Празднование Дня освобождения Киева от фашистских захватчиков является одним из самых неудобных праздников для нынешней киевской власти. Он противоречит идеологии постмайдановских украинских элит, согласной которой руководимые красными преступниками советские войска не освобождали, а, наоборот, оккупировали Украину. Включая ее столицу, где как раз сейчас активно борются с неправильными топонимами советских военачальников и уничтожают памятные знаки героям Великой Отечественной войны, само название которой оказалось официально декоммунизированным.
Очень неудобное освобождение
Однако формальный запрет этого праздника вызвал бы слишком большой скандал, на который пока что — хотя, скорее всего, временно — не решаются украинские власти. Ведь в этом случае им пришлось бы слишком явно показать, кто из участников «советско-нацистской войны» представляется им меньшим злом. А это дополнительно усилило бы раздражение ревизионистской исторической политикой Киева, и без того нарастающее в политических, научных и общественных кругах Европы, для которой слова «освобождение от нацизма» все еще не являются пустым звуком.
По этой причине украинские власти решили найти своеобразный выход из ситуации, объявив в прошлом году бойкот празднованию освобождения Киева.
Если всего три года назад, во время празднования 70-летия освобождения столицы, 6 ноября официально объявили выходным днем, а на возложение цветов к могиле Неизвестного солдата в парке Славы лично явились все четыре президента Украины, премьер-министр Николай Азаров и глава КГГА Александр Попов, то в минувшем 2015 представители высших эшелонов власти в полном составе проигнорировали посвященные освобождению мероприятия.
Президент Украины Петр Порошенко демонстративно отказался поздравить с праздником украинцев и киевлян, но зато очень уместно не забыл в очередной раз напомнить, что «украинский народ добыл право на безвизовый режим с ЕС» — хотя уже ясно, что Украина будет ждать этого пресловутого безвиза дольше, чем она когда-то ждала освобождения от фашистов. Тогдашний спикер Верховной Рады Владимир Гройсман собрал пресс-конференцию, чтобы рассказать журналистам о том, почему героический комбат Андрей Тетерук ударил по голове бутылкой свою коллегу Александру Кужель — и почему этот храбрый военный стратег не должен понести за такие мелочи никакого наказания. Премьер-министр Арсений Яценюк и вовсе уехал из Украины, подальше от опасного для своей репутации праздника — направившись в столицу Латвии, где давно уже санкционировали ежегодные марши ветеранов войск СС. А мэр города Кличко поехал проверять лампочки в детсаду, и даже не счел нужным поздравить ветеранов, которых зачем-то собрали по поводу этой даты на обед в здании горадминистрации. О поздравлениях в адрес самих киевлян, конечно же, не было и речи.
Возле Музея Великой Отечественной, оперативно переименованного в Музей Второй мировой, не стали возлагать цветы, и даже не зажгли Вечный огонь, чтобы лишний раз подчеркнуть свое отношение к этой дате. Украинские СМИ вспоминали о ней лишь для того, чтобы рассказать, как сталинские генералы заваливали Днепр трупами украинцев, передавая старые байки о том, что Жуков с Ватутиным якобы приказали давать идущим на штурм города этническим украинцам кирпичи вместо оружия. А эксперты из команды Вятровича комментировали эти легенды так, что было не ясно, почему 6 ноября до сих пор не объявлено на Украине днем национального траура, а на месте Вечного огня все еще не соорудили что-то вроде памятника жертвам преступного большевистского наступления на Киев.
Как праздновал Киев
Комментируя эту необъявленную войну против антифашистского празднования освобождения столицы Украины, стоило бы отметить самое важное — то, что дата 6 ноября долгие годы была по-настоящему народным праздником, который отмечали не по указке Сталина и не по темникам Путина. Более того, в течение первого послевоенного десятилетия партийное руководство отмечало этот день чисто формально, не устраивая каких-то действительно масштабных праздничных мероприятий. На это даже обращала внимание украинская советская интеллигенция. Так, в докладной записке писателя Михаила Стельмаха было обозначено, что граждане столицы УССР демонстрируют особый патриотический порыв в празднование даты освобождения Киева. В письме, которое, среди прочего, было адресовано запрещенному сейчас партизану Сидору Ковпаку, который занимал должность заместителя председателя президиума Верховной Рады, подчеркивалось, что в партии должны идти навстречу этим настроениям народных масс.
И действительно праздник освобождения Киева был популярен среди людей, многие из которых лично участвовали в защите города, в Битве за Днепр или пережили тяжелые годы нацистской оккупации. Многие потеряли во время этих событий родных и близких людей, так что дата принималась киевлянами близко к сердцу.
«Наш завод «Арсенал» по решению парткома каждый год организовывал автобусы в места боев на Лютежском плацдарме», — вспоминала киевлянка Ирина Копытько. Мы выезжали из Первомайского парка, поминали там, вместе, погибших. Были еще те, кто помнил, где горели танки, которые шли на Киев через Пущу-Водицу. Я запомнила рассказ, что во время форсирования Днепра вода посерела от пепла, который остался после сожженных на ее берегах хатынок. Все готовились к главному празднику — 7 ноября, но это не мешало вспомнить о тех, кто защищал, а потом освобождал город. А однажды у нас было по этому поводу торжественное собрание, где выступал Олесь Гончар. Жил он неподалеку — и вот, пришел».
Начиная с шестидесятых годов в этот день проводились праздничные концерты, а в школах и вузах Киева организовывались линейки. В День освобождения Киева и День освобождения Украины по телевизору шли посвященные военной тематике фильмы, а к памятным мемориалам возлагали цветы. В те годы жители украинской столицы слишком хорошо помнили о том, какими были последствия нацистской оккупации нашей страны, и от какой судьбы спасла наш народ победа Красной Армии.
Высокопоставленный эсэсовский офицер Евгений Доллман, который исполнял обязанности личного переводчика у Гитлера и Муссолини, сопровождая дуче и фюрера в их поездке по оккупированной Украине, вполне откровенно говорил об этом в недавно опубликованных на русском воспоминаниях: «Он (Гитлер) вкратце описал будущее положение России и Украины под властью Германии: не допускающая никаких побегов рабовладельческая система под надзором местных, районных и окружных администраторов, наделенных безграничными полномочиями, по сравнению с которыми царский режим покажется местным жителям потерянным раем».
И судя по всему, сейчас жителям Украины пришло время сравнивать ее новый порядок с тем давним временем, когда в Киеве чтили память о его героическом освобождении.
