И лучшей иллюстрацией его слов является тот факт, что до революции Белоруссия была цитаделью русских националистов, которую социалистические сепаратисты даже не думали штурмовать.
Ничто так красноречиво не говорит о политических настроениях, царивших в Белоруссии в начале XX века, как результаты выборов в Государственную Думу Российской Империи третьего и четвёртого созывов.
Убедительную победу в белорусских губерниях одержали русские националисты. Из 36 депутатов, избранных от пяти белорусских губерний (Виленской, Витебской, Гродненской, Минской, Могилёвской), в третьей Думе было 24 представителя националистических и правых партий, а в четвёртой Думе их количество возросло до 27.
Успех русских националистических партий на выборах в белорусских губерниях не был случайностью.
Белоруссия и Малороссия изначально являлись электоральной опорой националистов. Русское население Западного края (белорусы и малорусы) испытывало серьёзное экономическое, культурное и во многом политическое давление со стороны польских помещиков и еврейских предпринимателей, а потому оно острее осознавало свою русскость и было особенно восприимчиво к идее главенства русских в империи.
Выходцы из Белоруссии и Малороссии составляли 37% русской националистической фракции в третьей Думе и 57% фракции националистов и умеренно-правых в четвёртой Думе.
В Западном крае России (Белоруссия, Малороссия и Новороссия) проживало более половины всех членов Союза русского народа. В Белоруссии отделения СРН действовали в 36 населенных пунктах и насчитывали в своих рядах около 29,5 тыс. членов.
В 1909 — 1912 гг. во всех крупных белорусских городах возникли отделения либерально-националистического Всероссийского национального союза, одним из лидеров которого стал могилёвский дворянин Николай Николаевич Ладомирский.
Во время выборов консервативные черносотенные организации (Союз русского народа, Союз Михаила Архангела и другие) вступали в коалицию с умеренно-правым Всероссийским национальным союзом. Так, перед выборами в четвёртую Государственную Думу газета «Окраины России» писала:
«В Бресте на почве предвыборной кампании совершилось объединение всех русских организаций. Проникнувшись сознанием важности момента и того вреда, какой может принести русскому делу раскол, объединились следующие организации: два братства — Свято-Николаевское и Свято-Афанасьевское, отделение Всероссийского национального союза и отделение Союза Михаила Архангела».
Кроме отделений всероссийских партий в Белоруссии создавались местные организации русских националистов, в частности, «Русский окраинный союз» (впоследствии преобразованный в «Русское окраинное общество»), «Северо-Западное Русское Вече», «Белорусское общество», «Русский Национальный Союз Гродненской губернии» и другие.
При этом не все белорусские организации русской национальной ориентации имели политический характер.
Так, в 1906 году в Вильне был создан «Виленский кружок русских женщин», инициатором его создания выступила Е.Н. Добрянская, заявившая на заседании Русского общественного собрания Вильно:
«Русская женщина обладает энергией, стойка в своих убеждениях, в своей любви к родине… Даст Бог и здесь, в Северо-Западной окраине, труды её принесут огромной ценности плоды и создадут здесь сплоченное, крепкое национальным духом русское общество».
Члены кружка должны были способствовать осуществлению его задач «в своих семьях, среди своих знакомых и вообще в своей частной жизни». Аналогичное объединение было создано в Минске, где «Русский женский кружок» занимался организацией лекций и чтений, а также издательской деятельностью.
Как отмечали его создатели, «на первом плане должно быть дано место чтениям, посвященным истории Минской губернии или Северо-Западного края, этнографии… постановке выборного дела в губернии и им подобные др. вопросы, знакомящие нас с историческим прошлым и с бытовыми особенностями населения Минской губернии».
В целом все русские националистические организации в Белоруссии, несмотря на отдельные различия, стояли на позициях западнорусизма, т.е. рассматривали белорусов в качестве самобытной части большого русского народа и ядра формирующейся русской гражданской нации.
Глава «Белорусского общества» Лукьян Солоневич (отец известного публициста Ивана Солоневича) писал:
«Белорусское племя в огромной своей массе — это составная и нераздельная часть русского народа… белорусы, вместе с великорусами и малороссами, составляют один народ, и народ этот, несмотря на некоторую незначительную разницу в этнографических особенностях составляющих его племён, живёт одною жизнью, стремится к одним и тем же национальным целям и несомненно пойдёт вперёд одним и тем же историческим путём».
Основными политическими целями русских националистов в Белоруссии были защита местного русского населения (белорусов) от различного рода притеснений со стороны проживших в регионе польских панов и нейтрализация польских сепаратистов, видевших земли Белой Руси в качестве неотъемлемой части будущей Речи Посполитой.
«Пора уже нам указать «кичливым ляхам» их настоящее место, пора уничтожить их типичную спесь и дурь в голове о польском крулевстве «от можа до можа». Прошла пора панских крепостнических насилий. Народ наш свободен. Он должен сознать и скоро сознает, что он — великий русский народ (великорусы, малорусы и белорусы) — хозяин государства, а паны-поляки должны или бросить свою наступательную политику, или убраться из пределов Минской губернии», — писали в 1907 году «Минские епархиальные ведомости», сообщая о создании минского отдела «Русского окраинного союза».
Примечательно, что белорусский сепаратизм не рассматривался русскими националистами как серьёзная угроза территориальной целостности Российской Империи. Идея восстановления Польши «от можа до можа», предполагавшая включение белорусской территории в состав восстановленной Речи Посполитой, казалась в начале XX столетия куда более опасной, чем чудачества узкой группы маргиналов, утверждавших, что белорусы — нерусские.
Первая и единственная дореволюционная партия белорусских сепаратистов возникла в 1902 году и называлась «Белорусская революционная громада», вскоре она была переименована в «Белорусскую социалистическую громаду».
Помимо требований территориальной автономии для Белоруссии (о незалежнасти тогда не думали даже самые горячие головы), программа БСГ предусматривала свержение монархии, уничтожение капиталистического строя, отмену частной собственности на землю, конфискацию помещичьих и казённых земель и прочие социалистические тезисы.
На выборах во вторую Думу «Громада» заключила соглашение с РСДРП, Бундом и эсерами, но выборы леваки с треском проиграли. В 1907 году партия белорусских сепаратистов-социалистов самораспустилась.
Возродившись после Февральской революции, БСГ снова потерпела полное политическое фиаско — она не сумела провести ни одного (!) своего представителя в городские думы, земства и советы, а на выборах в Учредительное собрание набрала, по разным данным, от 0,3% до 0,59% голосов избирателей, установив своеобразный антирекорд среди всех политических партий на территории России.
Однако в 20-х годах политические неудачники из БСГ (Вацлав Ластовский, Язеп Лёсик и другие) стали видными советскими чиновниками от науки и образования и помогли идеологически близким большевикам провести в БССР политику «коренизации», направленную на внушение белорусам нерусского национального самосознания.
Таким образом, день Октябрьской революции не зря является в сегодняшней Белоруссии государственным праздником. Если бы не трагедия 17-го года, Белоруссия осталась бы исконной русской территорией, а белорусские сепаратисты были бы сегодня кем-то вроде маргинальных сторонников «Свободной Ингрии» в Петербурге.
