Чуть ли ни с детства помню теорию «большого взрыва». Конечно, в максимально упрощенной, наивной интерпретации. Возникла уникальная ситуация сочетания сверхплотности материи, сверхвысоких температур, сверхгравитации… Специалисты назвали это «космологической сингулярностью». Ну и ахнуло!
Дальше всё по «закону Хаббла». Но для меня все же главное в этой истории не «разбегание галактик», не возникновение нашей вселенной и другие очевидные, то есть вытекающие из названного закона вещи. Для меня важнее последствия неочевидные. Такие как возникновение жизни. Хотя бы. Иначе б не кому было писать и эти строчки.
Соответственно и в трагедии «большого бейрутского взрыва», возможно, кроме очевидных последствий стоило бы остановиться и на неочевидных. Да, с очевидными уже все более-менее ясно. Все противоречия, сложившиеся в этом регионе и вокруг него, обострятся максимально. Это прежде всего касается ливанско-израильских отношений. Это всколыхнет и внутриливанские политические конфликты. Это усложнит отношения ЕС, особенно Франции, с Соединенными Штатами. Это повысит накал страстей между РФ и международными мутантами — «подхрюкивающими шакалятами», то есть теми малозначимыми странами, которые везде ищут «русский след», чтобы не выпасть из глобальной повестки… Короче, здесь все очевидно. Очевидно и то, почему большой взрыв произошел именно в Бейруте. Этот прекрасный город давно стал точкой «геополитической сингулярности». Здесь сошлась куча факторов: высокие политические температуры, разновекторные факторы давления, перманентный правительственный кризис, социальная энтропия, управленческий хаос, внешние и внутренние агрессивные долги, взрывные фантазии шейха Насруллы, спорное газовое месторождение, последний ливанский кедр на национальном знамени… Бесхозной селитры только не хватало. Но она появилась. Как говорят ливанские армяне, «не ожидали медведя, но и он на велосипеде приехал». Правда, теперь присказка изменится: не ожидали сварщиков, но и те на скутере прикатили.
А теперь о вещах не столь очевидных. У меня над рабочим столом висит картина известного бейрутского художника. Ночное кафе. Столики вынесены прямо на брусчатку узенькой улочки. На них свечи, над ними мохнатые ливанские звезды. В самом конце улицы, за силуэтами храма и мечети, лунная дорожка на море. Все проникнуто спокойствием, негой, уютом. Наверное, там еще и тихая музыка, и запах кофе, и поздние завсегдатаи в стильных одеждах… В Ливан я влюбился очень давно. После книг Иржи Ганзелка и Мирослава Зикмунда. Может, кто еще помнит былых славных путешественников. У них я прочитал впервые про «восточный Париж» («Бейрут с его колоритной ночной жизнью), про ароматные рощи реликтового ливанского кедра, про мечтательных и радушных жителей. Думал — вот он, рай! Не зря, видимо, Христос первое свое чудо явил именно здесь. И не зря этим чудом было превращение воды в вино.
Чтобы не разрушить свою фата-моргану, специально объезжал эту маленькую страну стороной. От идеала лучше держаться на расстоянии.
Поэтому и на «второй ливанской войне» (столкновении Израиля и ливанской «Хезболлы» в 2006 году) я в качестве миротворца оказался на израильской территории. Это отдельная тема. Но уже тогда я понял, что от войн страдают только простые люди в любом государстве. Что в Израиле, что в Ливане те, кто побогаче, просто выезжали за ареалы обстрелов. На дорогие курорты. Не удивлюсь, если они там оттягивались в одних и тех же роскошных комплексах. А вот обычные «красные шеи» сидели по обе стороны в сорокоградусное пекло в бетонных ямах. (На иврите и арабском их почему-то солидно называли «бомбоубежищами»). Кстати, тогда-то в обеих странах и возникла опасная иллюзия, что за деньги, среди всякого иного, можно купить даже жизнь. Уже потом ковид поставил это под сомнение. А взрыв добавил восклицательный знак…
Но вернусь к своей любимой картине. Наверное, стерто в пыль это кафе вместе с припортовой улочкой. Но последствия глубже. Много глубже. Никогда уже не будут в этом городе маленькие, «домашние» кафе погружены в сладкую негу. Не будет атмосферы мечтательной истомы на ночных променадах. Рассыпалась мечта о «Восточном Париже». А так хотелось ее сохранить. Так верилось, что возможны обмены: Парижу отдаем все худшее из трущоб Востока, а в Бейрут забираем все лучшее с легендарных набережных Сены. Не сложилась восточная сказка с хрустом французской булки. А еще и с православными храмами и традициями. И уже не сложится. Большой взрыв разметал не только бетон, арматуру и стекло. Не только уничтожил правительство и саму модель «мухасаса таифийя» — квотного формирования власти. Он испепелил мечты, надежды, грезы… Обидно, понимаешь.
Ладно, убийство мечты — это не убийство мира. А среди неочевидных последствий большого взрыва есть и такая жутковатая опция. Он показал, что во всех странах есть свои «пороховые бочки». И фитили. И фитильщики. Те же удобрения не только медленные стимуляторы жизни, но при определенных условиях и доступное средство ее мгновенного уничтожения. То есть война может теперь вестись не вторжением и захватом территорий. Не смещением режима. А полной дезорганизацией механизмов госуправления. В бардаке взрывается всё. Включая то, что вроде не обладает бризантными свойствами.
Но у каждой темной стороны, к счастью, имеется светлая. Тот же взрыв показал, что такие разновекторные геополитические силы, как Россия, Турция, Израиль и Иран, могут вместе бороться с одной бедой. Беда столь большая, что на ее фоне мелкими кажутся их противоречия. Большой взрыв показал, что возможна не только новая война, но и новый мир. Кажется, Бисмарк учил политиков: никогда не поступай по первому велению души — оно самое благородное. А взрыв не дает времени на «второе веление». Потом же вдруг оказывается, что «благородное» не всегда синоним «глупого». И когда, поддавшись порыву души, волонтеры, эмчэесники и медики этих стран вместе разбирали завалы зданий, доставая под аплодисменты жителей чудом выживших счастливцев, оказалось, что они попутно разбирают и вековые завалы своих международных отношений, мифов и фобий. Даже поисковые собачки разных стран научились понимать друг друга. А уж спасатели и медики тем более. Особенно, если они связаны одной благородной миссией. И тут главное не торговаться, как попытался сделать французский президент в Бейруте. Торг здесь не уместен, а «ось» некуда вставить. Это только Макрону кажется, что он на своей «оси» всех вертел…
Неожиданным будет и неизбежное сближение позиций России и Кипра по выявлению историй офшорных капиталов. Кипр долгое время истово берег «офшорную тайну». Почти вся первая волна российских либеральных экономических туристов и валютных диссидентов осела с видами на жительство и девятизначными нулями именно на острове Афродиты. Кипрские банки не боялись нолей. Они ведь не читали роман «Околоноля», в котором показано, что вся жизнь «святых девяностых» вращалась вокруг именно ноля. Тем более они не знали великого Маяковского с его пророчеством о том, что ноль «сводит мигом все на нет».
Они полагали, что нолики можно конвертировать разве что в шумные майданы далеко от их родины. А оказалось, что это мистическое офшорное число способно превращаться в жуткие события и вещи. Например, в угрюмую молчаливую селитру, которая, будучи складированной даже навальным полуоткрытым способом, несет страшную угрозу. Взрыв в Бейруте был слышан на Кипре за 230 километров. Многие там подумали, что по халатности натовцев опять взорвалась островная электростанция, как это было в 2011 году. Да и сам Бейрут — является главным портовым партнером офшорного рая. А взорванный рай — это и есть ад. В общем, если без мистики, взрывом сейчас разметает банковскую тайну окончательно. Особенно связанную с девяностыми и их российскими стремными «детьми»…
Кстати о «детях девяностых». Они ведь тоже невольно подтвердили не совсем очевидную вещь — наша Земля не только изумрудно голубая, но и очень маленькая. Те же ноли, «насосанные» в Хабаровске, могут рвануть не только под местным губернатором, но и под восточной сказкой на другой половине планеты. Оказалось, что от «хабаровских денег» девяностых один шаг до современных катастроф на Ближнем Востоке. Потому что коррупционные «бабки» имеют лимитированный срок годности и безопасного хранения. И я совсем не удивлюсь, если окажется, что киприот с хабаровскими корнями, завезший взрывные удобрения в Бейрут, окажется бывшим приятелем теперь уже бывшего хабаровского губера. Трах-тарарах!
Наконец, взрывы подобной запредельной (во всех смыслах) мощности обнажают интересы многих соседних держав до самого базальтового основания, до «внутреннего государства». Шелуха политкорректности, иллюзии цивилизованности сносятся взрывной волной, и многое тайное становится явным. Наконец-то можно будет говорить о главном. К такому развитию событий должен быть готов не только силовой блок РФ, но и её экспертно-дипломатический инструментарий. Такие потенциально маневренные структуры, как Россотрудничество, например, получают уникальный шанс стать провайдерами русской силы, а не поводырями сермяжной архаики. Если, конечно, стремительно проведут полную реновацию. Мы это увидим еще до Нового года…
Да, сейчас всем придется особо внимательно следить за другими очевидными точками «геополитической сингулярности». За Украиной, Беларусью или Арменией, например. (Уровень риска — 8, 7 и 6 баллов по десятибалльной шкале соответственно). Дай Бог, чтоб там не рвануло! Кстати, в одесском порту той же селитры немеряные тысячи тонн и тоже затарены у кромки морского прибоя открытым навальным способом. И, конечно, стоит помнить — иногда и большие деньги не спасают здоровье и жизнь.
