https://ukraina.ru/20250720/zvezda-po-imeni-slavyanoserbiya-kak-serby-stali-chastyu-novorossii-1065521155.html
Звезда по имени Славяносербия. Как сербы стали частью Новороссии
Звезда по имени Славяносербия. Как сербы стали частью Новороссии - 20.07.2025 Украина.ру
Звезда по имени Славяносербия. Как сербы стали частью Новороссии
Бесконечный голубой круг и в нем – звезда. Так образно представляет Вук Исакович, герой романа „Переселения“ сербского писателя Милоша Црнянского, Россию – землю обетованную, в которую он собирается переехать
2025-07-20T14:46
2025-07-20T14:46
2025-07-20T15:36
эксклюзив
российская империя
австрия
россия
сербы
новороссия
славянск
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e9/07/12/1065521453_0:77:769:509_1920x0_80_0_0_597c765405c514ee55d6cbdc70cd5d88.jpg
Прототипом своего героя выдающийся писатель выбрал реальную историческую личность. Вук Исакович (1696–1756) был сербским военачальником на австрийской службе во время австро-турецких войн. Литературный герой, позаимствовавший его биографию, изображен как человек, утомленный от сражений, ощущающий пустоту, сквозь которую движется вместе со своими солдатами, сражаясь за австрийскую корону.В этой жизни у него единственная мечта переехать, вернее, (воз)вратиться, вместе со своими солдатами, в Россию. Почему именно туда, он объясняет в одном из эпизодов романа."Богу Творцу с' я прошу, чтобы они увидели свой путь и пошли в Россию. Имя России (Rusija)! А потому, что это Р-ождество. В — потому что это Bоскресение (U-skrs). С — потому что она Cлавянская. И, потому что это Иисус. Й, потому что она единственная (J-edina) . А - потому что....", - говорит Исакович.Переезд сербов в Россию, о котором пишет Црнянский в двух своих романах – "Переселения" и "Вторая книга переселений", начался при Петре Первом и продолжался до середины 18 века.По замыслу Петра Великого, которую позже осуществила его дочь Елизавета, сербы и другие православные христиане из Австрии и славянских земель, находившихся под властью Турции, в России должны были создать военные поселения для защиты южных границ империи по примеру австрийской "военной границы".Переселение началось постепенно и продолжалось в нескольких волнах до 60-х годов 18 века. В 1723 года Петр издал специальный указ для того, чтобы подтолкнуть сербов и других православных славян к переезду в Россию. В нем, в частности, говорилось о намерении Российской империи "содержать в наших украинских городах несколько полков конных гусарских из сербского народа".Впервые с запросом о переселении к российской стороне обратились служащие сербского гусарского полка под командованием майора Ивана Албанеза в 1723 году. Им были выделены земли близ крепости Тор.Позже вокруг крепости будет возведен город Славянск, который в 1753 году станет центром Славяносербии – автономной области военно-земледельческих поселений сербов, молдаван, болгар и других переселенцев православного вероисповедания. В это время малонаселенные территории от Северского Донца до рек Лугань и Бахмутка станут важным аграрным, а затем и промышленным центром Российской империи.Самая крупная волна миграции сербов произошла в 1751-1752 годах, когда австрийская императрица Мария-Терезия упразднила права сербов-граничаров. За эти два года в Россию переселилось столько же сербов, сколько за предыдущие 20 лет.Причиной этому стала отмена привилегий, которыми до этого момента пользовались сербы в приграничных районах империи Габсбургов, в том числе отмена освобождения от налогов. Также одной из причин недовольства стало давление католического духовенства на православное население и попытки униатства.В 1750-м году австрийский полковник сербского происхождения Иван Самойлович Хорват обратился в российское посольство в Вене и попросил предоставить ему возможность переселиться вместе со своим полком на новые территории Российской империи. Уже через год новым поселенцам были выданы земли Кодацкой и Бугогардовской паланок Войска Запорожского – центральные регионы современной Украины. Таким образом, была образована новая военно-административная единица – "Новая Сербия". Столицей территориального образования стала крепость Новомиргород. В 1752 году основана крепость Святой Елизаветы (ныне – Кропивницкий) – покровительницы императрицы Елизаветы Петровны.Всего в период правления Елизаветы Петровны на территорию Новой Сербии и Славяносербии переселилось до трех тысяч сербов, в основном из Австрии, но также с территорий сербский земель в составе Османской империи. Они активно участвовали в Семилетней войне (1756-1763 гг.), для которой были сформированы два сербских эскадрона в 300-400 сабель. Сербские гусары участвовали во взятии Кенигсберга и Берлина. В 1764 году был образован Бахмутский гусарский полк, который в 1773-1775 гг принимал участие в подавлении восстания Емельяна Пугачева.Однако поток переселенцев с австрийской Военной границы быстро иссяк. Императрица Мария-Терезия, увидев, что буферная зона между Австрией и Турцией находится под угрозой исчезновения, быстро восстановила часть ранее упраздненных льгот сербского населения. Она также ввела строжайший запрет на переход в российское подданство для сербских офицеров.С другой стороны, земли, которые в России предлагали сербам для поселения, были преимущественно дикими и неосвоенными, из-за чего переселенцы с трудом приспосабливались к новой жизни. Все это привело к прекращению сербской военной миграции в Россию к шестидесятым годам 18 века. Таким образом надежды российского двора на то, что силами сербов удастся создать аналог австрийской военной границы, не оправдались.К сожалению, к такому выводу российское правительство подтолкнула и обстановка внутри самых сербских поселений. Широкая автономия, которую сербы получили, давала им возможность свободно заниматься торговлей, земледелием, ремеслом и промыслами. Однако к концу 1750-х годов участились случаи участия поселенцев в нападениях на крымских торговцев и их набеги на польскую территорию, сопровождаемые угоном скота.В 1760 году солдаты и рядовые гусары Новомиргородского гарнизона подняли восстание против своего командира Ивана Хорвата, который не выплачивал им жалование. Мятеж был подавлен, зачинщики казнены, но деятельностью Хорвата заинтересовалось следствие.Командир оказался настоящим коррупционером. Почти каждый год он рапортовал в Петербург, что из-за границы "выведено его коштом и обмундировано амуницией до 1000 человек", на которых требовал государственное содержание. Последующие проверки показали, что все эти цифры были вымышленными. Хорват набирал в свою команду людей "породы малороссийской", выдавая их за сербов, и эти "нововписные сербы" были элементом весьма беспокойным, "готовым на всякие шалости".Проведенная перепись показала, что из 2674 жителей Новой Сербии сербами являются лишь 1043 человек. Из числящихся по спискам 4264 жителей Славяносербии в наличии оказалось только 1264 человек.Переселение сербов стоило российской казне 700 000 рублей, но оно так и не смогло оправдать выделенных средств. Поэтому Екатерина II приняла решение включить Славяноcербию и Новую Сербию в губернию Новороссия. Сербских колонистов было велено приписать к государевым крестьянам, а офицерам дать дворянство.Надежды, переживания, трудности, межличностные отношения и проблемы, с которыми сербские переселенцы столкнулись при переезде на новые российские территории? описал участник этих событий, офицер Симеон Пишчевич, который прибыл в Россию в 1753 году и дослужился впоследствии до чина генерал-майора.Его мемуары под названием "Известия о похождении Симеона Степановича Пишчевича, 1731-1785." были изданы в 1884 году в Москве Императорским обществом истории и древностей российских. Эта книга послужила Милошу Црнянскому основой для его романов про переселения сербов в Россию.Пишчевич родился в 1731 году в тогдашней Венгрии, в местечке Шид, где его отец служил милиционным капитаном и был комендантом этого населенного пункта. Молодой Пишчевич пошел по стопам отца, и сперва продвигался по службе удачно, но потом стал недоволен медленным чинопроизводством, о чем он пишет в своих мемуарах. К личному недовольству присоединилось и общее негодование сербов по поводу новых порядков в Австрийской империи, и Пишчевич задумал уехать в Россию.В своей книге, которая разделена на три части, из которых первая посвящена молодости писателя, а вторые две его жизни и службе в России, Пишчевич подробно описывает свои надежды и представления о будущей жизни в России, рискованный путь через Карпаты, в ходе которого он потерял жену и ребенка, и последующее столкновение с действительностью, на которую он все-таки не жалуется, а старается совладать.Там он рассказывает и об отношениях между самими переселенцами и их предводителями, пожалованными в генералы, которые желали лично властвовать над ними."Все сии господа были мне знакомые, однако сожалетельно было глядеть, что застал я у них великие междоусобные несогласия и ссору, всяк желал свою команду людьми умножить, и тем переманивали друг друга людей и офицеров, и случая подавать о приходе прошения, чрез что напоследок драка и междоусобии происходили и много о том конфузив было", - говорит Пишчевич в том числе о высших офицерах – Хорвате, Шевиче и Прерадовиче.Первый год жизни на новой земле Пишчевич сравнивает с жизнью потерпевших кораблекрушение, которых морские волны выбросили на пустой остров, чтобы там питаться "зельем, корнями, рыбами, птицами и зверюшками, которых отловят сами"."Там и мы попали в эту голую степь, на землю, на которой с сотворения мира никто не жил и где ни за какие деньги ничего нельзя было купить. Когда кому-то из нас чего-то становилось нужным, он должен был идти несколько дней до места, где эту вещь можно было бы приобрести за большие деньги", - вспоминал сербский офицер.Особо сложно ощущали сербы нехватку строительного материала для обустройства новых домов. К тому же, дома, которые они строили, не смогли им предоставить надежную защиту в более суровом степном климате, к которому они не привыкли."В этот первый год я насмотрелся на людей - как они жалко выглядели. Особо те, которые жили рядом с рекой Луган. Они гораздо больше намучались, чем остальные. Вблизи у них не было лесов, они находились в чистой, голой степи, и когда они строили дома, им приходилось очень сложно…", - рассказывал Пишчевич.Однако все эти трудности потом забылись, так как земля оказалась "хорошей и плодородной", писал сербский офицер.Когда Симеон Пишчевич заканчивал свои мемуары, он завещал их своему народу. Он стремился установить связь между родиной и отрезанными от нее колонистами, чувствуя, что им грозит опасность раствориться в чужой стране. И его опасения не были напрасными. Сначала исчезли Новая Сербия и Славяносербия как особые территории Российской империи, а потом и сербы, вокруг которых эти территории создавались, полностью смешались с многонациональным населением империи.Перепись населения в 1900 году не выявила уже ни одного серба, пишет Милош Црнянский в конце "Второй книги переселений". Но зато на географический картах сохранились названия сербских поселений, точно такие же, какие до сих пор существуют в Сербии, пишет он. "На Ингуле - Панчево! Есть и Субботица! И Надлак", - отмечается в романе."Человеческому разума понять это не под силу. Там, куда Исакович и сербский Soldatenvolk ушли вместе с тысячами своих земляков, которые, подобно улиткам, тащили свой дом на себе, не осталось и следа от их жизни, кроме двух-трех названий. Переселения были и будут вечно, как вечно рождение. Есть переселение. Смерти нет!", - заканчивает Црнянский один из величайших романов сербской литературы, отвечающий в том числе на вопрос откуда у сербов такая сильная, иррациональная любовь к России.Больше об истории Новороссии в материале Игоря Иваненко Новороссия при Александре I: завершение земледельческого заселения, одесское порто-франко и выход к Дунаю
российская империя
австрия
россия
новороссия
славянск
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2025
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
эксклюзив, российская империя, австрия, россия, сербы, новороссия, славянск
Прототипом своего героя выдающийся писатель выбрал реальную историческую личность. Вук Исакович (1696–1756) был сербским военачальником на австрийской службе во время австро-турецких войн. Литературный герой, позаимствовавший его биографию, изображен как человек, утомленный от сражений, ощущающий пустоту, сквозь которую движется вместе со своими солдатами, сражаясь за австрийскую корону.
В этой жизни у него единственная мечта переехать, вернее, (воз)вратиться, вместе со своими солдатами, в Россию. Почему именно туда, он объясняет в одном из эпизодов романа.
"Богу Творцу с' я прошу, чтобы они увидели свой путь и пошли в Россию. Имя России (Rusija)! А потому, что это Р-ождество. В — потому что это Bоскресение (U-skrs). С — потому что она Cлавянская. И, потому что это Иисус. Й, потому что она единственная (J-edina) . А - потому что....", - говорит Исакович.
Переезд сербов в Россию, о котором пишет Црнянский в двух своих романах – "Переселения" и "Вторая книга переселений", начался при Петре Первом и продолжался до середины 18 века.
По замыслу Петра Великого, которую позже осуществила его дочь Елизавета, сербы и другие православные христиане из Австрии и славянских земель, находившихся под властью Турции, в России должны были создать военные поселения для защиты южных границ империи по примеру австрийской "военной границы".
Переселение началось постепенно и продолжалось в нескольких волнах до 60-х годов 18 века. В 1723 года Петр издал специальный указ для того, чтобы подтолкнуть сербов и других православных славян к переезду в Россию. В нем, в частности, говорилось о намерении Российской империи "содержать в наших украинских городах несколько полков конных гусарских из сербского народа".
Впервые с запросом о переселении к российской стороне обратились служащие сербского гусарского полка под командованием майора Ивана Албанеза в 1723 году. Им были выделены земли близ крепости Тор.
Позже вокруг крепости будет возведен город Славянск, который в 1753 году станет центром Славяносербии – автономной области военно-земледельческих поселений сербов, молдаван, болгар и других переселенцев православного вероисповедания. В это время малонаселенные территории от Северского Донца до рек Лугань и Бахмутка станут важным аграрным, а затем и промышленным центром Российской империи.
Самая крупная волна миграции сербов произошла в 1751-1752 годах, когда австрийская императрица Мария-Терезия упразднила права сербов-граничаров. За эти два года в Россию переселилось столько же сербов, сколько за предыдущие 20 лет.
Причиной этому стала отмена привилегий, которыми до этого момента пользовались сербы в приграничных районах империи Габсбургов, в том числе отмена освобождения от налогов. Также одной из причин недовольства стало давление католического духовенства на православное население и попытки униатства.
В 1750-м году австрийский полковник сербского происхождения Иван Самойлович Хорват обратился в российское посольство в Вене и попросил предоставить ему возможность переселиться вместе со своим полком на новые территории Российской империи. Уже через год новым поселенцам были выданы земли Кодацкой и Бугогардовской паланок Войска Запорожского – центральные регионы современной Украины. Таким образом, была образована новая военно-административная единица – "Новая Сербия". Столицей территориального образования стала крепость Новомиргород. В 1752 году основана крепость Святой Елизаветы (ныне – Кропивницкий) – покровительницы императрицы Елизаветы Петровны.
Всего в период правления Елизаветы Петровны на территорию Новой Сербии и Славяносербии переселилось до трех тысяч сербов, в основном из Австрии, но также с территорий сербский земель в составе Османской империи. Они активно участвовали в Семилетней войне (1756-1763 гг.), для которой были сформированы два сербских эскадрона в 300-400 сабель. Сербские гусары участвовали во взятии Кенигсберга и Берлина. В 1764 году был образован Бахмутский гусарский полк, который в 1773-1775 гг принимал участие в подавлении восстания Емельяна Пугачева.
Однако поток переселенцев с австрийской Военной границы быстро иссяк. Императрица Мария-Терезия, увидев, что буферная зона между Австрией и Турцией находится под угрозой исчезновения, быстро восстановила часть ранее упраздненных льгот сербского населения. Она также ввела строжайший запрет на переход в российское подданство для сербских офицеров.
С другой стороны, земли, которые в России предлагали сербам для поселения, были преимущественно дикими и неосвоенными, из-за чего переселенцы с трудом приспосабливались к новой жизни. Все это привело к прекращению сербской военной миграции в Россию к шестидесятым годам 18 века. Таким образом надежды российского двора на то, что силами сербов удастся создать аналог австрийской военной границы, не оправдались.
К сожалению, к такому выводу российское правительство подтолкнула и обстановка внутри самых сербских поселений. Широкая автономия, которую сербы получили, давала им возможность свободно заниматься торговлей, земледелием, ремеслом и промыслами. Однако к концу 1750-х годов участились случаи участия поселенцев в нападениях на крымских торговцев и их набеги на польскую территорию, сопровождаемые угоном скота.
В 1760 году солдаты и рядовые гусары Новомиргородского гарнизона подняли восстание против своего командира Ивана Хорвата, который не выплачивал им жалование. Мятеж был подавлен, зачинщики казнены, но деятельностью Хорвата заинтересовалось следствие.
Командир оказался настоящим коррупционером. Почти каждый год он рапортовал в Петербург, что из-за границы "выведено его коштом и обмундировано амуницией до 1000 человек", на которых требовал государственное содержание. Последующие проверки показали, что все эти цифры были вымышленными. Хорват набирал в свою команду людей "породы малороссийской", выдавая их за сербов, и эти "нововписные сербы" были элементом весьма беспокойным, "готовым на всякие шалости".
Проведенная перепись показала, что из 2674 жителей Новой Сербии сербами являются лишь 1043 человек. Из числящихся по спискам 4264 жителей Славяносербии в наличии оказалось только 1264 человек.
Переселение сербов стоило российской казне 700 000 рублей, но оно так и не смогло оправдать выделенных средств. Поэтому Екатерина II приняла решение включить Славяноcербию и Новую Сербию в губернию Новороссия. Сербских колонистов было велено приписать к государевым крестьянам, а офицерам дать дворянство.
Надежды, переживания, трудности, межличностные отношения и проблемы, с которыми сербские переселенцы столкнулись при переезде на новые российские территории? описал участник этих событий, офицер Симеон Пишчевич, который прибыл в Россию в 1753 году и дослужился впоследствии до чина генерал-майора.
Его мемуары под названием "Известия о похождении Симеона Степановича Пишчевича, 1731-1785." были изданы в 1884 году в Москве Императорским обществом истории и древностей российских. Эта книга послужила Милошу Црнянскому основой для его романов про переселения сербов в Россию.
Пишчевич родился в 1731 году в тогдашней Венгрии, в местечке Шид, где его отец служил милиционным капитаном и был комендантом этого населенного пункта. Молодой Пишчевич пошел по стопам отца, и сперва продвигался по службе удачно, но потом стал недоволен медленным чинопроизводством, о чем он пишет в своих мемуарах. К личному недовольству присоединилось и общее негодование сербов по поводу новых порядков в Австрийской империи, и Пишчевич задумал уехать в Россию.
В своей книге, которая разделена на три части, из которых первая посвящена молодости писателя, а вторые две его жизни и службе в России, Пишчевич подробно описывает свои надежды и представления о будущей жизни в России, рискованный путь через Карпаты, в ходе которого он потерял жену и ребенка, и последующее столкновение с действительностью, на которую он все-таки не жалуется, а старается совладать.
Там он рассказывает и об отношениях между самими переселенцами и их предводителями, пожалованными в генералы, которые желали лично властвовать над ними.
"Все сии господа были мне знакомые, однако сожалетельно было глядеть, что застал я у них великие междоусобные несогласия и ссору, всяк желал свою команду людьми умножить, и тем переманивали друг друга людей и офицеров, и случая подавать о приходе прошения, чрез что напоследок драка и междоусобии происходили и много о том конфузив было", - говорит Пишчевич в том числе о высших офицерах – Хорвате, Шевиче и Прерадовиче.
Первый год жизни на новой земле Пишчевич сравнивает с жизнью потерпевших кораблекрушение, которых морские волны выбросили на пустой остров, чтобы там питаться "зельем, корнями, рыбами, птицами и зверюшками, которых отловят сами".
"Там и мы попали в эту голую степь, на землю, на которой с сотворения мира никто не жил и где ни за какие деньги ничего нельзя было купить. Когда кому-то из нас чего-то становилось нужным, он должен был идти несколько дней до места, где эту вещь можно было бы приобрести за большие деньги", - вспоминал сербский офицер.
Особо сложно ощущали сербы нехватку строительного материала для обустройства новых домов. К тому же, дома, которые они строили, не смогли им предоставить надежную защиту в более суровом степном климате, к которому они не привыкли.
"В этот первый год я насмотрелся на людей - как они жалко выглядели. Особо те, которые жили рядом с рекой Луган. Они гораздо больше намучались, чем остальные. Вблизи у них не было лесов, они находились в чистой, голой степи, и когда они строили дома, им приходилось очень сложно…", - рассказывал Пишчевич.
Однако все эти трудности потом забылись, так как земля оказалась "хорошей и плодородной", писал сербский офицер.
Когда Симеон Пишчевич заканчивал свои мемуары, он завещал их своему народу. Он стремился установить связь между родиной и отрезанными от нее колонистами, чувствуя, что им грозит опасность раствориться в чужой стране. И его опасения не были напрасными. Сначала исчезли Новая Сербия и Славяносербия как особые территории Российской империи, а потом и сербы, вокруг которых эти территории создавались, полностью смешались с многонациональным населением империи.
Перепись населения в 1900 году не выявила уже ни одного серба, пишет Милош Црнянский в конце "Второй книги переселений". Но зато на географический картах сохранились названия сербских поселений, точно такие же, какие до сих пор существуют в Сербии, пишет он. "На Ингуле - Панчево! Есть и Субботица! И Надлак", - отмечается в романе.
"Человеческому разума понять это не под силу. Там, куда Исакович и сербский Soldatenvolk ушли вместе с тысячами своих земляков, которые, подобно улиткам, тащили свой дом на себе, не осталось и следа от их жизни, кроме двух-трех названий. Переселения были и будут вечно, как вечно рождение. Есть переселение. Смерти нет!", - заканчивает Црнянский один из величайших романов сербской литературы, отвечающий в том числе на вопрос откуда у сербов такая сильная, иррациональная любовь к России.
