Конечно, жаль, что слово «корона» латинского происхождения. («Венок», «венец» с латинского.) Славянские языки для меня предметнее, выпуклее, нагляднее с точки зрения закодированных в них смыслов. Берешь, например, слово из современного русского глоссария «безопасность». Переводишь его на близкий язык с древними корнями — например, сербский. «Безбедность»! Сразу все понятно — в чем тайный, явный и глубинный смысл любой безопасности.
Сам язык, как могучая смыслотворящая и живая система, все расшифровал и объяснил за тебя. Сейчас слово «корона», в типично-инфекционном сочетании, стало самым популярным в мировом лексиконе. Набираешь его в нете и тысячи ссылок, статей, упоминаний о проклятом вирусе. А ведь в латыни «корона» — это еще и символ верховной власти. Получается убийственный поганец обрел высшую власть над миром? Не верю! Даже после последнего оскароносного фильма «Паразиты», где так обозначены люди. Не верю, потому, что говорю и мыслю по-русски, а не по латыни…
Да, у нас сложная, долгая и отдельная национальная история отношения к короне. Она вроде и вошла в герб страны, но явно не так бескомпромиссно как скажем в главный символ Венгрии и многих других стран. Наверное у нас сбивает коронный пафос былые и бывалые серп и молот. Или сама наша ироничная ментальность, отторгающая чрезмерную и архаичную визуализацию власти.
Помню, пришлось как-то довольно долго и обстоятельно беседовать с итальянским президентом Оскаром Луиджи Скальфаро. Дело было у него в домашней резиденции. Стояла дикая жара, а кондишн как назло испортился. Мой мудрейший собеседник короны не носил — ни реальной, ни ментальной. Был прост, остроумен, откровенен. Без малейшего статусного апломба. Но за ним стояли могучие кирасиры в бронзовых и раскаленных от духоты шлемах. Время от времени, они падали в обморок и их заменяли «свежими» гардами. Я спросил, зачем такие сложности. Президент, похожий на породистого патриция, со смущением ответил: «Ну, это символ президентской власти. Как корона у короля»…
Нашу власть можно за многое ругать, но не за подобный буквальный и винтажный символизм. Вообще, русские часто все парадоксально переиначивают. У нас элементарный оконный шпингалет выглядит как затвор трёхлинейки, а гаубицы называются гвоздиками и акациями…Так и с короной получилось. На Западе корона символ не только безбрежной власти, но и безмерных удовольствий и роскоши. А у нас даже в криминальном мире — это награда за аскезу и самоограничения…
Как-то пришлось сидеть (в прямом смысле) в одном нью-йоркском козырном ресторане с его владельцем — соотечественником и бывшем вором в законе. Он рассказывал как его «короновали» в далекой снежной Воркуте: «Вот я много лет собираю подковы. (От обвёл рукой громадный зал, стены которого украшали тысячи подков). Я знаю, что хорошо подкованная рабочая лошадка преодолеет трудный путь легче и быстрее, чем плохо подкованный коронный арабский королевский жеребец». По его рассказу, правильный вор в законе — это кладезь криминальных («рабочих», так сказать) навыков в сочетании с укладом жизни беспонтового «бродяги» — без семьи, собственности, жилья…
То есть, в «цивилизованном сообществе» корона — главный приз за высокое происхождение, голубую кровь, серебряную ложку во рту, детство в замке с камердинерами. У нас, как бывало — ништяк за пацанский характер на «малолетке», за жесть с вертухаями, житуху по понятиям, терки и разборки…Такая вот… парадигма. И вместо королевской роскоши, неги и блаженства — вечный риск, смертельное напряжение татуированного тела, надорванные жилы и изощренная хитрость выживания. Правда и те, что с реальными коронами, и те, что подпольно коронованные вечно сидят на измене. Но разница очевидна. По крайней мере в недавние еще времена…
Помню, как гулял как-то с одним украинским президентом ночью по набережной. Он разоткровенничался в сыром тумане. Рассказал, что некогда, еще в советские времена, был близок «коронованию». Как это трудно из нищего беспородного сироты выбиться в уличные авторитеты. Действительно сотни новых навыков: запустить «коня» из камеры в камеру; овладеть рукопашкой в тесном пространстве; знать психологию и терпил, и авторитетов; вникнуть в мельчайшие нюансы уголовного кодекса… А выучить феню как сакральный камерный язык? Он говорил, что все удивлялись как он быстро стал ботать на мове, чтобы стать президентом. А он просто сразу понял, что мова — это феня новой национальной элиты, без которой не сделаешь карьеру. С такими понятиями можно, чем угодно овладеть за месяц! Правда, его так и не короновали. Возникла возможность вступить в правящую партию и он выбрал этот путь: «Я поканал как шлепер к светлому будущему. Фактически променял корону на президентство»…
Простите, увлекся. Но я так подробно говорю о криминальной страте потому, что такие понятия как «корона», «коронование» всерьез на нашем пространстве фигурировали именно здесь. Ну, если не считать историко-приключенческого кинематографа. Даже корону английских монархов мы считали дорогой разновидностью экзотического головного убора. А реальной ценностью в нашем массовом сознании все же был этот статус в социальном андеграунде. Тем не менее, мы твердо знали, что короновать нельзя любого шныря, пусть и с безупречной родословной.
Это частично понимает даже Дональд Трамп. Он и сделал попытку десакрализации вируса путем изменения его названия. Хотя попытка оказалась не успешной. Дони молодой президент и не знает еще, что подставы хороши в политике, но не в биологии. Поэтому не прошла его идея назвать вирус «китайским». Во-первых, оказалось, что зараза имеет американскую прописку. Во-вторых, намек на то, что все китайское — ущербное уже не работает: китайский Луи Витон стал круче французского. Значит надо идти по русскому пути раскоронования проходимцев.
Именно в нашей традиции, как я показал выше, коронование, т.е. инициация — это прежде всего воплощение навыков, рисков, терпения, пусть специфических, но явных знаний, волевых установок и бесстрашия… Поэтому нас больше других удивляет когда весь вдруг мир коронует вирус! Для чего? За что? Почему? Потому что убивает? Но есть и другие крутые убийцы. Потому, что вездесущ? Но есть налоговая. Потому, что микроскопичен? Но есть европейские политики… Извините за прямоту, но если к члену подвесить авторучку, он не станет член-корреспондентом.
Если у вируса есть шипы, то это не значит, что он в короне. Короновать вирус, это признать, что он властелин, повелитель живого мира. (Вообще-то вирус и не совсем живой. Он как кот Шредингера и живой и неживой одновременно. Ну, или как современные монархи в западных странах). А я всегда думал, что король всего живого, подлинный царь природы — человек. Даже, если его в Голливуде называют паразитом и травят таких живчиков как Вайнштейн…
Да, мир не справится с вирусом, пока будет его называть «коронным». А ведь он по сути — мышиный, лжекоронованный, при всей его безусловной опасности. И если с ним не справится медицина — справится русский язык. Мы ведь знаем великую тайну бытия — как сущность назовешь, так оно и поплывет. Ох, не знает вирусок ни силы русского слова, ни того, как опускают лжекоронованных на пересылках. Кстати на стройке госпиталя в Одинцово уже появился характерный лозунг: « Закопаем вирус вместе с Короной.»…
Вот об этом и думается мне на обсервации в далекой южной стране.
