Коренной киевлянин Дмитрий Мануильский родился в семье ученых. Более двадцати лет работает программистом, женат, имеет двух сыновей. Три года назад продали квартиру, чтобы в пригороде построить дом — семья всегда мечтала иметь свое гнездышко. С 2004 года начал отчетливо понимать, что страна идет по пути самоликвидации, пытаясь противодействовать этому процессу с помощью публицистики.
- Дмитрий, что произошло? Дом по каким-то причинам загорелся сам или его подожгли?
В субботу вечером мы всей семьей ужинали. В районе 19-30, может, чуть позже, мы услышали, как что-то ударилось об стену дома, но не придали значения — во дворе игрались собаки, они часто производят подобные звуки. Через какое-то время в дом ворвались соседи и потащили сначала нас, а потом и вещи наружу — дом уже горел. Если бы не они, мы могли сгореть заживо. Мы не понимали, что происходит, были в шоке. Пожарные ехали час, когда они приехали, костер был уже виден из Киева. До этого была гроза, нам начали рассказывать, что в дом попала молния, и он от этого загорелся. Сначала мы с этим согласились, но мы на тот момент согласились бы с чем угодно, лишь бы от нас отстали.
На следующий день мы при свете дня внимательно осмотрели пожарище и сопоставили некоторые моменты. Гроза закончилась за два часа до возгорания. Интересные молнии у нас пошли — прячутся в кустах, ждут два часа и потом беззвучно атакуют центр деревянной стены, в которой нет ни электропроводки, ни вообще чего-либо легковоспламеняющегося. Осмотр стены позволил четко определить место, где началось возгорание, оно носило очаговый характер, и явно было вызвано чем-то извне. Поскольку наружная стена была пропитана антипиретиком, огонь сразу не распространился, но потушить его водой не удавалось, что не оставляет сомнений в том, что горела какая-то горючая смесь. Например, та, что используется в коктейлях Молотова. А дом превратился в костер, когда пламя на стене подожгло утеплитель и покрытие на крыше, и через несколько минут все пылало.
Впоследствии мы говорили с людьми, которые видели, как все было, и они лишь подтвердили выводы, к которым мы пришли. Это был умышленный поджог.
- Кто мог поджечь дом? У вас есть враги? Среди соседей, партнеров по бизнесу?
С соседями у нас прекрасные отношения. Никаких конфликтов мы отродясь не имели, наоборот, помогали друг другу. Я работаю программистом, ни с какими бизнесами или имущественными конфликтами не связан. Единственные противоречия, которые у меня возникали, связаны с моей последовательной антивоенной позицией, которую некоторые наши сограждане по неизвестной мне причине считают антиукраинской.
- Чем ваше мнение о происходящем в нашей стране не устраивает других? Вы слишком категоричны, резки или каким-то образом внедряете свою позицию в жизнь?
Разумеется, я не молчу. Время от времени я публикую тексты, выступаю перед людьми, где пытаюсь разъяснить, что не может считаться антиукраинской позиция, имеющая целью сохранить жизни людей, прекратить насилие и дать шанс урегулировать противоречия мирным путем, и, возможно, даже прийти со временем к формату комфортной жизни в рамках одной страны. Наоборот, те, кто агитируют за продолжение кровавой бойни на Востоке, втягивают страну в тупиковый деструктивный сценарий, в финале которого — кровавая депопуляция, дезинтеграция государства и экономики и превращение территории страны в набор криминальных анклавов, находящихся в той или иной форме под внешним управлением. Не говоря уже о том, что сам процесс этой бойни имеет все шансы запустить намного более глобальную войну, которая надолго погрузит весь регион в хаос военного безумия и лишит наших детей даже надежды на достойную жизнь. Как эта позиция может быть связана с патриотизмом, и какой страны это патриотизм — для меня загадка.
Но, должен все же отметить, что ни в каких своих дискуссиях я не опускался до ругани и оскорблений, хотя недовольство своей позицией слышал часто. Усугубляло ситуацию то, что мой родной дед — Дмитрий Захарович Мануильский — был выдающимся деятелем советского периода, занимался международным коммунистическим движением, участвовал в выработке Устава ООН и даже подписал его от имени украинской делегации. Господа националисты по вопиющему невежеству сочли его «организатором голодомора», хотя достаточно заглянуть в его биографию, чтобы понять весь идиотизм подобных обвинений, и уничтожили памятник ему, который стоял на Институтской, недалеко от здания старого МИДа, где дед работал. Вполне возможно, что этот негатив они перенесли и на меня. По сути, других конфликтов я ни с кем не имел.
- Как думаете, злоумышленники на этом остановятся?
Не знаю, но меры приму.
- Если вам будут продолжать пакостить, что будете делать?
Позицию я свою не изменю в любом случае. Война, уносящая жизни тысяч простых людей и несущая боль и страдания миллионам с одной и другой стороны — чудовищное преступление, это должно быть остановлено любой ценой.
- Сколько стоит этот дом? Это ваша собственность?
Да, я продал квартиру в Киеве, чтобы его построить. Убытки я оцениваю более чем в полмиллиона гривен, но основное даже не это. Это было единственное место, где я и моя семья были счастливы, с очень хорошей энергетикой. Видели бы вы, как там цвели цветы… Я не хочу развивать дальше эту тему, простите.
- В сети Интернет вы не отказались на предложения о помощи. Думаете, удастся собрать столько денег, чтобы построить новый дом?
Не знаю. Если честно, пока я не понимаю, какие дальнейшие шаги я буду предпринимать в отношении места, где был дом. Должно пройти время.
- Переключимся на всеобщую нашу проблему. Чем можно помочь сейчас стране, людям, которые оказались не в менее затруднительном состоянии, чем вы?
В первую очередь поддержка словом. Поверьте, для человека, перед которым раскрылась бездна, внимание и участие очень много значит. Ну и материальная помощь, а в тех случаях, когда насилие не прекращается — физическая защита, помощь в укрытии. На самом деле, у меня давно есть мысли создать структуру, которая занималась бы наряду с антивоенным движением помощью всем тем, кто не боится высказывать свою позицию в этом ключе. К сожалению, у меня очень мало свободного времени, особенно сейчас.
