- Андрей Владимирович, вчера секретарь Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины Алексей Данилов сообщил, что Совбез работает над законопроектом о статусе олигарха, в который войдут 13 человек. Это продолжение истории с деолигархизацией? Чем чревато попадание в этот список?
— На самом деле, если погрузиться в список, там мы не обнаружим целый ряд действительно влиятельных фигур, и в то же время там есть фигуры, которые трудно отнести к олигархам — да, экономически они очень мощные, но политическое их влияние весьма слабенькое. Допустим, те же [Александр и Галина] Гереги. При этом там нет агромагната [Андрея] Веревского, который является очень влиятельной фигурой в агросельской сфере. Поэтому этот список весьма условный.
Тем более что юридического определения олигарха нет. Это как в случае с НАТО — попытка, когда членство в военно-политическом союзе было закреплено в Конституции, у юристов это вызвало, мягко говоря, недоумение. Точно так же и попытка законно определить, кто есть олигарх, а кто не олигарх, по семи критериям — это хромая попытка действовать в духе «процесс — все, а цель — ничто».
- А какова цель?
— Дело в том, что цель деолигархизации ставили разные украинские президенты, но каждый раз это заканчивалось… Ну, [четвертый президент Виктор] Янукович хотел, чтобы осталась одна олигархическая семья — его семья, и все это закончилось печально для него. То же самое, может, в меньших объемах — пытался чуть-чуть потеснить олигархов и [пятый президент Петр] Порошенко, но мы видим, что это ни к чему хорошему для него не привело.
Коллективный Запад настроен на деклассирование украинских олигархов и вытеснение их с ключевых командных высот в политике и бизнесе.
- Насколько в этом плане актуален заявленный законопроект?
— Обратите внимание, олигархи давно уже не входят в Верховную Раду — они нашли другие способы обеспечения своего иммунитета, поэтому этот закон не станет для них серьезным препятствием. А вот действительно системные законы, которые могли бы ударить по олигархам, допустим закон о налогах на выведенный капитал, не принимаются.
- Почему?
— Потому что Зеленский оказывается в очень неудобной ситуации, когда, с одной стороны, давит Вашингтон, с другой стороны, Зеленский прекрасно понимает, чем может закончиться атака в духе «с шашкой на амбразуру». Поэтому он усвоил уроки предшественников: берет под козырек и демонстрирует деолигархизацию, но на самом деле какой-то системной угрозы украинскому олигархическому кооперативу этот закон не несет.
— Я думаю, что он уже действует в этом ключе: он дистанцировался от [Игоря] Коломойского, с которым были довольно давние отношения — он продемонстрировал, что не является его марионеткой, — в то же время у него вполне ровные и конструктивные отношения с Ринатом Ахметовым, который контролирует треть украинской экономики. Человек, который контролирует треть экономики страны, всегда обеспечит себе политическое влияние, сколько бы депутатов в Раде у него ни было.
- Вы говорили, что под деолигархизацией подразумевается борьба в первую очередь с теми фигурами, которые оказались неугодны Вашингтону. Прежде всего, это тот же Коломойский и Виктор Медведчук. Откуда взялись еще 11 человек?
— Это, опять же, из серии натягивать сову на глобус. Не беда, если, допустим, кто-то не подпадает. Например, в списке нет [Александра] Ярославского — тоже очень влиятельная и авторитетная фигура, которая открывает любые двери. Поэтому все это довольно условно.
Понимаете, когда политика и политтехнологии сталкиваются с правом, юристы хватаются за голову.
— Может ли близость каких-то олигархов к западным кругам гарантировать им безопасность?
— Это может гарантировать только то, что они окажутся в этом списке последними, — тот же Виктор Пинчук. Но это вовсе не означает, что он сумеет сохранить все как есть.
— Для них это означает, что их будут дожимать так же, как дожимают Виктора Медведчука.
— Можете ли вы назвать какие-то западные корпорации, которым мешают украинские олигархи?
— Это ряд корпораций, например [американская продовольственная компания] Cargill, который в агробизнесе неизбежно столкнется с интересами украинских латифундистов, поскольку земля — довольно лакомый кусок и виды на нее имеют и там и там.
