- Олег Иванович, как и следовало ожидать, организатор «языковых патрулей» Куат Ахметов, против которого завели дело о разжигании розни, уехал из Казахстана сначала в Грузию, а теперь находится в Киеве. Какие действия он, на ваш взгляд, предпримет в дальнейшем, и понимает ли он, за что его пытаются привлечь к ответу и блокируют его ютуб-канал?
— Я не думаю, что он понимает, что нарушил закон. У любого националиста есть только одна извилина. Они не понимают, что такое закон. Для них главное — их странные идеи.
В виду того, что у нас есть и высокопоставленные националисты, они будут его кормить и поддерживать. Но эти «три корки хлеба» ему все равно придется отрабатывать. Поэтому возможно, что он вместе с бандеровцами будет выходить на каком-то другом канале.
Но самое интересное состоит в том, что казахский националист Куат Ахметов общается с украинскими националистами на ненавистном им русском языке. Это, конечно, очень смешно.
- Да, но не очень смешно, что он становится частью большого фронта борьбы с Россией.
— Да, но разговаривают они все равно на русском. Ну я повторюсь, что его будут кормить. Не для того же он сбегал. Сейчас из него будут делать политэмигранта и борца за независимость. Сколько таких как он, и все почему-то бегут в Украину. Можно подумать, что на Украине медом намазано, и что Украина — это не есть показательный пример, как делать не надо. Особенно в сфере межнациональных отношений.
- Как вы вообще объясняете, что в 1990-х годах, когда русских было больше, а экономическая ситуация была хуже, «коллективный Назарбаев» придерживался евразийских взглядов, а сейчас, когда русских поменьше и ситуация постабильнее, он ударился в национал-патриотизм?
— Проблема в том, что экономика в последние годы нас совсем не радует. Упала цена на нефть и металлы, которые составляют значительную часть экспорта. Локдауны из-за пандемии немножко ослабили с 1 сентября, когда дети пошли в школу, но экономическая ситуация в стране не самая хорошая.
Поэтому находятся люди, которые говорят, что якобы еще во времена Советского Союза были заложены мины, которые даже после того, как мы стали независимыми, не дают нам хорошо жить. Поэтому они политизируют массовый голод по примеру Украины, героизируют Мустафу Шокая, который занимался организацией Туркестанского легиона, и так далее.
Бытовой национализм был всегда. Но в советское время было достаточно того, чтобы к человеку пришел участковый, и, глядя ему в глаза, сказал, что если ты не заткнешься, то через три дня я тебя посажу и ты поедешь лес валить. Сейчас такого нет и национализм в основном проникает именно в ряды молодых сельских жителей, которые массово съезжаются в город на заработки. Но если человеку 20 лет и он не знает жизни, какое образование он может получить в сельской школе? Такому человеку отшлифовать мозги легко, и вот вам уже готовый националист.
- А как на это реагирует молодой казахский городской средний класс?
— Те, кто вырос в городе и конкретно общался с представителями других национальностей (русские, немцы, азербайджанцы), никаких проблем с этим не испытывает. Если человек на своем месте в Акимате или Маслихате, его национальность никого не интересует. В городе махрового национализма не видать.
- В Казахстане прошло совместное с США учение по подготовке офицеров в сфере логистики. Это допустимый уровень казахстанской многовекторности или России следовало бы отнестись к этому всерьез?
— Учения у нас проводят с начала 2000 годов. Они обучают наших офицеров. Плюс мы закупаем некоторые виды американской военной техники, в том числе парочку военных самолетов. Но что странно? Во-первых, у России с Казахстаном общая система ПВО. Это значит, что коды «свой-чужой» могут стать каналом, через который может пройти ненужная информация.
Однополярный мир умер, и жирная точка была поставлена во время бегства Америки из Афганистана. В лучших англосаксонских традициях они бросили союзников, которых кормили грудью 20 лет, пичкали оружием и строили якобы демократию (на самом деле просто увеличили наркотрафик в сто раз). И из-за того, что мир распадается на панрегионы, для Казахстана было бы странно идти в их регион.
Евросоюзу, который сам смертельно болен, мы тоже не нужны. Мы их интересуем лишь как сырьевой придаток. Остаются только две страны — Китай и Россия. Надо понимать, что если взасос подружиться с Китаем, максимум через 30 лет Китай ассимилирует всех казахов. Он это делать умеет. Все станут народом хань. А через 50 лет никто и не вспомнит, что были казахи. И очень важно учесть, что среди всех национальностей РК уровень синофобии гораздо выше, чем уровень русофобии.
Поэтому остается один единственный нормальный вариант — дружба с РФ. Во-первых, наши предки жили вместе еще со времен Улуса Джучи. Во-вторых, 70% казахстанского экспорта и импорта идет через территорию Россию по железной дороге, по трубам и через порты.
Сейчас наши начальники поддерживают махровый национализм, вводя в парламент идеологов национализма. Для чего? Чтобы повысить ставки в игре и получить больше бонусов от той же России? Я не понимаю.
У нас была межнациональная стабильность, о которой мы говорили вначале. Я помню, что в самом начале 90х мы на улице готовили еду. Не было ни газа, ни электричества. У меня теща с тестем на балконе разжигали костер, чтобы что-нибудь приготовить. Жуткие времена были. Но мы понимали, что мы — единый казахстанский народ. А сейчас страшно представить, что будет после того, как уйдет основатель Казахстана.
Нынешняя администрация заигрывает с националистами. На примере Украины мы видим, как эти ребята колесили по стране, сначала собирая митинги по 30-50 человек, а потом дошли до власти. И мы помним, что из этого получилось. Надо этот опыт изучать и ни в коем случае не повторять.
- После взрывов на складах на юге Казахстана был назначен новый министр обороны. Как вы думаете, почему произошла эта трагедия и как вы в целом оцениваете состояние вооруженных сил республики?
— Есть хорошая сказка о Попе и его работнике Балде. Поп нанял Балду за три щелчка по лбу. Поп подумал-подумал, да и понадеялся на русский авось. Так вот русский авось и казахский авось — одно и то же. Это обыкновенное раздолбайство. Это раздолбайство в нашем менталитете, потому что нет строгости, как это было при Отце Народов.
Что касается армии, то у нас только один батальон принимал участие в боях на таджикско-афганской границы с 1991 по 2001 год. Через этот батальон прошло 8 775 человек. Эти люди имеют боевой опыт, но это уже — пенсионеры. И 98% из них — обыкновенные солдаты, не офицеры. Еще есть батальон "Казбат", который принимал участие в "миротворческой миссии" в уничтоженном американцами Ираке. И все. У нас ни армия, ни министр обороны не имеют боевого опыта. У министров есть множество медалей, но это только юбилейные медали (10 лет независимости, 15, 20 и так далее) и медали за выслугу лет. Ни одной боевой награды. А теперь давайте посмотрим, что Россия делала в Сирии. Каждый командир военного округа руководил одной-двумя операциями. Все имеют реальный боевой опыт.
В Афганистане сейчас находятся от 15 до 17 тысяч игиловцев (террористическая организация запрещена в РФ), которых российская армия выгнала из Сирии. А теперь интересный вопрос — куда же они пойдут? Они точно пойдут не в Иран и не в Пакистан. Там из них еще на границе сделают винегрет. И не в Индию. В Индию можно попасть только через штат Кашмир, а там постоянные стычки с пакистанцами из-за спорных территорий, армия находится в постоянном состоянии боевой готовности и имеет боевой опыт.
И получается, что поскольку талибы будут их давить из своей страны (зачем им 15 тысяч человек, которые умеют только убивать?), у нас остается только Туркмения, Узбекистан и Таджикистан. Самое слабое звено — Туркмения. Откупаться деньгами как они делали все время независимости, продавая газ, уже они не могут. Денег не очень много, потому что единственный покупатель газа Китай. И армии тоже никакие. Как можно сравнивать 15 тысяч хорошо вооруженных людей, которые воюют 10 лет, и нашу армию, которая вообще не воевала.
Это не совсем корректный пример, но это как спортсмены, которые все время тренировались, но ни разу не выступали на соревнованиях. Они понятия не имеют о своих способностях. Например, я в школьные годы занимался легкой атлетикой, бегал 100 метров, но когда меня поставили на 500, я очень волновался и сорвал дыхание на 150, потому что я никогда этого не делал.
Наши армии не имеют боевого опыта. Но самое интересное и самое страшное для наших русофобов, что помочь нам может только Российская Федерация. У нее есть база в Таджикистане и она может развернуть вдоль границы другие соединения, насколько это будет возможно.
- Расскажите про ваш регион — про Карагандинскую область. Как люди оценивают ситуацию в стране, каковы их внешнеполитические ориентации и социальное самочувствие?
— Про Карагандинскую область много и не расскажешь. Это самый индустриальный регион в стране — уголь, медь, черные металлы, редкоземельные металлы. Чуть ли не 90% — городское население, которое в основном работает на промышленных предприятиях. Это регион пахарь. А когда человек занят работает, его больше волнуют вопросы собственного выживания — поднять детей, дать им хорошее образование. Пока ситуация не позволяет простому работяге делать большие накопления. Но по крайней мере он может взять кредит и отправить ребенка учиться.
Поэтому я не скажу, что у нас аполитичный регион. Идиотов, которым никто не нравится, везде хватает. Но в основном люди заняты собой, своими семьями, своей работой. Я уже даже не вспомню, когда у нас в последний раз были митинги.
- Какова ситуация на Карагандинском металлургическом комбинате, принадлежащем компании АрселорМитталТемиртау (АМТ), против руководства которого вы ведете борьбу, считая, что оно несет угрозу для экономики и экологии страны?
— В 1995 году комбинат мог производить 5 млн тонн стали в год. Сейчас он еле-еле делает 3 млн тонн. Никакой модернизации нет и не будет. Это Китай поднялся за последние 10-15 лет и стал мировым экспортером стали и давно обошел Казахстан.
Ничего хорошего не будет. В 2017 году один мой хороший товарищ, который работал в министерстве, делал расчет относительно того, что ждет комбинат в 2021 году. Были три сценария — оптимистический, средний и пессимистический. Пессимистический — это 2 или 3 млн тонн стали. К 2021 году мы так и подошли. Мы даже в 2019 произвели всего 2.8. В половину меньше того, что мог бы делать комбинат.
Для того чтобы комбинат вышел на уровень конца 1980х годов, его нужно модернизировать. Но вкладывать деньги никто не будет. Раньше были более емкие рынки. Миллион тонн мы грузили в Китай, миллион — в Иран. Но тут же санкции, а мы же члены мирового сообщества. Мы конечно поддерживаем санкции и мы бросили этот рынок. А Китай сам поднял свою металлургию, и теперь доставить китайский металл стоит дешевле. И российский тоже дешевле.
Летом предприятие подписало меморандум, что они будут инвестировать в предприятие 3 млрд долларов в течение 10 лет. Но что мы понимаем под инвестициями? Приведу бытовой пример. Инвестиция — это поменять в автомобиле двигатель, а ремонт двигателя — это оперативные расходы. А они все, что они тратят на оперативный и капитальный ремонт, записывают как инвестиции и говорят нашему министерству, как они хорошо работают. А там ребята, да простит меня министерство индустрии и развития, не очень грамотные. Вот и получается, что они уже якобы вложили чуть ли не 5-10 млрд долл. Хотя за эти деньги можно построить современный завод на 5-6 млн стали в год.
Правительство с ними подписывает инвестиционные контракты, на основании контрактов они получают льготы (снижают корпоративный налог и тариф на железнодорожные перевозки), а когда срок заканчивается, оказывается, что у них ничего не получилось. Был такой случай, когда в 2008 году они подписали контракт на строительство нового завода на 4 млн тонн с расчетом увеличить производство на 10 млн тонн, а прошлым летом они этот контракт расторгли и сказали: "Ну, не получилось". Но преференции-то вы, ребята, получали. Может, вы деньги назад вернете? Нет, конечно. И сейчас они подписали новый контракт, новые преференции, снова пообещали что-то построить и отремонтировать, но я от них ничего хорошего не жду.
- Назарбаев или Токаев может вмешаться в эту ситуацию?
— Это можно будет сделать года через два, когда пойдет раздел на конкретные панрегионы. Теоретически можно АМТ и национализировать. Но это компания с мировым именем, и они сразу начнут кричать, что в Казахстане отвратительный инвестиционный климат. Они могут показательно бросить завод, а это станет началом обвала, когда другие инвесторы тоже могут уйти. Мол, казахи отжали завод у мировой корпорации. Хотя новый аким области (бывший министр индустрии и бывший вице-премьер) Женис Касымбек медленно, но верно, учит их родину любить. Он заставил их закупать местные расходные материалы и за 9 месяцев в пять раз увеличились вложения в областную экономику. То есть даже не отобрав завод, можно заставить их работать на благо области.
- Заключительный вопрос. Как, на ваш взгляд, будет складываться ситуация в Казахстане в ближайший осенне-зимний политический сезон?
— Честно говоря, мы ждали, что будет смена кабинета министра. Но я хочу напомнить, что сначала в России был тандем Медведев-Путин, а сейчас у нас точно такой же тандем. И нынешний президент не на 100% свободен в своих решениях. Он в любом случае консультируется с Папой, как у нас говорят (о Назарбаеве — ред.). Без одобрения "Библиотеки" (резиденции бывшего главы государства — ред.) нельзя даже министра поменять. Поэтому все будет идти по накатанной, потому что у нас такой менталитет. Есть казахская поговорка — лишь бы не было войны, а остальное мы как-нибудь переживем.
