«Студия «Правительственный квартал» представляет. Сериал «Слуга мира». Серия очередная — «Мюнхенские посиделки». Авторы идеи: Турчинов, Яценюк, Порошенко. Авторы сценария: Аваков, Коломойский и Парубий. При участии Полторака, Климкина, Наливайченко, Пристайко и других. В главной роли — Владимир Зеленский».
Примерно так мог бы выглядеть анонс неприлично затянувшегося процесса, который должен был бы вести к установлению мира и урегулированию конфликта в Донбассе, если бы кому-то пришло в голову представить его в телевизионном формате. Жизнь, впрочем, отнюдь не кино и не телесериал.
После провальных, с точки зрения национальных интересов Украины, январских визитов Владимира Зеленского в Израиль и Польшу его вояж в Германию на Международную конференцию по безопасности в Мюнхене ожидали в Киеве с особым волнением, и, вместе с тем, не без тайной надежды. Не все, конечно, но многие, предположу даже, что — большинство. Психологический фон ожиданий лучше всего, пожалуй, отразит формула: «смешанные чувства». С одной стороны, тревога по поводу того, чтобы президента опять не понесло не в ту степь, как в январе. С другой — надежда на то, что на сей раз он, не ударив лицом в грязь, предстанет наконец тем, кем его видели миллионы украинских граждан, идя в 2019 году на выборы.
Мероприятие в Мюнхене подходило для воплощения в жизнь надежд и чаяний украинского народа как нельзя лучше. Еще бы! Одна из главных мировых площадок, где ежегодно происходят дискуссии по самым важным проблемам безопасности в самом широком понимании этого слова. Где можно сформулировать нечто значимое и ценное по любой из таких проблем, да еще и презентовать свои соображения в режиме живого общения именно с теми, с кем такие вещи следует обговорить в первую очередь.
Увы, воспользоваться завидной во всех отношениях возможностью Владимиру Зеленскому, на мой взгляд, не удалось. В Мюнхене президент Украины выглядел увереннее, солиднее, основательнее, чем в Иерусалиме и Освенциме, говорил более ответственно и содержательно. Возможно, сделав определенные выводы после предыдущих провалов, подготовился лучше. Возможно, сыграл роль, безусловно, приятный его сердцу и самолюбию оригинальный формат, предложенный организаторами. Возможно, и то, и другое, еще и на фоне трансляции CNN. Однако ключевой для установления мира в Донбассе и для украинской безопасности в целом вопрос, собирается ли Киев браться за исполнение Минских соглашений, заданный ему Владимиром Путиным по ходу их недавнего телефонного разговора, так и остался без сколько-нибудь внятного ответа.
Зеленский в Мюнхене не сказал по этому поводу ни «да», ни «нет». Это если говорить по сути дела. В его собственном представлении и в глазах его команды ответ на вопрос, о котором идет речь, выглядит, видимо, положительно. Да, мы будем выполнять комплекс мер, принятый пять лет в Минске. Но с оговоркой: после внесения в него изменений, заготовленных нами. В переводе с киевского политического языка это должно означать: выполнять будем, но по-своему. Ну а раз по-своему, значит, в нормальном понимании и толковании никто ничего выполнять не собирается. Разрыв между словами и делами, между внешней и внутренней повесткой дня в Киеве как был, так никуда и не делся. Со времен Порошенко дома говорится и делается одно, выйдя за порог — другое. Утруждать себя приведением того и другого к общему знаменателю никто давно уже не спешит.
Внятных аргументов для объяснения того, что выполнять «Минск» именно как «Минск», а не как «Минск Киевский», у Киева как не было, так и нет. Основания же всерьез опасаться того, что малейшее движение по пути «Минска» взбудоражит улицу и вызовет кризис внутри страны, есть, и они обоснованны. «Инфраструктура» мира в Украине не создана — и не создается. «Инфраструктура» войны не разрушена, не рушится, а продолжает набирать силу. Видеть проблему, решать ее, штаб «слуги народа», рядящегося в одеяния «слуги мира», не хочет. Предпочитая прятаться за привычным для него жонглированием на радость себе и зрителям словами и понятиями с подменой их сущности. «Мюнхенский» аргумент Зеленского о готовности следовать «Минску» с позиций «одной из самых сильных армий», чего стоит! А его утверждение, что конфликт в Донбассе — «это не война в Украине, это — война в Европе»? Звучит эффектно, только, вот, мир, жаль, не приближает.
Не очень хочется повторять тезис, успевший превратиться в затертую пластинку, но, увы, придется. Зеленский упорно следует курсом Порошенко, все в большей мере становясь его — курса — заложником. Отличия между прошлым и нынешним украинским лидером, конечно, есть, но их не так много, как того хотели бы 70% избирателей "Голобородько". Порошенко не хотел выполнять «Минск» и не мог этого сделать. Ко всему прочему, и американский дядя не велел. Зеленский, вроде бы, хочет выполнять, но лишен возможности это делать. А дядя, хоть уже с другой фамилией, как не слал на берега Днепра своего высочайшего соизволения, так и не шлет. Да, тут еще по «дядиной» линии другая проблема нарисовалась. Дядя новый, а у нас, в Киеве, кого ни возьми в верхах и в обслуге этих верхов, так к нему то ниточки, а то и целые канаты тянутся от прежнего. Наша демократия была и есть сильна их демократами!
В словах о том, что Зеленский хотел бы взяться выполнять «Минск», но лишен такой возможности, нет намека на отсутствие у него политической воли. В данном вопросе, кстати, проявляется еще одно важное отличие президента от предшественника. У Порошенко такая воля, действительно, отсутствовала. У Зеленского она, как мне кажется, присутствует. Дело, однако, в том, что одной волей ему уже никак не обойтись. И, вот, почему.
Проблема войны и мира в Украине глубже, чем была шесть, пять лет и даже год назад. Она уходит корнями в фундаментальные слои национальной государственности. Главная беда центральной власти и ее президентской вертикали сегодня в том, что они — власть и президент — утратили монополию на проведение внешней политики и политики государственной безопасности. Без восстановления такой монополии ни о выполнении «Минска», ни о каких-либо других позитивных с точки зрения национальных интересов сдвигах в сфере международного позиционирования страны нечего думать. Для того же чтобы начинать ее восстанавливать явно маловато сил и средств.
В Офисе президента решили избрать в отношении «Минска» тактику, освоенную «орлами Порошенко» в других областях: ревизия под лозунгом «реформирования». Чтоб ни делать, чтобы ничего не делать! Ударный тезис — призыв к «реформированию». Иначе говоря, к пересмотру «комплекса мер» в том направлении, которое Киеву в нынешних условиях кажется выгодным. И для которого не очень нужна монополия государства, о которой сказано выше.
Оглянувшись назад, увидим, что на пересмотр «Минска» «слуги мира» стали на разные голоса намекать с первых дней у власти. Содержательное наполнение тезиса, правда, долго оставалось аморфным. К «Мюнхену» сподобились предложить конкретику. Пусть по-киевски, но — конкретику. «Секторальное разведение» сил и средств на линии разграничения. «Диалог» с Донбассом, пусть не с таким, каким он есть, а каким видим его мы, но — диалог, о чем раньше даже речи быть не могло. «Выборы в ДНР-ЛНР уже осенью этого года», пусть такие, каких хотим мы, и не хочет никто другой, и каких, поэтому, не может быть, но — выборы, о чем раньше предпочитали не упоминать, тем более с указанием конкретных сроков проведения.
Мюнхенский форум — площадка для обмена сигналами. Какой же сигнал послал «конференции и миру», партнерам ближним и дальним, «не партнерам», особенно ближним, всем, кому это может быть важно, Киев в лице президента Зеленского? Если сформулировать его одним словом, то противоречивый. Если затратить несколько, то сигнал о готовности к миру, но через победу. В сравнении со временами Порошенко это вроде немало. В сравнении с объективными обстоятельствами внутри страны и вокруг нее, а также с ожиданиями большинства украинцев — совсем немного. С точки же зрения приближения мира в многострадальном Донбассе — почти ничего.
Что дальше? Заявку на ревизию «Минска», сделанную в Мюнхене (позволю себе предположить, что ее станут именовать «планом Зеленского»), теперь предстоит обсудить с партнерами Киева по «нормандскому» формату. Известно ли самим партнерам, что им предстоит что-то обсуждать? Готовы ли они менять для этого только нащупанный алгоритм совместной работы, открывая ящик Пандоры, в чреве которого, если дать волю Киеву, могут сгинуть и Минские соглашения, и сам формат? Вопрос непростой. Столь непростой, что даже энергичному и настойчивому президенту Франции Эммануэлю Макрону, взвалившему на себя ответственность за продвижение вперед мирного процесса по Донбассу, будет проблематично привлечь к его обсуждению канцлера Германии и президента России.
