Традиция отмечать этот день наравне с днем рождения Шевченко давняя, в советское время ее активно поддерживали националисты-шестидесятники. По-моему, ни один поэт в мире не удостоился такой могилы. Нерукотворный курган над Днепром стал важнейшим элементом украинского культа Шевченко.
Да, насчет поэзии Шевченко можно спорить. В противовес словам Иосифа Бродского и Олеся Бузины приводить цитаты, например Аполлона Григорьева, Ивана Бунина, Николая Лескова, кстати, первым описавшего паломничество к шевченковской могиле. А первый русский нобелевский лауреат Борис Пастернак писал: «Дорогой для меня и редкостной особенностью Шевченки, отличающей его от современной ему русской поэзии и сближающей его с позднейшими ее явлениями при Владимире Соловьеве и Блоке, представляется глубина евангельской преемственности у Шевченки, которою он пользуется с драматической широтой Рембрандта, Тициана или какого-нибудь другого старого италианского мастера». Это набросок для выступления на радио в марте 1946-го. Так и неизвестно, прозвучали ли слова о «евангельской преемственности» в советском эфире.
Но я не утверждаю, что точка зрения Пастернака единственно правильная, не могу осуждать и нынешнюю борьбу с культом Шевченко, ибо мне противно ограничение свободы мысли. И дефект этой борьбы отнюдь не в негативе в адрес поэта.
Придание Шевченко исключительной роли в том, что происходит на Украине с 2013 года, означает придание его поэзии черномагической силы и веру в исключительную роль литературы в этих событиях. А это зацикленность, которая мешает видеть другие факторы. Да, конечно, есть немало украинских националистов, подкрепляющих свою убежденность стихами Шевченко, которые видят отнюдь не «евангельскую преемственность», о которой писал Пастернак, а преемственность с Кобзарем и Бандерой. Но существование таких националистов очень в малой степени объясняет произошедшее.
Украина — двуязычная, двухкультурная страна. При этом городское население, особенно образованное, преимущественно русскоязычное и русскокультурное. Но Майданный переворот и все кошмары, им порожденные, произошел при поддержке заметной части этих людей. На мой взгляд, именно поддержка русскоязычной (по крайней мере в быту) элиты и создала критическую массу, благодаря которой все это могло случиться. Они что, внезапно Шевченко начитались и их перемкнуло?
Каждый раздел горбулинских статей в «Зеркале недели» обычно предваряется эпиграфом. Там чаще всего строки любимых интеллигентами западных писателей (Сент-Экзюпери, Гесса и др.), из украинских авторов только раз встретил цитату Сергея Жадана. Шевченко нет. Больше о литературных пристрастиях предтечи Парубия, Турчинова и Данилова в СНБО есть в его интервью. Например, публикация 2019 года:
«Особенно признателен учительнице русского языка. Она спрашивала, слышали ли мы о Есенине (его не было в школьной программе), что знаем о ранней лирике Маяковского. Оказывается, она была с ним знакома. Благодаря ее рассказам я узнал о Серебряном веке русской поэзии». В других публикациях он говорит, как восторгался подростком и до сих пор любит романы «Поджигатели» и «Заговорщики» (их автор Николай Шпанов, предшественник Юлиана Семенова времен сталинизма). Никаких упоминаний о Шевченко и прочих украинских классиках нет. Значит, не повлияли на него, хотя в духе конъюнктуры мог бы и подкорректировать свою биографию.
Горбулин был известен как самый большой западник в команде Кучмы, где в свое время спорил с Александром Разумковым (умершим в 1999 отцом нынешего спикера), который утверждал, что Украина не готова к вхождению в евроатлантические структуры. Именно он в «ЗН» еще в 2015 изложил ту стратегию бесконечной вялотекущей войны в Донбассе, которой на практике руководствуется с тех пор Киев. Смешно думать, что Шпанов (чьи упомянутые романы не издавались при Хрущеве и Брежневе за сталинские догмы), Есенин, Маяковский и русская поэзия «серебряного века» его на это вдохновили. Хотя, замечу, что такой русскокультурный багаж никак созданию такой стратегии не помешал.
Или еще один академик НАН, которого можно назвать большим ученым без всяких кавычек (Горбулин стал доктором наук сразу после прихода к власти Леонида Кучмы, академиком 3 года спустя), — Николай Амосов. Чистокровный русский, уроженец Вологодчины, переехавший в Киев почти 40-летним, он в книге воспоминаний «Голоса времен» именовал себя «глубоко русским человеком». Там же он пишет, что на Украине «есть культура, хотя и бедноватая». Языковую ситуацию считает естественной, а не плодом угнетения: «Украинскому языку периодически даже давали преимущества. Но слишком много было русских среди населения и слишком велико преимущество русской культуры. Поэтому было трудно конкурировать». А в интервью «Российской газете» в 2001 говорит: «Украинская культура традиционно обогащается российской. В здешней литературе, что греха таить, меньше талантов, чем в российской, меньше авторов». Ясно, что его мировоззрение формировалось без всякого влияния украинских авторов. Но какой же результат?
Ситуацию конца 1990-х ученый видел трезво
«Россия хочет вовлечь в свою орбиту, чтобы позднее организовать новое «воссоединение», а США и Европа — чтобы не допустить этого. Россия вежливо (пока!) угрожает, мы отвечаем, а те, другие, помогают, чем могут. Им нужно закрепить распад Союза — во что бы то ни стало». (Эту и дальнейшие цитаты даю по книге «Энциклопедия Амосова. Алгоритм здоровья», но все они первоначально появлялись в его статьях в периодике.)
Если кому-то из подтекста этой фразы непонятно, на чьей стороне здесь автор, в самой публикации все четко на своих местах.
«Европа и Америка присматривают. И это хорошо. Пусть Украина вписывается в Большой Мир. Куда идти?
Только на Запад, к созреванию, к стандартам Северной Америки. Нужно учить английский: на нем уже пришел интернет и много чего еще будет. В США утекают умы со всего света. Кроме того, там есть наша диаспора, поможет, не столько долларами, сколько влиянием. На Россию заглядываться не стоит. Будущее ее туманно. Всплеск, что организовал Сталин, во-первых, не был столь велик, как показывали коммунисты, во-вторых, дорога повела в тупик».
Там же перечисление плюсов и минусов глобализации. Первых, по мнению автора, конечно, больше. Среди них и такой: «Совет безопасности совместно с Европейским Содружеством и НАТО останавливают локальные военные конфликты, ограничивая их распространение. Тем более что противостояние военных блоков окончилось, НАТО осталось единственной силой, а торможение со стороны России ослаблено ее экономической слабостью».
Писалось это в 2000 или 2001, следовательно, «останавливают локальные военные конфликты» — это прежде всего о том, как НАТО разбомбила Югославию. Торжество однополярного мира Амосову явно нравится. Он обосновывает достоинства этого мира в духе социал-дарвинизма, который исповедовал и развивал.
"Единственный полюс мира — США. Сторонники многополюсного мира из числа самых сильных стран, ущемлённые в своем лидерстве и лишённые шансов занять первое место, лицемерно ссылаются на ограничения в соревновании, что вредит прогрессу. Однако возражения не основательны. В стае борьба за повышение статуса как стимул напряжения и тренировки органически присуща всем особям… "средним и слабым" выгоден порядок и устойчивость, которые поддерживает вожак. В равной степени это касается и «стаи государств». Для современного человечества это значит исключение большой войны….
В то же время образование, культура и демократия, присущие США, стимулируют в других странах свободу, гражданские права и экологию, поэтому их гегемония не грозит миру возвратом к социализму или фашизму. Даже наоборот — гарантирует от таких вспышек (самоорганизация коварна!) в отдельных странах».
Из такого мировоззрения исходит и его поддержка украинизации вопреки словам о бедности украинской культуры. «Ничего — время работает на украинизацию. Дети учатся в украинских школах, все будут знать язык, даже если пока между собой говорят по-русски. То же касается вузов. Печатная наука переходит на украинский. Правда, словари составлены совершенно ужасные… но постепенно терминология отладится. Все равно в науке будущее не за русским, а за английским языком. То же и в интернете».
Читая эти слова, я вспоминаю рассказ академика Тарле о неком миссионере, посланном к дикарям, который, поразившись, как далеки их верования от христианства, написал своему начальству: «а нельзя ли обратить их в католичество путем предварительного обращения в мусульманство». Вот и для таких, как Амосов, украинский язык ценен не сам по себе, а как инструмент предварительного обращения украинского населения в англоязычных общечеловеков. В такой логике и Тарас Шевченко будет нужным и полезным, если подавать его как один из кодов, необходимых для такого обращения. И не только Шевченко, а тот же Бандера.
Эту логику прекрасно описал 5 лет назад Виталий Лейбин: «Украинские элиты думали так же: нам, конечно, противны эти УНА-УНСО, но если надо так надо. Киевская интеллигенция думала, что сосуществование с деревенской культурой УПА, с этой дикостью будет небольшой платой за то, что их примут в европейскую семью».
И роль пресловутых "і вражою злою кров'ю волю окропите" в войне в Донбассе и Одесской трагедии несопоставима с ролью мыслей о том, как США «стимулируют в других странах свободу, гражданские права и экологию, поэтому их гегемония не грозит миру». Ведь чья кровь у Шевченко, москалей с поляками и евреями или экслуататоров без различия национальностей, каждый решает в меру своего понимания. А в случае с амосовской цитатой все ясно: США всегда правы. А то, что «Заповит» читали гораздо больше, чем «Алгоритм здоровья», значения не имеет, ибо к подобной Амосову логике обычно приходили, не зная этих строк. В данном случае украинскую хирург ничего не придумал, а просто записал расхожую интеллигентскую мысль, из которой вытекает и благотворность внешнего управления.
Потому и знаменитые строки Бродского не выглядят для меня предопределением позиции, которую занял бы поэт, доживи до сегодняшних дней. Да, он не только стихи «На независимость Украины» писал, но и защищал Россию в спорах с Вацлавом Гавелом и Миланом Кундерой. Но всё же одно дело осуждать лидера малой страны, пускай и всемирно знаменитого, другое — спорить с мировым гегемоном. Бродский, впрочем, и гегемона покритиковал в конце жизни, но лишь за то, что тот не вмешивается в боснийский конфликт на стороне мусульман против сербов и в меньшей степени хорватов. Впрочем, он успел дожить до того, как США и НАТО последовали его совету, побомбив боснийских сербов.
Точно так же одно дело критиковать сам по себе хуторской национализм или иронизировать по поводу того, что в украинской литературе не было Толстых и Достоевских, другое дело — увидеть, что всё включено в алгоритм здоровья общечеловеческого стада (у Амосова, кстати, «стадо» и предпочитаемая им «стая» синонимы) его вожаком. Ведь были русские интеллектуалы, каковые работали против Ющенко еще до первого Майдана или критиковали национализм его президентства (каковой выглядит безобидным на фоне нынешних кошмаров), а после 2014 переменили фронт. Ибо тогда разрыв России с «мировым цивилизованным сообществом» был замаскирован, сейчас он стал очевиден. А признать это сообщество неправым для них невозможно.
Но думаю мало смысла в попытках выяснить, как вел бы себя любой человек в ситуации, до которой он не дожил. Несколько больше смысла в споре о том, кто больше прав относительно поэзии Шевченко — первый русский нобелевский лауреат или последний. Но единого мнения здесь всё равно быть не может. Но еще важнее, чтобы вся шумиха вокруг шевченкопочитания не помешали пониманию логики, которая ведет русских интеллектуалов к выписке из русских. И не только на Украине, у массы так называемых российских либералов, которые в данном случае без всякой украинизации превращаются в «российских недругов русской культуры».
А роскоши споров о Шевченко лучше предаться, когда твердо уяснишь, что нет никакого общечеловеческого стада/стаи, есть свои и чужие, и каждый народ есть отдельная стая, и то, что отдельный его представитель может умственно или физически перебежать в другую, ничего принципиально не меняет, тем более не говорит в пользу внешнего управления.
А если украинец, лишенный жилья из-за неподъемной коммуналки, установленной мировым сообществом, глядя на скупленные ТНК чернозёмы, вспомнит о том, как «на Січі мудрий німець картопельку садить», и вдохновится примером Зализняка и Гонты, значит, Шевченко и полезен, и актуален.
