Многие участники "ЗСК" имея идеалистические представления о политике, позже, в 2013-ом, принимали активное участие в протестах, которые вылились в государственный переворот. На самом деле ЗСК просуществовала 3 года и самораспустилась в 2010-ом, но многие ее неформальныне лидеры и участники до сих пор вспоминают те годы, когда они своими активными действиями сумели воспрепятствовать застройке исторических мест украинской столицы.
Как все начиналось и почему так быстро закончилось и больше никогда не повторится снова, на условиях анонимности рассказал один из активист ЗСК.
- Как пишет Википедия, создавался «Збережи Старий Київ» левыми организациями различного направления, чтобы препятствовать стройке на Десятинном Переулке и Пейзажной аллее. Как и кем было принято решение о создании организации?
— Есть нюансы. С самого начала, это где-то был год 2007-й, протесты против постройки так называемого «дома МИДа» в исторической части столицы, где когда-то стояла Десятинная церковь, где стоит камень, памятник «отсюда пошла земля Русская» организовали люди из хипповской тусовки и местные жители. Возле Пейзажной аллеи есть лестница, где всегда тусовались всякие неформалы. Из-за исторического бэкграунда и назвали «Збережи старий Київ». Насколько я помню, к этому имел отношения Тарас Ратушный, который много лет подряд организовывает «марши планокуров», акции за легализацию марихуаны, Аня Наронина. Андрей Горбаль, Андрей Пидпалый и еще ряд людей.
Вместе с неформалами голос подали местные жильцы дома на Десятинном переулке, там, где находится кафе «Ольжин Двір». Сначала все крутилось вокруг Пейзажной аллеи.
Так что первые акции ЗСК делали не исключительно левые. Сначала были такие митинги-перформансы, вот помню выступала группа «Перкалаба» — они из Ивано-Франковска, себя анархистами называют и играют в стиле я бы сказал, ска-фолк, что-то в этом духе «Gogol Bordello».
Сам я тоже где-то с первой-второй акции, под это дело подписали мои знакомые зоозащитники, которые вращались в неформальной, хипповской среде. А на второй-третьей акции подключился и Антон Водяный (тот, который взял псевдоним Артем Чапай), вместе мы привлекли в ЗСК много разных левых.
- Левые активисты уже имели опыт борьбы с незаконными стройками или были такими же простыми энтузиастами, как и хиппари?
— Да, у нас был такой опыт. К примеру, после «оранжевой революции», когда на Березняках нас попросили помочь в акции против застройки местные жители Березняков, мы познакомились с «Коалицией участников помаранчевой революции» (КУПР), которая также была на том месте. Кстати, потом выяснилось, что один из лидеров КУПР договаривался с застройщиками насчёт откупных взамен на сворачивание своих акций против строительства. Его «приняли» правоохранительные органы. И он кажется даже отсидел за это.
- Какой день можно считать официальным днем основания ЗСК?
— Да не было такого, чтобы как-то официально все строилось. Уже под конец существования «Збережи старий Київ» оно было зарегистрировано как общественная организация. А до этого несколько лет все было довольно неформально. Но зато успешно и эффективно. Мы остановили кучу застроек, занимались другими городскими проблемами.
Например благодаря нам, нашим акциям, отменили уже повышенные тарифы на проезд в городском транспорте. Главным было проявлять активность и действовать. Большинство левых подключилось на этапе подготовки «Повстанческого карнавала».
- Какая была частота акций? В чем была их суть?
— Сначала все было вяло и неясно. Ни у кого не было видения, стратегии — куда идти и что делать. Да, были какие-то небольшие пикеты-концерты и тому подобные действа, но и все. Но вскоре инициативу подхватили левые.
- Сколько человек было в группе? Кто за что отвечал? Хиппи были сами по себе?
— Да, хиппи ни к какому движению не принадлежали, но с ними был Ратушный, Аня Наронина. Потом примкнули левые, и после этого мы собрали оргкомитет и запланировали протестную кампанию. Были разные группы левых: анархисты, антифа, которые позднее создали студенческий профсоюз «Пряма Дія» («Прямое действие» — ред.) и «Организация марксистов» (туда входили такие известные левые как Андрей Манчук, Виктор Шапинов и другие).
Одна из первых громких акций в рамках кампании — это «Повстанческий карнавал». Для него мы сделали классные плакаты, стикеры.
Кроме того, в те времена ЖЖ (живой журнал — ред.) Чапай уже тогда был, как сейчас принято называть ЛОМом или инфлюенсером. Были и остальные достаточно известные деятели, тот же Ратушный. Тогда он был леволибералом. Это позже, на волне Майдана-2013/2014 и войны он скатился в национализм.
- Когда к движению присоединились Игорь Луценко и Тимур Ибраимов?
— Луценко (активный участник Евромайдана, позже ставший народным депутатом от "Батькивщины") появился, вроде, на «Повстанческом карнавале». Узнал об акции из медиа. Я помню, что он приехал в камуфляже и черной маске, и никто не знал, кто это такой. Он не сразу влился в процесс, но при этом был сам по себе. Также у него была машина, то есть он был мобильный. А на Пейзажной аллее и в других местах были случаи, на которые нужно было оперативно реагировать. Люди, которые более-менее имеют возможность в рабочее время выехать на объект. Например, на Пейзажке должны были срезать деревья, привели титушек, и нам пришлось быстро бросать все дела и съезжаться на митинг, чтобы этому противостоять. И такие, как Игорь, были очень ценными людьми.
Касательно Тимура (Ибраимова, активный участник Евромайдана, позже отошел от политики, артист театра и кино), то я, готовясь к интервью, так и не смог припомнить, когда же он к нам пришел. Он точно не участвовал в начале ЗСК, ну, по крайней мере, я на заседаниях его не припоминаю. Он появился у нас в течение года, когда наша инициатива стала обращать на себя внимание и на другие неправомерные стройки за пределами центра города. А Ибраимов был, скорее, делегатом от Соломенского района, который был готов помогать с протестами против других строек.
В общем, оба они были интегрированы в ЗСК не с самого начала.
Кстати, вначале деятельности инициативы с нами была Инна Совсун, сейчас депутат Верховной Рады от «Голоса». Я тоже не помню, как она появилась, но она на то время работала то ли в Администрации президента, то ли только закончила там работать. Она была окололевая, но позже «могилянские» (учащиеся Киево-Могилянской академии — ред.) леваки интегрировали ее в свои проекты, активно с ней работали, они вместе создавали «Центр исследования общества» (CEDOS), журнал «Спільне» («Общее» — ред.) и тому подобные. Они вместе занимались исследованиями протестной деятельности населения. Хотя уже давно эта вся дружная компания разругалась и идеологически они отмежевались друг от друга.
— Тогда почему впоследствии именно Луценко стал практически самым известным из ЗСК?
— Большинство из нас были лево-анархистских взглядов, мы не смотрели на все эти акции с коммерческой или политической точки зрения — давать интервью, светиться в масс-медиа. Наоборот, так как многие из нас имели отношения к субкультуре антифа, у нас были столкновения, драки с ультраправыми. Соответственно, многие из нас не хотели попадать в СМИ, на фото в интернет, светиться.
Вот тот же «Повстанческий карнавал» был направлен с одной стороны на то, чтобы его участников невозможно было идентифицировать, чтобы лица не попали в Интернет и люди не получили по голове после этого, так как была до этого куча инцидентов, когда антифашистов не только били, но и убивали, например, в России. С другой стороны — чтобы общественность не пугали люди в масках.
Чапай хоть и не скрывал своей активности и взглядов в ЗСК, остальные пытались избежать публичности. И поэтому Игорь (Луценко) стал для нас всех находкой, потому что он не позиционировал себя тогда как националист. Он был как бы либералом, вроде бы выражал нам лояльность. Он готов был и поддерживать нас, и «светиться» на камеру, выступая от нашего имени. Так он стал медиа-лицом инициативы.
Мы же прохладно относились к политикам, к выборам, даже к журналистам относились критически. Нам была нужна в первую очередь поддержка громады (общества — рус.). А нашей целью было помочь громаде самоорганизоваться, мы не пытались заменить собой общину, недовольную застройками. И поэтому, за местной общиной был решающий голос по поводу того, как и что делать.
- Когда ЗСК стали сотрудничать с праворадикалами против застроек?
— Националисты воспринимали нас, как сугубо вражескую левацкую антифашистскую инициативу. Если они и приходили на акции, то держались в стороне. Был ряд случаев, когда мы после акций подвергались нападениям. Также нам известно, что на тот момент некоторые лидеры ультраправых организаций выходили на связь с застройщиками и предлагали им за финансирование нападать на нас.
Смешной момент, например, «Патриот Украины», которую в Харькове после Майдана-2004 создали Андрей Билецкий, Вадим Троян и другие, а в Киеве — Андрей Ильенко. Все они сотрудничали с ВО «Свобода», но потом между этими двумя организациями случился конфликт. Киевский «Патриот» вошел в «Патриот Украины» (где был и Евгений Карась, который возглавляет сейчас «С14»), а Ильенко выбрал политическую карьеру в «Свободе».
Так вот у них на сайте после одной из наших акций появилась статья, где они наезжают на нашу антизастроечную активность. Очень смешно, что в этом наезде использовались утверждения итальянского коммуниста-гомосексуалиста (ультраправые, как правило, очень к ним нетерпимы — ред.), но при этом известного кинорежиссера Пазолини о том, что в 1968 году, когда в Италии происходили стычки студентов с полицией из-за образовательной реформы (усиление дисциплинарных наказаний), на стороне пролетариата в них были полицейские, так как «полицейские — дети бедняков, выходцы с периферии, сельской или городской».
То есть, правые в своей статье пытались убедить читателей, что именно пролетариат — боевики которые охраняют стройки. Таким образом, ультраправые не защищали тех, кого застраивали, а «вписывались» за застройщиков.
В ЗСК было два мнения насчет сотрудничества с националистами: часть была категорически против, считали, что инициативе они не нужны. Но другая часть, например, Артем Чапай утверждали, что, грубо говоря, «плохие люди начнут делать хорошие поступки и станут хорошими» и потому их нужно привечать.
По моему мнению, сотрудничество на последнем этапе существования ЗСК с ультраправыми и стало для инициативы роковым.
- Как происходил развал вашей инициативы? Сколько групп образовалось после раскола?
— Мы участвовали чуть ли не во всех застройках в Киеве, придумывая креативные акции. Плюс множество тех, кто был активен, работали со СМИ, и повестку ЗСК получалось продвигать. Так «Збережи старий Київ» стал хорошим медийным продуктом, при том, что никаких спонсорских и ресурсных вливаний в движение не было, а всей административной рутиной занимались единицы.
Но медийность и успехи вызвали трения в левой среде. Кроме того, после экономического кризиса 2008 года многие стройки начали закрывать. Ряд лидеров, отошли, например, тот же Чапай уехал в Будапешт куда поехала учиться его жена. Это был где-то 2009-10 годы. Опять же активисты, особенно лидеры, которые не вписались в протест начали активно интриговать. Рассказывали разные небылицы пытаясь оттянуть актив.
И людей такое доставало и они уходили. Кто-то выгорал. Более того, я не исключаю, что конфликты провоцировались как с подачи спецслужб, так и девелоперов. Потому что наша инициатива была, можно сказать, несистемной политической силой, но без амбиций идти во власть и никем не контролируемой.
В тоже время, пытаясь повторить наш успех, националисты начали активно лезть в застроечную тему. А так как у нас уменьшалось количество актива, начались ссоры и пробуксовывание с видением и переходом на следующий уровень, те, кто ориентировались на сотрудничество с националистами, получили хорошее подкрепление своих слов о необходимости их подключения к мероприятиям. Как я уже говорил, некоторые считали, что у нас получится совместными хорошими поступками интегрировать правых в наше движение. Так мы думали до момента, пока мы не узнали, что на акциях по застройке они как бы лояльны к нам, а после них они продолжают заниматься своей нацисткой фигней. А еще неприятно, что в этом принимал участие Игорь Луценко (на тот момент он считался лидером организации).
- Например?
— Вот, например, Игорь закупил карандаши холодной сварки для одной из акций. И тут мы из прессы узнаем и видим по фотографиям (у некоторых лица были замазаны), что этими карандашами, которые приобрел Игорь, Евгений Карась на голове бюста Ленина, что был вмонтирован в тупичке на перроне метро «Театральная», начертил звезду Давида.
Несмотря на то, что часть из нас критически или вообще негативно относится к Ленину, это была чистая антисемитская и фашистская акция. Это окончательно показало, что нам с правыми не по пути.
- Сейчас Луценко поддерживает националистов. Но во времена «Збережи старий Київ» он был не за левых, но и не за правых. Почему либеральный активист взял вправо после Майдана-2013/2014? Может, он был завербован на развал ЗСК?
— Нет-нет-нет, вербовки никакой не было. Я уверен, что все было гораздо проще и также думаю, изменение его взглядов связано не только с Майданом. Они начали меняться после 2-3 лет с момента деятельности ЗСК.
Предполагаю, что Игорь просто вовремя сориентировался. Сначала он видел, что организацией руководил левый городской актив. Хоть оторванные от жизни левые идеологические дискуссии и споры переросли в некий кризис, но у нас все равно были общие вопросы к ультраправым. Мы считали опасным с ними водиться. А либеральные активисты, такие как Луценко и Ибраимов, не видели в этом проблемы и призывали нас с ними работать.
- Неужто правые ничего полезного в рамках «Збережи старий Київ» так и не сделали?
— Именно левые с запустили моду на подобный формат акций в Киеве: с ломанием заборов и другими перформансами. До этого никто так не делал, но после нас так стали действовать все.
Правые тоже останавливали стройки. Но основная проблема с ними: «Свобода» и отдельно, уверен, Карась тоже, борьбы с незаконными стройками превратили в бизнес. По сути, они использовали тот огромный социальный капитал, что сгенерировали мы. Они получили кредит доверия от местной громады и прошли в политику, в парламент, в горсовет. Но они, по сути, ничего не сделали чтобы в Киеве не было варварской уплотнительной застройки и других городских проблем.
Все, на что правые оказались способны, это менять названия улиц и устраивать скандалы вокруг националистических вопросов. «Свободовцы» в горсовете — это бизнесмены, которые решают свои бизнес-вопросы, а несколько крикунов из фракции прикрывают эти схемы темами про Бандеру, Ватутина и прочими.
Приведу простой пример: на той же Пейзажной аллее должны были построить, «Дом МИДа». Но мы остановили этот большой инвестиционный проект. И на этом месте сейчас всякие памятники-скульптуры, скверики — там, где все фотографируются и отдыхают.
А рядом в Десятинном переулке, когда левые уже не занимались антизастроечными темами (и более того — были как бы де-факто гонимыми «декоммунизацией») во время Евромайдана и после него рядом, с кафе «Ольжин двір» построили многоэтажный дом, котлован под который рыли сначала под соусом археологических раскопок. Собственник этого сооружения — УПЦ Киевского патриархата. И когда проходили последние общественные слушания по этому строительству, приходили в зал майданные сотники, АТОшники, «айдаровцы» и другие правые. И как раз они продавили решение о стройке — мол, это для нашей, украинской, церкви.
Так что можно легко сравнить действия и результаты левых с действиями и результатами правых. Прямо на небольшом участке с расстоянием в 30-50 метров друг от друга.
- Кто, к примеру, начал копировать ваши акции после фактического развала ЗСК?
— Начиная с 2011-2012 годов разные политические партии начали лезть в тему застроек. В первую очередь «Свобода». Более того, по сути, выходит так, что мы, левые, завели ВО «Свобода» в киевскую политику и в Верховную Раду. Они туда пришли при (президенте Украины Викторе) Януковиче и остаются там сейчас, по крайней мере, в Киевсовете.
Евгений Карась в те времена был на ставке в «Свободе», он получал зарплату за свою деятельность в рамках «общественной активности». Одновременно, «Свобода» финансировала размещение информации об этой «общественной активности», и эти новости активно распространялись в медиа.
Кроме того, несмотря на то, что мы были левые, мы не хотели видеть на наших митингах какие-либо политические флаги, политической рекламы. А «Свобода» отправляет на акцию по десять человек, каждый из которых держал чуть-ли не по два партийных флага. 20 флагов, и по фотографиям кажется, что на место пришло очень много «свободовцев» и они все порешали.
Скажем, после того, как в ночь с 17 на 18 мая 2010 года в Шевченковском райотделе МВД убили студента Игоря Индило, мы собрали акцию против ментовского беспредела. И туда пришли как раз с десяток «свободовцев» и у каждого из них по два флага.
А политсила, у которой есть деньги и ресурсы, всегда победит. И социальные протесты против строек «Свобода» использовала, чтобы зайти в Киевсовет, а позже — победить на выборах в Раду в 2012 году.
- Почему ЗСК не соберётся вновь? На какие объекты, кроме Гостиного двора еще были направлены действия организации?
— Основные наши силы были направлены на Пейзажную аллею, Гостиный двор, застройку возле улицы Первомайской (недалеко от Дома звукозаписи украинского радио), Аскольдовый переулок, стройки на Позняках и на многие другие точки города.
А ключевая наша проблема была в том, что мы не структурировали эту инициативу. Мы пытались помочь людям решить проблему, но у нас не было продуманного процесса демократического обсуждения и принятия решений. А было что-то вроде «Тимура и его команды», есть где-то проблема, мы все бросаемся туда помогать.
Мы ориентировались на местных жителей, но местные тоже разные бывают с разными мотивами или отсутствием мотивов. У нас не было системного видения, как побороть незаконные застройки и изменить политику городских властей. У нас, по сути, был реактивный активизм.
Снова же, идеологические разногласия были среди левых. Марксисты (ОМ), например, были убеждены, что нужно идти в политику, иметь политическую платформу, так как хорошими делами в рамках акций проблему не решишь. Анархисты считали, что упор надо делать на акции и самоорганизацию, а что и как делать должны решать местные.
А еще, из-за того, что сейчас отдельные люди и организации, как я сказал выше, превратили антизастроечные акции в бизнес, у людей такие акции уже не вызывают доверия. Уже невозможно построить такой диалог с местными жителями, как это сделали мы, основав ЗСК. На противодействие одним купленным активистам сразу бросается группа других купленных активистов. Одни крышуют других, и простым людям уже непонятно, кто есть кто. Они уже почти сразу считают, что активисты наняты барыгами и олигархами.
Однако, мне известно, что левые активисты, которые были членами ЗСК, продолжают бороться против строек в рамках своего района или места жительства.
- Игорь Луценко в контексте защиты Киева и сейчас больше всего сконцентрирован на Гостином дворе. Почему? Ведь Гостиный двор — это с фундамента и до крыши полностью отреставрированное строение, а не оригинальный архитектурный артефакт.
— Я не знаю о мотивах Игоря, насколько я знаю, идею захвата (сквотирования) Гостиного двора, подал либерал Дмитрий Потехин. Это происходило уже в период, когда «Збережи старий Київ» по сути, загнулся. Тогда, в День Киева была большая акция инициативы «Право на місто» («Право на город» — ред.). И инициативу, и мероприятие организовали современные художники-либералы, типа Никиты Кадана. Тогда и актуализировалась тема Гостиного двора.
И на лестнице возле Гостиного двора эти современные художники устроили сидячий протест, что-то начали строить, ну и мы подъехали тоже на велосипедах. И Потехин предложил, ребятам что там были: «Давайте засквотируем помещение». Вот и вломились туда и засквотировали. Далее в этом стали принимать участие и другие, стали там делать разные активности, назвав все это «Гостиная республика». Активисты внутри не жили, но акции там проводили регулярно. А Игорь Луценко начал заниматься Гостиным двором немного позже.
- Насколько справедливы упреки, что Гостиный двор — это была попытка под охраной исторического помещения участвовать в бизнес-разборках?
— Я вижу что под общественность и антизастроечную тему мимикрируют люди, которые на самом деле отстаивают коммерческие интересы. А с чего началась заваруха вокруг Гостиного двора? С того, что там хотели построить торговый центр. Это очень перспективное место под застройку, и на него определенные люди имеют виды.
Мы как-то в рамках ЗСК сотрудничали с профсоюзом завода «Арсенал», который хотели застроить. Его уже тогда распилили на несколько агентств, чтобы это не был единый комплекс и проще было готовить территорию под продажу и застройку. Ведь эта земля в центре Киева она — на вес золота, и рано или поздно, это место зачистят под жилые высотки и бизнес-центры.
