- Сегодня исполняется 25 лет со дня основания Интердвижения Донбасса. Как, кем и почему оно было основано? Нужно ли оно было тогда в Донбассе, если почти все население в 1990 году было пророссийским, а украинские националисты там почти все были русскоязычные, не имели абсолютно никакого влияния, и скорее походили на клоунов, а не на серьезных и солидных людей?
— Да, к сожалению, очень многие к ним как к «клоунам» относились очень долго. Я вспоминаю, как в компании функционеров Донецкого обкома КПУ смотрел из окна здания обкома на митинг местного Руха, на который явилось от силы десяток калек. Когда обкомовцы начали откровенно ржать над этой пародией на митинг под памятником Шевченко, я им сказал: «Зря вы смеетесь. Если вы не будете предпринимать никаких контрпропагандистских шагов, не начнете бороться с этой идеологией, то скоро вон тот сине-желтый флаг будет висеть над этим зданием».
Вид из окна обкома на памятник Шевченко
Как же партфункционеры гомерически захохотали! Уже не над митингом, а над моими словами. Чтобы вы не сомневались, это была весна 1991 г. До незалежности и до этого флага над тем зданием оставалось всего несколько месяцев…
Мы с братом (Дмитрий Корнилов — авт.) поняли угрозу роста украинского сепаратизма-национализма сразу после принятия Верховным Советом УССР закона «О языках», которым украинскому были предоставлены преференции государственного языка в ущерб русскому, и создания Народного Руха в 1989-м. Сразу же мы решили создать Интерфронт Донбасса, начали налаживать контакты с аналогичными организациями в Прибалтике. В 1990-м к нам примкнули различные преподаватели донецких вузов, которые были более осторожно настроены и предложили менее «боевое» название — Интердвижение. Именно под этим названием организация и была официально провозглашена на довольно многолюдном учредительном съезде 18 ноября 1990 года.
- Какие цели вы преследовали? Какой была ваша программа? Ставили ли вы перед собой автономистские цели — например, добиваться автономии для Донбасса или вообще выхода из состава УССР?
— Мы создавали Интерфронт-Интердвижение не за выход из состава УССР, а против выхода УССР из состава СССР. Общаясь с украинскими нациками того периода, мы постоянно повторяли им слова Артема, сказанные при создании Донецкой республики 1918 года: «Сепаратисты не мы, а вы». При этом уже тогда, в 1989-90 гг., мы призвали к федеративной структуре Украины с широкой автономией Донбасса. Подчеркну, мы делали это не для того, чтобы отделяться от кого-то, а для того, чтобы тем самым предотвратить отделение Украины.
И само собой, одной из целей движения стала борьба против государственности одного украинского языка, что «под чутким руководством КПУ и КПСС» было протянуто в том же 1989 г. Мы выступали либо против государственных языков на Украине вообще, либо за официальное двуязычие. Затем наши идеи и лозунги были использованы при организации референдумов 1994 г. в Донецкой и Луганской областях, когда подавляющее большинство жителей Донбасса поддержало и федерализм Украины, и государственность русского языка.
В ноябре 1990 г. была принята программа Интердвижения, написанная, в основном, моим братом Дмитрием. Лозунгом организации стал призыв к «Свободе! Стабильности! Справедливости! Развитию!» (СССР). Мы честно предупреждали о том, что ждет Украину после ее разрыва с Россией.
Осенью 1991 мы уже в подполье напечатали листовку с призывом проголосовать против незалежности на референдуме 1 декабря (это к вопросу о том, каким «свободным» был тот референдум). Обратите внимание, все, что обещали сторонники незалежности, оказалось ложью. Все, что мы предрекли в своей листовке, оказалось страшной правдой: и развал экономики, и гражданская война, и межнациональная рознь, и возрождение бандеровщины — все это стало реалиями сегодняшнего дня. Что лишний раз подтверждает: мы тогда были правы.
- Как тогдашняя власть относилась к вам? Было ли Интердвижение санкционировано тогдашним коммунистическим руководством области?
— Не надо забывать, сначала КПУ с Кравчуком в качестве главного идеолога склонна была поддержать Рух. Поэтому к нам поначалу отнеслись более чем настороженно. Но при этом местная партийная пресса играла в «плюрализм», печатала объявления да листовки и Руха, и наши. Благодаря этому мы смогли размещать свои обращения с телефонами и координатами в газетах Донбасса.
Ближе к концу 1990 угрозу сепаратизма начали потихоньку осознавать и в Москве, Рух начали критиковать, а нас хвалить. Мы активно общались с руководством местной КПУ и тогдашним идеологом обкома Петром Симоненко. И они нам, как минимум, не мешали. Иногда предоставляли помещения (как, собственно, и Руху). Но вплоть до июня 1991-го КПУ вообще не вела никакой идеологической борьбы против сепаратизма и национализма. Как я сказал выше, к митингам нациков относились как к некоему «шоу ряженых», бороться с ними для местных чиновников было делом абсолютно ненужным. Так что активной поддержки интеры не получили (такая же картина была и с Интерфронтами по всему СССР).
- Как долго вы просуществовали? Можешь вспомнить о каких-то интересных моментах? Когда Интердвижение прекратило существование и почему?
— Интердвижение существует до сих пор. Пик его деятельности, конечно, приходится на 1994 год, когда нам удалось добиться референдума, не на шутку напугавшего Киев. Однако затем пришли Щербань, ставший председателем Донецкого облсовета, и Кучма. Последний, будучи избранным на обещании двуязычия и лозунге «Россия-Украина: меньше стен, больше мостов», сразу же кинулся заигрывать с Западом Украины, отдав нацикам весь гуманитарный и идеологический блок.
А Щербаню поступало указание задавить любую фронду в регионе, что он и начал активно исполнять. Мероприятия ИДД начали запрещать, листовки отказывались печатать, на активистов начали активно давить. Тема двуязычия и федерализма оказалась под запретом на Украине вплоть до выборов 2004 г. Мой брат Дмитрий передал председательство в движении своим соратникам и сосредоточился на публицистической деятельности, оставаясь при этом «духовным лидером» интеров до самой своей скоропостижной смерти в 2002 году. Но как видите, он умер, а дело его живет…
Дмитрий Корнилов
- Взаимодействовали ли вы с кем-то из Москвы?
— Москва? О чем вы говорите! Москва Горбачева и тем более Ельцина заигрывала с нациками в других республиках и активно способствовала развалу СССР. Это ведь Россия сначала приняла декларацию независимости, а уже за ней — Украина. Я, будучи юным депутатом местного Совета, организовал на Востоке Украины междепутатскую группу «Союз», войдя в аналогичное всесоюзное объединение (если помните, знаменитая «группа черных полковников» с Алкснисом, Петрушенко и Блохиным).
Я вошел в Центральный совет всесоюзного «Союза» и в этой связи довольно часто бывал в Москве. Вот с этой группой мы вместе и работали (а они чаще действовали вопреки официальному российскому руководству, а не в союзе с ним). Как это не раз бывало в российской истории, российская столица оказалась в совершенном неведении относительно того, что творилось на периферии империи и, тем более, на Украине.
Крайний слева — Владимир Корнилов
- Как был «изобретен» знаменитый красно-сине-черный триколор Интердвижения, который стал основой нынешнего флага ДНР?
— Флаг придумали мы с братом. И сошлись на нем довольно быстро, исходя из контекста всеукраинской идеологической борьбы. Дело в том, что к периоду незалежности боролись две концепции — либо принять в качестве символа Украины петлюровско-скоропадский сине-желтый флаг, либо же оставить красно-синий флаг УССР (пусть даже без звезды и серпа с молотом). Понятное дело, мы отстаивали второй вариант — красно-синий. Так и родился флаг Донбасса — к красно-синему мы добавили черную полоску, символизирующую уголь нашего края.
Это и стало знаменем Интердвижения, под которым мы устраивали все митинги. Его же мы и предлагали сделать официальным флагом Донецкой области. Позже организация «Донецкая республика» перевернула наш флаг и добавила двуглавого орла. Почему это сделано, тоже, думаю, понятно. Так родился флаг Донецкой республики уже без кавычек.
Беседовал Александр Чаленко
