Каждый посол начинал когда-то с низов. Не стал исключением и один из группы «Мудрецов», посол США во Франции, на Филиппинах и в СССР Чарльз Юстис Болен. Чип (как звали Болена друзья) начал работу в Госдепе в 1929 году, выучил русский язык, работая в Латвии и обучаясь в Париже в Школе восточных языков. Спустя пять лет после начала работы в Госдепе его направили в Москву — в открытое в 1934 году американское посольство, на одну из низших должностей.
Командировка в Москву принесла будущему переводчику Рузвельта на Тегеранской и Ялтинской конференциях не только опыт, но и счастье в личной жизни: именно в Москве он познакомился со своей будущей женой, американкой Эвис Ховард Тейер. Она приехала в Москву с сестрой Бетси не только чтобы посмотреть на столицу Советского Союза, но и проведать своего брата — Чарльза Тейера. Последний, что характерно, тогда не был сотрудником дипломатической службы (foreign service officer). Но именно Тейер принимал первого американского посла в СССР, а также занимался обустройством быта только что открытого посольства США. Именно благодаря его мемуарам «Медведи в икре» мы знаем о приключениях американских дипломатов в Стране советов. Кстати, одно из организованных Тейером мероприятий — торжественный прием весной 1935 года — вдохновит Михаила Булгакова во время написания им «Мастера и Маргариты».
В год своего знакомства Чип и Чарли были молоды и полны задора. Будущему американскому послу было 30 лет, а будущему главе «Голоса Америки» (кстати, 1 февраля этому СМИ исполнилось 78 лет) и вовсе 24 года. Тогда же они совершили одно из путешествий, укрепивших дипломатические связи и обогативших мировую кулинарию.
Пьяный арбуз от Буденного
Пожалуй, одно из самых известных и популярных среди молодежи «русских» кушаний по всему миру — это «пьяный арбуз». Рецепт предельно прост: берется арбуз, и в него вливается водка. После того как водка пропитает арбуз, его можно есть.
Есть и другой вариант, когда пропитанную водкой арбузную мякоть измельчают в блендере, получая таким образом коктейль.
Никто точно не может сказать, кто первым придумал такой способ поедания (или выпивания) арбуза. И тут за собой первенство могут закрепить два молодых американца и один прославленный советский военный. Все началось в поезде, следовавшем из Москвы в Баку.
«Вдруг мы узнали, что в одном поезде с нами едет генерал Буденный, начальник всей красной кавалерии. На перроне вокзала Буденный приветствовал нас довольно сдержанно, но когда мы уже были в пути и оказались вне взоров людей в штатском, старый генерал стал намного дружелюбнее», — описывает начало своего приключения Тейер.
Буденный заглянул в купе к американцам и осведомился, нет ли у них «того американского вина, которым его угощали в посольстве». Речь шла о виски. Американцы радостно предложили Буденному выпить. Однако до этого будущий маршал выступил перед собравшимся в Ростове-на-Дону. Ну а после — началось.
«Он сидел между нами, наливая по полному стакану чистого шотландского скотча, выпивая его одним махом и удовлетворенно крякая. Он положил свои руки на наши плечи и говорил, что все американцы замечательные, и поцеловал каждого из нас в щеку смачным влажным поцелуем, при этом его роскошные усы жутко щекотали нам уши, когда он так восторженно обнимал нас. И тут мы принялись пить всерьез. Одна беда — у нас не было питьевой воды — да и вообще какой-либо воды во всем поезде. По предложению Буденного мы купили на следующей станции арбуз, сделали в нем дырку, влили в него кварту виски и пили ту смесь, которая из арбуза вытекала. Не могу сказать, что это улучшило вкус чистого виски, но по крайней мере чуть его разбавило», — описывал застолье Тейер.
Спустя тринадцать часов с двумя из пяти литров виски из запасов американцев было покончено. Тут-то Буденного и предупредили, что через десять минут ему сходить в Нальчике. Там его ждала встреча с самым важным человеком в СССР — Иосифом Сталиным.
«Когда поезд прибыл на станцию, он явился свежевыбритым, причесанным и выглядел так, словно только что проснулся и прекрасно выспался. Единственное, на что мы с Чипом были способны, так это проковылять на перрон, чтобы попрощаться», — писал Тейер.
Уже позже — в Москве — Буденный рассказал американским приятелям, как он провел первый день в Нальчике. Он убил на охоте пять кабанов. Остается добавить, что к тому времени Буденному был уже 51 год.
Начавшаяся столь бурно поездка продолжилась не менее эпично.
Сваренные в Каспийском море
Прибыв на Кавказ, Болен и Тейер отправились на охоту. После неудачи с охотой на фазанов в Дагестане и скромными результатами в охоте на уток в окрестностях Баку, приятели отправились на охоту на джейранов. Ее организовал начальник бакинского «Интуриста» Бабаев. На охоту американцы, Бабаев и его телохранитель отправились на открытом «Форде». Рядом с ними ехал грузовик с едой, снаряжением для лагеря и пивом. Дорога шла на юг вдоль берега Каспийского моря.
«Местность была сухой и песчаной, и через час езды солнце и ослепительный блеск пустыни вызвали у нас жажду, было очень жарко. На обочине дороги сидел мальчик, и когда мы проезжали мимо него, он помахал нам связкой каких-то красных предметов», — описывает знакомство с новым для него русским кушаньем Тейер.
Этими красными предметами были раки. Бабаев приказал своему телохранителю Каркадаеву взять для каждого из охотников по связке. При этом помощнику главы «Интуриста» нужно было удостовериться, что это не просто раки, но еще и самки — у них, как утверждал Бабаев, более нежное мясо.
«Местные раки оказались чем-то средним между нашими американскими и креветками. Их отварили в соленой каспийской воде, и хотя они оказались очень вкусными, нашей жажды они не утолили», — рассказывает американец.
В итоге Бабаеву пришлось не раз потчевать своих гостей пивом. И, несмотря на то, что они были навеселе, а по джейранам стреляли прямо из машины, охота прошла успешно. Американцы и управляющий бакинским «Интуристом», если верить Тейеру, убили с полдюжины этих газелей и ранили еще около четырех-пяти.
Вряд ли тогда, сидя в кабриолете, молодой Чип Болен мог представить, что спустя девять лет в нескольких сотнях километров к юго-востоку от места его охоты он будет переводчиком у самого президента США — Франклина Рузвельта — во время встречи того с Иосифом Сталиным и Уинстоном Черчиллем. А полюбивший советских людей Тейер и не предполагал, что спустя 14 лет после той охоты он будет руководить радиостанцией «Голос Америки» — важнейшим информационным оружием США в холодной войне против СССР.
