель-генераторы не работают — их залило при цунами.
Работники станции при помощи карманных фонариков читают в инструкциях, что делать. Там ничего не написано.
Система охлаждения на реакторе №1 не работает — забыли (или не успели) нажать кнопку. По другой версии, систему охлаждения вырубил злой инопланетный робот — у него в программе написано захлопывать все крышки, если случаются перебои с электричеством. Тем не менее, все уверены, что система работает. А она — не работает. Такой вот парадокс.
Нияма Никанава бегает в панике и требует охлаждать реакторы, но ему говорят, что ничего делать не надо, потому что всё охлаждается.
Тут вдруг оказывается, что в реакторе №1 растет давление и температура. Потому что система не работает. Мысли в голове директора станции Масао Ёсиды движутся примерно по той же траектории, как у капитана Смолетта в советском мультфильме:
— Пушка… Они заряжают пушку… Зачем?.. А!! Они будут стрелять!! Прибавить ходу!
Персонал станции срочно начинает подавать воду в реактор при помощи пожарной машины, но вода не подаётся — давление слишком высокое. Потом давление вдруг падает, и вода начинает подаваться.
Нияма Никанава кричит, что подавать воду не надо — надо выяснить, что там происходит и почему упало давление…
— Никанава-сан, мы не понимаем, что вам надо. То вы говорите, что воду надо подавать. Теперь — что подавать воду не надо. Мы ведь боролись за то, чтобы давление упало. Давление упало. Радоваться надо!
Реактор взрывается.
Давление упало из-за того, что активная зона расплавилась и прогрызла корпус реактора. Началась реакция водяного пара с цирконием, из которого делают оболочки топливных сборок, отчего образовался гремучий газ, который и взорвался. То, чего удалось избежать на «Тримайл айленд» в 1979 году, и то, что привело к разрушению ЧАЭС в 1986 году. По итогам аварии выяснилось, что об угрозе взрыва газа за пределами корпуса реактора не знали не только японцы, но и МАГАТЭ, хотя в Чернобыле взрывы произошли не только в реакторе, но также в прочно-плотном боксе под ним и, вероятно, в реакторном зале.
Директор станции вздыхает с облегчением — одним реактором меньше, можно приняться за другие. Реакторы 3 и 4 по очереди взрываются. Активная зона реактора 2 плавится без взрыва. Реакторы 5 и 6 взорвать не удалось — они были остановлены на перезагрузку топлива (собственно, реактор №4 тоже был остановлен, но водород в него попал с третьего блока).
Нияма Никанава требует, чтобы начинали эвакуацию населения. Ему вежливо объясняют:
— У нас эффективная рыночная экономика. Вы представляете, сколько будут стоить услуги частных перевозчиков, которые, вместо того чтобы зарабатывать деньги, будут перевозить эвакуированных? А за какие шиши платить предпринимателям, лишившихся рабочих, и рабочим, лишившимся работы? Нам проще эвакуировать радиацию…
Сказано — сделано. Вводятся новые нормы облучения, которые позволяют безвредно жить в эпицентре ядерного взрыва.
Впрочем, люди всё равно бегут, и из 20-километровой зоны вокруг станции приходится эвакуировать 150 тыс. человек.
Нияма Никанава едет на телевидение, чтобы рассказать всем о произошедшем, но на телевидении ему объясняют, что Япония — демократическая страна с эффективной рыночной экономикой, а все ужасы, которые он рассказывает, могли быть только в тоталитарной России при коммунистах.
Тем временем за Ниямой приезжают, пакуют в скафандр и бросают в море — мерять активность стоков со станции…
Конец.
P.S.: Сценарий написан на основании нескольких изложений аварии, в том числе — описания, сделанного одесским журналистом Юрием Ткачёвым.
P.P.S.: Аварии случаются всюду и всегда. Человеческая беспечность и безответственность от актуального политического строя не зависит.
