После того, как Дональд Трамп завершил формирование своей администрации, стало абсолютно очевидным, что никаких быстрых и кардинальных изменений политика США в отношении России не претерпит.
Возможная коррекция растянется на длительное время и будет производиться крайне аккуратно — так, чтобы не будоражить общественное мнение, настроенное в целом достаточно радикально против России и не спровоцировать Конгресс на открытый мятеж против Белого Дома.
В окружении Трампа оказалось довольно много политиков, не просто поддерживающих санкционные меры в отношении Москвы, но и считающих необходимым их расширить и ужесточить. Например, вице-президент Майкл Пенс, системный политик, фактически функционер Республиканской партии известен как принципиальный и бескомпромиссный критик Владимира Путина и его политики. Новый директор ЦРУ Майк Помпео на слушаниях в сенатском комитете прямо заявил, что не поддерживает убежденности господина Трампа о возможности и необходимости сотрудничества с Россией в каких бы то ни было областях. Кроме того, по его мнению, Москва должна заплатить за агрессию в отношении Украины и поддержку сирийского диктатора Асада.
Нового главу внешнеполитического ведомства США Рекса Тиллерсона также можно считать фигурой из антироссийского крыла в команде Трампа. Даже если поверить в утверждения некоторых экспертов о том, что на слушаниях по утверждению его кандидатуры на пост госсекретаря он сделал несколько жестких антироссийских заявлений чисто формально — чтобы получить одобрение Конгресса — следует понимать, что и в дальнейшем Тиллерсону придется вырабатывать внешнеполитическую стратегию в аналогичных, хотя и чуть менее экстремальных, в условиях жесткого контроля за действиями Госдепа со стороны руководства Республиканской партии.
Кстати никаких разногласий между лидерами фракций Республиканской и Демократической партий по вопросу о необходимости продолжать давление на Россию нет, скорее даже, республиканцы настроены более жестко, по крайней мере, на последнем их съезде список антироссийских мер выглядел куда более грозно и устрашающе, чем аналогичный у демократов.
Новый министр обороны страны Джеймс Мэттис также настроен весьма скептически относительно перспектив налаживания отношений с Россией. Он высказался в том смысле, что Америка предпринимала неоднократные попытки взаимодействовать с Москвой в разных сферах, но всей они потерпели неудачу.
Конечно, у Трампа есть и, условно говоря, пророссийское крыло в окружении, представленное советником по национальной безопасности Майклом Флинном и представителем США в ООН Никки Хейли, но удельный вес этих фигур сильно уступает влиянию политиков, занявших скамейку на противоположном фланге.
Тем не менее, линия на сворачивание стратегии экспорта демократии вовне была в очередной раз подтверждена Трампом во время его инаугурации. И если суммировать все сказанное им во время предвыборной гонки, то можно утверждать, что, хотя этот процесс и не будет быстрым, нынешнее руководство Украины ожидают не самые лучшие времена, поскольку оно совершенно точно лишится безоговорочной поддержки со стороны администрации американского президента. Если раньше Киев мог торговать оптом и в розницу самыми экзотическими и безумными обвинениями в адрес Москвы — их охотно покупал Белый дом, — то сегодня этот товар уже имеет весьма сомнительную, а то и отрицательную цену. Конечно же, Госдеп не откажется от обвинений в «аннексии» Крыма и дестабилизации Украины, но это будет, с учетом перенесения Трампом акцента на внутреннюю политику, скорее формальная, обрезанная, лишенная гигантского ресурса воздействия, линия, лишь внешне наследующая традиционной политике США.
Вероятней всего, Белый дом постарается постепенно лишить Украину комфортного статуса жертвы, ставя на вид Киеву постоянный срыв выполнения минских договоренностей. Если раньше Америка с Европой слаженным дуэтом обвиняли в этом Москву — без сколько-нибудь серьезных на то оснований, — то расставить сейчас на шахматной доске фигуры не в химерическом, а в их подлинном, жестко завязанным на параметры реальности порядке, будет не просто легко, а очень легко.
Надо также учитывать, что одним из самых близких для американского президента людей является его зять Джаред Кушнер, который, по мнению газеты Нью-Йорк Таймс, был главным дирижером предвыборной кампании Трампа. Кушнер — потомок белорусских евреев из местечка Новогрудок, которые чудом спаслись от нацистской расправы, бежав в лес и там нашли укрытие в партизанском отряде, который обеспечивал именно евреям кров и защиту. Если американские политики предыдущего призыва, как и их европейские коллеги, считали нацистский флер событий на Украине не более чем местной экзотикой, мало влияющей на становление в стране подлинно демократической власти, то нынешний лидер США вне всякого сомнения будет располагать всей полнотой информации об уродливой природе украинского национализма. Надо полагать, что понимание происходящего не оставит Трампу иного выхода, кроме как относиться к нынешним украинским политикам с чувством безграничной брезгливости.
Подводя итоги, могу сказать, что на российском направлении в плане отмены санкций едва ли стоит ожидать каких-либо заметных шагов и решений, но на направлении второстепенном — украинском — изменения будут заметны, поскольку именно там администрация Трампа сможет продемонстрировать России, если не свое дружеское расположение, то, по крайней мере, способность действовать более прагматично, чем предшественники, и оценивать события не с точки зрения глобального противостояния России и Запада, а в их истинной сути.
