Погода на масленицу не баловала дончан: хмурая оттепель, слякоть на Разгуляй, сменились к Прощенному воскресенью снегом с дождем, морозцем, а значит, и гололедом. Ранним утром в воскресенье выглянуло солнце и тут же понеслась артиллерийская дуэль: грохот орудий бьющихся за позиции у поселка Спартак и возле печально знаменитой «промки», слышен был и в центре, а уж в Киевском районе и подавно.
В сквер Маяковского, у многострадального, битого-перебитого минами и «градами» здания бывшего Киевского райисполкома (теперь — администрация этого района), хрустя по свежему ледку колесами, заезжают «газели».
Предприниматели споро расставляют столики, бойкие продавщицы зазывают покупателей, из вынесенных на улицу колонок гремит Надежда Кадышева, создавая непременный народный колорит, настраивая этот самый народ на нужный праздничный градус.
А народу-то еще немного, рано все-таки. Ну, как рано — полдевятого в воскресенье, это все-таки не рабочий день, все отсыпаются в законный выходной, но человек двадцать уже рассматривают товар. Откуда-то выскочил самовар, электрический, правда. Запел привычное, чайное.
Благодушие, впрочем, портит одинокий, но очень громкий и резкий, как щелканье бича, артиллерийский выстрел. Никто, конечно, даже не дернулся. Как-никак подходит к концу уже третья военная зима, привыкли. Насколько можно к такому привыкнуть. К тому же, именно тут два года назад осколки украинских «ураганов» поразили очередь пенсионеров, выстроившихся с ведрами к эмчеэсовской «пожарке» с водой. Восемь раненных, один убит, снесен напрочь магазинчик-«стекляшка». Да и недавно, в ночь со второго на третье февраля снаряды «градов» с украинской стороны прилетали, райадминистрация разорилась на полсотни дефицитных оконных стекол.
Но Кадышева поет, самовар парует, иду дальше. У начала Киевского проспекта коммунальщики убирают снег и скалывают лед — ишь, чего удумал, весна через три дня, не знал?
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Донецк — город любителей фантастики и оперы
Вот, кстати, картинка, которая поражает сознание каждого гостя Донецка, посетившего его в эти годы роковые — грохочут пушки, свистят мины, но чуть притихло все — откуда-то выбираются скромные, хмурые работяги в оранжевых жилетках, и начинают скрести, подметать. По сезону ползут машины — поливальные или снегоуборочные. На избитый, израненный прифронтовой Киевский проспект, где дома чуть не все в оспинках осколков мин и снарядов, где-то крыша проломленная в послевоенном «немецком» домике виднеется, то 17-этажный в хлам разбитый, расстекленный бизнес-центр пугает неопытное сердце, свежий взгляд, высыпают уборщики. А то и курсанты неподалеку расположенного института внутренних дел убирают мусор. Всегда сразу. Всегда оперативно. Шрамов у проспекта полно, но на все наложены аккуратные пластыри и повязки.
Через час снова прохожу у сквера Маяковского. Он забит под завязку. Музыки еще больше, уже и дымком потянуло — шашлычок на Прощенное под стопку хорошо идет, под пиво — тоже. Вот степенные пенсионерки что-то обсуждают на задах райадминистрации, а чуть дальше за ними — мужики местные на столиках, вынесенных хозяином здешней пивной вкушают жаренную свининку, запивая чем бог пошлет.
В понедельник уже нельзя, если ты воцерквленный и соблюдаешь традиционные требования Великого поста. О чем-то беседует молодежь, снимающая все, что происходит окрест на смартфоны; дым, пар, гомон торговли. В углу главного газона, сразу за фонтаном (летом с подсветкой, которую не выключали ни разу за войну) пригорюнилось соломенное в красных одежках чучело масленицы — гореть ему скоро в искупительном пламени, прогоняющем зиму, зовущим весну и свободу.
Над всем этим нависает ребро бело-зеленой четырнадцатиэтажки, с вырванным недавним взрывом боком. Обнажена кирпичная кладка, снесено пол балкона, стекла битые на земле под ним мешаются со свежим ледком — мерцают так красиво и бессмысленно.
Донецк, как боксер, получающий мощные удары вне правил, каждый раз понимается и упрямо продолжает вести нормальную, «довоенную» жизнь, со всеми праздниками, которые привык гулять от дедов-прадедов, принесших их сюда из родного тепла деревень и городков Курской, Орловской, Смоленской, Тамбовской да Рязанской с Пензенской губерний в достопамятные времена, сотворившие Донбасс. Вчера на Октябрьской площади в центре города, аккурат под стенами бывшей облгосадминистрации устроили ярмарку в республиканском масштабе — от каждого района выставляли палатки. Привычная для Донбасса многонациональная кухня — русская, греческая, татарская, кавказская провизия, какие-то садовые принадлежности: то, что обычно и продают на таких ярмарках.
Сегодня, как всегда забит отдыхающими под завязку центральный парк им. Щербакова. И по всему городу блины, блины, блины — и у тещи, и дома у родной жены, у мамы, и на героическом Киевском проспекте, и на не менее героических прилегающих к нему улицах. Блины со сметаной, грибами, мясом, вареньем, медом. Потому что так уж русский характер устроен — война войной, а масленица по расписанию.
Фото: Олега Измайлова и РИА Новости
