Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, комментируя последние провокации казахских националистов, заявил, что русский язык обладает статусом официального языка, его использованию, согласно законодательству республики, препятствовать нельзя. По его словам, поддерживая плюрализм мнений, Казахстан будет жестко пресекать любые формы радикализма и не позволит покушаться на государственный суверенитет и территориальную целостность.
- Илья, эффективно ли, наш ваш взгляд, что для внутренней аудитории Токаев говорит одно, а для внешней — другое? Или ему следовало бы занять более однозначную позицию?
— Это традиционная практика для казахстанских властей: различные, как сейчас говорят, «месседжи» для разных аудиторий. Причём это даже может необязательно быть внутренняя и внешняя аудитория, а, например, казахоязычная и русскоязычная. Предыдущий президент это практиковал довольно регулярно. Так удобно — каждый получает то, что хочет услышать, и все делают вид, что довольны.
- Можно ли все-таки воспринять это заявление как локальный успех российских СМИ и российской дипломатии, которая стала обращать внимание на дискриминацию русских?
— Конкретно в этом заявлении ничего нового и даже обнадёживающего для русского языка и русского населения я не вижу. Токаев всего лишь подтвердил то, что и так известно всем и закреплено (во всяком случае пока) на законодательном уровне.
При этом хотелось бы подчеркнуть, что официальный статус русского языка вовсе не тождественен статусу казахского, равно как русский язык не обладает и статусом языка межнационального общения, о чём часто пишут необременённые знаниями российские журналисты. Официальный статус русского языка в Казахстане фактически означает лишь то, что государство позволяет взаимодействовать со своим бюрократическим аппаратом на русском языке, — вот и всё.
Но, безусловно, можно отметить в положительном ключе, что в кои-то веки Россия отреагировала на ситуацию, свидетельствующую об очень нехорошей и тревожной тенденции, и в Нур-Султане эту реакцию заметили и услышали. Но это всё же пока лишь единичный случай.
- Как вы объясняете, что русских в Казахстане становится меньше, а конфликтов на национальной почве — больше?
— В этом нет ничего удивительного. Казахстанская власть с самого начала была ориентирована на этнонационализм, но демографическая ситуация в стране вынуждала её действовать не спеша и осторожно.
Кроме того, у большинства взрослого населения ещё сохранялась «прививка» от национализма в виде интернационалистических принципов, унаследованных с советских времён. В то время значительная часть рабочих коллективов была многонациональной, и это удерживало ситуацию в состоянии некой хрупкой стабильности.
Постепенно ситуация менялась, выросли новые поколения, уже не помнящие Советский Союз и воспитанные на совершенно иных идеологических установках, доля русского населения сокращалась и продолжает сокращаться, и всё это приводит к тому, что семена национализма, которые целенаправленно сеялись на протяжении всего периода независимости, дают свои горькие плоды.
Текущая кризисная ситуация в стране и мире в целом лишь подогревает градус напряжённости. Причём тут действуют два равно деструктивных потока: с одной стороны, это люди, искренне пропитавшиеся идеологией этнонационализма до мозга костей и готовые воплощать свои идеологические установки с той или иной степенью «пассионарности», с другой — люди в высоких кабинетах, которые готовы направить и возглавить этих людей для достижения своих целей.
- Как и следовало ожидать, автор YouTube-канала «Til Maydani онлайн партиясы» Куат Ахметов, причастный к созданию «языковых патрулей», против которого завели дело о разжигании розни, уехал из Казахстана сначала в Грузию, а теперь находится в Киеве. Будет ли он или его последователи и дальше провоцировать ситуацию, или они затихнут?
— Как говорил один из единомышленников Ахметова Диас Кузаиров, им была дана «рекомендация» приостановить свою деятельность, «пока в России выборы не пройдут». Так что скоро уже мы увидим, как ситуация будет развиваться дальше. Думаю, по крайней мере, на какой-то более-менее краткосрочный период (несколько месяцев-полгода) будет потише. Что касается самого Ахметова, то он наверняка будет пытаться и дальше привлекать к себе внимание и будет так делать до тех пор, пока у него не кончатся спонсоры.
- Часть этнических казахов говорит, что если из страны уедут все русские, на их место придут китайцы и поглотят страну. Насколько этот страх обоснован и сможет ли он сподвигнуть отказаться от русофобии?
— Синофобия довольно распространена в казахской среде: этому есть вполне конкретные исторические объяснения (даже оставив за скобками дореволюционный период), можно напомнить хотя бы про советско-китайское противостояние: население КазССР готовили к тому, что придётся отражать возможную агрессию со стороны Китайской Народной Республики, и это не могло не сказаться на восприятии местным населением своих восточных соседей.
В современных реалиях Китай проводит политику экономической экспансии: это инвестиции в добывающие отрасли, газо- и нефтепроводы, инициатива «Один пояс — один путь» и прочие проекты. Для КНР вся Центральная Азия — это тыл, который соседствует с одним из самых проблемных регионов Китая — СУАР, и поэтому Китай заинтересован, чтобы в регионе всё было спокойно, и готов за это платить. Но не так много, как рассчитывали местные элиты, и на своих довольно жёстких условиях.
Что касается того, может ли синофобия избавить от русофобии, то я так не думаю. Скорее, они будут идти рука об руку, особенно в условиях текущих реалий.
— Президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев признал лидеров басмачей, репрессированных в 1920-1930 годах, борцами за национальную независимость, до этого отдельные депутаты выступали с огульной критикой советского периода. Спровоцирует ли это всплеск русофобии и как вообще Ташкент будет проводить внешнюю политику в ближайшее время?
После прихода к власти Шавката Мирзиеёва казалось, что тенденция могла поменяться, но, как мы видим, однажды выпущенный из бутылки джинн национализма назад уже не загонишь. Поэтому эти процессы и дальше будут прогрессировать и набирать обороты.
Единственным сдерживающим фактором в этом смысле являются экономические связи Узбекистана с Россией, которые последние годы активно растут и развиваются. Будет ли реагировать на эти тревожные звоночки Россия, или же опять бизнес-интересы окажутся выше государственных — вот в чём вопрос.
- Как в Казахстане оценивают ситуацию в Афганистане и насколько морально готовы к тем или иным рискам?
— Казахстан в этой ситуации пока в роли наблюдателя, и, как говорится, дай бог, чтобы так оно и осталось. Есть тревога и озабоченность в связи с возможными угрозами, причём некоторые могут быть совершенно непредсказуемыми. Теперь слово за Россией и Китаем, а нам остаётся лишь надеяться на лучшее. С другой стороны, вот представителей ООН из Кабула переселили в Алма-Ату. Мелочь, но приятно и имиджево — всё как любят в казахских властных кабинетах.
