- Антон, почему, несмотря на бурные протесты, которые могут ослабить власть, во внешней политике США продолжают опасную конфронтацию с ЕС и Россией по поводу «Северного потока-2» и с Китаем?
— Тут следует понимать разницу между конфронтацией с Россией и Китаем. Их различную природу. Россия не является угрозой для США и ее гегемонии. Конфликты с Россией — это скорее инерция Пентагона, ЦРУ, НАТО, а также всевозможных сник-танков и аналитических центров. Эти структуры были созданы под задачи холодной войны.
Их эксперты привыкли искать корень любой проблемы в кознях Кремля, а ее решение в укреплении атлантического миропорядка. Экспансия в Украину, ставшая причиной обострения американо-российских отношений — это не столько экспансия США, сколько экспансия ЕС. Именно с ЕС Украина заключила кабальную неоколониальную сделку.
Кстати, Белоруссия и Молдавия, оказавшиеся в положении Украины начала 10-х, — это тоже зона потенциальной экспансии ЕС. В случае Молдавии, давно подписавшей с ЕС договор, аналогичный украинскому, — это ещё и опасность утраты даже видимого суверенитета за счёт полного поглощения одной из стран ЕС.
Конфликт же с Китаем имеет совсем другую природу. Китай не просто угроза гегемонии США. Он уже ее нарушил во множестве сфер, включая, например, функции мирового полицейского. Китай давно опережает США в участии в миротворческих миссиях ООН. А ещё Китаю удаётся выиграть конкуренцию в некоторых сферах высоких технологий. Иногда до смешного доходит — Трамп обвиняет Huawei в похищении секретов технологии 5G у канадской компании Nortel (якобы для этого были задействованы хакеры Народно-освободительной армии Китая), вот только никакого 5G от Nortel так и не появилось, а Канада, отказавшаяся по настоянию США от сотрудничества с Huawei, сотрудничает в сфере модернизации сотовых сетей с Nokia и Ericsson.
Конфликт с Китаем — это фундаментальный конфликт. И РФ кнутом и пряником будут подталкивать занять в этом конфликте сторону Запада. Или как минимум к соблюдению нейтралитета. Будут вводить санкции, отменять, проплачивать публикации о китайской угрозе в российских СМИ. Насколько эта политика окажется успешной? Тут трудно сказать.
Уровень синофобии в РФ достаточно высок, в то время как значительная часть российского общества и элит ассоциирует себя с западной цивилизацией. С другой же стороны, реальная модернизация РФ невозможна без тесного сотрудничества с Китаем.
- Почему у Китая получилось прорваться в сферу высоких технологий, а у России нет, хотя в 1991 году СССР был впереди Китая? В чем причина? Разница в менталитете? Тяжелое советское прошлое?
— Отказ от социализма. Все достижения Китая — следствие пятилетнего планирования, а также государственного интереса к развитию не только финансовой, но и гуманитарной сферы: образования, науки, культуры и т.п. Ну, и человеческие ресурсы у Китая совсем другие. А значит, и внутренняя конкуренция может быть очень жесткой.
- Отказ от социализма? Но США, Германия, Япония никакими социалистическими не являются и не являлись, а впереди планеты всей. Значит, не в социализме дело.
— Уже давно не впереди. Япония проигрывает конкуренцию не только Китаю, но даже Корее. Германия… А что в Германии создали за последние 20 лет, кроме нового типа ночных клубов? Подогревалку для чашки кофе в «Мерседесе»? Это когда большие мальчики развили системы круиз-контроля? Европа вообще мало кому интересна — даже немецкий язык уже никто не учит.
- Многочисленные протесты, противостояние в мире привели к тому, что существовавшее в мире последние 30 лет равновесие с доминантным положением США разрушается. Что придет ему на смену? Насколько новый мир будет стабилен?
— Трудно прогнозировать стабильность нового мира. Скорее всего возникнет некое подобие двуполярности. Но не как в эпоху холодной войны. СССР был слишком миролюбив и недостаточно авантюрен в сравнении с Китаем. Так, в официозный дискурс китайских СМИ вернулся термин 持久战 «затяжная война» — название одной из работ Мао Цзэдуна, где, в частности, Великий кормчий писал: «Весь опыт десяти месяцев войны против японских захватчиков подтверждает ошибочность двух разбираемых ниже теорий: как теории неизбежного порабощения Китая, так и теории его скорой победы. Первая из них порождает тенденцию к соглашательству, вторая — тенденцию к недооценке сил противника. Подход сторонников этих теорий к вопросу является субъективным, односторонним — словом, ненаучным».
Затяжная война — это очень серьезная нестабильность. И отдельная вишенка на торте — попытки администрации Трампа столкнуть Китай и Индию.
- Рано или поздно Китай станет такой же мощной страной, как и США. Приведет ли это к тому, что мир снова будет разделен на два противоборствующих лагеря, как это было с 1945 по 1991 год? Если да, то жить России в таком мире будет безопасней или нет? К какому лагерю нужно примкнуть России?
— Он уже стал. И если до недавнего времени всем было выгодно этот факт скрывать, то в свете пандемии и новой антикитайской риторики администрации Трампа (особенно выступлений Госсекретаря и экс-главы ЦРУ Майкла Помпео) — тайное стало явным.
России в данном случае выгодно постоять в стороне, но это становится все сложнее. Особенно в свете индийско-китайской конфронтации. Индия получается как бы бОльшим другом (тесные отношения имели место с советских времён, в то время как Китай партнерствовал весьма ненадежно), а С-400 хотят и те, и другие.
- Памятуя о реформах Петра I и о том, что он «прорубил окно в Европу», Россия — западная страна? Русский народ — западный народ? Или нет?
— Западный, разумеется. Вот только ничего хорошего в этом нет — загнивать и вымирать приходится тоже вместе с Западом. Между тем, у России положение все же лучше, чем у стран Европы. Народы бывшего СССР не настолько чужды русским и России, как народы Ближнего Востока и Африки — европейцам. И русский язык худо-бедно, но понимают все.
- Есть ли в таком случае у России, с которой воссоединятся южнорусский и западнорусский народы, стать рано или поздно лидером Запада, потеснив Штаты и Германию, или это всё маниловщина?
— Нет смысла думать о лидерстве в Западном мире и сравнивать себя с Германией и Штатами. Запад стремительно теряет актуальность. А вот вписаться в постатлантический мир России будет проще, чем Германии. Она ведь и на Тихий океан тоже смотрит.
- Как вы считаете, почему в конфликте власти и радикальной части населения Америки (прежде всего черного) так много общего с Майданом на Украине?
— Я не вижу сходства с Майданом. Ну, кроме того, что в обоих случаях речь идёт о массовых протестах и столкновениях с полицией. Майдан был инспирирован сверху, за ним стояла значительная часть политической элиты.
Протесты в США — движение социальных низов. Демократы его скорее боятся, в крайнем случае пытаются оседлать, но их никто не планировал, не делал на них ставку. Да и пошли они в плюс скорее президенту, напугав обывателя, снизив градус его недовольства экономической ситуацией, вызванной пандемией.
Сходство Майдана и БЛМ — выдумка постсоветских СМИ, построенная на классистском взгляде на общество: «рагули», «чёрные», «люди второго сорта»…. Все это будет до бесконечности прокачиваться, ибо среднестатистический постсоветский медиадеятель по природе своей склонен к фашистскому взгляду на социально неуспешных людей. Такой вот пережиток позднесоветской морали.
