Пятьдесят лет назад — 4 февраля 1970 года — была официально основана Припять — посёлок, а затем полноценный город, сооруженный для работников Чернобыльской атомной станции. В густых полесских лесах возле железнодорожной станции Янов, недалеко от берега реки Припять, стали сооружать жилые кварталы, спроектированные по самым современным стандартам своего времени. И почти сразу же в них начали получать жилье приехавшие со всех концов СССР люди — в первую очередь работники атомной отрасли, а также строители, врачи, педагоги, представители других специальностей и профессий, без которых не могло обойтись становление и развитие нового города.
Припять стала девятым советским атомоградом, и при её проекте учитывали уже накопленный опыт строительства населенных пунктов подобного типа. Город строили капитально, рассчитывая поселить в нем свыше 80 тысяч жителей, обеспеченных развитой социальной инфраструктурой. Над его проектом совместно работали московские и киевские архитекторы, которые старались сделать Припять максимально просторной и комфортной для населения.
Микрорайоны радиусом размещались вокруг городского центра, где помимо административных зданий были сконцентрированы места культурного отдыха и досуга — кинотеатр «Прометей», дворец культуры «Энергетик», гостиница «Полесье», городской парк и большой универсам.
Строительство полесского атомограда провозгласили Всесоюзной ударной стройкой. Приехавшие на нее комсомольцы работали над второй очередью объектов, в числе которых был запланирован торговый комплекс «Припятские зори», поместительный дворец пионеров и новый двухзальный кинотеатр, дворец искусств «Юбилейный», гостиница «Октябрь», а также целых два спорткомплекса — «Чернигов» и «Припятчанин».
Всё это великолепие дополняла прекрасная природа, большая река и транспортные коммуникации. А близость Киева позволяла местным жителям без проблем прокатиться в выходные дни на Крещатик, до которого можно было добраться всего за пару часов, преодолев сто десять километров хорошей шоссейной трассы. Хотя летом для этого лучше было воспользоваться быстроходными судами на подводных крыльях, которые регулярно курсировали с пристаней нового пассажирского порта.
Неудивительно, что Припять называли одним из самых удобных и перспективных городов Украинской СССР. В нее стремились попасть подающие надежды ученые и опытные, компетентные инженеры, туда ехала по путевкам комсомольская молодежь и переводились работники других атомных станций. В Припять переезжали даже некоторые жители Киева, предпочитая ее панельным окраинным районам республиканской столицы, вроде Воскресенки и Борщаговки. Так что к началу 1986 года в городе уже проживало свыше 47 500 человек, представлявших 27 различных национальностей.
Прирост населения составлял 1500 человек в год — включая 800 новорожденных, которые появились на свет в новом советском городе. И в то время они по праву считались счастливцами, рожденными в «городе будущего», по образцу которого уже начали возводить кварталы в Курчатове, Волгодонске, Тольятти и Семипалатинске-21.
Еще совсем юный город умер мгновенной смертью, но именно это прославило его на весь мир, превратив само слово «Припять» в мрачный знаковый символ экологической катастрофы, воспетый сейчас в популярном американском телесериале.
Я увидел Припять уже такой — в конце девяностых, когда начал ездить в Зону отчуждения, чтобы писать материалы о контрабанде радиоактивного металлолома, который массово вывозили из окружавших ее могильников ликвидаторской техники. Это было впечатляющее и уникальное зрелище: достаточно крупный город, не тронутый бомбами и снарядами, постепенно зарастал лесом и травой, напоминая давно заброшенные поселения в джунглях Камбоджи и Юкатана.
Залитый комсомольскими строителями бетон еще сохранял свою прочность, и по Припяти можно было ходить, прихватив с собой дозиметр, бутерброды и воду, заглядывая в дома, учреждения, больницы и школы. Мародёры давно унесли отсюда ценные вещи, но, несмотря на это, повсюду были видны следы былой жизни: детские игрушки, плакаты, старые фотографии, школьные выпускные альбомы, пожелтевшие и давно никому не нужные документы, портреты полузабытых вождей и какие-то трогательные мелочи, которые сразу напоминали о детстве в далеких восьмидесятых.
Первые «сталкеры» — в основном жадные до приключений подростки, — которые уже начали проникать тогда в радиоактивную Припять, шли сюда не только за острыми ощущениями, но и за своим собственным прошлым. Бывший «город будущего» постепенно превратился в уникальный заповедник советской эпохи, витриной ее утраченных возможностей и невиданных для наших дней достижений. И сейчас его знают именно в этом качестве, ведь мертвый атомоград давно является местом паломничества иностранных туристов, включая художников, журналистов, музыкантов и режиссеров.
Беспощадное время постепенно меняет вид его безлюдных кварталов, но даже сейчас в нем можно увидеть, каким был на самом деле ненадолго переживший этот город СССР.
Здесь нет коммерческих рекламных плакатов. Ни одного «Макдональдса» и ночного клуба. Нет банков (не считая сберкассы), церквей и молитвенных домов. Здесь нет ни одной загородной виллы для олигархов. Здесь всё как прежде: больницы, школы, детские сады, дворец пионеров и пионерлагерь, театр, кинотеатры, дом культуры, спорткомплекс, кассы «Аэрофлота». Сейчас они заброшены, но при одном взгляде на них можно без труда увидеть то, другое, общество и другую жизнь. Здесь больше чем где-либо примет прошлого времени — и даже по этим изуродованным останкам можно судить, насколько оно отлично от нынешней действительности Украины», — описал я эти впечатления в своей первой книге, которая вышла еще в нулевые годы.
Припяти пятьдесят, и, возможно, она так и останется мертвым городом для туристов. Бывший атомоград можно было вернуть к жизни, поскольку его территория в основном очищена от радиационного загрязнения. Однако нищая постсоветская Украина не имеет на это средств, а ее иностранные спонсоры-кредиторы давно определили судьбу Зоны отчуждения. Они добились остановки ЧАЭС, возле которой недавно заработал могильник отработанных ядерных отходов. А это значит, что основанный полвека назад город еще долго будет существовать в своем нынешнем виде, как машина времени, забрасывающая нас back in USSR.
