«Хороши американские дороги, но куда они ведут?»
В. Зорин
Двадцатый век, как сегодня многим кажется, прошел под знаком господства Соединенных Штатов Америки. Ведущая роль США в мировой экономике, в международных отношениях, в военно-технической и военно-стратегической сфере достаточно очевидна. Гораздо сложнее определиться с тем, каковы позиции на мировой арене и достижения американского общества в духовной сфере, насколько значима глубинная, онтологическая метафизика этого общества, развернутая в глобальном историко-социальном процессе, короче, — куда все-таки сдвинулось человечество в результате американского гуманитарного и, в более узком смысле, идеологического напора.
«Если Рим дал миру право, Англия — парламент, а Франция — культуру и национальную республику, то современные Соединенные Штаты Америки дали миру научно-технический прогресс и массовую культуру», — писал американский политолог Збигнев Бжезинский. Конечно, Бжезинский как социальный философ слишком одиозен, а его интеллектуальные достижения в этой области весьма сомнительны, но нам интересен его выбор «сухого остатка» «американского века», который можно зачислить в непреходящие ценности.
Скажем сразу, что Бжезинский откровенно передергивает карты, отдавая Америке исторический приоритет в запуске научно-технического прогресса. Этот процесс имеет свои универсальные законы, а точка его бифуркации, разумеется, связана с реализацией проекта «модерн». Вряд ли Бжезинский этого не знает. Очевидно, маститый политолог имеет в виду, что в США, как ни в одной другой стране, научно-технический прогресс был коммерциализирован, поставлен на службу не «достижения счастья всего человечества» (победа над болезнями, голодом, наращивание совокупных ресурсов за счет освоения и даже преобразования природы, и пр.), а использован для «достижения счастья отдельного индивидуума». Из США пришло слишком много (слово «слишком» здесь уместно) технически и технологически передовых товаров массового потребления — от безопасного лезвия, до доступного автомобиля, а потом и персонального компьютера.
А вот массовая культура упомянута Бжезинским, на наш взгляд, совершенно к месту. Именно в США было развернуто массовое производство хорошо покупаемых идеологических продуктов (музыки, фильмов, брендов, трендовой одежды и еще много всего) и успешно налажен их экспорт в другие страны.
Вот здесь скрывается важный факт полного извращения причин успеха. Почему такое извращение произошло — эта тема может стать предметом отдельного исследования, но суть его в следующем: использование эффективных маркетинговых технологий (в широком смысле этого слова) было замаскировано факторами идеологического плана. Активно эксплуатировался тот тезис, что все достижения и «духовное лидерство» США суть исключительный результат наличия универсальной и жизнестойкой национальной идеи. Именно она помогла объединить народ, более того, она помогла искусственно создать новую нацию и, как следствие, добиться исторического успеха. Далее речь идет о том, что в таких условиях упадок, закат США находится далеко за обозримым историческим горизонтом.
Сегодня принято смотреть на национальную идею США через призму идеи утверждения модели секулярного общества и через культ потребления. Но феномен американской национальной идеи имел эсхатологические корни. Первые переселенцы, а именно английские протестанты, прибывшие в 1620 году в Новый Свет, не мечтали о богатстве, они мечтали построить Царство Божье на земле. Они хотели жить и трудиться во имя Господа. А труд они понимали как служение Богу, богатство и успех — как знак любви Бога, но все богатства, как они считали, должны принадлежать только Господу. Создание богатства лишь для себя считалось грехом. «Мы должны помнить, что будем, как город, стоящий на верху горы, и взоры всех людей будут устремлены на нас — посему, если мы будем поступать не по правде Божией в деле, за которое мы взялись, и Он за то лишит нас своей помощи, которую Он нам ныне подает, то станем притчей во языцех по всему миру», — писал Джон Уинтроп, первый губернатор колонии Массачусетского залива, на борту корабля «Арабелла», направляясь к берегам Америки.
Именно в этой проповеди «Образец христианского милосердия» заложены основополагающие догмы и обоснование исключительности первых колонистов, а затем и сложившейся американской нации. «Таков был святейший и мудрейший Промысел Господа Всемогущего в рассуждении жизни человеческой, чтобы во все времена одним быть богатыми, другим же бедными, одним властвовать и возвышаться, другим же пребывать в ничтожестве и подчинении».
Эти слова отсылают нас к тем самым корням американского мессианизма, о котором позже говорили все видные идеологи и политики Соединенных Штатов. Как писал Фридрих Энгельс, — «Америка создавала свои традиции сама, исходя из конкретных обстоятельств, и обстоятельства формировали необходимые новые формы отношений…». Действительно, американская идеология оказалась на редкость жизнеспособной, благодаря своей универсальности. Демократия, свобода, равенство, прогресс, возможность трудиться и развиваться, добиваться успеха и богатства. Это якобы то, к чему стремился весь мир.
Но сегодня «американская мечта» теряет свою популярность. Компания 24/7 Wall St. проанализировала результаты опросов и составила десятку стран, в которых граждане негативнее всего относятся к США и проводимой ими международной политике. 10 место занимает Словения, процент неодобрения — 54% населения. 9 место — Таджикистан, 54%. 8. Австрия — 55%. 7. Египет- 58%. 6. Иран — 61%. 5. Пакистан — 65%. 4. Ливан — 66%. 3. Беларусь — 69%. 2. Палестина — 72%. 1. Россия — 82%.
Чтобы выявить причины кризиса «американской мечты», нужно рассмотреть трансформацию национальной идеи США, динамику ее развития. Идеи объединения и процветания американского общества, гарантии свободы слова, вероисповедания, прессы и митингов, идеи о стране, которая будет подавать пример всему миру, сегодня трансформируются и во многом уже превратились в идею об «американской исключительности». Существуют различные доводы в поддержку данного вывода. В начале XX века понятие «американской исключительности» стало широко применяться обществоведами в попытке объяснить причины слабого распространения радикальных идей в среде американского рабочего класса. Научное сообщество активно искало ответ на вопрос: почему Соединенные Штаты — единственная промышленно развитая страна, в которой значительного социалистического движения так и не наблюдалось? Этот проблема беспокоила многих, поскольку по Марксу «более развитая страна показывает менее развитым образ их будущего». Исходя из этой логики, именно США должны были стать первой социалистической страной.
В самом начале прошлого века немецкий социалист, социолог Вернер Зомбарт издал книгу под названием «Почему нет социализма в Соединенных Штатах?» В 1927 году Джей Лавстон, генеральный секретарь Коммунистической партии США (впоследствии — ярый антикоммунист и агент ЦРУ), определил «американскую исключительность» лишь как присущее только его стране постепенное возрастание прочности и устойчивости американского капитализма, которая, как он сказал, помешала социалистической революции в Америке. В 1929 году не кто иной, как И.Сталин, не желая принять за факт то обстоятельство, что Америка устойчива к социальным революциям, назвал идеи Лавстона «ересью американской исключительности».
Сторонники американской исключительности утверждают, что Соединённые Штаты являются «особым случаем», «выпавшей точкой» потому, что они единственные в своем государственном устройстве с первого дня были основаны на республиканских идеалах, а не на общем историко-культурном наследии, этнической однородности или консолидированной правящей элите. Политика Соединённых Штатов с момента их образования характеризовалась системой сдержек и противовесов, которые были разработаны таким образом, чтобы предотвратить чрезмерное усиление отдельных лиц или политических партий.
Вследствие этого, в Соединенных Штатах сохраняется свободная республиканская демократия, и граждане живут на территории, законы которой отражают гражданские ценности. Еще один аргумент в поддержку «американской исключительности» — это социальная мобильность. Соединённые Штаты известны как «страна возможностей», и они этим гордятся, а правительство страны всегда якобы способствует созданию «стартовой площадки» для того, чтобы любая личность легко могла подняться по социальной лестнице.
Следует отметить, что во время двойной легислатуры Джорджа Буша-младшего в научной практике и политической публицистике термин оказался несколько абстрагированным от своего исторического контекста. Сторонники и противники «американской исключительности» стали использовать это понятие в контексте дискуссии о том могут ли Соединённые Штаты стоять «выше закона» или быть «исключение из закона», в частности, по отношению к любому международному праву. Это создало терминологическую путаницу, так как при использовании термина имело место смещение смыслового акцента и отклонение от исторического контекста. Многие из тех, кто придерживается идеи «традиционной американской исключительности», говорящей о том, что Америка является исключительной нацией по сравнению с другими, по причине ее качественно отличия от остального мира, согласны с тем, что Соединённые Штаты должны полностью подчиняться международному публичному праву и действовать только в его рамках. Но в силу указанных выше причин, сегодня «американская исключительность» и мессианская роль США, рассматриваются как оправдание американского экспансионизма.
Для современных критиков США именно американская «мировая» экспансия и агрессивная внешняя политика стали главным контраргументов в дискурсе по поводу уникальности американской идеи. Например, известный американский интеллектуал Говард Зинн в книге «Народная история Соединённых Штатов», утверждал, что в американской истории есть такие ужасающие примеры проявления «безнравственности», что она никоим образом не может являться образцом добродетели. В свою очередь американский теолог Рейнгольд Нибур утверждает, что вера Америки в то, что она несет исключительное благо, в итоге приведёт к моральному разложению общества.
С этим нельзя не согласиться. В историческом плане Соединенные Штаты — одна из самых экспансионистских держав современности. «Экспансия» началась сразу же после объединения 13 небольших колоний на восточном побережье северной Америки. Потом были захвачены Техас, Аризона, Нью-Мексико и Калифорния у Мексики в 1846 году. К середине 19 века Вашингтон вытеснил Британию с ряда территорий в северо-западной части тихоокеанского побережья и установил гегемонию в Западном полушарии.
Напомним, что в 1823 г., в послании к конгрессу, Джеймс Монро, пятый президент США провозгласил т.н. доктрину Монро. В ней говорилось о том, что страны американского континента это зона исключительного влияния США и любая попытка вмешательства европейских государств в дела стран этого континента будет считаться актом агрессии по отношению к США. Более того США оставляли за собой право нанести превентивный удар по стране, угрожающей их национальным интересам. Наум Чомски американский политический деятель, профессор Гарвардского университета изложил суть доктрины Монро следующим образом: «свобода грабить и эксплуатировать страны Западного полушария». Американский политолог Кенет Колеман ассоциирует доктрину Монро с политической мифологией и идеологией империализма. «Политический миф доктрины Монро создавался параллельно со становлением Американской империи… Гегемония, также как и империя, требуют создания легитимирующей мифологии… В процессе завоевания новых имперских пространств мифология утверждает: «мы господствуем над тобою, поскольку наше господство служит твоим интересам».
После окончания Второй мировой войны произошло расширение географического пространства применения доктрины Монро. Согласно геополитической концепции Маккиндера внутреннее пространство Евразии, называемое им, вначале осевым регионом мировой политики и истории, а позже Хартлендом, и в основном совпадающее с территорией Советского Союза, играет ключевую роль для мирового господства. Широко известны геополитические максимы Маккиндера: "Кто правит Восточной Европой, тот господствует над Хартландом; Кто правит Хартландом, господствует над Мировым островом, Кто правит Мировым островом, господствует над миром». Уже упоминавшийся Збигнев Бжезинский лучше всех выразил и обосновал политику нового американского экспансионизма. Концепция Бжезинского о продвижении границ американской гегемонии заключается в постоянном расширении периметра доктрины Монро. Сегодня США действуют в точности в соответствии с этими доктринами: установление контроля над Восточной Европой путем поглощения Польши, Чехии и Венгрии в форме их членства в НАТО, расчленение, разрушение и оккупация Югославии и установление американской гегемонии на Балканском полуострове, а теперь и установление контроля над Украиной.
Легко доказать, что именно на идее «американской исключительности» строится как доктрина Монро, так и вся современная внешняя политика США, именно это идея оправдывает любые действия со стороны американского руководства. Это доказывается еще и тем, что на протяжении всей американской истории видные государственные деятели в своих публичных выступлениях упоминали об «американской исключительности». Рональд Рейган в 1982 году говорил: «Я всегда считал, что эта благословенная земля была необыкновенным образом отделена от других, что божий промысел поместил этот великий континент между океанами для того, чтобы его обнаружили люди со всех концов земли, наделенные особой любовью к вере и свободе». В наши дни определенные круги американских консерваторов думают, что идея исключительности будет работать именно в их интересах. По данным опросов Гэллапа (2010 год), это действительно так. Большинство американцев (80%) соглашается с утверждением, что Соединенные Штаты уникальная страна благодаря своей истории и Конституции, которая отличает ее от других наций, как величайшую нацию в мире. Восходящая звезда Республиканской партии сенатор Марко Рубио, один из нынешних кандидатов на ближайших выборах президента, сделал «американскую исключительность» центральной темой своей кампании по выборам в сенат в 2010 от штата Флорида. В своей победной речи, он описывал Америку как «место, которому нет равных в истории всего человечества». Эта тема была главной и во внешнеполитических лозунгах Митта Ромни (кандидат в президенты США на выборах 2012 года от Республиканской партии): «Америка должна быть мировым лидером. Я считаю, что мы исключительная страна с уникальной судьбой и уникальной роль в мире. Этот момент принадлежит Америке. Я никогда не буду извиняться за Америку».
Исходя из всего выше сказанного, можно сделать вывод, что американская идея обеспечивает скорее работу гигантской империалистической машины, нежели представляет собою идеал, который должен найти отклик в сердце любого жителя нашей планеты. Особо следует подчеркнуть, что эта идея не является такой уж универсальной.
Здесь стоит заметить, что сами американцы воздерживаются от использования понятия «национальная идея». Эквивалентом идеологии в США является скорее такой понятийный конструкт, как «американская мечта», введенный известным американским историком Джеймсом Адамсом в его историческом трактате «Эпос Америки» (1931 г). Сам по себе трактат нес достаточно прозрачную идеологическую функцию, будучи призванным поднять оптимизм и веру в будущее граждан страны во время «великой депрессии» Это тоже, в какой-то степени, является показателем американоцентричности идеологии правящего класса США. Но, хотя американцы утверждают, что «американскую мечту» может реализовать каждый, на деле это не так.
Здесь существенен такой аспект, как то, что в США развит культ силы, играют ведущую роль установки социал-дарвинизма. Социал-дарвинистская «борьба за жизнь» рас является, например, по мнению американских политиков неизменным биологическим фундаментом международных отношений. Идеологи, геополитики и политические лидеры Соединенных Штатов прекрасно понимают, что у личного потребления, которое фактически и детерминирует рамки национального идеала, есть жесткие «пределы роста»: на Земле не хватит ресурсов, чтобы все воплотили в жизнь «американскую мечту. Поэтому главным для идеологов США является создание в общественнос сознании модели государства, в котором граждане воспринимают все сделанное Конгрессом и президентом (даже если это сопровождается убийствами и насилием), как единственно правильное решение в данной ситуации, — народ поддерживает любое самое жестокое решение относительно любой другой нации.
Итак, все оправдано, поскольку при этом (и только при этом) обеспечивается благополучная жизнь американца, как в своей стране, так и за рубежом. Это можно подтвердить цитатой одного из родоначальников геополитики Мэхена: «Все еще большая часть мира принадлежит дикарям или же государствам, которые в экономическом или политическом отношениях недоразвиты, и из-за этого не в состоянии использовать полный потенциал территорий, которыми они владеют. С другой стороны у высоко-цивилизованных государств накопляются излишки энергии. Эта энергия в очень близком будущем должна быть направлена на завоевание новых пространств». Народы, которые неполноценны в расовом отношении, у которых нет политических и экономических традиций, права на владение пространством не имеют. Англосаксы, напротив, политически и экономически — самая развитая раса. Из-за этого англосаксонцы имеют право на любое пространство.
Итак, американская идеология — идеология избранных. Множество (большинство) стран отторгают западных культурные коды. Но в этой связи невозможно правильно понять будущее американских идеологем без привлечения фактора исторической динамики. Философия Модерна, как известно, основное внимание уделяет прогрессу, а, прогресс в этой парадигме представляется как единая линейная «восходящая лестница времени». Различия же пространственные, цивилизационные, страновые, континентальные не имеют никакого смысла. Но в XXI веке, в эру глобализации, мир становится все более замкнутым и взаимозависимым. Пространство сворачивается, некоторые народы, пребывающие ранее в культурной, политической и идеологической изоляции подключаются к общему информационному пространству и это нельзя игнорировать. Поэтому сегодня появляются такие геополитические концепции (ставшими уже банальными) как «столкновения цивилизаций», этнокультурный барьер, противопоставление Север-Юг, конфликт Востока и Запада и др. В таких современных реалиях важно осознать, что с существующей национальной идеей американцы в принципе не смогут установить «новый мировой порядок» — Pax Americano. Люди всегда будут стремиться к более универсальным и фундаментальным концепциям, например, к таким как религия. Хотя и буддизм, и христианство, и ислам — разнородны, многолики и имеют массу течений и сект, различающихся по многим основополагающим положениям, всем этим религиям присущ фундаментализм. Сегодня большинство специалистов считает, что религия — это более универсальная идеология для всех слоев населения, для всех наций и народов. Культ же силы — это идеология узкой элитарной части населения, у которой есть возможности быть на вершине социальной лестницы.
Более того, сами американцы перестают верить в «американскую мечту». Ричард Эскоу, старший научный сотрудник «Кампании за будущее Америки», в своей статье «7 фактов показывающих, что «американская мечта» умерла» пишет о том, что теперь далеко не каждый американец имеет возможность реализовать «американскую мечту». В свою очередь Роберт Патнэм, политолог и профессор экономики и государственной политики в Гарвардском университете, в своей книге «Наши дети» пишет: «Мы верим, что Америка — это страна возможностей, где все зависит от ваших способностей и усилий. Но в течение последних двадцати пяти лет мы наблюдаем большой разрыв между возможностями людей различных классов. Американцы всегда верили в равенство возможностей, идея, что все дети, независимо от их семейного положения, должны иметь шанс улучшить свою жизнь. Сейчас этот Центральный принцип американской мечты уже не так или, по крайней мере, гораздо меньше реален, чем прежде».
Можно заключить, что американский культ потребления, в силу ограниченности ресурсного потенциала Земли, является слабой стороной американской идеологии. «Американская мечта» должна включать в себя более универсальные догмы, чтобы оставаться актуальной и жизнеспособной. «Возможно, «американская мечта» только на основе материального богатства является неустойчивой. Действительно ли снижение уровня жизни так плохо? Безработица освободила многих от работы, которую они ненавидели. Меньше кредитов означает, что мы будем меньше полагаться на банки и больше друг на друга», — говорится в статье американского экономического эксперта Кимберли Амадео.
Американские специалисты бьют тревогу: нужно найти новые идеологемы, на которых будет позиционироваться «американская мечта», иначе экспорт американской идеологии в другие страны потерпит крах. Сегодня существует множество идей готовых ее заменить, хотя бы российское православие, китайский коммунизм, учения и догмы ислама. Более того, здесь следует заметить, всегда найдутся другие страны, имеющие такие же особенности, как и Америка. Страны и народы, которые тоже мнят себя исключительными. Представляется, что исторически уникальная судьба Соединённых Штатов является скорее результатом сочетания многих факторов и не касается конкретных аспектов национального характера. В свою очередь национальный характер есть результат сложения всех его компонентов, и поэтому каждый народ на Земле является уникальным. Отсюда следует, что продвижение принципа уникальности какой-то одной нации или страны не сможет стать актуальной и уникальной идеей. Вот она — главная ошибка американских идеологов.
Николайчук И.А., начальник сектора, РИСИ
Воронцова Е.А., факультет глобальных процессов МГУ
