https://ukraina.ru/20221116/1040888397.html
Владимир Евсеев: Только сейчас Россия начала воевать с ВСУ в полную силу – до января освободит Донбасс
Владимир Евсеев: Только сейчас Россия начала воевать с ВСУ в полную силу – до января освободит Донбасс - 16.11.2022 Украина.ру
Владимир Евсеев: Только сейчас Россия начала воевать с ВСУ в полную силу – до января освободит Донбасс
Уход из Херсона важен в том смысле, что ту часть Днепра Россия может защищать мобилизованными, а боеспособные части могут быть задействованы в других... Украина.ру, 16.11.2022
2022-11-16T14:24
2022-11-16T14:24
2022-11-16T16:23
интервью
россия
всу
херсон
нато
сша
польша
донбасс
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/08/1a/1038140694_15:0:861:476_1920x0_80_0_0_4e79e00b4a2685f407924a75e6501f6b.jpg
Уход из Херсона важен в том смысле, что ту часть Днепра Россия может защищать мобилизованными, а боеспособные части могут быть задействованы в других направлениях. Так что при условиях обороны на запорожском и луганском направлениях нам вполне по силам завершить освобождение Донбасса, считает военный эксперт Института стран СНГ Владимир Евсеев.Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.- Владимир Валерьевич, на фоне непростой ситуации на фронтах Владимир Путин подписал указ, согласно которому в российской армии теперь можно будет служить людям с иностранным гражданством. Как это будет выглядеть на практике?- Есть много граждан постсоветских республик, которые хотели бы пройти службу в рядах российской армии. Но есть особенности. Вы же помните о трагическом случае на полигоне в Белгородской области, когда два гражданина Таджикистана расстреляли российских военнослужащих. Из этого должны быть сделаны определенные выводы. Это будет касаться отбора людей, которые будут служить.Отмечу также, что у нас есть срочная и контрактная служба. Еще есть решение, в соответствии с которым участие в спецоперации дает возможность получить российское гражданство. Все будет задействовано в полном объеме.Важно, что сейчас мы не привлекаем срочников к службе на территориях Украины, где ведутся боевые действия. Но срочники используются на непосредственно российской территории. Они периодически вступают в стычки с украинскими ДРГ на территории Белгородской области. Там ситуация опасная. Надо усиливать там позиции. Их можно усилить за счет срочников, потому что это вспомогательное направление. И там уже есть части с отмобилизованными. Еще как военный эксперт я считаю, что в данной ситуации нужно увеличить срок срочной службы до двух лет.Наконец, представители иностранных государств, которые будут служить в российской армии, станут нашими агентами влияния. Они будут способствовать тому, чтобы Россия могла через них влиять на другие государства. Поэтому я позитивно оцениваю решение, которое принял президент Путин.- Нельзя ли приравнять срочников к полноценным участникам боевых действий, хотя бы в той же Белгородской области?- Это вопрос обсуждаем. Понятно, что солдаты, которые находятся на четырех новых территориях, должны иметь статус участника боевых действий. Но для тех срочников, кто служит на всех приграничных территориях от Крыма до Брянской области, тоже нужно оформить такой статус на законодательном уровне. Это решение может быть принято в качестве президентского указа. Это целесообразно. Это был бы дополнительный стимул для солдат срочной службы там находиться. Потому что там есть значительная угроза жизни и люди там тоже гибнут. Они имеют право получать льготы, положенные участникам боевых действий.- После оставления Херсона все ждут разрезающего удара ВСУ на запорожском направлении. А насколько мы готовы к новым десантам противника на Кинбурнской косе и к попыткам форсировать Днепр в лоб?- Попыток крупного форсирования Днепра еще не было. Была высадка спецназа на Запорожскую АЭС, но противник не сможет форсировать Днепр крупными силами. Я в это не верю. В этом смысле наш уход из Херсона снял проблему на юге и позволил нам закрепиться в Запорожской области. Потому что из Днепропетровска противник мог наступать и на Херсон, и на Мелитополь. Он мог достаточно быстро перебросить войска. А у нас на херсонском плацдарме находилось около 50 тысяч войск. Мы не могли их быстро перебросить, в отличие от Украины. И у нас не было столько боеспособных войск, чтобы прикрыть оба направления. Я думаю, именно этим был обусловлен наш уход из Херсона. Хотя я очень переживаю за наших граждан, которые не смогли оттуда выехать.Сейчас у противника нет никаких возможностей для прорыва нашей обороны на севере Запорожской области. На луганском направлении тоже все идет к стабилизации на линии фронта и переходу к оборонительным боям. Важно, что за время "паузы" идет наступление российских войск в Донбассе. Это позволит нам улучшить наши позиции на переговорах о прекращении огня. Сейчас их недостаточно. Донецк обстреливается из Авдеевки, это недопустимо.Мы должны до нового года освободить Донбасс.Уже частично освобождена Марьинка, идет продвижение в Артемовске. Это важно, потому что это разрубает оборону противника в Соледаре и создает угрозу для Северска. Мы должны отодвинуть врага на последнюю линию обороны в Славянске и Краматорске. Для этого нам нужно провести наступательные боевые действия. Помимо перечисленных мною городов, нам нужно еще взять Угледар. Там уже были тяжелые бои со множеством погибших с украинской стороны. Это тактическая задача. Но она должна быть решена.Повторюсь, мы вышли из "вилки", когда противник мог бить и по Херсону, и по Мелитополю. У нас появилось дополнительное количество войск. Идет процесс завершения подготовки мобилизованных. Поэтому сейчас складываются идеальные условия, чтобы мы решили вопрос с Донбассом.Я не думаю, что Украина бросит все свои войска в Донбасс, потому что это может стать для них ловушкой. Мы можем их окружить. Поэтому массового ввода войск в Донбасс не наблюдается. Плюс ко всему, киевский режим понимает, что эти войска обречены на поражение и уничтожение.Если мы сможем освободить Донбасс, освободится значимая часть территорий, контролируемой Киевом на левом берегу Днепра. И тогда украинские войска окажутся в ситуации, в которой мы оказались в случае с Херсоном. Мы можем разрушить все мосты, чтобы прекратить снабжение.Изначально было семь мостов. Два моста мы подорвали (Антоновский мост в Херсоне и Новая Каховка), осталось пять. Пять мостов надо уничтожить. А потом мы прижмем украинские войска к Днепру и ликвидируем. Понятно, что нельзя сделать все сразу, потому что часть Киева тоже находится на левом берегу. Но эта задача вполне нам по силам. Потом мы должны заняться разрушением коммуникаций противника на Западной Украине. Эта задача тоже должна быть решена в ходе зимней кампании.Я думаю, зимняя кампания будет проходить на севере Украины. Сил для одновременного ведения боевых действий на севере и на юге у Киева нет. Но надо решать задачу по частям. Надо максимально ослабить Украину на севере, а потом вернуться к решению задачи, которую никто не отменял. Надо возвращать Херсон и освобождать Запорожье, как областные центры территорий, проголосовавших за вхождение в состав РФ.Я думаю, что зимняя кампаний будет для нас удачной. Мы учли негативный опыт, изменили тактику боевых действий, в войска пришло большое количество беспилотников и техники. Наконец-то мы сравнялись с противником по численности. Важно, чтобы мы из мобилизованных составляли боеспособные воинские части и соединения. Большинство из них шло на мобразвертывание. Мы фактически воевали частями мирного времени.По штатной численности батальон оставляет 250 человек. По штатам военного времени – 500. Так что мы можем нарастить группировку войск и вливаем мобилизованных в боеспособные воинские части, у которых есть большой опыт.Уход из Херсона важен еще в том смысле, что мы ту часть Днепра можем защищать мобилизованными, а боеспособные части, которые хорошо показали себя на харьковском направлении, могут быть задействованы в других направлениях. Так что при условиях обороны на запорожском и на луганском направлении нам вполне по силам завершить освобождение Донбасса. Если мы выполним эту задачу, это будет ответом преступном киевскому режиму за их преступления в Херсоне. Если бы у международного сообщества была хоть какая-то объективность, Зеленского, Залужного и других давно потребовали бы привлечь к международному трибуналу. Этого нет. Значит, будем менять переговорные позиции в нашу сторону.- Насчет Херсона: была ли у нас техническая возможность сделать так, чтобы Зеленский побоялся туда поехать?- Зеленский мне напоминает ковбоя, которого никто не мог поймать, потому что его никто не ловит. Зеленский нам нужен как фигура, которая подпишет акт о капитуляции. Зачем его убивать? Он же актер. Сейчас он играет роль победителя, а потом он будет играть роль побежденного. Он нам нужен только для этого. Это США думают, кто им лучше подходит, Зеленский или Залужный. Другие фигуры нам нежелательны. Зеленский нам нужен живой для подписания важного документа для самих граждан Украины, над которыми сейчас довлеет преступный киевский режим. Зеленский символизирует этот режим, но над ним, естественно, стоит Запад. К сожалению, мы пока не можем судить руководство США, Великобритании и Польши. Но Зеленский должен доиграть свою роль до конца. Поэтому он останется жив.- Я не говорю, что нужно его убивать. Я говорю о том, почему мы позволяем ему ездить в Херсон и почему мы позволяем западным лидерам ездить в Киев?- Техническая возможность есть. Просто мы не видим в этом необходимости. Понятно, что такие поездки западных лидеров совершаются в провокационных целях. Мы пока их поездкам помешать не можем. Но когда это будет наша территория, мы туда никого не пустим.Не зря же директор ЦРУ Уильям Бернс встречался с нашими представителями в Анкаре. Потому что против него были введены персональные санкции. Нам не надо бояться поездок западных лидеров к Зеленскому и похлопывания его по плечу. Пусть каждый думает о своем. Пусть президент Польши думает о поляках, которые погибли в Донбассе, под Харьковом и Херсоном. А ведь эти территории даже теоретически не войдут в состав Польши. За что же они гибнут?Это военнослужащие НАТО, которые ведут войну против России на Украине. Зачем там гибнут американцы? Это же не украинцы стреляют из "Хаймарсов"? США хотят к себе Донбасс присоединить? Нет. То есть элиты тех стран убивают собственное население. Причем не самую худшую часть граждан. Так что пора бы гражданам США осознать, что Украина – это не проблема США как государства, а проблема американской элиты и президента Байдена. Если бы Байден не был вовлечен в украинский кризис ранее, он бы не вел себя так сейчас. Нет у Америки интересов на Украине. Об этом надо думать, а не о ядерной войне с Россией.Кстати, США не боятся ядерной войны. Им наплевать, если будет ядерная война на территории Европы. Они боятся только одного – ядерного удара по территории США. И об этом они пытаются с нами договориться. Получается, что для них европейцы – это такой же мусор, который они готовы бросить в топку своих интересов. И европейцам об этом тоже надо задуматься.- Когда у Владимира Путина недавно на Валдайском форуме спросили, не было ли у него недооценки противника перед началом спецоперации, он сказал, что не было. На ваш взгляд, почему так?- И мы, и Запад недооценили друг друга. Запад считал, что мы обязательно сдадимся под давлением санкций. Напомню, что реальные санкции ввели не после 24 февраля, а еще в прошлом году, когда они ввели ограничения по поставкам бытовой техники. Просто они об этом не говорили.Запад думал, что мы отступим. А мы думали, что Запад не будет так сильно поддерживать Украину. Еще мы недооценили вовлеченность Джо Байдена конкретно в этот конфликт. Мы недооценили военный потенциал Украины в сфере ПВО и РЭБ. Что моральный дух у них будет высокий. Мы серьезно недооценили саму украинскую элиту, которая оказалась продажной. Если бы в марте был найден компромисс, войну можно было закончить. Но часть украинской элиты американцы перекупили, на кого-то надавили. Никаких изменений в структуре власти не произошло.Для нас сейчас важно, что война вскрыла недостатки нашего общества. Армия – это часть общества. Там тоже есть коррупция. Особенно в тыловом обеспечении. Наверное, наши войска были готовы больше к парадам, чем к войне. Были недостатки в боевом управлении. Но все эти гнойники вскрылись.Хорошо, что мы не стали воевать с НАТО как с единой организацией. Конечно, там есть польские военнослужащие. Но американцы хорошо понимали, что мы не готовы к войне с НАТО в феврале. А сейчас мы становимся к этому готовы. Решая украинскую проблему, мы предотвращаем катастрофу, которая могла произойти при прямом столкновении вооруженных сил РФ и НАТО.Главный минус в том, что потеряно много жизней военнослужащих и мирных жизней. Мне от этого очень больно. Но ВС РФ – это как пружина. Нас сжимали. Нашим последним сжатием был уход из Херсона. Теперь мы начнем распрямляться. Только сейчас мы начинаем с Украиной воевать в полную силу. Война наполовину ничего не даст. А война по-настоящему к победе привести сможет.
https://ukraina.ru/20220411/1033732565.html
https://ukraina.ru/20221116/1040880818.html
https://ukraina.ru/20221115/1040864161.html
https://ukraina.ru/20221116/1040882653.html
россия
херсон
сша
польша
донбасс
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, россия, всу, херсон, нато, сша, польша, донбасс
Уход из Херсона важен в том смысле, что ту часть Днепра Россия может защищать мобилизованными, а боеспособные части могут быть задействованы в других направлениях. Так что при условиях обороны на запорожском и луганском направлениях нам вполне по силам завершить освобождение Донбасса, считает военный эксперт Института стран СНГ Владимир Евсеев.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
- Владимир Валерьевич, на фоне непростой ситуации на фронтах Владимир Путин подписал указ, согласно которому в российской армии теперь можно будет служить людям с иностранным гражданством. Как это будет выглядеть на практике?
- Есть много граждан постсоветских республик, которые хотели бы пройти службу в рядах российской армии. Но есть особенности. Вы же помните о трагическом случае на полигоне в Белгородской области, когда два гражданина Таджикистана расстреляли российских военнослужащих. Из этого должны быть сделаны определенные выводы. Это будет касаться отбора людей, которые будут служить.
Отмечу также, что у нас есть срочная и контрактная служба. Еще есть решение, в соответствии с которым участие в спецоперации дает возможность получить российское гражданство. Все будет задействовано в полном объеме.
Важно, что сейчас мы не привлекаем срочников к службе на территориях Украины, где ведутся боевые действия. Но срочники используются на непосредственно российской территории. Они периодически вступают в стычки с украинскими ДРГ на территории Белгородской области. Там ситуация опасная.
Надо усиливать там позиции. Их можно усилить за счет срочников, потому что это вспомогательное направление. И там уже есть части с отмобилизованными. Еще как военный эксперт я считаю, что в данной ситуации нужно увеличить срок срочной службы до двух лет.
Наконец, представители иностранных государств, которые будут служить в российской армии, станут нашими агентами влияния. Они будут способствовать тому, чтобы Россия могла через них влиять на другие государства. Поэтому я позитивно оцениваю решение, которое принял президент Путин.
- Нельзя ли приравнять срочников к полноценным участникам боевых действий, хотя бы в той же Белгородской области?
- Это вопрос обсуждаем. Понятно, что солдаты, которые находятся на четырех новых территориях, должны иметь статус участника боевых действий. Но для тех срочников, кто служит на всех приграничных территориях от Крыма до Брянской области, тоже нужно оформить такой статус на законодательном уровне. Это решение может быть принято в качестве президентского указа.
Это целесообразно. Это был бы дополнительный стимул для солдат срочной службы там находиться. Потому что там есть значительная угроза жизни и люди там тоже гибнут. Они имеют право получать льготы, положенные участникам боевых действий.
- После оставления Херсона все ждут разрезающего удара ВСУ на запорожском направлении. А насколько мы готовы к новым десантам противника на Кинбурнской косе и к попыткам форсировать Днепр в лоб?
- Попыток крупного форсирования Днепра еще не было. Была высадка спецназа на Запорожскую АЭС, но противник не сможет форсировать Днепр крупными силами. Я в это не верю.
В этом смысле наш уход из Херсона снял проблему на юге и позволил нам закрепиться в Запорожской области. Потому что из Днепропетровска противник мог наступать и на Херсон, и на Мелитополь. Он мог достаточно быстро перебросить войска. А у нас на херсонском плацдарме находилось около 50 тысяч войск.
Мы не могли их быстро перебросить, в отличие от Украины. И у нас не было столько боеспособных войск, чтобы прикрыть оба направления. Я думаю, именно этим был обусловлен наш уход из Херсона. Хотя я очень переживаю за наших граждан, которые не смогли оттуда выехать.
Сейчас у противника нет никаких возможностей для прорыва нашей обороны на севере Запорожской области. На луганском направлении тоже все идет к стабилизации на линии фронта и переходу к оборонительным боям. Важно, что за время "паузы" идет наступление российских войск в Донбассе. Это позволит нам улучшить наши позиции на переговорах о прекращении огня.
Сейчас их недостаточно. Донецк обстреливается из Авдеевки, это недопустимо.
Мы должны до нового года освободить Донбасс.
Уже частично освобождена Марьинка, идет продвижение в Артемовске. Это важно, потому что это разрубает оборону противника в Соледаре и создает угрозу для Северска. Мы должны отодвинуть врага на последнюю линию обороны в Славянске и Краматорске. Для этого нам нужно провести наступательные боевые действия.
Помимо перечисленных мною городов, нам нужно еще взять Угледар. Там уже были тяжелые бои со множеством погибших с украинской стороны. Это тактическая задача. Но она должна быть решена.
Повторюсь, мы вышли из "вилки", когда противник мог бить и по Херсону, и по Мелитополю. У нас появилось дополнительное количество войск. Идет процесс завершения подготовки мобилизованных. Поэтому сейчас складываются идеальные условия, чтобы мы решили вопрос с Донбассом.
Я не думаю, что Украина бросит все свои войска в Донбасс, потому что это может стать для них ловушкой. Мы можем их окружить. Поэтому массового ввода войск в Донбасс не наблюдается. Плюс ко всему, киевский режим понимает, что эти войска обречены на поражение и уничтожение.
Если мы сможем освободить Донбасс, освободится значимая часть территорий, контролируемой Киевом на левом берегу Днепра. И тогда украинские войска окажутся в ситуации, в которой мы оказались в случае с Херсоном. Мы можем разрушить все мосты, чтобы прекратить снабжение.
Изначально было семь мостов. Два моста мы подорвали (Антоновский мост в Херсоне и Новая Каховка), осталось пять. Пять мостов надо уничтожить. А потом мы прижмем украинские войска к Днепру и ликвидируем.
Понятно, что нельзя сделать все сразу, потому что часть Киева тоже находится на левом берегу. Но эта задача вполне нам по силам. Потом мы должны заняться разрушением коммуникаций противника на Западной Украине. Эта задача тоже должна быть решена в ходе зимней кампании.
Я думаю, зимняя кампания будет проходить на севере Украины. Сил для одновременного ведения боевых действий на севере и на юге у Киева нет. Но надо решать задачу по частям. Надо максимально ослабить Украину на севере, а потом вернуться к решению задачи, которую никто не отменял.
Надо возвращать Херсон и освобождать Запорожье, как областные центры территорий, проголосовавших за вхождение в состав РФ.
Я думаю, что зимняя кампаний будет для нас удачной. Мы учли негативный опыт, изменили тактику боевых действий, в войска пришло большое количество беспилотников и техники. Наконец-то мы сравнялись с противником по численности.
Важно, чтобы мы из мобилизованных составляли боеспособные воинские части и соединения. Большинство из них шло на мобразвертывание. Мы фактически воевали частями мирного времени.
По штатной численности батальон оставляет 250 человек. По штатам военного времени – 500. Так что мы можем нарастить группировку войск и вливаем мобилизованных в боеспособные воинские части, у которых есть большой опыт.
Уход из Херсона важен еще в том смысле, что мы ту часть Днепра можем защищать мобилизованными, а боеспособные части, которые хорошо показали себя на харьковском направлении, могут быть задействованы в других направлениях. Так что при условиях обороны на запорожском и на луганском направлении нам вполне по силам завершить освобождение Донбасса.
Если мы выполним эту задачу, это будет ответом преступном киевскому режиму за их преступления в Херсоне. Если бы у международного сообщества была хоть какая-то объективность, Зеленского, Залужного и других давно потребовали бы привлечь к международному трибуналу. Этого нет. Значит, будем менять переговорные позиции в нашу сторону.
- Насчет Херсона: была ли у нас техническая возможность сделать так, чтобы Зеленский побоялся туда поехать?
- Зеленский мне напоминает ковбоя, которого никто не мог поймать, потому что его никто не ловит. Зеленский нам нужен как фигура, которая подпишет акт о капитуляции. Зачем его убивать? Он же актер. Сейчас он играет роль победителя, а потом он будет играть роль побежденного. Он нам нужен только для этого.
Это США думают, кто им лучше подходит, Зеленский или Залужный. Другие фигуры нам нежелательны. Зеленский нам нужен живой для подписания важного документа для самих граждан Украины, над которыми сейчас довлеет преступный киевский режим. Зеленский символизирует этот режим, но над ним, естественно, стоит Запад.
К сожалению, мы пока не можем судить руководство США, Великобритании и Польши. Но Зеленский должен доиграть свою роль до конца. Поэтому он останется жив.
- Я не говорю, что нужно его убивать. Я говорю о том, почему мы позволяем ему ездить в Херсон и почему мы позволяем западным лидерам ездить в Киев?
- Техническая возможность есть. Просто мы не видим в этом необходимости. Понятно, что такие поездки западных лидеров совершаются в провокационных целях. Мы пока их поездкам помешать не можем. Но когда это будет наша территория, мы туда никого не пустим.
Не зря же директор ЦРУ Уильям Бернс встречался с нашими представителями в Анкаре. Потому что против него были введены персональные санкции. Нам не надо бояться поездок западных лидеров к Зеленскому и похлопывания его по плечу. Пусть каждый думает о своем.
Пусть президент Польши думает о поляках, которые погибли в Донбассе, под Харьковом и Херсоном. А ведь эти территории даже теоретически не войдут в состав Польши. За что же они гибнут?
Это военнослужащие НАТО, которые ведут войну против России на Украине. Зачем там гибнут американцы? Это же не украинцы стреляют из "Хаймарсов"? США хотят к себе Донбасс присоединить? Нет. То есть элиты тех стран убивают собственное население. Причем не самую худшую часть граждан.
Так что пора бы гражданам США осознать, что Украина – это не проблема США как государства, а проблема американской элиты и президента Байдена. Если бы Байден не был вовлечен в украинский кризис ранее, он бы не вел себя так сейчас. Нет у Америки интересов на Украине. Об этом надо думать, а не о ядерной войне с Россией.
Кстати, США не боятся ядерной войны. Им наплевать, если будет ядерная война на территории Европы. Они боятся только одного – ядерного удара по территории США. И об этом они пытаются с нами договориться. Получается, что для них европейцы – это такой же мусор, который они готовы бросить в топку своих интересов. И европейцам об этом тоже надо задуматься.
- Когда у Владимира Путина недавно на Валдайском форуме спросили, не было ли у него недооценки противника перед началом спецоперации, он сказал, что не было. На ваш взгляд, почему так?
- И мы, и Запад недооценили друг друга. Запад считал, что мы обязательно сдадимся под давлением санкций. Напомню, что реальные санкции ввели не после 24 февраля, а еще в прошлом году, когда они ввели ограничения по поставкам бытовой техники. Просто они об этом не говорили.
Запад думал, что мы отступим. А мы думали, что Запад не будет так сильно поддерживать Украину. Еще мы недооценили вовлеченность Джо Байдена конкретно в этот конфликт. Мы недооценили военный потенциал Украины в сфере ПВО и РЭБ. Что моральный дух у них будет высокий.
Мы серьезно недооценили саму украинскую элиту, которая оказалась продажной. Если бы в марте был найден компромисс, войну можно было закончить. Но часть украинской элиты американцы перекупили, на кого-то надавили. Никаких изменений в структуре власти не произошло.
Для нас сейчас важно, что война вскрыла недостатки нашего общества. Армия – это часть общества. Там тоже есть коррупция. Особенно в тыловом обеспечении. Наверное, наши войска были готовы больше к парадам, чем к войне. Были недостатки в боевом управлении. Но все эти гнойники вскрылись.
Хорошо, что мы не стали воевать с НАТО как с единой организацией. Конечно, там есть польские военнослужащие. Но американцы хорошо понимали, что мы не готовы к войне с НАТО в феврале. А сейчас мы становимся к этому готовы. Решая украинскую проблему, мы предотвращаем катастрофу, которая могла произойти при прямом столкновении вооруженных сил РФ и НАТО.
Главный минус в том, что потеряно много жизней военнослужащих и мирных жизней. Мне от этого очень больно. Но ВС РФ – это как пружина. Нас сжимали. Нашим последним сжатием был уход из Херсона. Теперь мы начнем распрямляться. Только сейчас мы начинаем с Украиной воевать в полную силу. Война наполовину ничего не даст. А война по-настоящему к победе привести сможет.
