Двадцатилетний юбилей формальной независимости Косово отмечается в мировых СМИ без особой помпы — во многом потому, что искусственно созданная мини-страна до сих пор не может похвастаться сколько-нибудь реальными успехами в области государственного строительства. Время как будто остановилось в Косово в 1999 году, и ситуация остается такой же, как раньше — политическую власть полностью контролируют одиозные ветераны албанского националистического движения, которых неоднократно обвиняли в торговле наркотиками, оружием и людьми. А высшие руководители края замешаны в совсем уже инфернальном бизнесе на человеческих органах, о котором рассказала в своей книге Карла дель Понте — экс-прокурор Международного трибунала ООН по бывшей Югославии.
Экономика балканского новообразования строится вокруг гигантской военной базы «Бондстил» — ее обслуживают тысячи местных жителей, поскольку работа на американцев является для многих единственной альтернативой криминалу и контрабанде. Проблема сербского меньшинства так и не решена — сербские беженцы не могут вернуться в свои дома, а немногочисленные сербские анклавы находятся под постоянным давлением праворадикальных албанских групп. И совсем недавно, в конце мая, это привело к очередному острому кризису в отношениях между Приштиной и Белградом.
Косово существует в формате перманентного кризиса — и мы могли наблюдать это во время поездки в эту страну. Даже идейные албанские патриоты из Приштины называют свою страну ироническим словом «Юнистан», подчеркивая ее неприличную зависимость от Евросоюза и США. О ней свидетельствуют даже внешние символы. Так, на крыше одного из отелей в центре столицы Косово стоит маленькая копия Статуи Свободы, один из приштинских бульваров носит имя Билла Клинтона, который красуется здесь на огромном плакате. А чуть дальше, на этой улице расположена парикмахерская с характерным названием «Хиллари».
Албанские политические партии ведут борьбу за расположение западных дипломатов, которые вполне открыто выполняют здесь роль наместников, «смотрящих» и арбитров политического процесса. Ну, а кредитная зависимость от международных финансовых организаций так велика, что местный бюджет де факто верстается западными экспертами, которые почти не подпускают к этому ответственному процессу туземцев.
Впрочем, процесс международного признания Косово так и не завершен, несмотря на все усилия их западных покровителей. Конечно, США, страны Евросоюза, их сателлиты сходу признали независимость автономного края в составе Республики Сербской — однако множество относительно независимых государств тянут с этим даже сейчас, двадцать лет спустя провозглашения его независимости. В их число входит и Украина. В свое время мы встречались в Приштине с Зечиром Садыку — известным албанским интеллектуалом, профессором-русистом из местного университета, которому прочили должность первого косовского посла в Украине. Переговоры на этот счет действительно шли — однако Ющенко и Янукович не торопились признать новое государство, чтобы не испортить отношения с другими балканскими странами. А постмайдановское правительство также не смогло решиться на этот шаг — поскольку признание независимости отторгнутого у Сербии края очень двусмысленно выглядело бы на фоне постоянных заявлений о нерушимости украинских границ.
Такая двусмысленная позиция явно обидела косовских лидеров, которые демонстративно отменили безвизовый режим для украинских граждан — хотя они и без того крайне редко забирались в этот медвежий угол Балканского полуострова. И даже отборочные футбольные матчи со сборной Косово каждый раз создают для Киева известную политическую проблему — поскольку украинским спортсменам приходится проводить встречи с командой официально непризнанного украинскими дипломатами государства. Что провоцирует тихий ропот у самых лояльных к американской внешнеполитической гегемонии патриотов.
Тупик очевиден — и не удивительно, что сейчас, двадцать лет спустя после провозглашения косовской независимости, здесь пытаются найти выход из сложившейся ситуации. Так, в Приштине вновь вошли в моду призывы к объединению с Албанией, путем создания нового федеративного или конфедеративного государства. Однако, эта идея не вызывает восторга у политиков из Тираны, которые не хотят брать на содержание бедное, разоренное войной Косово, вместе с малоприятным довеском в виде его вооруженных националистических группировок. Не говоря уже о том, что призрак создания «Великой Албании» откровенно пугает все сопредельные государства — Сербию, Македонию, Черногорию, Грецию — на чьих территориях компактно проживает албанское меньшинство.
Еще одним вариантом решения косовского узла является предложение о разделе Косово, которое озвучивает сейчас часть местных албанских элит. Они предлагают уступить Сербии территории к северу от реки Ибар, где компактно проживает община сербов — выставляя это условием признания косовской независимости со стороны Белграда. Однако, сербские политики пока что прохладно относятся к подобным инициативам, которые встречают неприятие у большинства их сограждан, не согласных с отказом от косовских территорий — даже ради перспективы вступления в Евросоюз. Не говоря уже о том, что такая сделка предполагает переселение жителей небольших сербских анклавов, которые еще сохраняются в центральном и южном Косово.
Мы побывали в одной из таких общин — знаменитой Грачанице. Несколько тысяч сербов компактно проживают здесь вокруг древнего монастыря, который включен в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, и украшает своим изображением сербские динары. Единственной гарантией существования этой общины являются иностранные военные — греки и шведы — которым то и дело приходится вступать в столкновения с представителями албанских националистических групп. То же самое можно было видеть в небольшой сербской общине Косова Поля. Здесь, на месте знаменитой средневековой битвы между сербами и османами, находится знаменитый памятный монумент, который постоянно атакуют экстремисты бывшей Армии освобождения Косово. Огромный памятник уцелел только благодаря охране словацкого контингента, превратившего его в настоящую крепость, окружив сооружение блиндажами и мешками с песком — а на его верхушке оборудована позиция снайперов. Ведь, по словам словаков, их расположение несколько раз обстреливали из гранатометов и крупнокалиберных пулеметов.
Большинство жителей сербских гетто — пожилые люди, которые хотят умереть на родной земле. Их более молодые родственники давно уехали в Сербию, или в северную часть города Косовская Митровица, где до сих пор доминируют сербы. Беженцы из Приштины и Призрена годами живут там в стальных железнодорожных контейнерах, получая от Евросоюза ежемесячную гуманитарную подачку в пятьдесят евро. Многие из них покинули родные дома под угрозой убийства, не взяв с собой ничего, кроме детей и документов, и влачат по-настоящему нищенское существование, в условиях хронической безработицы, кое-как выживая за счет собственных огородов. Однако судьба этих людей, которые стали жертвой этнической чистки 1999 года, совершенно не интересна Брюсселю и Вашингтону.
«Сотворение плохого мира» — так характеризовал процесс создания Косово известный журналист Искандер Хисамов, рассказывая об этом в репортаже для журнала «Эксперт». И действительно — двадцать лет спустя очевидно, что квазинезависимое государство не состоялось, существуя в формате полностью зависимого от внешней поддержки протектората. Недавние столкновения в Митровице показали — здесь не смогли установить даже самый худой мир, и край до сих пор находится в режиме ползучей войны между сербами и албанцами. Вопрос о том, как примирить эти общины, сохраняя демократические права всех коренных жителей края, все так же стоит на повестке дня. И очевидно — изменения начнутся только тогда, когда Косово перестанет быть «Юнистаном».
