Как все начиналось
С началом Первой мировой войны некоторые гражданские пароходы на Черном море включили в состав Черноморского флота. Оставшиеся перевозили груз и пассажиров, но с поправкой на военное время. Пароход «Меркурий» под командованием капитана Столяренко был именно таким.
2 июня 1916 года в 08:02 утра он отошел от пристани в Одессе в свой обычный рейс для следования в Херсон. А уже часа через полтора после его отхода по радиотелеграфу в порт поступило сообщение о гибели парохода в 20 верстах от Одессы, на широте Дофиновки, близ селения Григорьевка, в двух милях от берега. Он подорвался на немецкой мине (ее установили с помощью подводной лодки. — Ред.), получив пробоину в носовой части. Всего за пять минут он полностью утонул. Спущенные две шлюпки порывом ветра были опрокинуты. Спасавшимся пришлось держаться за плававшие предметы.
Газета «Русское слово» так описала эти страшные события:
«Сегодня утром с частным пассажирским пароходом «Меркурий», совершающим рейсы между Одессой и Херсоном, произошла катастрофа. В настоящий момент известно, что на этом пароходе погибло не менее 400 пассажиров и почти весь экипаж судна. Пароход был рассчитан всего на 300 пассажиров; спасательных средств на «Меркурии» было не более чем на 200 человек, а в момент катастрофы на борту погибшего парохода находилось, как точно установлено, 506 платных классных пассажиров: в 1-м классе — 31, во 2-м — 50 и в 3-м — свыше 400. Спаслось не более 100-110».
Причем среди пассажиров находилось «много учащейся молодежи и ученическая экскурсия», ехавших на каникулы, и около 100 безбилетных. Команда парохода насчитывала 31 человека.
Воспоминания капитана
«Капитан «Меркурия» Столяренко, спасенный и доставленный в Одессу, рассказал подробности катастрофы, которые были напечатаны в газете «Раннее утро»:
Он вместе с лоцманом Бариновым и учениками-практикантами Кацманом и Доросинским находился на мостике, когда раздавшийся внезапно страшный взрыв отбросил их далеко назад. Поднявшись на ноги, капитан хотел принять меры к успокоению пассажиров и распорядился спустить шлюпки. Однако на судне парили невообразимый хаос и паника. Десятки людей кинулись к шлюпкам, препятствуя их спуску. Тем временем пароход быстро погружался носом, винт был уже в воздухе и вращался, ускоряя движение судна вниз. Многие очутились в воде, срываясь с борта и бросаясь добровольно. Находившиеся на мостике стали сбрасывать в воду пояса и разные плавучие предметы»
Особенно отличился юноша Кацман, который подавал находившимся в воде возможную помощь, пока его не захлестнуло сорвавшимся тентом. Лоцман Баринов также погиб.
Как спасали людей
Не прошло и 10 минут, как из порта полным ходом вышли все военные портовые и частные катера со спасательными принадлежностями. Но из-за шторма они добрались до места трагедии только спустя час. Когда они подошли к месту гибели «Меркурия», видны были только верхушки его мачт, на которых держались люди, цепляясь один за другого. Вокруг мачт барахтались в воде еще живые пассажиры. У берега моряки видели много выброшенных волнами трупов. Моряки приступили к спасению погибавших, которых на поверхности воды оказалось немного.
В рассказе Золотовского «Подъем «Меркурия» так описано это событие:
«Капитан его («Потемкина»), увидев катастрофу, дал ответный гудок и хотел оказать помощь, но встретил сопротивление. Пассажиры первого класса — дворяне и купцы — потребовали не останавливаться. Они испугались взрыва и боялись, что сами наткнутся на мину возле «Меркурия». Капитан заявил им, что обязан помочь гибнущему судну. Тогда на мостик бросились офицеры царской армии и, грозя револьверами, заставили капитана идти своим курсом».
Последствия катастрофы
Новость о гибели пассажирского парохода облетела весь город. В порт бросились одесситы. В начале третьего часа дня прибыл первый катер, доставивший 24 спасшихся. Капитан катера Коваленко потерял на «Меркурии» двух своих сыновей, утром выехавших в Херсон. Среди доставленных с «Меркурия» оказался священник собора Онищенко, извлеченный в тяжелом состоянии и полном бреду. Когда стали прибывать катера и подбирать людей, почти все были невменяемы.
Вот что сообщала газета «Одесский листок» от 2 июня 1916 года:
«Градоначальством зарегистрирован список спасенных с парохода «Меркурий», доставленных морем. В списке 164 фамилии. Несколько десятков человек были доставлены на автомобилях; 4 тяжело раненных находятся в Сычевской больнице. У селения Григорьевка к берегу прибило 28 трупов».
Среди погибших находился и участник Русско-японской войны 1904-1905 годов военный священник 44-го пехотного запасного батальона протоиерей Дмитрий Александрович Стратанович (11.02.1870-02.06.1916), похороненный 25 июня 1916 года на Втором Христианском кладбище в Одессе. На этом же кладбище погребены и другие пассажиры «Меркурия».
После трагедии
И вот начальник одесского отряда Григорьев решил проверить, действительно ли невозможно поднять пароход. Он спустился на судно. Осмотрев машины и кочегарку, трюмы с товарами, обследовав корпус, Сергеев вышел наверх. Многие каюты оказались закрытыми, но точно было понятно, что добра на судне достаточно. Водолазы занялись своей работой и попутно доставали вино для раненых госпиталя и, конечно же, для себя. Из кают достали вещи пассажиров, которые потом стали экспонатами в одесском Музее водного транспорта. Во время оккупации музей разграбили румыны.
Сам пароход тогда не подняли. Сделали это значительно позже, в 1930-е годы, водолазы ЭПРОНа. Поднятый пароход «Меркурий» ремонтировать и вводить в строй не стали и разобрали на металл.
Александра Дедюлина
