Обозреватель BBC Capital пришел к парадоксальному выводу: если в группе людей, общающихся на одном языке, хотя бы для части собеседников он не родной, то у них мало шансов по-настоящему понять друг друга. Причем зачастую именно носители языка не могут донести свои мысли до остальных.
Одно маленькое слово в письме стало песчинкой, обрушившей на международную компанию лавину гигантских убытков.
Это письмо было написано на английском языке его носителем в адрес коллеги, для которого английский был иностранным.
Получатель письма не был уверен в правильности перевода одного из слов: он заглянул в словарь, нашел там два противоположных значения… И выбрал неправильное.
Несколько месяцев спустя руководство компании решило разобраться, что же привело проект к краху, который обошелся в сотни тысяч долларов.
«Как обнаружилось, виной всему стало то самое злополучное слово», — поясняет британский преподаватель искусства общения и межкультурных различий Чиа Суань Чун. Она не говорит, о каком слове шла речь, так как его отраслевая специфика позволила бы нам догадаться о том, в какой компании произошла эта история:
«Ситуация все больше выходила из-под контроля, поскольку стороны продолжали подразумевать противоположные вещи».
Как утверждает Чун, парадокс заключается в том, что носители языка действительно зачастую доносят свою мысль до других хуже, чем те, для кого английский является вторым или третьим языком.
«Многие англоязычные люди были рады, когда английский стал языком всемирного общения, — объясняет рассказывает Чиа Суань Чун. — У них исчезла необходимость изучать иностранные языки».
«Но все чаще мы видим такую ситуацию: комната для совещаний полна людей со всех концов света, они общаются на английском и прекрасно понимают друг друга… И тут в комнату входят англичанин или американец — и их никто не понимает».
Оказывается, для тех, кто разговаривает на чужом — втором или даже третьем языке, характерна бóльшая содержательность речи и точность в выражениях.
С другой стороны, поясняет Чунь, носители английского языка зачастую говорят чересчур быстро, пересыпая свою речь шутками, слэнговыми выражениями и специфическими культурными отсылками.
В электронной переписке они могут поставить своих адресатов в тупик странными сокращениями вроде «ОВО», которое означает всего-навсего «отсутствует в офисе» (от англ. OOO — out of office).
«Англоязычный человек может оказаться единственным, кто не захочет идти другим навстречу или подстраиваться под окружающих», — добавляет преподаватель.
Как добиться понимания слушателей
Поскольку для большинства жителей планеты английский не является родным языком, подстраиваться, вероятно, придется все же англофонам.
«В ситуациях, когда используется "лингва-франка" — единый язык межнационального общения, которым обычно является английский, носители языка оказываются в невыгодном положении, — рассказывает профессор британского Саутгемптонского университета Дженнифер Дженкинс, которая специализируется на различных вариантах английского языка в мире. — Именно англофонам труднее всего объясниться самим и понять других людей».
Люди, которые говорят на иностранном языке, обычно обладают в нем более бедным словарным запасом и выбирают простые фразы без цветистых оборотов и слэнга. Это помогает им понимать друг друга без двусмысленностей.
Например, профессор Дженкинс выяснила, что в британских университетах студенты-иностранцы легко общаются на английском и быстро адаптируют свою речь, чтобы их могли понять однокашники, хуже владеющие этим языком.
«Что такое РВП, черт возьми?»
Родной язык Михаэля Блаттнера из Цюриха — швейцарский диалект немецкого, но на работе он по большей части общается на английском.
«Те коллеги, для которых английский язык не родной, часто говорят мне, что понимают меня лучше, чем носителей языка», — говорит Михаэль, который работает директором по обучению и сертификации в отделе международных операций компании Zurich Insurance Group.
Больше всего иностранцев пугают аббревиатуры.
«В первом же разговоре о международных делах я услышал «РВП — 16:53» и подумал: «Что такое РВП, черт возьми?» — вспоминает Блаттнер (РВП, расчетное время прибытия — от англ. ETA — estimated time of arrival).
«Более того, в британском и американском вариантах английского сокращения могут различаться до неузнаваемости».
Блаттнер отмечает и нюансы культурного подтекста: например, если британец говорит о каком-то предложении «Это интересно», его соотечественник сразу понимает, что тот считает затею полной ерундой, тогда как представители других народов примут всё за чистую монету.
Кроме того, путанице способствуют и такие факторы, как употребление редких слов и быстрая или невнятная речь — особенно на фоне плохого качества телефонной или видеосвязи.
«Ты теряешь нить разговора и переключаешься на другое дело, потому что не имеешь ни малейшей возможности понять собеседника», — признается он.
«Как правило, 90% времени выступлений на собраниях приходится на ораторов, для которых родной язык английский, — отмечает Михаэль Блаттнер. — Но ведь и других людей пригласили туда не просто так!»
C ним соглашается Дейл Култер, возглавляющий направление английского языка на курсах TLC International House в швейцарском городе Баден: «Англоязычные люди, не владеющие другими языками, зачастую не понимают, как надо разговаривать по-английски с иностранцами».
В Берлине Култеру довелось увидеть, как сотрудники калифорнийской штаб-квартиры компании, входящей в рейтинг Fortune 500, проводят видеоинструктаж для персонала своего немецкого подразделения.
Немцы вполне уверенно владели английским языком, однако улавливали лишь общую суть того, что говорил им американский руководитель проекта.
Поэтому, обсудив услышанное между собой, они сошлись на устроившей всех версии; степень ее соответствия замыслу калифорнийского офиса осталась неизвестной.
«Теряется немалая часть информации», — предупреждает Култер.
Чем проще, тем лучше
Носитель языка чаще всего рискует оказаться в проигрыше при заключении сделки, считает бывший старший международный маркетолог IBM француз Жан-Поль Нерьер.
«Очень многие из тех, для кого английский иностранный язык (особенно это касается французов и азиатов), предпочтут "не ударить в грязь лицом" и будут одобрительно кивать в ответ даже в тех случаях, когда вообще не улавливают сути разговора», — предупреждает он.
Вот почему Нерьер разработал «глобиш» — концентрированную форму английского языка со словарем, сокращенным до 1500 слов, и примитивной, но стандартизированной грамматикой.
«Это не язык, а инструмент для общения, — поясняет изобретатель, продавший с 2004 года более 200 тысяч учебников "глобиш" на 18 языках. — Получая возможность эффективно общаться на упрощенном языке с ограниченным словарным запасом, вы экономите время, избегаете непонимания и ошибок».
Роб Стегглс — старший директор по маркетингу в Европе телекоммуникационного гиганта NTT Communications. Он родился в Великобритании, потратил немало сил на изучение французского языка и может дать англофонам полезный совет.
«Говорите коротко, ясно, четко и упрощенно, — инструктирует Стегглс, который в настоящее время работает в Париже. — Главное — чтобы ваша манера общения не показалась собеседникам снисходительной. Остаться на этой тонкой грани бывает непросто».
Дайте людям шанс
Профессор Дженкинс отмечает, что в разговоре с группой людей, чей уровень владения английским языком различается, необходимо быть восприимчивым и гибким, адаптируя свой слух ко всем вариантам речи.
«Людям, владеющим иностранными языками, это дается легко, но носители английского, как правило, не знают других языков и переключаются с трудом », — говорит она.
Стегглс добавляет, что на собраниях англоязычные ораторы обычно говорят с нормальной для себя, но слишком высокой для окружающих скоростью, а также торопятся заполнять паузы в разговоре.
«А ведь во время этой паузы, возможно, иностранец пытался сформулировать свой ответ, — укоризненно подсказывает он. — Подождите чуть-чуть, дайте ему шанс высказаться. В противном случае после собрания он может подойти к вам и спросить: "А о чем вообще шла речь?" или вовсе уйти и ничего не сделать, потому что он просто не понял ваших слов».
Стегглс рекомендует повторять свою мысль несколько раз в разных формулировках и просить, чтобы слушатели подтвердили свое понимание или как-то отреагировали на сказанное.
«Без обратной связи, — предупреждает он, — вы никогда не узнаете, поняли вас или нет».
