Однако не прошло и суток, как правящая партия «Слуга народа» отозвала свои поправки к т.н. закону о тотальной украинизации, а КСУ признал этот закон конституционным.
Я тебе — место, ты мне — закон
«Сейчас идет активная работа над законом о национальных сообществах Украины, — провозгласил Зеленский 13 июля. — Не меньшинствах, а сообществах! Поскольку ни одна национальность в Украине не должна чувствовать себя меньшинством, менее важной, менее защищенной или менее счастливой. Никто не может быть в меньшинстве, потому что все мы граждане Украины — равные, достойные, родные…»
Это прозвучало обнадеживающе. Тем не менее, достаточно было лишь возмущения со стороны «порохоботов» и «соросят», как на следующий день «Слуги» отозвали свои поправки к закону о тотальной насильственной украинизации, которые должны были отменить обязательный перевод фильмов на украинский язык, экзамены на знание украинского языка для госчиновников, штрафы за нарушение языкового законодательства (т.е. за использование родного языка в общественной жизни) и, самое главное, запрет на школьное и университетское обучение на русском языке. Таким образом, слова Зеленского о том, что «Украина — это наш большой дом: общий, добрый, теплый, крепкий» и никто в нем не потеряет своих традиций и самобытности, превращаются в прямое издевательство над несколькими миллионами граждан.
Но на этом выстраивание «общего дома» не закончилось. 14 июля Конституционный суд Украины признал закон «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного» соответствующим конституции. Закон о тотальной украинизации нарушает сразу несколько положений конституции Украины, в частности ч. 2. ст. 10, в которой государство гарантирует свободное развитие русского языка, а также ст. 24, которая прямо запрещает привилегии или дискриминацию по языковому признаку.
Еще в конце прошлого года боровшийся с Зеленским глава КСУ Александр Тупицкий анонсировал рассмотрение конституционности языкового закона. Ему не дали это сделать, заблокировав работу суда и незаконно подписав его увольнение (у президента нет таких полномочий). Несколько месяцев борьба шла с переменным успехом, пока, наконец, 14 июля Верховный суд не признал увольнение Тупицкого незаконным. Не странно ли, что в тот же миг КСУ говорит, что с законом об украинизации все хорошо? Все эксперты наперебой заговорили о кулуарных договоренностях Тупицкого с Офисом президента — ты мне возвращаешь место главы суда, а я даю добро на продолжение национальной дискриминации в стране. Зеленский, правда, быстренько сказал, что будет оспаривать решение «вышки», но это уже похоже на хорошую мину при плохой игре.
Как бы там ни было, принял ли Тупицкий дискриминационное решение в погоне за личной выгодой или из любви к искусству, нацменьшинствам Украины, прежде всего русским, от знания причин легче не станет. И следует ли в таком случае ожидать чего-то хорошего от анонсированного Зеленским закона о национальных сообществах?
Размытая идентичность
Национальная политика Украины последних семи лет сводится к тому, что русских на Украине как бы и нет вовсе, а есть русскоязычные украинцы, которые стали русскоязычными по историческому недоразумению — из-за русификаторской политики Российской империи и СССР.
Относительно мягкая украинизация первого десятилетия украинской независимости привела к тому, что более 11 млн русских (22% населения) в 1989 году превратились в 8 млн (17% населения) в 2001 году. С тех пор перепись населения больше не проводилась. Но в 2017 году КМИС, «Рейтинг», СОЦИС и Центр Разумкова провели совместное исследование, в ходе которого 90,6% граждан Украины назвали себя украинцами по национальности, 6,3% — русскими и 2,7% — представителями других национальностей. Понятно, что соцопрос от переписи населения сильно отличается, но других более достоверных данных нет, поэтому в некотором приближении приходится оперировать тем, что имеется. Таким образом, граждан Украины, которые считают себя русскими по национальности, осталось порядка 2,4 млн человек. 8,6 млн русских за 30 лет независимости Украины куда-то делись — умерли, уехали сами, уехали вместе с территорией (Крым, ДНР и ЛНР), ассимилировались, потеряв свою культурную идентичность.
В 2018 году украинский социолог, заместитель директора Центра Разумкова Михаил Мищенко в интервью «Медузе» объяснил, что если в 2002 году было 76% граждан, убежденных в необходимости изучения русского языка в школах, то к 2016 году таковых стало лишь 42%.
«В какой-то степени сам факт образования независимого государства и усиления национального самосознания порождали такую тенденцию: изучение русского языка необязательно, и вообще нужно дистанцироваться от России», — сказал Мищенко. Действительно, именно этот факт стал основным катализатором ассимиляции русских Украины. Майдан и политика пропаганды ненависти последних лет — лишь более радикальное продолжение начатого давным-давно.
Мищенко также утверждает, что на Украине нет «четкой этнической сегрегации»: «Это нехарактерно для Украины, особенно в случае украинцев и русских, [потому что] нет четких этнически русских регионов». И это правда. Несмотря на то что большинство русских проживает на юго-востоке страны, они разбросаны по очень большой территории, что в том числе осложняет их объединение в национальную организацию ради сохранения своей культуры.
Идентичность все сильнее и сильнее размывается, поскольку двумя языками — русским и украинским — владеют почти все, традиции юго-востока Украины не слишком-то отличаются от традиций юга России, внешне же русских от украинцев вообще отличить нельзя. Еще совсем недавно многие люди на вопрос о национальности отвечали: «Ну, наверное, украинец, я же на Украине живу». А когда им указывали на то, что они говорят по-русски, тут же неуверенно (также неуверенно, как и при ответе на первый вопрос) говорили: «Тогда получается, что русский».
Действительно, а какая разница, если мы говорим на двух языках, празднуем одни и те же праздники и чтим одних и тех же героев? Разницы и не было ровно до того момента, когда с трибун Майдана не зазвучало: «Москалей на ножи!» А после лозунгов началась практика — и ножи, и бомбы, и аресты, и диффамация на работе, в школе, во всех сферах общественной жизни, что вынуждало и вынуждает многих уезжать.
Но инерция неимоверно сильна. Даже теперь, когда принят ряд дискриминационных законов, а нардепы не только от ультранационалистических партий, но даже от правящей «Слуги народа», за которую как раз и голосовал Юго-Восток, позволяют себе высказывания о необходимости лишить русских гражданских прав и превратить их в людей второго сорта, большинство русских Украины не чувствуют угрозу. Они владеют украинским языком, и им в принципе все равно, на каком языке они будут смотреть телепрограммы и на каком языке будут учиться их дети. Ну а пропаганда ненависти, связанная с гражданской войной на Донбассе, в развязывании которой правительство Украины обвиняет Россию, кое-кого заставляет стыдиться своей русской идентичности, затушевывать ее, добровольно ассимилироваться, чтобы было проще жить. Действительно, проще приспособиться, особенно, когда за тобой нет никакой силы, а у враждебной стороны сил бесконечное количество.
Перспектива русского национального сообщества
В итоге, когда Зеленский «угрожает» гипотетически принять закон о национальных сообществах, чтобы всем национальностям на Украине жилось хорошо и вольготно, совершенно непонятно, как такой гипотетический закон отразится на русском сообществе Украины, которого не существует.
Русских очень много, а сообщества нет. До 2014 года в этом направлении что-то еле-еле шевелилось, но настолько камерно, что о шевелениях почти никто не знал. О том, чтобы как минимум в каждом крупном городе Юго-Востока построить центр русской культуры, как это делают, скажем, евреи, даже речи не шло. А ведь евреев, согласно последней переписи населения на Украине, — 0,2%. Понимаете, какой разрыв? 17% русских в 2001 году и 0,2% евреев. В моем родном Запорожье в то время было почти 25% русских и 0,2% евреев, но большой центр еврейской культуры и две (насколько мне известно) еврейские школы построили, а русского центра и русских школ (не школ с русским языком обучения, а национальных русских школ) никогда не было. В Запорожье 0,1% немцев, и то это немцы по происхождению неизвестно в каком поколении, не владеющие немецким языком и знающие историю Германии так же, как Вятрович историю Украины. И у них есть свой культурный центр.
Как же так получилось? Понятно, после Майдана зачистили все — тот же сайт Русской общины Киева перестал подавать признаки жизни в самом начале 2014 года. Но до Майдана кто мешал при таком-то количестве русского населения? Это вопрос риторический.
В итоге на сегодняшний день мы имеем Ассоциацию нацменьшинств Украины, в которую входят даже такие народности, о которых, пожалуй, слышал не каждый читатель. Русских в ней нет. А еще имеется Конгресс национальных общин Украины, вице-президент которого — председатель Ассоциации еврейских организаций и общин Украины Иосиф Зисельс в упор не видит марши СС «Галичина» и нацистские руны на шевронах т.н. добробатов, но зато очень обеспокоен угнетением уйгуров в Китае и татар в Крыму. На сайте Конгресса, где много сказано о толерантности и недопустимости антисемитизма, обсуждается «российская агрессия» и человеколюбие гитлеровского коллаборациониста и идеолога бандеровского движения митрополита Андрея Шептицкого.
В газете Конгресса «Форум наций» публикуются такие ну уж совсем неприличные в разрезе национальной толерантности персонажи, как Мирослав Маринович или Виталий Портников. Темы соответствующие — украинизация как залог нацбезопасности, враг (Россия) у ворот, позитивные уроки Майдана и остальное в том же духе. Голос русского сообщества там не услышать. Разве что если в каждой статье представители русской общины будут писать, что Бандера — герой, СССР хуже нацисткой Германии, а Путин — известно кто.
Но штука вся в том, что даже такое писать некому. Еще раз, русских очень много, а сообщества нет. Если посмотреть на ту же Запорожскую область, в ней зарегистрированы 95 национальных сообществ, львиная доля из которых весьма экзотические — от караимов до ассирийцев, от албанцев до индийцев. А русских нет вообще. Можно, конечно, с натяжкой назвать русской общиной нескольких бабушек-староверок из «Молокан Приазовья» в пгт Нововасильевка, но, согласитесь, при всем уважении это несерьезно. И то в новостях об их фольклорном ансамбле песни и пляски проскакивает, что с началом «российско-украинской» войны они перестали ездить в Россию на фестивали. Такая вот самоцензура.
Так что, если китайские и национальные метания Зеленского в преддверии встречи с Байденом, который, вполне возможно, уже о чем-то договорился с Путиным, метания, связанные с опасениями, что США в подходящий момент могут бросить Украину на произвол судьбы так же, как бросили Афганистан, метания, связанные с позицией Меркель по «Северному потоку — 2» и Минскими соглашениям, реально приведут к принятию хорошего закона о национальных сообществах, есть сомнения, что это возродит русскую культуру на Украине.
Гипотетическому герою, который сегодня попробует создать и зарегистрировать реально действующее, а не фиктивное русское культурное сообщество, все очень быстро объяснят граждане из Нацкорпуса или СБУ. История с учительницей русского языка Татьяной Кузьмич, которая после Майдана осмелилась совместно с Россотрудничеством проводить в Херсоне русские культурные мероприятия, тому яркий пример. Обвинение в госизмене, СИЗО, большой залог для того, чтобы оказаться на свободе, и нападение наци-боевиков на выходе из изолятора — вот реальные перспективы в нашем «общем, добром, теплом, крепком доме» под названием Украина.
