https://ukraina.ru/20230713/1047966153.html
Иван Стародубцев о том, как марш Пригожина помог Эрдогану
Иван Стародубцев о том, как марш Пригожина помог Эрдогану - 13.07.2023 Украина.ру
Иван Стародубцев о том, как марш Пригожина помог Эрдогану
Турция для себя расценивает, что Россия сейчас находится не в самом хорошем положении, что нас немножко потрясывает. Соответственно, диалог с нами ведется с более сильных переговорных позиций, считает политолог и эксперт по Турции Иван Стародубцев
2023-07-13T04:35
2023-07-13T04:35
2023-07-13T18:13
интервью
турция
ес
запад
украина
россия
миа "россия сегодня"
политика
экономика
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/0a/12/1039846380_34:4:857:467_1920x0_80_0_0_eb03382a7c92479df0d4532e2bc790c7.jpg
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.— Иван Игоревич, будем говорить о наболевшем. «Азовцы»* командиры запрещенной в России организации, в нарушение всех договоренностей с Россией переданы из Турции Украине. Чем руководствовался Эрдоган, какие последствия будут у этого шага? И в чем выгода для Турции?— Начнем с того, что вообще-то наша сторона заявляет о нарушении договоренностей. Но мы, общество, крайне мало понимаем, а какие, собственно, договоренности были достигнуты, и главное, в какой форме они были зафиксированы. Сразу возникает вопрос, была ли эта сделка по «азовцам»* увязана с чем бы то ни было еще, к примеру, с той же самой «зерновой сделкой».Во-вторых, как человек, который профессионально занимается Турцией на протяжении двадцати лет, я мало верю в то, что никаких сигналов наша дипломатия до визита Зеленского в Турцию не получала по поводу тех же самых «азовцев»*.И никаких идей или неудовлетворенностей Турция российской стороне не давала, просто потому что Россия для Турции является достаточно важным политическим и экономическим партнером, чтобы можно ее было ставить перед фактом. Тем более перед фактом, когда перед двумя сторонами маячит достаточно интересная и важная цель по созданию совместного газового хаба на турецкой территории. Все-таки где эти «азовцы»* и где этот газовый хаб, которые превращает Турцию в энергетическую биржу.Тем не менее это случилось. Знала об этом российская сторона, не знала, предупреждена она была или нет — это совершенно не важно. Важно, что это случилось к неудовольствию российской стороны, которая посчитала это прямым нарушением договоренностей, о чем, собственно, и сказала.Вполне возможно, что Реджеп Тайип Эрдоган таким образом отправил одновременно два сигнала. Первый сигнал — в сторону Российской Федерации, в том числе по поводу зерновой сделки. Второй — в сторону Запада, накануне саммита НАТО в Вильнюсе, чтобы еще раз показать, какая Турция принципиальная, как она поддерживает Украину.Причем поддерживает такими шагами, которые ей самой по себе ничего и не стоят. Ну что им стоит отдать каких-то туристов, которые находятся на ее территории? Ничего не стоит. Речь же не идет о безвозмездной помощи Украине на войне — финансовой или материально-технической. Нет, это ничего не стоит. Зато сразу создает интересный флер накануне саммита НАТО в Вильнюсе.Резюмирую. Демонстрация России неудовольствия чем-то. Будем в ближайшие дни и недели следить за развитием этой ситуации, с одной стороны. С другой стороны — очевидный реверанс в сторону Украины и в первую очередь в сторону НАТО и в сторону США.Заметим, что состоялся телефонный разговор между Эрдоганом и Байденом, была назначена между ними очная встреча.— Действительно, события, как вы упомянули в начале, связывают с гипотетическим отказом от зерновой сделки. Есть ли вообще необходимость в этой сделке сегодня? Потому что все заявляли уже о ее несостоятельности, и все версии о том, что она была необходима для того, чтобы дать (Эрдогану. — Ред.) победу на выборах, тоже не актуальны, так как выборы уже состоялись. Нужна ли она сегодня?— Российская сторона накануне выступила, в частности, пресс-секретарь президента российского Дмитрий Песков сказал, что ситуация с зерновой сделкой не изменилась. Не изменилась — очевидно, имеется ввиду, что сделка вплоть до настоящего времени не обрела для Российской Федерации какие бы то ни было черты привлекательности. То есть она не служит интересам Российской Федерации, о чем открыто и недвусмысленно заявляет российская дипломатия, российское руководство.Дальше судьба этой сделки может определяться только двумя моментами. Первое: если она не служит интересам Российской Федерации напрямую, вопрос второй: может ли она послужить интересам Российской Федерации косвенно, то есть не по прямому назначению.Если Российская Федерация остается в этой сделке, что она в обмен получит, если это не связано с самой сделкой? Если таких факторов нет, то ее надо закрывать. Если такие факторы есть, то можно еще посмотреть.Как вы верно заметили, вплоть до настоящего времени были факторы, которые с самой сделкой не связаны напрямую. Ведь президентство или участие президента Реджепа Тайипа Эрдогана в турецких выборах — это факторы, которые не связаны с зерновой сделкой, тем не менее он ее поддержал какое-то время на плаву.Есть такие сейчас факторы у Российской Федерации? Вероятно, все-таки нет. Тем более после «азовцев»*, после того, как Турция, по сути дела, дала зеленый свет заявке Швеции на членство в НАТО. Таких факторов, которые бы удерживали Россию от этого шага (выхода из сделки. — Ред.), просто не осталось.— Вот здесь интересный момент, почему тогда Эрдоган заявляет о возможном ее продлении на три месяца, а то и на два года сразу.— Мало ли что заявляет по этому поводу Украина, мало ли что по этому поводу заявляет турецкий президент. Конечно же, им крайне нервозно раз в три месяца смотреть за реакцией Москвы и просчитывать себе сценарий, а что будет, если Россия, к примеру, выйдет из этой сделки.Все-таки, я вспомню, в ноябре прошлого года Россия уже объявила на три дня о выходе, о приостановке «зерновой сделки», и тогда Турция и Украина пошли на достаточно отчаянный шаг. Они объявили о том, что справятся и без Российской Федерации в этой сделке. А что это означает? Это значит, что они пойдут на прорыв, это значит, что возникает угроза эскалации, напряженности в Черном море, если Россия решит блокировать реализацию этой сделки без самой себя.Представьте, раз в три месяца надо этими вещами обмениваться. Конечно, это создает нервозность со стороны Украины и со стороны Турции. Им хотелось бы, чтобы эта сделка продолжалась желательно бесконечно.Российская сторона продолжает, в свою очередь, размышлять, я так понимаю, на тему этого самого сценария, готова ли она пресекать реализацию этой сделки без самой себя, потому что это очень серьезный шаг. Если, к примеру, пойдет сухогруз какой-нибудь с украинского порта, сопровождаемый турецкими ВМФ, что Российская Федерация будет по этому поводу делать? Вот в чем вопрос.— Мы уже упоминали о плясках вокруг Швеции в НАТО. Турция одобряет вступление Швеции в организацию. Я так понимаю, что тут размен: Турция не выступает против вступления Швеции в НАТО, а взамен получает вступление в Евросоюз, соответственно, безвиз для турецких граждан. Какие еще требования у Турции, которые должны быть выполнены? Есть ли они?— Про Европейский Союз — это очень смешная шутка. Это очень смешная шутка. Разговоры о евроинтеграции, в том числе с участием Турции, я напомню, в этом году будут отмечать свое шестидесятилетие. Первые разговоры на эту тему начались в 1963 году, и тогда уже Турция была в этом процессе, — мало кто помнит.Турция — официальный кандидат на вступление в члены Европейского Союза с 2005 года. Под официальным кандидатством имеется в виду, что ведутся официальные переговоры. Там двадцать с лишним переговорных досье по различным вопросам: экономика, политика, внешняя, внутренняя, гуманитарная, социальная и прочая обстановка, СМИ и т. д. По всем этим досье уже ведутся предметные переговоры — что надо сделать Турции, чтобы адаптировать себя к этой вот заманчивой перспективе по вступлению в европейскую семью народов. С 2005 года.С тех пор переговоры зашли в тупик, ранее созданное министерство по делам Европейского Союза в Турции, оно ликвидировано, тема закрыта. Ни о каком вступлении Турции в ЕС, конечно же, речи не шло и идти не может. Речь может идти только о том, что кто-то там, США, к примеру, или Швеция поддержит турецкую заявку на членство в ЕС. Но обещать — не значит жениться, поддержать — не значит вступить. Звучит громко для турецкого общественного мнения, но это большой мыльный пузырь.Что касается таможенного союза, то там тоже все достаточно интересно. Нынешний таможенный союз есть между Европой и Турцией, но он работает некоторым образом все-таки в сторону Европы. Очень много промышленной продукции они ввозят в страну, не оплачивая ввозного НДС. То есть это работает на европейских производителей, создавая им преимущества, по сравнению с Российской Федерацией.У нас нет таможенного союза, поэтому когда мы ввозим промышленную продукцию, и европейцы ввозят — они автоматически эту разницу ввозных пошлин имеют в качестве конкурентного и ценового преимущества перед нами.Про нас — эта история понятна, но и турецким интересам не вполне служит, не вполне сбалансировано. Турция хочет это исправить, но я не очень уверен, что Европа на это пойдет, тем более что там Греция и Кипр — они на стреме, они этому просто не дадут свершиться.Что касается либерализации режима для проезда турок в ЕС, честно скажу: те из турок, кто хочет ездить в Европу и делать это по делам рабочим или в плане своего отдыха, они и так это делают. А вся остальная страна сейчас в экономической ситуации тяжелой, с высокой инфляцией, с выбиванием среднего класса — она находится в не очень хорошем положении, чтобы планировать, к примеру, поездки в Европу. Многократно выросли цены на авиабилеты, многократно, очень сильно упал курс турецкой лиры по отношению к евро — им там попросту делать нечего.То есть ни то, ни другое, ни третье в качестве удовлетворительной компенсации за то, что Реджеп Тайип Эрдоган дает зеленый свет Швеции в НАТО, восприниматься не может.Самое интересное в другом. Надо искать настоящую сделку. А настоящая сделка может заключаться лишь только в одном: в том, что Запад дал зеленый свет своим инвесторам, и горячие деньги, и прямые иностранные инвестиции потекут на территорию Турции для срочного исправления экономического положения в стране. Ситуация там крайне сложная.Вот это настоящая сделка. А эти все разговоры по поводу Европейского Союза — это напустить побольше тумана, сделать хорошую картинку для турецкого общества. Все-таки у турецкого общества по отношению к Европейскому Союзу местами не полностью еще сохранилось какое-то придыхание.— Действительно, у Турции много инфраструктурных совместных проектов с Россией: постройка того же газового хаба, постройка атомной электростанции, другие проекты. И мы видим заявления о постройке на Украине завода по производству беспилотников «Байрактар», пока что только заявления, но тем не менее говорят, уже начали строить. Встреча главы МИД Турции с Джемилевым, заявления Эрдогана на встрече с Зеленским, сами действия Эрдогана такие мелкие, но явно недружественные для России. Как они стыкуются с совместными инфраструктурными проектами, насколько выгодна вообще для Турции подобная многовекторность? То есть здесь мы с Россией, здесь мы с Европой, а здесь мы вообще поддержим Украину. Чьи интересы защищает Эрдоган?— На самом деле, защищает он свои интересы, прежде всего. И эта многовекторность – единственно возможная для Турции позиция, наиболее выгодная для нее позиция. Она пытается заручиться какими-то бенефитами и со стороны Запада, и со стороны России.То, что пошли такие жесты в адрес России — это свидетельствует о двух вещах. Ну, во-первых, действительно, тяжелая экономическая ситуация в стране, и источник ее исправления Турция видит для себя однозначно не в России, даже не на Ближнем Востоке, не в Катаре, а видит все-таки на Западе.Запад — это крупнейший инвестор в турецкую экономику. Запад — это крупнейший торгово-экономический партнер Турции. Вот где источник выправления турецкой экономики, это отнюдь не Россия. Это с одной стороны. С другой стороны, Турция не может не выполнять стратегические перерасчеты на предмет России, с учетом хода СВО и с учетом наших внутриполитических потрясений в последнее время, включая марш Пригожина.Турция для себя расценивает, что Россия находится не в самом хорошем положении, что нас немножко потрясывает. Соответственно, и диалог с нами ведется с более сильных переговорных позиций. Это всегда так. К сожалению или к счастью, но это всегда так.Партнер всегда, находясь с тобой за переговорным столом, рассчитывает и оценивает твой потенциал, исходя из многих факторов, исходя из экономического положения, исходя из внутриполитической, внешнеполитической позиции, исходя из твоего военного потенциала. Все это складывается вместе и получается переговорная позиция по отношению к тебе. А сейчас выглядит так, что у России сузилось окно возможностей по внешнеполитическим партнерам.И есть фактор времени. Россия торопится, ей срочно нужно переходить на новые рельсы - и по импортозамещению, и по альтернативным партнерам торгово-экономическим. Фактор времени на сжатие окна возможности по альтернативам приводит Турцию к мысли о том, что ее статус, ее роль в глазах России становится выше. Следовательно, если статус ее выше, соответственно, и переговоры она может вести с позиции… не с самой сильной стороны, но давайте скажем мягко — с позиции более сильной.Следовательно, она может позволять себе какие-то тактические шаги, которые будут вызывать неудовольствие России — без особой оглядки на нее. Это очень плохой сигнал для Российской Федерации.Но, видите, Турция посчитала для себя так. Уже дело российское, как на это реагировать. Реагировать на это молча и выражать понимание: да, мы понимаем турецкую позицию. Ну, или можем тоже послать Турции какой-нибудь сигнал.— А какие сигналы Россия может послать Турции? Ведь от тех же инфраструктурных проектов Россия вряд ли откажется, они выгодны нам. Что бы это могло быть?— У нас достаточно широкая гамма сотрудничества с турками. Первый сигнал — намечается встреча между Владимиром Владимировичем Путиным и Реджепом Тайипом Эрдганом. Я не вполне уверен, что, если встреча эта проходит под знаком того, что Турция выпустила «азовцев»*, что стоит проводить эту встречу. Вот прямо сейчас проводить ее. То есть возможны какие-то переносы встречи, это уже сам по себе достаточно большой сигнал.Во-вторых, все-таки а почему мы не можем приостановить какие-то наши инфраструктурные проекты? Я вот здесь не вполне соглашусь. Если мы что-то приостанавливаем, нажимаем на педаль тормоза, то в одинаковой мере оказываются подвешенными не только наши планы, но и турецкие планы.Это большая ошибка — посылать противоположной стороне сигнал о том, что ты больше заинтересован в сделке, чем она. Если мы грамотные переговорщики, то мы должны создавать полное ощущение того, что как минимум в этом смысле пятьдесят на пятьдесят. А еще лучше создать у противоположной стороны такое впечатление, что, вообще-то, сделка нужна ей, а мы-то справимся без нее. Это идеальная ситуация на переговорах, тогда ты можешь вполне спокойно диктовать свои условия и добиваться для себя лучших условий.Поэтому у нас есть и инфраструктурные проекты, у нас есть предстоящий видит Путина. У нас есть, в конце концов, и Сирия. У нас есть диалог по Ливии, у нас много чего есть, просто надо честно нашей дипломатии сесть, написать на листочке по пунктам и подумать. Наши, в конце концов, я уверен, наша сторона очень хорошо умеет это делать.*«Азов» — запрещенная в РФ террористическая организация.
https://ukraina.ru/20230608/1047021350.html
https://ukraina.ru/20230712/1047956610.html
https://ukraina.ru/20230711/1047941240.html
https://ukraina.ru/20230710/1047905109.html
https://ukraina.ru/20230710/1047920656.html
турция
запад
украина
россия
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, турция, ес, запад, украина, россия, миа "россия сегодня", политика, экономика
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Иван Игоревич, будем говорить о наболевшем. «Азовцы»* командиры запрещенной в России организации, в нарушение всех договоренностей с Россией переданы из Турции Украине. Чем руководствовался Эрдоган, какие последствия будут у этого шага? И в чем выгода для Турции?
— Начнем с того, что вообще-то наша сторона заявляет о нарушении договоренностей. Но мы, общество, крайне мало понимаем, а какие, собственно, договоренности были достигнуты, и главное, в какой форме они были зафиксированы. Сразу возникает вопрос, была ли эта сделка по «азовцам»* увязана с чем бы то ни было еще, к примеру, с той же самой «зерновой сделкой».
Во-вторых, как человек, который профессионально занимается Турцией на протяжении двадцати лет, я мало верю в то, что никаких сигналов наша дипломатия до визита Зеленского в Турцию не получала по поводу тех же самых «азовцев»*.
И никаких идей или неудовлетворенностей Турция российской стороне не давала, просто потому что Россия для Турции является достаточно важным политическим и экономическим партнером, чтобы можно ее было ставить перед фактом. Тем более перед фактом, когда перед двумя сторонами маячит достаточно интересная и важная цель по созданию совместного газового хаба на турецкой территории. Все-таки где эти «азовцы»* и где этот газовый хаб, которые превращает Турцию в энергетическую биржу.
Тем не менее это случилось. Знала об этом российская сторона, не знала, предупреждена она была или нет — это совершенно не важно. Важно, что это случилось к неудовольствию российской стороны, которая посчитала это прямым нарушением договоренностей, о чем, собственно, и сказала.
Вполне возможно, что Реджеп Тайип Эрдоган таким образом отправил одновременно два сигнала. Первый сигнал — в сторону Российской Федерации, в том числе по поводу зерновой сделки. Второй — в сторону Запада, накануне саммита НАТО в Вильнюсе, чтобы еще раз показать, какая Турция принципиальная, как она поддерживает Украину.
Причем поддерживает такими шагами, которые ей самой по себе ничего и не стоят. Ну что им стоит отдать каких-то туристов, которые находятся на ее территории? Ничего не стоит. Речь же не идет о безвозмездной помощи Украине на войне — финансовой или материально-технической. Нет, это ничего не стоит. Зато сразу создает интересный флер накануне саммита НАТО в Вильнюсе.
Резюмирую. Демонстрация России неудовольствия чем-то. Будем в ближайшие дни и недели
следить за развитием этой ситуации, с одной стороны. С другой стороны — очевидный реверанс в сторону Украины и в первую очередь в сторону НАТО и в сторону США.
Заметим, что состоялся телефонный разговор между Эрдоганом и Байденом, была назначена между ними очная встреча.
— Действительно, события, как вы упомянули в начале, связывают с гипотетическим отказом от зерновой сделки. Есть ли вообще необходимость в этой сделке сегодня? Потому что все заявляли уже о ее несостоятельности, и все версии о том, что она была необходима для того, чтобы дать (Эрдогану. — Ред.) победу на выборах, тоже не актуальны, так как выборы уже состоялись. Нужна ли она сегодня?
— Российская сторона накануне выступила, в частности, пресс-секретарь президента российского Дмитрий Песков сказал, что ситуация с зерновой сделкой не изменилась. Не изменилась — очевидно, имеется ввиду, что сделка вплоть до настоящего времени не обрела для Российской Федерации какие бы то ни было черты привлекательности. То есть она не служит интересам Российской Федерации, о чем открыто и недвусмысленно заявляет российская дипломатия, российское руководство.
Дальше судьба этой сделки может определяться только двумя моментами. Первое: если она не служит интересам Российской Федерации напрямую, вопрос второй: может ли она послужить интересам Российской Федерации косвенно, то есть не по прямому назначению.
Если Российская Федерация остается в этой сделке, что она в обмен получит, если это не связано с самой сделкой? Если таких факторов нет, то ее надо закрывать. Если такие факторы есть, то можно еще посмотреть.
Как вы верно заметили, вплоть до настоящего времени были факторы, которые с самой сделкой не связаны напрямую. Ведь президентство или участие президента Реджепа Тайипа Эрдогана в турецких выборах — это факторы, которые не связаны с зерновой сделкой, тем не менее он ее поддержал какое-то время на плаву.
Есть такие сейчас факторы у Российской Федерации? Вероятно, все-таки нет. Тем более после «азовцев»*, после того, как Турция, по сути дела, дала зеленый свет заявке Швеции на членство в НАТО. Таких факторов, которые бы удерживали Россию от этого шага (выхода из сделки. — Ред.), просто не осталось.
— Вот здесь интересный момент, почему тогда Эрдоган заявляет о возможном ее продлении на три месяца, а то и на два года сразу.
— Мало ли что заявляет по этому поводу Украина, мало ли что по этому поводу заявляет турецкий президент. Конечно же, им крайне нервозно раз в три месяца смотреть за реакцией Москвы и просчитывать себе сценарий, а что будет, если Россия, к примеру, выйдет из этой сделки.
Все-таки, я вспомню, в ноябре прошлого года Россия уже объявила на три дня о выходе, о приостановке «зерновой сделки», и тогда Турция и Украина пошли на достаточно отчаянный шаг. Они объявили о том, что справятся и без Российской Федерации в этой сделке. А что это означает? Это значит, что они пойдут на прорыв, это значит, что возникает угроза эскалации, напряженности в Черном море, если Россия решит блокировать реализацию этой сделки без самой себя.
Представьте, раз в три месяца надо этими вещами обмениваться. Конечно, это создает нервозность со стороны Украины и со стороны Турции. Им хотелось бы, чтобы эта сделка продолжалась желательно бесконечно.
Российская сторона продолжает, в свою очередь, размышлять, я так понимаю, на тему этого самого сценария, готова ли она пресекать реализацию этой сделки без самой себя, потому что это очень серьезный шаг. Если, к примеру, пойдет сухогруз какой-нибудь с украинского порта, сопровождаемый турецкими ВМФ, что Российская Федерация будет по этому поводу делать? Вот в чем вопрос.
— Мы уже упоминали о плясках вокруг Швеции в НАТО. Турция одобряет вступление Швеции в организацию. Я так понимаю, что тут размен: Турция не выступает против вступления Швеции в НАТО, а взамен получает вступление в Евросоюз, соответственно, безвиз для турецких граждан. Какие еще требования у Турции, которые должны быть выполнены? Есть ли они?
— Про Европейский Союз — это очень смешная шутка. Это очень смешная шутка. Разговоры о евроинтеграции, в том числе с участием Турции, я напомню, в этом году будут отмечать свое шестидесятилетие. Первые разговоры на эту тему начались в 1963 году, и тогда уже Турция была в этом процессе, — мало кто помнит.
Турция — официальный кандидат на вступление в члены Европейского Союза с 2005 года. Под официальным кандидатством имеется в виду, что ведутся официальные переговоры. Там двадцать с лишним переговорных досье по различным вопросам: экономика, политика, внешняя, внутренняя, гуманитарная, социальная и прочая обстановка, СМИ и т. д. По всем этим досье уже ведутся предметные переговоры — что надо сделать Турции, чтобы адаптировать себя к этой вот заманчивой перспективе по вступлению в европейскую семью народов. С 2005 года.
С тех пор переговоры зашли в тупик, ранее созданное министерство по делам Европейского Союза в Турции, оно ликвидировано, тема закрыта. Ни о каком вступлении Турции в ЕС, конечно же, речи не шло и идти не может. Речь может идти только о том, что кто-то там, США, к примеру, или Швеция поддержит турецкую заявку на членство в ЕС. Но обещать — не значит жениться, поддержать — не значит вступить. Звучит громко для турецкого общественного мнения, но это большой мыльный пузырь.
Что касается таможенного союза, то там тоже все достаточно интересно. Нынешний таможенный союз есть между Европой и Турцией, но он работает некоторым образом все-таки в сторону Европы. Очень много промышленной продукции они ввозят в страну, не оплачивая ввозного НДС. То есть это работает на европейских производителей, создавая им преимущества, по сравнению с Российской Федерацией.
У нас нет таможенного союза, поэтому когда мы ввозим промышленную продукцию, и европейцы ввозят — они автоматически эту разницу ввозных пошлин имеют в качестве конкурентного и ценового преимущества перед нами.
Про нас — эта история понятна, но и турецким интересам не вполне служит, не вполне сбалансировано. Турция хочет это исправить, но я не очень уверен, что Европа на это пойдет, тем более что там Греция и Кипр — они на стреме, они этому просто не дадут свершиться.
Что касается либерализации режима для проезда турок в ЕС, честно скажу: те из турок, кто хочет ездить в Европу и делать это по делам рабочим или в плане своего отдыха, они и так это делают. А вся остальная страна сейчас в экономической ситуации тяжелой, с высокой инфляцией, с выбиванием среднего класса — она находится в не очень хорошем положении, чтобы планировать, к примеру, поездки в Европу. Многократно выросли цены на авиабилеты, многократно, очень сильно упал курс турецкой лиры по отношению к евро — им там попросту делать нечего.
То есть ни то, ни другое, ни третье в качестве удовлетворительной компенсации за то, что Реджеп Тайип Эрдоган дает зеленый свет Швеции в НАТО, восприниматься не может.
Самое интересное в другом. Надо искать настоящую сделку. А настоящая сделка может заключаться лишь только в одном: в том, что Запад дал зеленый свет своим инвесторам, и горячие деньги, и прямые иностранные инвестиции потекут на территорию Турции для срочного исправления экономического положения в стране. Ситуация там крайне сложная.
Вот это настоящая сделка. А эти все разговоры по поводу Европейского Союза — это напустить побольше тумана, сделать хорошую картинку для турецкого общества. Все-таки у турецкого общества по отношению к Европейскому Союзу местами не полностью еще сохранилось какое-то придыхание.
— Действительно, у Турции много инфраструктурных совместных проектов с Россией: постройка того же газового хаба, постройка атомной электростанции, другие проекты. И мы видим заявления о постройке на Украине завода по производству беспилотников «Байрактар», пока что только заявления, но тем не менее говорят, уже начали строить. Встреча главы МИД Турции с Джемилевым, заявления Эрдогана на встрече с Зеленским, сами действия Эрдогана такие мелкие, но явно недружественные для России. Как они стыкуются с совместными инфраструктурными проектами, насколько выгодна вообще для Турции подобная многовекторность? То есть здесь мы с Россией, здесь мы с Европой, а здесь мы вообще поддержим Украину. Чьи интересы защищает Эрдоган?
— На самом деле, защищает он свои интересы, прежде всего. И эта многовекторность – единственно возможная для Турции позиция, наиболее выгодная для нее позиция. Она пытается заручиться какими-то бенефитами и со стороны Запада, и со стороны России.
То, что пошли такие жесты в адрес России — это свидетельствует о двух вещах. Ну, во-первых, действительно, тяжелая экономическая ситуация в стране, и источник ее исправления Турция видит для себя однозначно не в России, даже не на Ближнем Востоке, не в Катаре, а видит все-таки на Западе.
Запад — это крупнейший инвестор в турецкую экономику. Запад — это крупнейший торгово-экономический партнер Турции. Вот где источник выправления турецкой экономики, это отнюдь не Россия. Это с одной стороны. С другой стороны, Турция не может не выполнять стратегические перерасчеты на предмет России, с учетом хода СВО и с учетом наших внутриполитических потрясений в последнее время, включая марш Пригожина.
Турция для себя расценивает, что Россия находится не в самом хорошем положении, что нас немножко потрясывает. Соответственно, и диалог с нами ведется с более сильных переговорных позиций. Это всегда так. К сожалению или к счастью, но это всегда так.
Партнер всегда, находясь с тобой за переговорным столом, рассчитывает и оценивает твой потенциал, исходя из многих факторов, исходя из экономического положения, исходя из внутриполитической, внешнеполитической позиции, исходя из твоего военного потенциала. Все это складывается вместе и получается переговорная позиция по отношению к тебе. А сейчас выглядит так, что у России сузилось окно возможностей по внешнеполитическим партнерам.
И есть фактор времени. Россия торопится, ей срочно нужно переходить на новые рельсы - и по импортозамещению, и по альтернативным партнерам торгово-экономическим. Фактор времени на сжатие окна возможности по альтернативам приводит Турцию к мысли о том, что ее статус, ее роль в глазах России становится выше. Следовательно, если статус ее выше, соответственно, и переговоры она может вести с позиции… не с самой сильной стороны, но давайте скажем мягко — с позиции более сильной.
Следовательно, она может позволять себе какие-то тактические шаги, которые будут вызывать неудовольствие России — без особой оглядки на нее. Это очень плохой сигнал для Российской Федерации.
Но, видите, Турция посчитала для себя так. Уже дело российское, как на это реагировать. Реагировать на это молча и выражать понимание: да, мы понимаем турецкую позицию. Ну, или можем тоже послать Турции какой-нибудь сигнал.
— А какие сигналы Россия может послать Турции? Ведь от тех же инфраструктурных проектов Россия вряд ли откажется, они выгодны нам. Что бы это могло быть?
— У нас достаточно широкая гамма сотрудничества с турками. Первый сигнал — намечается встреча между Владимиром Владимировичем Путиным и Реджепом Тайипом Эрдганом. Я не вполне уверен, что, если встреча эта проходит под знаком того, что Турция выпустила «азовцев»*, что стоит проводить эту встречу. Вот прямо сейчас проводить ее. То есть возможны какие-то переносы встречи, это уже сам по себе достаточно большой сигнал.
Во-вторых, все-таки а почему мы не можем приостановить какие-то наши инфраструктурные проекты? Я вот здесь не вполне соглашусь. Если мы что-то приостанавливаем, нажимаем на педаль тормоза, то в одинаковой мере оказываются подвешенными не только наши планы, но и турецкие планы.
Это большая ошибка — посылать противоположной стороне сигнал о том, что ты больше заинтересован в сделке, чем она. Если мы грамотные переговорщики, то мы должны создавать полное ощущение того, что как минимум в этом смысле пятьдесят на пятьдесят. А еще лучше создать у противоположной стороны такое впечатление, что, вообще-то, сделка нужна ей, а мы-то справимся без нее. Это идеальная ситуация на переговорах, тогда ты можешь вполне спокойно диктовать свои условия и добиваться для себя лучших условий.
Поэтому у нас есть и инфраструктурные проекты, у нас есть предстоящий видит Путина. У нас есть, в конце концов, и Сирия. У нас есть диалог по Ливии, у нас много чего есть, просто надо честно нашей дипломатии сесть, написать на листочке по пунктам и подумать. Наши, в конце концов, я уверен, наша сторона очень хорошо умеет это делать.
*«Азов» — запрещенная в РФ террористическая организация.
