"Летучая хирургия": как работают расчеты "ланцетов" 51-й армии
01:56 17.11.2024 (обновлено: 02:02 17.11.2024)
© Игорь Гомольский
И в начале СВО, и сегодня роль барражирующего боеприпаса "Ланцет" и разведывательного беспилотника "Zala" невозможно переоценить, ибо на счету этой парочки уже сотни единиц сожженной украинской и западной техники.
Журналист издания "Украина.ру" побывал в гостях у боевого расчета 56-го отдельного батальона специального назначения 51-й гвардейской армии и спешит рассказать об их ювелирной работе.
"Мужики, а может чаю попьем пока суд да дело?" - с порога "наглеет" коллега. Я тихо ржу в кулак, вспоминая, как однажды Федя Громов, преодолев несколько километров опасного пути до наших передовых позиций, с порога затребовал "чего-нибудь поесть". Ох уж эти растущие организмы!
"А действительно! "Малой", поставь чайник!" - трет бороду высокий парень, встречавший нас у ворот. Молодой парнишка в "балаклаве", которого назвали "Малым", кивает и двигает в сторону кухоньки. "Блин, "Малой", ты ж хоть спроси, какой люди чай будут!" - улыбается бородач. "Да мы неприхотливые! Что дашь, то и выпьем. Только без сахара, а то худеем все", - улыбаюсь я парню.
Воспетая достопочтенными русскими поэтами "золотая осень" давно уж выдохлась, а потому на улице серо, промозгло и дико холодно. Однако ж в заброшенном домике, где утвердился расчет "летунов" 56-го отдельного батальона специального назначения 51-й гвардейской армии, вполне тепло и даже уютно.
- А тебя снимать можно?
- Лучше не надо.
- А мы на тебя бафф или вон "балаклаву" наденем.
- Все равно узнают.
- Злодеи?
- Родители. Они думают, что я здесь на стройке работаю. Переживать будут.
- Классика жанра!
© Игорь Гомольский
Рабочее место оператора БПЛА, 51 армия
В начале СВО барражирующий боеприпас "Ланцет" наделал много шума сперва в украинской, а после и в западной прессе. Но куда больше шума он учинил на полях сражений, где с его помощью успешно жгли сперва украинскую, а после и западную технику. Надо ли говорить, что все эти годы создатели улучшали и без того эффективное оружие, получая фидбэк от военнослужащих?
"Они постоянно что-то докручивают. Так, например, вносят коррективы в программное обеспечение, чтобы лучше противодействовать вражеским системам РЭБ, меняют боевую часть в зависимости от задач. Меняют ее массу, чтобы он либо дальше летел, либо сильнее поражал цели. Ну и саму концепцию работы совершенствуют, чтобы и операторам легче было, и целей больше поражали", - рассказывает оператор с позывным "Череп".
На вид "Черепу" не так, чтобы сильно за двадцать. Как в спецназ попал? Да очень просто: по срочке был пулеметчиком и получил неплохую подготовку. Дальше – мобилизация, участие в штурмах в качестве медика.
"Потом меня поставили на "мавики", но мне не понравилось. Ушел обратно в штурмовое подразделение. В итоге решил заключить контракт и меня перевели уже на "Zala"", - рассказывает боец.
"Zala" - беспилотник самолетного типа или "крыло", если уж по-простецки. Работает в тандеме с "Ланцетом", выполняя функцию разведки. То есть сперва поднимают "птичку" и находят цели, а после работают по ним барражирующими боеприпасами.
Боец констатирует, что обучен управлять и "Ланцетом", поскольку в спецподразделении каждый должен уметь все, но предпочитает заниматься разведкой: "Я больше люблю смотреть, выявлять цели, а вот коллега мой предпочитает их поражать. Как только цель появляется, он включается в работу. Сразу ажиотаж, чтобы скорее поразить. Но вообще, конечно, мы взаимозаменяемы".
"На управлении нельзя нервничать. Нервы до хорошего не доведут! Каждое движение должно быть точным, выверенным. Тогда все будет хорошо", - вклинивается напарник "Черепа" с позывным "Луг". Он старший оператор. "А я уж думал, что ты нам про "инстинкт убийцы" расскажешь", - острит коллега.
© Игорь Гомольский
В помещении операторов БПЛА, 51 армия
Помещение, где мы беседуем, напоминает сотни и сотни расположений, в которых приходилось бывать: спальные места, походный столик, уставленный кружками, бронежилеты и шлемы по углам. Глаз цепляется лишь за большой стол, уставленный ноутбуками, которые выглядят очень по-военному. Спят ребята не отходя от рабочих мест, поскольку задача может прилететь в любой момент, а цена ее эффективного решения – чья-то жизнь.
"Поступает задача – поддержать штурмовые группы. Либо провести разведку на пути их следования, либо выявить и уничтожить орудия, которые по ним стреляют. Артиллерию, к примеру, откорректировать. Все мы тут начинали со штурмов, своими ногами ходили и работали, а потому хорошо понимаем, почему так важно поддерживать ребят на земле. Без "глаз" в современной войне очень сложно. Мы вот летаем подальше, "мавики" - поближе. Но все связаны. Вот как найти и уничтожить пулеметное гнездо, миномет или АГС? А без этого штурмовая группа может не пройти. Нет, может и пройти, но лучше ведь обезопасить ребят", - подчеркивает "Череп".
© Игорь Гомольский
Оператор БПЛА с пультом, 51 армия
Шевронов подразделения ребята не носят, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Расчет "Ланцета" - цель для противника настолько жирная, что никаких поражающих средств не пожалеют. По той же причине (хотя сейчас это общая тенденция для всех "летунов") к местам пусков операторы не приближаются. А работают все тем же образом, что и на прочих "крыльях". То есть на место пуска выезжают два техника: один готовит "птицу", другой – катапульту. После запуска управление переходит к оператору. Техники, в свою очередь, быстро сворачиваются и покидают точку.
- А что сейчас может угрожать "Zala"? Зенитки, как я понимаю, до вас не достают?
- Зенитки – нет. Однажды ПВО по нам отработало. Это, по-моему, было в первой Новоселке. Вообще пока не взяли Авдеевку, нам только РЭБ их немножко мешал. Не было тогда перехватчиков и мы спокойно летали над городом. А сейчас – да. И перехватчики за нами охотятся, и РЭБ у них стал посерьезнее. Хотя все равно обходим его. Опыт имеется.
- И как они перехватывают?
- С помощью FPV-дронов. Вычисляют нашу высоту, вычисляют квадрат, отправляют дрон, который ищет наше "крыло" и пытается поразить. Но сейчас и для этого придумали контрмеры.
- От коллег ваших слышал, что противник любит пристраивать FPV-дрон под крылом и поражать группы техников. Приходилось сталкиваться?
- Таких случаев не было, но нас предупреждали об этом. Потому, когда идем на посадку, обязательно вертим камерой и смотрим, что происходит под нами, над нами и за нами.
Пока операторы работают, "Малой", который является одним из техников, демонстрирует нам содержимое рюкзака. "Начнем с главного, да? Вот клей. Если вдруг пробито, например, крыло, мы накладываем сеточку и брызгаем клеем. Застывает очень быстро и помогает продлить жизнь самолета. Если сложный рельеф местности, то при посадке может повредиться "голова". То есть возим с собой запасные купола. Взял, заменил и работаем дальше. Что еще интересного? Это вот резинки для укрепления крыльев. Ну и скотч двусторонний. Как без него? А это вот защита камеры: для ночной и дневной камер. Крепится на двусторонний скотч. Расходник. Ну и мультитул – полезная вещь", - как-то очень непосредственно рассказывает он.
© Игорь Гомольский
Рюкзак оператора БПЛА
Порывшись в рабочей сумке, достаю собственный мультитул, которому за почти три года СВО так и не нашел применения. Вручаю "Малому". Тебе, мол, нужнее. Боец улыбается.
Техника хоть и надежная, но в полях внештатные ситуации – обычное дело. Так, например, однажды у ребят залип клапан, через который воздух поступает в катапульту. Пришлось быстро-быстро проводить легкий ремонт подручными средствами и запускать "птичку".
"Малой" - позывной "говорящий". В группе он самый юный. В отличие от того же "Черепа", прибывшего аж из Тюменской области, паренек родился, вырос и всю жизнь прожил в Макеевке. То есть немалая часть детства и юности его прошли на войне. То есть он является одним из тех детей, которые, по мнению президента Украины Петра Порошенко, должны были сидеть в подвалах. Стоит ли удивляться тому, что в 22-м году "Малой" пошел добровольцем?
- А до войны кем работал?
- Я с семнадцати лет работал экспедитором, а как началось, пошел в военкомат.
- Почему?
- Совесть что ли взыграла. Сидишь в тылу, а люди здесь. Тоже хотелось принять участие, помочь, внести свой вклад.
Если операторам, в первую очередь, нужно быть спокойными и внимательными, то для техников важнее аккуратность и скорость. Скорость – это вообще главный показатель на современной войне.
"Вот представим, что "птица" взлетела, благополучно отработала и возвращается домой, да? Мы загодя выезжаем и встречаем ее. Посадка совершается с помощью парашюта: он открывается, импеллер надувает воздух и самолет плавненько садится. Что дальше? Быстро разбираем, быстро пакуем и уезжаем в какое-нибудь укромное место. Там минут за десять-тринадцать готовим его к следующему вылету и сразу же едем запускать. День или ночь – неважно. Камеры есть и дневные, и ночные. Так и работаем", - объясняет техник, демонстрируя тот самый парашют.
На счету расчетов "Ланцетов" уже сотни пораженных целей. И это не считая всего, что уничтожено в ходе корректировки артиллерии. "У нас вот из интересного на счету "три семерки" (М777) в количестве пяти единиц. А вот пока брали Авдеевку, корректировали удары артиллерии и тех же "ураганов" по отступавшему противнику. Вот тогда меня наполняла гордость за то, что идем вперед", - делится "Череп".
"Луг" же признается, что личный счет не ведет. Работаю, мол, и работаю. Вспоминает лишь свой первый танк, "убитый" на Авдеевском направлении.
На вид "Луг" не сильно старше "Малого" и "Черепа". В 2021 году пришел на контракт, а до того учился и работал в шахте. "О-о-о! Воюющий донецкий шахтер? По мнению украинцев, кстати, тебя придумала российская пропаганда!" - смеемся с коллегой. Боец хлопает себя ладонью по груди, как бы демонстрируя, что он настоящий.
© Игорь Гомольский
Письмо неизвестному солдату
"Пришел в 21 году и остаюсь по сей день. Тогда выполняли боевые задачи, ходили в разведку. Потом началась СВО: Мариуполь и дальше. Отправили на обучение. Плюс – у меня уже был военный опыт, были знания по топографии, маскировке, местности, артиллерии. Ну и общее понимание войны. Все это сильно помогло. Начинал техником, потом стал оператором. Дальше – опыт. Ты много летаешь и уже знаешь все обходные пути: где можно и нельзя пройти, где РЭБ глушит, а где есть коридорчик. Так и работаем", - делится он.
Все то время, что мы общаемся, ребята почти не отрываются от экранов. Заметно, что спят они, прямо скажем, нечасто и недолго, ибо нужны постоянно. Сегодня армия должна видеть даже то, что качественно скрыто, а удары наносить быстро, точно и очень далеко.
