Как идёт процесс, продолжает рассказывать сам герой повествования.
«После плотных консультаций со старым армейским товарищем принял решение не оставаться в столице, хотя такой соблазн был. Но я ведь не хочу таскать кирпичи и раствор на стройке в качестве подсобника в одной из нелегальных бригад, а попробую найти работу по специальности. Всё же неплохой инженер и руки из нужного места растут. Словом, еду в глубинку.
Поезд, на котором двинулся в дорогу с Курского вокзала, порадовал новенькими вагонами. В целях экономии взял билет в плацкартный, и тут оказалось, что изнутри он ещё лучше, чем выглядел снаружи. Планировка немного не такая — всё гораздо удобней. Два туалета расположены рядом в задней части вагона, к тому же они вакуумные, а значит, не закрываются перед каждой станцией.
Народу было не очень много, а сосед Миша, заметив мои озирания, тут же поинтересовался — что не так. Всё так, даже удивительно, что всё новое и работает.
— Э, парень ты слегка поотстал от жизни, — заметил он. — Уже несколько лет бегают новые двухэтажные вагоны. Вот там действительно комфорт! Наверное, ты не здешний?
Узнав, что из Львова и еду искать работу, тут же стал рассказывать, что в нашем городе у него масса знакомых. А ещё в Ужгороде, Чопе, Полтаве, Киеве, да и по всей Украине.
— Я ведь долго работал дальнобойщиком на фуре, исколесил почти всю Украину и пол Европы. Недавно побывал с гуманитарным конвоем в Донецке и своими глазами видел, что там делается. По телевизору ведь давно научились красивые картинки показывать, а тут, честно скажу — без нашей помощи народ там от голода давно бы загнулся. По всему видно — не собирались они ни с кем воевать, а на них армию бросили. После тех поездок стал другими глазами смотреть репортажи с Донбаса. Это настоящая война, как бы её по ящику не называли.
Когда собирали нашу колонну в Ростове, было время навестить старых армейских друзей, которые посоветовали сходить в военный госпиталь, где лечили украинских пленных.
— И как впечатления?
— Могу сказать одно — россияне никогда не держали на украинцев зла, в том числе и на тех, которые воевали против своих. Спрашиваю — как же вы из артиллерии по жилым домам лупили? «Нам выдавали координаты, мы по ним и стреляли, а что там — не говорили», — отвечают. Может, и врут, но воевать они особого желания не испытывали.
Никто в госпитале их не охранял, лечили как своих, даже карманные деньги выделяли, да и военный автобус от госпиталя периодически возил их в город, чтобы могли себе купить какие-то мелочи. После лечения отправили их домой, на Украину. Что они там говорили, не знаю. А вообще у меня такое мнение, что Украина словно с ума сошла.
Мой бывший одноклассник лет десять назад женился на украинке и уехал к жене в Харьков. Мы довольно часто перезванивались, а какое-то время назад стал замечать, как что-то поменялось. Разговариваем, а он несёт какую-то ерунду, мол, Россия всегда Украину гнобила, а теперь вообще хочет её независимость отобрать. Вась, ты чего, с дуба упал?— спрашиваю. Слово за слово, в общем, звонить он перестал. А какое-то время назад опять вышел на связь — «Беда, говорит, сыну срочная операция нужна. Сможешь помочь?»
Приезжай, говорю, всё устроим. Словом, всё прошло хорошо. Сидим с ним потом за столом, я и спрашиваю — Вася, что на тебя нашло? Смутился он как-то: «Понимаешь, впечатление такое, что все переговоры по мобильному и через интернет контролируются, можно запросто попасть на карандаш. Смотришь телевизор, а там каждый день про российских агрессоров и бедную Украину. Поневоле сам поверил. Сюда приехал, словно глаза открылись. Прости меня, Мишка!»
Да ладно, — отвечаю, — мы по натуре не злобливые. Хотя, честно говоря, когда в Донбассе война началась, народ у нас очень разозлился. Если помнишь, Путин даже получил право без дальнейших согласований ввести войска. Если бы такой приказ был, мы бы снесли нахрен всё это потешное украинское войско за то, что на безоружных людей танки бросили и начали их бомбить с воздуха. Дети-то причём? Сегодня всё уже воспринимается не так остро, и когда смотрим сюжеты из вашего парламента, многие мои знакомые пальцем у головы крутят. Ты, Андрей не обижайся, но это действительно так.
В Орле много беженцев с Украины. Многие только успели похватать детей, документы, какие-то вещички и бегом к российской границе. Отношение к этим людям у нас нормальное, ни разу не видел, чтобы кто-то в спину кривое слово сказал. В нашем городе семьям беженцев-специалистов, которые решили остаться в России, новенькую многоэтажку отдали.
Возле нашего дома здоровенная площадка осталась после того, как снесли здание старой школы. Вроде собираются на её месте стадион строить, а пока на Новый год решили устроить детворе настоящий праздник. Поставили установки для фейерверка, все собрались посмотреть на эту красоту. Наши детишки орут что-то радостное, а беженцы с Украины стоят в напряжении и только по сторонам поглядывают. Дети так вообще в рёв и давай разбегаться. Что такое? А они, оказывается, праздничный салют за обстрел приняли. Это ж сколько времени должно пройти, чтобы весь этот ужас из детских голов выветрился?
Как-то собрался в выходной на охоту. Вынес из дому свой СКС (нарезной охотничий карабин), положил в машину. А во дворе спозаранку толчётся сын одного из беженцев. Я часто им помогаю то инструментом, то ещё чем, ведь людям приходится начинать жизнь с чистого листа. Глянул на меня пацан, подошёл к машине и смотрит на карабин. «Ты чего, Гринь?» — спрашиваю. А он говорит: «Дядь Миша, не езди туда! Не надо, там людей убивают». Мальчишка только в первый класс пошёл, а мне даже как то не по себе стало.
— Пиво будешь?
Я вежливо отказался, а он ещё долго рассказывал, как ездил с женой и сыном в Москву на празднование 9 мая. Как там всё было здорово, и сколько собралось людей на отличный концерт на Красной площади…
— Все были с георгиевскими ленточками, ходим в праздничной толпе, вдруг замечаю ребят с сине-голубыми украинскими лентами. Вы откуда, парни, — спрашиваю. Оказалось, из Харькова. Как там у вас? Они только рукой махнули. По пятьдесят грамм хотите? А, давайте, — нормальные ребята оказались. Я тогда ещё раз уверился, что всё у вас в стране будет нормально. Вот только это зверьё надо гнать в шею! Нечего нам с вами делить. Сколько веков мирно жили, а тут вдруг такая блажь в головы ударила! Ты ведь к нам приехал работу искать, так? Сейчас её много, было бы только желание и руки, так что всё у тебя получится.
Через двадцать минут он вышел, мы помахали друг другу на прощание, и он пошёл по перрону. Навстречу двигалось множество людей, и я почему-то почувствовал себя дома…
— Андрей, ты ничего не напутал?
— Беспокоишься, не поехал ли я с радости мозгами? Нет, не поехал. Понимаешь, у них здесь совсем не такие лица, как у нас дома — какое-то выражение уверенности и спокойствия. Меня не обманешь, я это хорошо чувствую. Ну, всё, до связи!»
Артемий Василенко, «Украина.Ру»
